– Вот и я… А вы к ней зачем? Хотя… Так и знал, что она только прикидывается недотрогой. А мне даже телефончик не оставила. Может, ей больше качки типа вас нравятся? Может, и мне покачаться немного, как думаете? Парни, а вы где качаетесь? Номерок тренера не дадите?

– Ты дебил, что ли? – душевно и даже немного сочувственно уточнил левый шкаф.

– Да понравилась девчонка, а она меня кинула! Я к ней и так, и эдак, и еще вот так… Страдает самооценка, а тут вы еще.

– Съехала, да? – почесал затылок правый.

– Ну. Динамщица! – подтвердил я.

– Ладно, брат, бывай!

Трое как по команде развернулись, а я в спину прокричал:

– Так номер тренера дадите, нет?

– Тебе не поможет, он дрищей не тренирует! – заржал правый, а мартышки подхватили.

– А вот это было обидно, но мы переживем! – решил я, запирая дверь.

Отключил Алана и поскребся к Родионовне. Она стояла у стены у стены, мимикрируя под белый кафель цветом лица, и сверкала глазами.

– Родионовна, они ушли! – бодро отчитался я.

– Спасибо за помощь! – задрала она носик повыше.

Явно не оценила мою пламенную речь, во имя спасения прекрасного учительского тела произнесенную.

– Должна будешь. Долги беру информацией. Так зачем ты понадобилась трем обаятельным, харизматичным и очень остроумным гамадрилам?

– Долго рассказывать. Ринат, мне нужно бежать!

– Куда побежишь? К мужу? – ровно уточнил я. – Или ты бегаешь от мужа? Почти угадал, да? Как ты вообще за него вышла замуж? Там же по усикам сразу было понятно, что он не фонтан!

– А вот это не твое дело!

– Любовь зла, – резюмировал я.

Телефон завибрировал, а Алан отчитался, что мартышки пойманы и едут давать показания.

Начальнику охраны я доверял как самому себе. Мужик он был конкретный, бывший офицер спецназа, в тактике ведения допросов и получения нужной информации равных ему не было.

– Так куда бежать, Арина? – продолжал я.

– Не знаю. Куда-нибудь в безопасное место, – вздохнула она. – Барсов, пожалуйста, мне нельзя здесь оставаться.

– А паспорт? – вспомнил я. – У тебя, Арина, доку́ментов нету, куда побежишь?

– Зачем ты увел меня от номера? Я бы уже забрала паспорт!..

– Пошли, – вздохнул я. – За паспортом твоим. Я отвлекаю, ты тыришь. Кого я отвлекаю?

– Мужа, – опустила она голову.

– Я запутался. Муж твой тоже в этой гостинице с твоим паспортом, а трое из ларца пришли сюда за тобой, а не за мужем. Я был прав и ты преступница? Расскажи, облегчи душу.

– Потом, – отмахнулась она, – сначала дело.

– Говоришь как бывалая. Ладно, у меня сегодня настроение героически спасать преступницу. Пошли.

Я залез в шкаф, достал бутылку виски, вылил почти все в раковину, сделал пару глотков и предложил Арине:

– Будешь? Для храбрости?

– Барсов!

– Что? Я в образ вхожу. Ты готова?

– Да, – решительно кивнула она, – иди первый.

– План такой: я выманиваю твоего усатика в коридор, ты тыришь паспорт, и мы оба сбегаем. Оба, Родионовна! Встречаемся в номере, ферштейн? Иначе я тебя полицию сдам как подельницу.

– Ферштейн! – недовольно кивнула она.

Я вздохнул и пошел на дело, прихватив полупустую бутылку.

По дороге пришла мысль, что я мог бы, конечно, рассказать ей все как есть, но раз она хочет поиграть в Лару Крофт – расхитительницу гостиничных номеров и не хочет делиться информацией, то я тоже пока попридержу свою.

И хотя ролевые игры в партизан больше оценил бы Багратыч, я тоже словил прилив адреналина.

Поднялся на десятый этаж, входя в образ, достал ключ и подошел к нужному номеру.

Пошатываясь, специально долго возился, делая вид, что пытаюсь вставить ключ в замочную скважину, когда дверь распахнулась, являя мне паука-жопогрыза с усиками.

Я сделал вид, что с трудом держусь на ногах, сфокусировал взгляд на усатике и пьяно уточнил:

– Ты кто?

– Мужик, ты номер перепутал, – раздраженно ответили мне.

Породистый нос скривился, а я специально дыхнул перегаром и пошатнулся, норовя упасть в номер противника.

Может, ему в морду дать? Ладно, подожду. Чувствую, что повод еще будет.

– Это мой номер! Вот! – я затряс у него перед носом ключом. – Уйди, а то охрану вызову. Ты вор, что ли? А может, выпьешь со мной? Меня сегодня баба моя бросила, прикинь? Сказала, что я – дрищ!

– Твой номер этажом выше, – усатик моей трагедией не проникся.

