Позабыв про все, Макс неловко плюхнулся рядом.

– Офигеть!

Опомнившись, затараторил:

– Стоп! Что тут случилось, а? Куда все подевались? Это ведь Питер, да?

Губы Лексы чуть изогнулись в подобие печальной улыбки.

– П… Прости… Не могу… Мало энергии…

– Ты это, ты держись! – в отчаянии стиснул хрупкие плечи Макс. – Я помогу! Я что-нибудь найду! Там полно всяких машин. Какой тебе нужен аккумулятор! Напряжение, ёмкость, ток?

– Нет… Пища… Моно…

– Что-что? Что моно? – выкрикнул Макс.

– Моно… Сахариды…

Лицо Лексы снова превратилось в восковую маску.

– Чёрт! Чёрт! Чёрт! Ты только не вырубайся, а! – взмолился Макс. – Ты слышишь меня?

Зрачок Лексы медленно расширился.

– Отлично! – засуетился Макс. – Сколько ты так протянешь? Сутки сможешь?

Зрачок сжался. После секундной заминки, показавшейся целой вечностью, медленно расширился.

– Супер! – подскочил Макс. – Всё, жди! Я что-нибудь придумаю!

Кубарем скатился по лестнице и рванул к воротам. Окончательно распугав всех окрестных уток, сходу сиганул в воду и перешёл на быстрый кроль.

Через десяток секунд ладонь коснулась дна. Тяжело дыша, Макс выскочил на берег и плюхнулся на траву. Не теряя времени, лихорадочно стянул штаны и майку, и с силой скрутил, выжимая воду.

Мокрая ткань протестующе затрещала.

Макс наконец опомнился.

Так, спокойно, спокойно. Нечего гнать волну. Она же ясно сказала, тьфу, моргнула, сутки в запасе есть. Теперь бы вот только найти где-нибудь эти самые моносахариды. Кажется, видел где-то по пути заросли малины и земляники. Пару килограмм набрать вполне реально. Сахара конечно там маловато, но запустить голос наверняка хватит. И тогда сразу всё выяснится. Одно, скорее всего, уже ясно совершенно точно. Это не бред. Это другая реальность. Даже из всех самых бредовых вариантов мозг выбрал бы что-то знакомое. И уж точно не моносахариды. В школе по химии всегда было не очень, не говоря уж об институте. Так, слабая четвёрка. Да и то наверно лишь потому, что всё время тупо как попугай зубрил формулы. Все эти тетраэтил-бутил-гептан пропаны. От одного названия сам чёрт голову сломит. Совсем другое дело программирование, всё тебе ясно, логично и понятно…

– Тьфу ты, зараза! – поёжившись, Макс с отвращением натянул холодные мокрые штаны и майку.

Так, а теперь надо быстренько пробежаться по окрестностям. Может от цивилизации ещё что-нибудь осталось. Да и самому бы уже тоже поесть не мешало. Утку что ли, в самом деле. Да, жалко, а что делать. Правда, вот с огнём туговато. Придётся что-то думать. Не сырую же есть, в самом деле.

Подхватил попавшую под ноги палку и, перехватив поудобней, побрёл по набережной, настороженно озираясь.

Эх, жалко фомку потерял. Хорошая была вещь, тяжёлая. Очень бы пригодилась. Лучше бы конечно не фомку, а какой-нибудь тесак, а ещё лучше огнестрел. Было бы намного спокойней. А то теперь вообще непонятно, чего ожидать. Особенно-то после человекообразного робота на колоколенке, да ещё и с помятым виском. Её-то кто мог так уделать? На случайную травму не похоже. Сразу видно, намеренно приложили чем-то тяжёлым. Те кусачие психи со змеиными зрачками? Но зачем? Непонятно. Хотя, да. В первый момент было жутковато. Особенно для неподготовленного человека. Наверно кто-нибудь тоже вот так спокойно поднялся на смотровую площадку насладиться прекрасными видами, а оно тебе тихонечко сзади, добрый вечер, мол, молодой человек. Тут любой психанёт…

Из-под остатков Иоанновского моста выскочил здоровенный кабан и, злобно хрюкнув, с треском вломился куда-то в густую чащобу Троицкой площади.

– Вот чёрт! – Макс вздрогнул от неожиданности и с сомнением покосился на палку в руке.

