– Нет, это не я, – соврала, потому что хочу жить – мне кажется, этот человек с холодными глазами может убить, а потом сесть и доесть свой обед, ну или ужин, и я боюсь его.

– Угу, это не ты… А мои сведения другие, – от его взгляда стало ломить в висках, казалось, он заглянул глубже и читает все мои мысли. Снял с себя лёгкую камуфляжную куртку, оставшись в одной футболке, под которой бугрились стальные мышцы. Здоровяк, продолжив говорить, взял папку, тряся ею у моего лица. – В этой тоненькой папке уместилась вся твоя двадцатилетняя жизнь, Алексеева Ольга Игоревна, и она с этого момента принадлежит мне.

– Зачем Вы это делаете?

– Что именно?

– Пугаете меня. Я Вас и так боюсь, – и снова заплакала.

– Я равнодушен к женским слезам, так что можешь не стараться, вытри их.

– Как же я это сделаю, если Вы держите меня в наручниках? – проговорила сквозь слёзы и всхлипы. Его слова повисли в воздухе, когда в дверь вошёл такой же бугай и отчитался ему:

– Генерал, привезли парочку мирных, визжат что бабы.

– Хорошо, капитан, свободен, я ими позже займусь, – выходит, я была права – он и есть Генерал.

– Твоих подельников привезли.

– Каких ещё подельников, – я, конечно же, догадалась о ком речь, но предпочитаю скрыть правду.

– Тех, с которыми вы распилили мой раритетный кабриолет на запчасти и продали за бесценок, – его рот зло сжался в тонкую линию. Мне нечего было сказать – так и есть, я пошла на это, но вслух не признаюсь. – Ты и тебе подобные хотят лёгкой беззаботной жизни, а у тебя будет как раз наоборот. Твоя жизнь не стоит и пятой части стоимости моего автомобиля, который собирали лично для меня, по моему заказу, а это даже на порядок дороже. Выходит, твоя жизнь ещё дешевле. Что ж, пойду послушаю, что твои дружки поют, а ты осваивайся, теперь здесь твой дом…

Глава 6. Оля /Генерал

Оля

– Вы не можете меня держать здесь вечно! Меня станут искать!

– Тебя никто не найдёт. А станешь орать – прикажу, и окажешься с кляпом во рту.

– Пожалуйста, пожалуйста… – сказала я тихо, переходя на шёпот, – хотя бы наручники снимите, я уже не чувствую рук.

– Будешь себя хорошо вести – снимут.

– Я буду… обещаю, – ответила пересохшими губами.

Ничего не сказав, он окончательно покинул мою тюрьму, не забыв задвинуть тяжёлый засов. Спасибо, хоть не в кромешной тьме сидеть – уходя, он оставил включенным свет. Я уже не плакала, слёз больше не было, мой некогда белоснежный сарафан перепачкан. «Как там брат, ищет меня или ещё нет?» – спрашивала саму себя.

Прокручиваю сегодняшний день, проведенный на работе. Ничего не предвещало беды, я много радовалась, всё было хорошо. Вечером переоделась из рабочей одежды в свой беленький сарафан, который недавно себе сама сшила, и пошла домой, по пути завернув в супермаркет. После того как вышла с покупками, свернула за угол, и всё, тут моя ниточка и обрывается. Меня скрутили сильные руки, запихнули в машину и куда-то привезли. Куда? Наверное, это военная база, окон нет, не видно местность. Лихорадочно делаю предположение, отталкиваясь от логики – если здесь военные, выходит, я не ошибаюсь… Пытаясь хоть что-то понять, вздрогнула: мне вдруг вспомнилось, что ведь я несколько раз за этот день видела одну и ту же машину. За мной следили? Неужели это всё-таки Коваль решил выбить оставшийся долг? Да нет, он же меня пожалел, если можно так сказать, и закрыл долг брата полностью, назвав его дебилом и много ещё кем. Слышать от постороннего человека нелестные слова о брате было совсем неприятно, хотя иногда я и сама Севу таковым считаю, когда сильно рассержусь. Я смогла вернуть только половину от суммы долга, больше не получилось выручить за кабриолет. Теперь-то я знаю реальную цену автомобиля. Представляю, как парни будут шокированы, узнав её стоимость… Тогда кто и зачем? Боже мой, мысли от такого стресса уже путаются… Генерал же чётко дал понять, что я здесь из-за его машины, которую угнала и не нужно искать других причин.

