День Пантеры, или Почти новогоднее ограбление (страница 6)
– Не хотела я на вас лежать – строптиво возмутилась она и вернулась в исходную позицию. Стояла на коленях, он держал её за руку.
– Извращенка.
– Кто?! Я? Сам такой. Валяется здесь на полу.
– По вашей милости, точнее немилости. Дерется она. И чем? Кочергой и сковородкой. Что вы вообще себе позволяете? Это немыслимо. Вырубить и раздевать.
– Да не собиралась я вас раздевать.
Она вскочила с колен и зашагала взад-вперед.
Он медленно перевернулся на бок. Покряхтел. Простонал. Встал на четвереньки. Подполз к столу. Зацепился за его край и поднялся на ноги. Отодвинул стул от стола и сел. Потер лоб. Кость вроде цела, а вот мягкие ткани жалобно отозвались тупой болью. Николь продолжала нервно вышагивать. Он попытался поймать её в поле зрения и сконцентрироваться. Не получилось.
– А можно не мельтишить? У меня голова от вас кругом идет.
– Так тебе и надо.
– Вообще-то я могу на вас в полицию заявить и побои снять. Нанесение вреда…
Последние слова подействовали на неё целительно.
– Ладно-ладно. Хотите я вам чай с бутербродами сделаю.
– И компресс изо льда. У меня шишка растет.
Она подошла к нему и присмотрелась.
– Ничего там не растет. Вы же не лес, чтоб на вас шишки росли.
– Очень смешно.
– Я хотела разрядить обстановку.
– Будьте так добры, разрядите – сделайте мне кофе, бутерброд с сыром и омлет, сверху присыпьте зеленым луком.
– Ага сейчас.
– Что лук не любите?
– А вы не обнаглели? Омлет, кофе, что вам ещё сделать?
– Найдите мой телефон, хочу позвонить в скорую помощь и полицию.
– Ладно-ладно – скрипучим голосом протянула она. – Шантажист. Сейчас сделаю.
Она достала яйца и покрутила их в руках, осмотрела, делала все не спеша, долго раздумывая над действиями. Считала, что в этом деле спешка ни к чему. Но Дима уже все понял. Помог:
– Яйца надо помыть и разбить в глубокую тарелку.
– Я знаю – пропыхтела она, но все сделала, как он сказал.
– Теперь чуть посолить. Чуть-чуть. Хватит. И взбить вилкой до однородной консистенции.
– Я знаю. – Не поворачиваясь к нему, застучала вилкой.
– Молока совсем чуть-чуть. Всё-всё, хватит. А то не поднимется.
– Кто?
– Омлет, естественно. Вы же омлет готовите, а не мужчину.
– Пошляк – звонко выкрикнула она и также звонко откинула вилку.
– Извините, это у меня после травмы. Наверное мне и в правду в травматологию надо.
– Не надо – пробурчала она и взяла вилку.
– Нужно поставить сковороду на газ. Близко ко мне с ней не подходите – предупредил Дима, когда она подняла сковороду с пола. – Учтите, я тоже знаю некоторые приемы.
Вскоре по кухне поплыл приятный букет вкусов. Аромат кофе закружил в танце с ароматом омлета. Ну наконец-то в этом бездушном современном доме запахло жизнью.
Пока она крутилась возле плиты, он смог её разглядеть, хоть и со спины, хоть и с прищуренными глазами. Фигуристая. Ухоженная. Молодая. С характером. Красивая, кто бы спорил, но есть у неё что-то от кобры.
– Лука нет, могу предложить сельдерей.
– Фу. Меня от него воротит.
– Сельдерей очень полезен для мужской силы.
– У меня с этим все в порядке.
Она поставила перед ним тарелку с омлетом и кружку кофе. Себе взяла кусочек сыра. Дима понял, что такой высоковажной особе кухню доверять нельзя было. Лучше бы он не притворялся, что у него башка болит, а сам приготовил себе обед. В омлете хрустела яичная скорлупа и он совершенно не поднялся, был приплюснутым, как блин. Дима бескультурно доставал скорлупу и складывал на бортик тарелки.
– Совсем готовить не умеете?
– Умею.
– Что сыр себе отрезать? На этом ваши кулинарные способности заканчиваются.
– Почему вы всё время недовольны?
– Женщина должна уметь готовить.
– А ваша жена хорошо готовит?
