После разговора с врачом Анечки мне становится действительно хорошо. Я понимаю, что моя доченька сейчас не одна, она под постоянным контролем врачей, и от этого значительно легче.

Сегодня ночью я, наверное, смогу спокойно поспать.

Раз за разом воспроизвожу в памяти то короткое мгновение, когда мы были вместе. До сих пор помню, как она закричала, когда родилась.

Думаю, мало кто потом вспомнит звук первого крика своего ребенка. Уверена, что я его не смогу забыть. Никогда!

Эти воспоминания придают сил и помогают не растерять решимость. Осталось совсем немного, и я смогу прижать к груди свою девочку. Обнять ее! Поцеловать. Вдохнуть сладкий запах макушки маленького родного человечка.

Нужно немного потерпеть. Все обязательно будет у нас хорошо!

Сотовый снова пиликает, с незнакомого номера приходит сообщение. Снимаю блокировку с экрана, и слезы радости появляются на глазах.

Одно за другим ко мне начинают сыпаться фото моей малышки. Смотрю и не могу наглядеться, как она спит.

Маленькая моя… Скоро мамочка будет рядом! Ты только немного подожди!

Снова перелистываю фото. И снова. Рассматриваю дочку, запоминаю каждую деталь. А затем закрываю глаза и пытаюсь представить, что нахожусь с ней рядом.

Мое сердце все это время ни на секунду не покидает Анечку. Я с малышкой всей душой. Она не одна!

День летит за днем, я отсчитываю минуты до каждого разговора с лечащим врачом моей девочки. Каждый раз, когда, попрощавшись, кладу трубку, вспоминаю, что так и не узнала имени мужчины, с кем говорю.

Маме больше не звоню, Савелию тоже. Они будут настаивать на том, чего я сделать не смогу ни при каких обстоятельствах, а ругаться и спорить сейчас я не в состоянии. Ну их всех в баню! Мне нужно к Анечке как можно быстрее попасть!

Процедуры, осмотры, расцеживание груди. Я должна сделать все, чтобы сохранить молоко.

Удивительно, но даже с учетом переживаний оно пришло! Я была уверена, что придется кормить дочку смесью.

О долгожданном дне выписки никому кроме папы не сообщала. Правда, мой отец уже по долгу службы находился далеко. Он как может поддерживает меня по телефону.

Выхожу из клиники не с парадного входа, а через тот, куда заходила. У меня нет сил смотреть на счастливые лица людей при выписке.

Я хочу к своей малышке. Скорее бы!

Но сначала нужно добраться до дома. Немного передохнуть и снова броситься в бой.

Ожидающее перед роддомом такси довозит меня до нужного адреса без пробок и даже маломальских заторов. Выхожу из машины, расплачиваюсь с водителем, забираю свои вещи.

Благо, сумок не много, всего лишь одна, с которой я уехала из дома на роды. Послеродовые сумки мне Савелий так и не привез.

Захожу в подъезд, нажимаю на кнопку лифта. Поднимаюсь на нужный этаж.

Вставляю ключ в дверной замок, но он не поворачивается. Странно… Прислушиваюсь. В квартире играет музыка, раздаются голоса.

Неужели Савелий узнал, что меня сегодня выписывают, и решил устроить сюрприз? Он осознал, какую чудовищную ошибку едва не совершил, заставляя меня отказаться от дочки?

Надежда робко бьется в сердце. Так хочется верить, что семья поддерживает меня.

Папа и бабушка Анечке тоже очень нужны. Она будет очень им рада, я в этом уверена!

Ставлю на пол сумку, с бешено колотящимся в груди сердцем нажимаю на дверной звонок.

Я уже предвкушаю, как откроется дверь и на пороге меня встретит муж с огромным букетом цветов, как извинится за свои слова, как скажет, что любит меня и малышку. Понимаю, что прощу его за все, что пережила.

Ведь мы семья. Впереди у нас будет очень трудный период. Ставить на ноги ребенка непросто, а если он еще не совсем здоров, так подавно.

Но раз мы вместе, то все сможем преодолеть! Справимся! Я в этом не сомневаюсь!

Дверь открывается, но вместо букета любимых белых и розовых пионов меня встречает рассерженный муж.

– Эля? – удивляется Савелий. – Какого хрена ты здесь делаешь? – не скупится на выражения. – Тебя должны выписать только через несколько дней!

