Судя по словам Кирилла лет триста-четыреста назад (точных дат он не помнил) драгоценные кланы решили остановить невесть откуда взявшегося врага – некое чудовище. Они провели сложнейший ритуал (ну да я, судя по всему, в нем участвовал), принеся в жертву всех своих Князей – глав кланов. Ритуал, чтобы остановить чудовище, ясно дело (что за бред им в школах рассказывают?). Однако что-то пошло не так. Появился предатель подлый, часовой потерявший бдительность (ой кто бы это мог быть?), и все благие планы пошли по… в общем далеко пошли. И там остались.

Невесть откуда земли империи покрыла странная субстанция, под названием Хмарь. Консистенцией она была, а впрочем и до сих пор есть, от легкой дымки, какую мы видели на холме, до густого киселя, который натурально облеплял человека и мог его задушить. Хмарь не зашла в большинство крупных городов и поселений, но сжала мир людей, до границ этих самых поселений. Дальше хуже – голод, бунты, бесчинства. Остатки человеческих земель теперь называли Явь.

Как будто всего этого было мало, Хмарь периодически выплевывала из себя чудовищ, которые жрали людей пачками. Так бы и пришел трындец человеческой цивилизации, если бы императорский Клан Алмазов не изобрел некий агрегат, разгоняющий Хмарь в определенном радиусе от себя. В уцелевшие города, с которыми сохранялась связь Тайными Тропами (они уже существовали в мое время) были доставлены эти самые УТРы, чтобы это название не значило, и люди эх зажили. Ну, тут ведь как. Хреново и недолго, но зажили, а не передохли.

Уцелело восемь начальных городов – столиц кланов. Да это и не удивительно. Хартии и прочие соглашения между кланами были переписаны заново. За Алмазами остался императорский статус и право верховной власти, но реализовать это право они подчас просто-напросто не могли физически. Теперь Император был пожизненным главой общего правительства. Законы принимала Княжеская палата. Так появилось нынешнее государство под названием Ожерелье. Ходить через Хмарь было опасно, только с этим самым УТРом, переносным естественно, можно, ну или со специальными амулетами, которые изобрели лет сто назад. Тайные Тропы – дорого и доступно лишь могущественным ограненным.

Голод долго оставался проблемой. Поэтому кланам пришлось придумывать как ее решать. Изумруды изобрели какую-то машинерию или ритуалы (Кирилл не знал как это работает), и начали выращивать еду на руинах городов с использованием ограненных. Я представил себе надменных обладателей силы, детей драгоценности, ходящими по грязи за плугом, или дергающими коровью титьку. Стало весело. Хотя наверняка это все не так работает.

В общем, когда оглянулись, встрепенулись, перепись населения показала, что империя потеряла девятьсот девяносто девять человек из тысячи. Если не больше. Это в городах. Сельское население никогда и никто толком не считал. На селе никто и не выжил.

Также от нужды и целях борьбы с тварями начали совершенствовать оружие и предметы обихода. И получили ту самую «технику». Как я понял, техника изготавливается все же ограненными, но ее возможности почти достигли возможностей «древних артефактов». Это значит из моего времени – древних. Охрен… повторяюсь. Но артефакты древних и при древних (охр. ну вы поняли) были у единичных владельцев, а эта самая «техника» распространена и широко используется в быту.

Например, без палки-стрелялки, которая по словам Кирилла называется револьвер, ни один здравомыслящий человек из поселения носу не высунет. Эти револьверы или другие стрелялки есть вообще у всех. Даже у такого сопляка, как Кирилл он болтается на поясе, за пределами поселения, вполне законно.

Или, скажем, вот этот самый комм. Устройство связи. Да, дорогое. Но примитивный комм есть, опять же, вообще у каждого, кроме нищих. Другой вопрос, что в Хмари обычный комм бесполезен или даже может испортиться. А вот тот, который они отжали у Принца – защищенная модель еще и с функцией записи и воспроизведения картинки. Самобеглая повозка-мобиль есть чуть не в каждой десятой семье среднего достатка. В наши-то «древние» времена такая карета, на магодвигателе была предметом гордости рода, а то и клана!