Да уж. На такого калибр явно мелковат. Так, для самоуспокоения. Разве что спинку кабанчику почесать. Да и от комаров отмахнуться, опять же…

– Да пошли вы! Разжужжались! – Макс раздражённо отмахнулся от назойливого эскорта и замер, осенённый внезапной идеей. – А ведь точно! Это ж-ж-ж неспроста! Классика же! Я дебил!

Развернулся и торопливой трусцой побежал обратно. С глаз словно сошла пелена.

– Дебил, дебил, дебил… Да ещё какой! Ведь всё есть!

Вот что значит старые городские рефлексы. Кроме ягод ещё ведь на полном серьёзе надеялся найти какой-нибудь склад или магазин. Ага. Вообще без проблем. Быстренько сгонять в гипермаркет. Куда-нибудь в центр, под ёлочку с мухоморами… Да, вообще полный дебил. Наверно это всё шок. Спасибо кабану. А комарам особенно. Хоть прочистили мозги. А то бы и вправду начал по окрестным развалинам мотаться. Конечно, ассоциации это великая вещь…

Глава 6

– Так, дуб на месте. Златая цепь на дубе том, – Макс настороженно оглядел пустынный берег и, обогнув памятную засохшую корягу, медленно направился к зарослям.

Ну и пусть что пришлось сделать изрядный крюк, зато так спокойней. Сунуться в лес сразу с моста так и не рискнул. Что-то страшновато вот так, с бухты-барахты. Одно дело, выходить из леса, и совсем другое, в него заходить. Так и кажется, что под каждым кустом засело по гиене. Да оно и немудрено. Особенно после той огромной ямы, которую они разрыли перед мостом. Толстенные сосновые корни рвали зубами как спички. Видимо очень сильно жаждали спуститься. Это здорово повезло тогда, что стена оказалась отвесной. Будь хоть небольшой уклон, было бы очень весело. Порвали бы как Тузик грелку.

Вдалеке в сосновых кронах блеснул знакомый просвет. Макс облизнул пересохшие губы.

Так, а теперь самое главное не волноваться и не торопиться. И ступать очень тихо. Хорошо, хоть дождя нет.

Со всеми предосторожностями тихонько подкрался к дому. За десяток шагов в ноздри шибануло резкое зловоние.

Макс скривился от отвращения и поспешно натянул ворот майки на нос.

Вот твари. Неужели всё-таки порвали котика? Бедный Барсик…

Перехватил палку поудобней и заглянул за угол. Около беседки валялась пара безобразно распухших лохматых тел, уже мало чем напоминающих прежних поджарых свирепых хищников.

– Ё-моё, это кто же их так уделал…

Затаив дыхание, Макс подобрался поближе. Спугнутые движением толстые зелёные мухи, недовольно жужжа, с трудом поднялись в воздух.

Подавляя тошноту, Макс бросил на шевелящееся месиво горсть песка и наклонился, разглядывая облепленные опарышами тела гиен.

У первой, чётко за правым ухом, зияла глубокая длинная рана. Обнажив желтоватые позвонки, вторая сложилась почти пополам, с безжалостно перебитым хребтом.

– К-х-м, круто, – отпрянув, невольно закашлялся Макс. – Мне бы такое замечательное вундерваффе. Да. И это вам за кота.

Вот она и отгадка. Похоже, тот змеиноглазый гиен и завалил. Потому мачете за его спиной всё в кровище было.

– Суровый мужик, – Макс с сомнением оглянулся на полуоткрытую балконную дверь. – Да, с разгону нельзя. Психанёт ещё. Придётся культурно....

Перемахнул через парапет и вежливо постучал в стекло.

– Разрешите?

Не дождавшись ответа, осторожно заглянул внутрь.

– Кто-нибудь дома?

На диване сверкнули жёлтые глазищи.

– А, Барсик, это ты, – Макс медленно просунулся в щель, стараясь не спугнуть старого приятеля. – Как сам? Всё отдыхаешь?

Кот настороженно подобрался.

– Лежи-лежи, – Макс шагнул к дальней стенке и, обогнув диван, направился к двери.

Крадучись спустился по лестнице, и, услышав лёгкий шорох за спиной, рывком обернулся.

– Нгавари, нгавари! – змеиноглазый примирительно поднял ладони.

– И тебе привет, – постарался непринуждённо улыбнуться Макс.