Дёрнулась от лязга засова, повернула голову в сторону открывающейся двери. Вошли двое молодых парней в военной форме, молча внесли кровать со спальными принадлежностями, очевидно, для меня, и ведро для испражнений. Поставив всё в один угол, один из них подошёл ко мне, и я поёжилась.

– Руки, – прозвучало довольно грубо. Попыталась повернуться спиной к нему, но тело не слушалось.

– У меня не получается, – от бессилия произнесла тихим голосом. С бесстрастным лицом парень как-то ухитрился снять с меня наручники. После этого они сразу же вышли, так же заперев меня, как это сделал генерал. Спустя пять минут моих болезненных стонов я смогла положить свои руки на колени, постепенно разрабатывая пальцы. Слёзы катились по щекам от вида синяков на кистях и сбитых коленках, мне только и оставалось, что жалеть себя. Опустила глаза на грязные ноги и только сейчас заметила, что я без обуви. «Наверное, слетели, когда пыталась бороться», – размышляла, хотя это было не столь важно, если учитывать моё теперешнее положение. Кто в этом виноват? Конечно же, я, но от этого не становится менее больно. «Неужели можно быть настолько жестоким, как этот мстительный генерал? Выходит, что да», – рассуждала я сама с собой. Сделала осторожную попытку встать, цепляясь за рядом стоящий стол. Постояв так несколько минут, дала мышцам привыкнуть и маленькими шажочками пошла к кровати, залезла под одеяло, свернулась калачиком, как есть, в грязной одежде, и укрылась с головой. Я провалилась в сон, а когда проснулась, меня лихорадило. Свет по-прежнему горел. «Слава Богу», – сказала я вслух. Я боюсь темноты.

Генерал

Оторвался от изучения материалов по моему делу, которые собрали для меня люди, чьей помощи я просил, пока сам выполнял миссию на Ближнем Востоке, а это почти два месяца. Посмотрел на два трясущихся тела, стоящих на коленях с зафиксированными за спиной руками. По обе стороны от них стояли мои парни. Встав из-за стола, подошёл не слишком близко и, заложив руки за спину, обратился к ним:

– Почему не служили?

Братья переглянулись, и один из них дрожащим голосом спросил:

– Ч-что?

– Вадим, поправь ему слух, парню явно нужен ЛОР, – но не успел сержант сделать и шаг к одному из братьев, как тот завопил:

– Не надо-не, не надо-о-о-о! Мы… мы просто по болезни не про-о-шли.

– Выходит, я не ошибся – всё-таки проблемы со здоровьем, – бесстрастно произнёс я.

– Не-не-ет, со слухом у меня всё-всё в порядке, – его затроило от страха. Да, правильно, я же их не в гости пригласил.

– И в чём же ваш недуг, братья Курдяшевы?

– Мы… у нас… – они переглянулись. И второй брат пришёл на выручку первому.

– У нас плоскостопие.

– Умгу… понятно… понятно. Вадим, всыпь-ка им по пяткам, избавим от проблем плоскостопия.

– Нет, нет! Не надо! – завопили наперебой, но Вадим всё-таки хорошенько прошёлся по пяткам резиновой дубинкой, от чего братья, не скрывая боли, визжали как два поросёнка. – Да-да, я знаю не понаслышке, что это очень больно. Ну так что, поправили мы вам ноги?

– Да-да… не надо больше, – всхлипывали Курдяшевы.

– Ну вот и хорошо, плохо не служить Отечеству, очень плохо… Так кому на ум пришло угнать мой кабриолет?

– Это не мы!

– Не мы! – затараторили парни со страхом в глазах. – Это Ольга сделала!

– Да! Алексеева!

– Я могу сказать, где она живёт! – перебивая друг друга, сваливали всю вину на девчонку.

– Вот как. Значит, баба во всем виновата? – свёл я брови, глядя на них, – пожалуй, первая эмоция на моём лице с момента, как я вошел сюда.

– Да, она, она!

– Клянёмся! – один из них, в порыве доказать свою честность, сделал пару шагов на коленях ко мне.

– То есть, вы не при делах?

– Нет, не при делах.

– Тогда непонятно, что вы здесь делаете.

– Это просто недоразумение… отпустите нас, мы никому не расскажем, – продолжали они унижаться, а мне пределом надоел цирк этих двух идиотов.