По небу у них летают огромные пузатые металлические бочонки, которые они называют пузырь или аэростат. По земле между городами тянут дорогу из железа под защитой УТРов. По этой дороге катается какая-то совсем огромная повозка – поезд. Сила, сколько всякого интересного я проспал! Те же стационарные и более мощные коммы, связанные в местные городские сети – так называемые «локи». Да уж нахреновертили потомки, не расхреновертишь теперь.

Когда Ожерелье слегка отошло от последствий катастрофы, Император и Княжеский Совет начали Отвоевывать Землю у Хмари (так сказал Кирилл, все с больших букв). Кое-где нашлись даже дикие поселения, дотянувшие до прихода Ожерелья своими силами. Но в большинстве случаев на месте бывших городов находили развалины. Тогда, недалеко от развалин городов древних Ожерелье ставило форпост, и прирастало очередным населенным пунктом.

Теперь Ожерелье насчитывает двенадцать городов, тридцать факторий и порядка пятидесяти форпостов.

Сейчас мы шли к поселению под названием Форт Алый рассвет. Основанный недавно, всего десять лет назад, это один из самых молодых форпостов Ожерелья и край цивилизованного мира.

Нет, ну если я и попадаю в жопу, то прямо центру дырки, и очень глубоко. Мой склеп был вообще в окрестностях Столицы, как он оказался на окраине Ожерелья, одной Силе известно.

Мы шли по направлению к городу и перед нами постепенно вырастала здоровенная стена форпоста. У нас – у древних, хе-хе, – стен вокруг городов вообще не было. А тут сплошная, гладкая стена метров наверное 20 в высоту. Поверху стены выступает специальная галерея, чтобы лить вниз, на нападающих горящее масло и фекалии. Ну и стрелять. Причем стена построена не прямая, а каким-то хитрым способом, которое Кирилл назвал «звезда» изломанные повороты стены существенно улучшали сектора обстрела.

По мере приближения к стене я ощущал себя так, как будто мне в лицо дует теплый, но неприятный ветер. Лица у меня нет, осязания я пока тоже лишен, значит «ветер» существует в эфирных слоях. А если бы у меня было лицо, кожу с него этим «ветром» бы содрало к зергу. Еще и глаза бы выдавило. И сдается мне, мой мятежный (в полном смысле этого слова) дух, чувствует на себе влияние вот этого вот их УТРа.

Так, я уже хочу себе дачку на природе, а не вот это вот все. Я такие видел издали. Непонятные сооружения, которые Кирилл обозвал манорами – владениями благородных семей или родов.

– Все, решено, в городе невозможно творить, уезжаю в домик в деревне.

– Какой домик дурень? Ты вообще бесплотный дух в кристалле, у тебя нет домика!

– Ах, это невыносимо!

Закончив безмолвный диалог с самим собой, продолжаю пялиться вокруг чужими глазами.

Массивные ворота закрыты и выглядят как сплошной кусок металла. Никаких щелей посередине. На моих глазах эта громадина плавно пошла вниз, пока полностью не скрылась в земле. Нам навстречу, по дороге, поднимая пыль, промчалась колонна массивных грузовых мобилей, со знаками клана Рубина. Да, Алый рассвет под покровительством клана Рубина, что бы это не значило.

Небольшую, по сравнению с воротами, калитку в стене охраняли двое местных стражей. Одетые в странные головные уборы, напоминающие женский половой орган, шинель болотного цвета, с отворотами, обшитое кожаным темно-коричневым галуном. Плотные темно-зеленые штаны с вшитыми полосками из той же кожи, от бедра до стопы. Странные сапоги, вроде из кожи, но какой-то зернистой. За плечом у каждого стража висела винтовка длиной примерно метр двадцать.

Стражи поприветствовали Иву и Кира, и запаковали их револьверы в плотные конверты. К каждому конверту приложили массивную печать, взвился дымок. Остро потянуло магией, и сургуч сплавился с конвертом в единое целое.

После опечатывания оружия, нас провели в комнату с огромной октаграммой, в которой ребят расположил невидимый отсюда охранник, командующий через щель в солидной такой, с метр толщиной стене. Я напрягся, но выхода не было, про эту проверку Кирилл мне не рассказал.