– Вакаатуриа маи! – абориген кивнул на руку. Дескать, покажи руку, Сеня.

– Нет уж! – фыркнул Макс. – Знаю я уже все эти ваши идиотские штучки! Кусай кого-нибудь другого!

– Вакаатуриа маи! – требовательно повторил абориген.

– Не, ну вот пристал-то, а! – удручённо вздохнул Макс. – Как банный лист…

Отшагнул назад и поднял ладонь.

– На, смотри!

Абориген по-птичьи склонил голову набок, внимательно разглядывая кисть.

– Ну что, хиромант, – нетерпеливо продолжил Макс. – Нагляделся? Или ты погадать мне решил? Эй, молодой красивый…

– Ае, хи тангата коэ, – несколько торжественно кивнул абориген.

– Хорошо хоть понятно, что ничего не понятно, – пробормотал Макс. – Знать бы чего тебе так далась эта рука…

Мельком глянув на ладонь, растеряно запнулся.

– Вот чёрт…

На месте кошачьего укуса розовела тонкая молодая кожица.

– Не может быть! – Макс ошарашено поднёс ладонь к глазам. – Да не, бред какой-то… Стоп, – ожесточённо потёр виски. – Сколько времени прошло? Сутки, двое?

Абориген выставил вперёд левую ногу и что-то горячо залопотал, указывая вниз.

– Да бесполезно всё, не понимаю я! – взмолился Макс.

Абориген вздохнул, наклонился к ноге и дёрнул мизинец, как бы отрывая.

– Стоп! – Макс недоверчиво уставился на розовую кожу. – Ты это сейчас серьёзно? То есть ты хочешь сказать, он у тебя что, отрос заново?

– Хе аха? – вскинулся абориген.

– Ну, вырос снова? – Макс оттопырил указательный палец, дёрнул и как бы приставил заново.

– Ае! – просиял абориген.

– Офигеть! – потрясённо выдохнул Макс.

Полная регенерация. Как у саламандры. Вот оно зачем ему все эти вурдалацкие замашки. Выходит, нечто передаётся со слюной. Как вирус. Стоп… Это что же, значит и глаза тоже?

Макс кинулся в подсобку, рывком распахнул дверь и подскочил к зеркалу. Торопливо протёр пыль и вгляделся в отражение.

– Ф-у-у…

Вроде глаза как глаза. По крайней мере, пока. А может мутация пока не подействовала? Чёрт его знает. И так уже все галлюцинации одна хуже другой. То гиены явятся, то роботы, то мутанты. Кстати, да, о роботах. Надо бы поспешать. Вот-вот батарейка сядет. И тогда уже с галлюцинацией никак не поговоришь.

Наскоро утерев чумазое лицо, Макс выскочил в холл. Абориген с интересом наблюдал за действиями.

– Слушай, генацвале, – повернулся Макс. – Я тут пчёлок немного потревожу, ничего? – кивнул наверх. – Медку очень надо. Немножко, килограмм пять. Для друга.

Змеиноглазый пожал плечами и что-то односложно буркнул.

– Да уж, – сокрушённо вздохнул Макс. – Наверно суахили вообще самый сложный язык. Ладно, по крайней мере, на пасечника ты не очень похож…

Прихватив из подсобки трухлявую простыню и стремянку, целеустремлённо побрёл к винтовой лестнице. Змеиноглазый бесшумной тенью скользнул следом.

– У-ф-ф, – едва не повалив стремянкой рыцарей, Макс неуклюже развернулся к лестнице и остановился на первой ступеньке немного перевести дух.

– Дружище, раз уж ты тут, может поможешь? – выразительно глянул на аборигена и без всякой надежды подёргал ножку стремянки. – Туда, затащить! – махнул вверх. – Туда! Понимаешь?

Абориген с готовностью ухватился за железку.

– Хаере маи!

– Во, надо же, хоть с юга, а ведь понимает! – восхитился Макс.– Ну тогда пошли!

Пыхтя и громыхая, втащили лестницу на террасу.

– Всё, стоп! – Макс медленно выпрямился, оглядывая шевелящийся потолок.

Жужжащие пчёлы деловито сновали между обросшими воском плафонами, не обращая внимания на происходящее внизу. По крайней мере, пока не обращая.

– Да уж, – озадаченно почесал нос Макс. – Да их тут целый миллион, а то и два. Сожрут в два счёта…