– Я не женат.
– Потому и не женат. Всё вам не нравится.
Он развел руками и отхлебнул из кружки.
– Какой гадкий кофе.
– Не капризничайте. Была бы Оксана, она бы приготовила.
– Оксана – бариста?
– Оксана моя домработница, кухарка, уборщица.
– Настоящая женщина. А не нарядившаяся кукла.
– Чего это я нарядившаяся?
– Того. У вас даже тапочки с каблуком.
Она уставилась на свою обувь, как будто впервые её увидела.
– Это не тапочки.
– А что это? Обувь на выход? Вы в ней по бутикам ходите?
– Ну да.
– Вот я говорю, нарядившаяся кукла.
– Сами вы кукла – фыркнула она и с грохотом поставила кружку на стол. – Я ему тут готовлю, принеси-подай, а он меня куклой обзывает.
– Ладно, перегнул палку. Спасибо.
– Да, пожалуйста. Приятного аппетита.
Её «приятного аппетита» прозвучало, как «чтоб ты подавился». Но его это не задевало, он поел и подобрел.
– А я кстати пока готовила, поняла где мы можем выйти из дома.
– Да, и где?
– Через бассейн.
– Там есть дверь?
– А вы думали, я имела в виду канализационный слив?
– Нет, я так не думал. Просто удивляюсь, как вы могли забыть про ещё один вход.
– Для нас это выход.
– Прекрасно. А ещё меня радует, что кулинария помогает развивать умственные способности.
– Я просто забыла. Дом такой большой.
Они допили кофе, одновременно поставили кружки и встали из-за стола. Бассейн располагался на первом этаже в отдельном крыле, если уж быть честным, (а врать себе Дима не умел), то нужно бы признаться, что он сюда заглядывал, но выход не заметил. Из купальни выходили ещё три двери, две в раздевалки и одна в тренажерный зал. Он и там побывал, когда осматривал дом, но они тоже не имели выходов на улицу.
Они прошли вдоль бассейна к панорамному окну. Вид из окна нужно отметить открывался бесподобный. Пушистый снег завалил двор. Можжевеловые лапы еле-еле выдерживали, они низко опустились под тяжестью снега. Уличная гирлянда ненавязчиво моргала теплым светом. С этой стороны окна в огромных кадках жили пальмы. Они раскинули остроконечные лапы на волосатых стволах. Рядом стояли лежаки с пушистыми бирюзовыми полотенцами, а в подвесных креслах яркие воздушные подушки. И на фоне зимы этот уголок отдыха выглядел лучше, чем заграничные курорты. Вместе с легкими парами хлорки Дима уловил спонтанное желание поплавать в бассейне, занырнуть с головой, открыть глаза под водой, проплыть несколько метров, насколько воздуха хватит, зацепиться за бортик и смотреть в окно, любоваться морозным вечером. Но с желаниями, особенно со спонтанными, необходимо бороться, что он и сделал. Прогнал. Нечего расслабляться на работе.
Николь дернула стеклянную дверь. Она не поддалась. Дима повторил попытку. Она жалобно звякнула.
– Смотрите не разбейте.
– Я и не собирался – пробубнил он и двинулся в обратную сторону. Николь шла рядом. – Получается, у нас снова нет выхода на улицу.
– Если только через каминную трубу, как дед Мороз.
– Дед Мороз входит в двери. Это Санта Клаус воровскими путями шастает.
– Что вы болтаете? Санта Клаус входит, а дед Мороз по крыше лазает. В камин подарки кладет.
– Ерунда. Да что с вами говорить. Все равно не переспорить.
– Потому что я права. Вы совершенно далеки от фольклора. Вы же садовник. Лесник. Егерь. Леший.
– Вы ушли в фольклор – заметил он, но она считала, что правда на её стороне и не собиралась его слушать хоть и вела с ним беседы. И ему пришлось заметить: – у вас пробелы в голове, которые необходимо заполнить знаниями?
– Сам ты пробел.
С этими словами она стукнула его в плечо. И он оступился, поскользнулся и не устоял. Вот это напор, вот это девушка, локомотив, а не девушка. Он не успел ещё повосхищаться, потому что уже прилетел в воду. Вот и сбылось его спонтанное желание – он поплавает. Бассейн встретил Диму с распростертыми тёплыми и мокрыми объятиями. Он ушел под воду с головой, подняв такую волну, которая могла смыть Подмосковье.