Помните, я говорил про неприятное ощущение от форпоста? Так вот. Когда заработала октаграмма я почувствовал себя так, как будто меня поместили под душ из кислоты. Честно говоря, бывали в моей жизни ощущения и поприятнее. Но главным результатом стало то, что меня и мой медальон не обнаружили. На всякий случай, я конечно держал «отторжение», но давления на него я не заметил. Октаграмма предназначалась не для обнаружения бесплотных сущностей, демонов или прочего, а для чего-то другого.

После прохождения кислотного душа, охранник, у которого на отворотах пальто и на треугольном шевроне на рукаве были приколоты две серебряные полоски, офицер или сержант, вымотал детишкам всю душу, проведя форменный допрос. Где были? Куда ходили? Что видели? А что у вас в карманцах? До обыска, правда, дело не дошло.

Дети наврали ему с три короба, довольно дилетантски на мой взгляд, но военный эту лажу сожрал. Спустя минут пятнадцать «беседы» нас выпустили, наконец, на территорию форпоста, и из-за закрывающейся двери, я расслышал хриплый окрик нашего допросчика

– Следующий, ля!

Фух.

Форт, внутри был, также как и снаружи, предназначен не для мирной жизни, а для обороны. На первых этажах зданий ни окон ни дверей. Сами здания, такое ощущение, выстроены тоже по принципу звезды, поэтому на окраинах форта не было ни одной ровной улицы! Сплошные зигзаги. Арки, врезанные в дома, оснащены солидными воротами. Но больше всего мое внимание притянуло здоровенное сооружение – ступенчатая пирамида стоящая в геометрическом центре форпоста. Сейчас, когда ее не закрывала стена, ее было видно отовсюду. Ба, да это ж зиккурат! Долой местные заумные названия. Теперь эта штуковина всегда будет зиккуратом! Кстати, на территории форпоста магический «ветер» уже не ощущался. Все. Решено. Никакой деревни. Остаемся здесь. Ненавижу запах навоза.

На очередном углу улицы-зигзага Кирилл наконец-то распрощался с Ивой. Потом еще немного попетлял по поселению, нырнул в арку между двумя зданиями и прошел во внутренний двор, образованный несколькими домами. Зайдя в парадное, Кирилл поднялся по широкой каменной лестнице на четвертый этаж и открыл дверь в «апартаменты», как он назвал свое обиталище.

Апартаменты пустовали, родители подопечного и его старший брат отсутствовали. В целом обстановочка убогая. Пять жилых комнат, кухня, две уборные, комната для прислуги. Потолки высотой всего метра три. Мебель без позолоты или инкрустаций. Короче нищебродское местечко, хуже только под мостом в коробке от апельсинов жить. Кирилл поплелся на кухню, однако не дошел.

Раздался пронзительный звонок. Если бы у меня было сердце оно бы от этой какофонии непременно екнуло. Кирилл прошел обратно анфиладой комнат, и открыл дверь, под крики «Откройте полиция!».

За дверью обнаружилось двое мужчин. Один из них в синем затасканном мундире, белой фуражке с револьвером и саблей на поясе. Второй в сером неприметном пальто, серой шляпе странного покроя и, на первый взгляд, без оружия. На второй взгляд этот человек был слабым ограненным на шесть граней. Он протянул Кириллу какую-то книжечку и представился.

– Уполномоченный Иванов.

– А родителей дома нет, – неуверенно пробормотал Кирилл, на что Серый ответил:

– Мы не к родителям. Мы к тебе. Ты же Кирилл Строгов?

Глава 3. Смерть и рождение

Не дожидаясь ответа парня, серый типок протиснулся в дверь. Следом за ним, придерживая болтающуюся сбоку саблю, прошел второй, который в синей униформе. Он не представился.

Петров вытащил из кармана комм, и, глянув на экран, оставил его в руке. Второй захлопнул дверь. Какая-то нервозность движений или бегающие глазки этих людей заставили меня заподозрить неладное. Кирилл же был очевидно подавлен их появлением.