– Представляешь, а выписали сегодня, – отвечаю с сарказмом. – Может быть, ты меня пустишь в квартиру? Я очень устала и хочу в душ.

А еще мне срочно нужно сцедиться, попить горячего чая и хоть чуточку отдохнуть. Но об этом решаю пока промолчать, не стоит своими проблемами грузить мужчину.

– Вот твои вещи. – Муж выставляет чемодан на лестничную клетку. – Убирайся! У меня теперь другая! Ты мне не нужна!

– Что? – Я не понимаю. Моргаю слишком часто, хмурюсь. У Савелия жар? Что за бред он несет? – Куда я пойду? Я же только что родила! – вспыхиваю. – У тебя есть дочь! Ты забыл? Или заотмечался так сильно? – все еще надеюсь, что это какая-то странная шутка.

– Ты родила бракованного ребенка. – Он заявляет категорично, не пряча нотки презрения в голосе. Они режут по сердцу больнее тупого ножа. – Такой мне не нужен! Убирайся вон! – выкидывает руку вперед, показывая прочь. Я едва успеваю увернуться от столкновения.

– Дорогой. – Из-за плеча моего мужа выглядывает… моя лучшая подруга в тонком полупрозрачном халатике. – Что ты с ней церемонишься? Закрой дверь, пойдем!

Глава 9. Эля

Вылетаю из подъезда, перед глазами пелена. Куда идти? Что делать? В голове каша.

Мой мир рухнул в одночасье. Уже который раз подряд за эти несколько дней я не чувствую почву под ногами.

Гадко. Страшно. Впереди полнейшая неизвестность, и… я шагну в нее.

Савелий, как ты мог так низко пасть? Ведь знаешь, что Вера чуть ли не с каждым встречным… Фу! Аж думать об этом противно.

Подруга детства, блин! Выросли в одном дворе, всю жизнь бок о бок, и такое…

Но, наверное, я рада, что правда вскрылась сейчас. Когда я особенно уязвима.

Моя семья, мама и муж, отошли на второй план. На первом находится дочка и ее здоровье.

Тащу за собой чемодан, волоку сумку, глотаю слезы. Вокруг сплошные предатели!

Падаю на скамейку, принимаю полулежачее положение. Мне сидеть еще долго нельзя, швы должны зажить. Я не собираюсь еще раз ложиться в больницу. Некогда будет! Здоровье дочки важнее всего на свете!

Напрягаться тоже нельзя, но тут уже ничего не поделать. Остаться совсем без вещей та еще перспектива… увы.

Пытаюсь взять себя в руки, но выходит не очень. От обреченности и безнадежности опускаются руки.

Позволяю себе лишь на минутку расслабиться и упасть в уныние. Затем собираю силу воли в кулак, сжимаю зубы и начинаю собирать себя по крупицам.

Доченька моя… я со всеми трудностями справлюсь! Ты меня жди, я скоро приеду к тебе!

На счету осталось не так много денег, их хватит на перелет и на первое время… А что делать дальше, понятия не имею.

Одно знаю точно: назад не вернусь!

В кармане куртки пиликает телефон. Игнорировать сообщение не в моих силах, вдруг новости от врача.

Достаю сотовый, смотрю на экран и теряю дар речи. Там другое. Совсем.

Смотрю на перевод довольно внушительной суммы на свой счет и обалдеваю. Следом телефон начинает звонить.

– Алла, привет, – здороваюсь со своей коллегой. Она заняла мою должность после того, как я вышла в декрет.

– Поздравляем с рождением дочки! – В динамике раздается громкий крик коллег. – Ура! Ура! Ура-а-а! – голосят что есть мочи.

Улыбаюсь сквозь слезы. Благодарность льется через край.

– Ребята, – произношу, с трудом сдерживая эмоции. Не хочу, чтобы они знали, как мне сейчас плохо. – Спасибо вам огромное! – говорю от чистого сердца.

– Мы долго думали и решили, что лучший подарок – это деньги. – Алла выключает громкую связь и подносит к уху телефон. – Ты сама лучше поймешь, что нужно ребенку. Как назвали?

– Анечка, – улыбаюсь.

– Прекрасное имя! – поддерживает меня. – Тоже хочу так свою дочку назвать.

Мы еще некоторое время говорим о мелочах, я постепенно возвращаюсь к жизни.