Вещи моментально впитали в себя воду и потянули своей тяжестью ко дну. Дмитрий быстро сориентировался, ещё в полете, схватил воздух ртом, не захлебнулся, оттолкнулся ботинками об дно, поэтому ему не составило труда вынырнуть возле бортика.
Самое неприятное в этой ситуации, что берцовки полные воды и Николь смеется так, что аж слезы на глазах выступили. Он не разделял с ней веселье. Наоборот был зол. И она наконец заметила, что от злости трещит воздух, его лицо, и даже бассейн, а вода заледенела. Она притихла, а он выбрался из бассейна и угрожающе двинулся к ней, издавая чвякающие звуки обувью.
– Так значит. Ты меня решила угробить. Я давно подозреваю, что ты ненормальная.
– Нормальная – возразила она, но как-то неуверенно. Видимо догадалась, что мужчина задумал месть. Она отбежала от него на приличное расстояние.
– Ты думаешь, тебе все позволено?
– Не позволено.
– Ты думаешь, так можно с людьми обращаться.
– Не думаю.
– Это заметно.
Он наступал, она отступала.
– Ну что ж сейчас мы посмотрим, что богатые тоже плачут.
– Не плачут.
– Сейчас я увижу мокрую курицу.
– Сам ты курица. Мокрая. Не подходи ко мне. Я знаю приемы.
– Твои приемы не законны. Идиотка.
– А ты совсем не галантный.
– Как я могу быть галантным в таком виде?
Он остановился в полуметре от неё, прижав её своей настырностью и чуть-чуть харизмой к стене.
– Не надо меня в воду! – крикнула она.
– Надо – возразил он.
– Не трогай меня! Не подходи! Не прикасайся!
Он её не послушал и подошел, и схватил за руку, и потянул к бассейну. Она упиралась.
– Не смешно тебе? – язвил он. – А чего ты не смеешься?
– Я не хочу в воду.
– Да тебя в купели со святой водой нужно полоскать, чтоб черти тебя покинули.
– Я накрашенная.
– Вот хотелось бы посмотреть на тебя натуральную.
– Пожалуйста – простонала она, когда встреча её идеального макияжа с водой была уже неизбежна. – Дима, пожалуйста.
Он резко остановился и дернул её обратно так, что она в полете поменяла курс своего движения и очутилась в его могучих руках прижатая к не менее могучей груди.
– Ты мокрый. И я теперь мокрая.
– Мы перешли на «ты» официально?
– Да – скромно улыбнулась она. – В тот момент, когда ты вынырнул из бассейна.
– Я тебя предупреждаю, ещё раз сделаешь что-то подобное, я не знаю, что с тобой сделаю.
– А что бы ты хотел – выбираясь из его объятий, хитро улыбнулась она.
Он не любил быть игрушкой в чужих руках, а её кокетство распознал с первого слова. Ну что ж, можно и поиграть.
– Много чего хотел – он резко прижал её крепче к себе и добавил: – но запру на чердаке.
– Ой, как грозно – кокетливо пропела она. – Ладно, смотрю тебя в краску вгоняю. Стесняешься. Пойдем переодеваться.
– Пойдем. Заодно и посмотрим, кто из нас стесняется.
Дима пропустил её вперед и игриво шлепнул по заду. Она взбеленилась.
– Не смей меня шлепать.
– Не нравятся тебе такие игры?
Он повторил. Получилось звонко. Шлёп. Она повернулась к нему, желая спрятать многострадальную пятую точку.
– Ещё раз меня шлепнешь, я тебя… я в тебя… я тебе…
– Ты сейчас мечтаешь, что со мной сделаешь или повторяешь падежи русского языка?
– Я тебя в подвале закрою – выдохнула она, резко развернулась, поскользнулась, попыталась устоять, раскинула руки, хватая воздух. Но как известно за него сложно держаться, поэтому она падала на пол.
Дима галантно подхватил её. Но получилось просто некультурно. Такое обращение с малознакомыми девушками ни один воспитанный мужчина не имел право себе позволить. Он в порыве культурной помощи обнял её со спины и схватил прямо за грудь. Тонкий халатик на голое тело, вот что он почувствовал. Но нужно отдать ему должное, он её удержал, и она не упала на мокрый пол. Но заверещала так, что в бассейне пошла волна.
– Не смей меня лапать!