– Недоразумение – это то, что вас до сих пор не посадили за ваши деяния! Не водите меня за нос, я прекрасно осведомлён, что вы промышляете кражей автомобилей. Вы угнали мой кабриолет… мой раритетный кабриолет! – рявкнул я.

– Это не мы угоняли, а она… Оля! – перебив меня, защищался один из Курдяшевых, и брат ему вторил.

– Не важно, кто конкретно угонял и кому такая абсурдная идея в голову пришла. Но вам, конечно, проще свалить всё на девчонку, потому что вы – трусливые гадёныши… Какого хрена вы распилили по запчастям такой автомобиль? Мой автомобиль! Вы, тупые уроды, хоть понимаете, что это раритет?

– Мы не хотели… честное слово, но когда Оля пригнала его к нам в гараж, то ничего другого не оставалось…

Выходит, они знали, чья машина.

– Продолжайте.

Они переглянулись, и второй продолжил то, что начал первый из братьев.

– Мы… побоялись, что Вы нас уроете, и решили его… ну, в общем, Вы дальше знаете.

– Гениальное решение, идиоты! Парни, всыпьте им хорошенько, чтобы ещё недельку в себя не приходили. Через неделю у вас начинается новая жизнь, пора отдавать долг перед Родиной, – сказал и вышел, не обращая внимания на их бабские вопли…

Глава 7. Генерал

На следующий день, вернувшись с полигона после тренировки с бойцами, направился к девчонке. Встретил по пути сержанта.

– Вольно, солдат, – сказал ему, вытянувшемуся при виде меня в струнку. – Девку кормили?

– Нет, товарищ генерал.

– А воды хоть давали?

– Никак нет, товарищ генерал.

– Прекрати, заладил. А чего не давали? Мне только не хватало, чтобы она загнулась, не для этого держу её на гауптвахте.

– Так приказа же не было.

– Ты давно у меня на контракте?

– Около месяца.

– Ну ясно. Ладно, свободен.

Пошёл, взял бутылку воды и отправился к девчонке. Войдя, увидел, что она в постели.

– Ты здесь не на курорте, вставай, – но ответа не последовало. Приблизившись к кровати, скинул одеяло с трясущегося тела, свёрнутого в калачик. Сдвинув брови к переносице, секунд пять смотрел, пока не понял, что трясёт её вовсе не от страха. Убрал слипшиеся волосы с лица – глаза закрыты, лоб в испарине. Вот чёрт! Кинул бутылку на кровать. Завернув в одеяло, взял её на руки и понёс в медицинский корпус, чтобы не терять времени – девчонка совсем плоха на вид. Несу и, заметив на лице болезненную гримасу, говорю:

– Не вздумай умирать, я тебя не для этого притащил сюда, ты мне должна компенсировать потерю, хотя бы частично, мёртвой ты мне неинтересна.

– М-м-м… – всё, что было мне ответом.

Добравшись до корпуса, внёс в процедурку, где док делал перевязку одному из моих бойцов.

– Добрый день, Дмитрий Юрьевич, – глядя через стёкла очков на меня с ношей на руках, удивился моему визиту доктор.

– Лёнь, куда могу положить? – задал вопрос.

– Клади вон на ту кушетку, – я развернулся, куда указал док, и опустил на неё девчонку. – Закончи перевязку, – сказал Леонид своему ассистенту и подошёл ко мне.

– Что с ней? – Леонид, сняв очки, посмотрел на меня снизу вверх, чуть приподняв голову, так как был чуть ниже. – Так, сейчас посмотрим, – под мой строгий взгляд склонился над кушеткой и дотронулся до лба девчонки. – У неё жар, – констатировал док.

– И?

– Что «и»? – недовольно сжал он губы, глядя на меня. – Сейчас сделаю жаропонижающий укол и продолжу осмотр. Для начала скажи, что это за девушка?

– Это не девушка, – я прожигал взглядом скрюченное тело.

– Да? Странно, на парня она точно непохожа.

– Не язви, знаешь ведь, не люблю. Она воровка.

Густые брови Лёни поползли вверх.

– И что же она украла? – он отошёл к столу, откинул материю, которой накрывают медицинские принадлежности, положил в лоток ватку, шприц и несколько ампул, взяв их из стеклянного шкафчика.

– Если быть точным, то угнала, – сказал и сердито поджал губы.