Как мало нужно, чтобы вытащить человека из обреченности и темноты. Оказывается, всего лишь сущий пустяк. Своевременная поддержка.

После разговора с Аллой и коллегами мне становится гораздо лучше.

Поднимаюсь со скамейки, беру ручку чемодана и только хочу пойти в сторону остановки, как из подъезда выходит моя соседка с третьего этажа.

– Элечка, здравствуй! Как ты? Все в порядке? – интересуется с милой улыбкой.

– Все хорошо, – отвечаю на автомате.

– Смотрю, родила, – кивает на мой почти плоский живот. Удивительно быстро мой организм приходит в норму.

– Родила, – киваю. Вдаваться в подробности не спешу.

– А ты чего с чемоданом? – удивляется. – Давай, помогу, – предлагает, придерживая дверь в подъезд.

– Спасибо, но не нужно, – мягко отказываюсь. – Я больше здесь не живу.

– Что-то случилось? – с искренним сочувствием спрашивает.

– Мы с Савелием решили развестись, – выдавливаю из себя. Кусаю щеку изнутри, чтобы не заплакать.

– Ой, – тут же меняется в лице. – Тебе есть куда пойти?

Не знаю, что именно повлияло на мое решение, но уже через десять минут мы вместе со Златой сидим у нее на кухне и пьем чай.

Точнее, она сидит на стуле и крутит в руках кружку, а я полулежу на небольшом кухонном диване.

– Куда, говоришь, малышку забрали? – спрашивает после моего короткого рассказа. Я называю центр, а Злата кивает со знанием дела. – Анечке очень повезло! Ты даже не представляешь насколько!

– Почему? – удивляюсь.

– Твоя дочь попала в руки гениального хирурга! Мастера своего дела, – заверяет.

– Откуда ты знаешь? – хмурюсь.

– Так мы ж сами лежали у него! – произносит с теплой улыбкой. А я едва успеваю поймать челюсть, которая так и норовит упасть на пол.

– В смысле «у него»? – подаюсь вперед. – У тебя же все дети здоровы!

– Если бы, – печально улыбается. – Мишенька у нас без попки родился.

Я в шоке. Миша? Это же самый жизнерадостный и улыбчивый малыш, которого я только знаю! Болтун-лопотун!

Он ведь совершенно здоров!

– Без попки? – пытаюсь представить, но мне не удается. – Это как? Извини, если мой вопрос кажется странным.

– Да нет, – отмахивается. – Все нормально, – улыбается. Смотрит на меня… с сочувствием. – Попа есть, а дырочки нет, вот это как, – поясняет.

– И что с этим делать? – Сердце начинает чаще биться. Пытаюсь представить и не могу.

– Тебе об этом волноваться не стоит, – спешит заверить. – В вашем случае все будет гораздо проще. Вам сделают неоанус и сошьют пищевод.

– Совсем проще. – Из меня вырывается нервный смешок.

– Ну, – многозначительно смотрит, – если Анечке хватило пищевода и Майоров смог его ушить, то вы обойдетесь без гастростомы. А это уже хорошо.

Я не понимаю и половину из слов, что говорит Злата. Диагнозы эти… Сплошной темный лес!

– Майоров? – Сердце начинает биться чаще.

– Ага, – кивает. – Мы его пациенты. Михаил Александрович – лучший хирург! Мы ж Мишеньку даже назвали в его честь!

Глава 10. Эля

Встреча со Златой стала настоящим спасением. Она рассказала, что ждет меня и Анечку впереди, немного подготовила к трудностям, с которыми придется столкнуться, подсказала, как быстрее всего справиться с частью из них.

А еще предложила остаться у нее на несколько дней, то есть до отъезда. Убедила, что мне нужно восстановить силы и отоспаться, для этого не подойдут ни гостиница, ни съемное жилье.

Мне сначала было дико неудобно перед соседкой, но она смогла подобрать нужные слова и меня убедить.

Мы проговорили с ней до самого вечера. Она делилась со мной своими переживаниями, рассказывала, через какие трудности им с Мишенькой пришлось пройти, как за малыша переживала вся семья и родные.

– Ты, главное, не отчаивайся, – говорит с жаром. – Поняла?

– Угу, – киваю.

– Ночь темнее всего перед рассветом.

Слова Златы врезаются в память. Я знаю, что она права.

Нас с Анечкой ждет длинный путь. И я к нему готова!