– Да-а-а-а? – протянул я, – Во попал. Ик!..

И стал заваливаться к нему на порог. Сделал шаг в номер и продолжил спектакль:

– Бабы – зло! – пожаловался я. – Все зло от баб! Я – Барсов! Барсов! А она мне: «Дрищ»! А я Барсов!

Кажется, фамилия моя была ему знакома, потому что мужик в мгновение ока стал очень вежливым и готовым пожертвовать здоровьем печени ради пьянки со мной.

Я допил остатки виски, заглянул одним глазом в бутылку и пьяно продолжил:

– У меня в номере еще есть.

– Пойдем, провожу, – решил усатый.

Он подхватил меня под руки и потащил по коридору. Я специально падал и делал все, чтобы мужик забыл запереть номер. И получилось.

Пока тот ловил меня, изображающего ласточку, просто захлопнул дверь, не запирая ее на ключ.

Я сверкнул глазами, и всем телом повис на усатом, чтобы жизнь медом не казалось. Для полноты картины не хватало возгласов вроде «Брось меня, командир, брось!»

Трижды подставил ему подножку, дважды слегка пнул, развлекаясь всю дорогу мелкими пакостями, и заговаривал ему зубы.

Наконец мы подошли к моему номеру, усатый жопогрыз открыл дверь, завел меня и вошел следом.

– В баре. Ик, – махнул я рукой.

Усатый прошел к холодильнику, сунул туда нос и отчитался:

– Пусто!

– Твою мать! – взвыл я. – Трубы горят, душа болит!

– Сгонять в бар?

– По-братски – сгоняй. И закусить нам возьми. Я все отдам, честное слово! Выпьешь со мной?

– Выпью, – согласился усач, – тут будь, по гостинице не гуляй. Сейчас вернусь. Что пьешь?

– Вискарь!

Я сел на пол, вытянул ноги и сделал вид, что ушел в глубокий аут. Мужик ушел, прикрыв дверь, а я выждал несколько мгновений и пошел за ним, опасаясь, что он может подняться к себе в номер и поймать там Родионовну с поличным.

Но усатый вызвал лифт и, судя по всему, реально поехал за допингом, пока я стоял в коридоре и думал, где мне ловить Родионовну.

Была мысль, что училка моя может с паспортом сбежать, но она вернулась.

– Ринат, паспорт у меня, – призналась она.

На щечках Арины появился румянец, а глаза горели от адреналина и удачно выполненного негодяйства.

– Валим, – решил я.

Взял ее за руку, вернулся в номер, взял борсетку с документами и правами, запер дверь и потянул ее на лестницу.

– Где Павел? – по дороге уточнила она.

– Подснежники ищет, – очаровательно улыбнулся я, – давай на парковку, сядем в машину и решим, что делать с тобой дальше. Не обсуждается!

Глава 5

Ринат

На подземной парковке я щелкнул брелоком сигнализации и повел Родионовну к своей ласточке.

Арину хотелось хорошенько встряхнуть и вытрясти из нее всю правду о ее злоключениях, а еще поцеловать – со всеми вытекающими. Взять на себя роль инквизитора и выбивать из нее стоны вкупе с признаниями.

Боже, я только с ней такой озабоченный!

Словно присутствие Родионовны в радиусе километра включало в моей голове тумблер, который транслировал мысли о немецких народных фильмах. И трудно было избавиться от голоса в голове, без конца повторяющего: «О я-а, я-а…»

Хотелось бы верить, что это лечится сексом, иначе я безнадежен.

За те полгода, что я пытался ее завоевать, Арина превратилась почти в идею-фикс, в незакрытый гештальт и вот это все. Потом меня отпустило – на время, как выяснилось, пока я не встретил ее в номере напротив в одном полотенце.

Я сел за руль и приказал своим гормонам и голосам в голове на время замолчать. Ни гормоны, ни то, что стояло в ее присутствие по стойке «смирно», не отреагировали, объявив здравому смыслу забастовку.

Арина же сидела тихо и не отсвечивала. Подозреваю, придумывая в своей голове отговорки, чтобы не рассказывать мне всю правду.

– С тебя должок, Родионовна, – напомнил я.

– Ринат, а откуда у тебя такая дорогая машина? – напряглась она.

Твою туда и сюда и еще вот туда, я ж таксист!

– Дядька забирать поленился, – отмахнулся я, – и не меняй тему.

– Куда мы едем? – она задрала носик повыше, а я чуть было в столб не въехал.

Понаставят столбов на дороге, а возбужденному мужику не проехать!

Боже, может, мне в церковь сходить? Я, конечно, атеист и вообще некрещеный, но это же ненормально – так хотеть женщину!

Или нормально?

Так, надо вспомнить, что я ей говорил. Что дома у меня нету, вспомнил!

– В другую гостиницу? – предложил я. – А еще через пару кварталов отсюда есть недорогой хостел. Очень приличный.

– Давай туда, – решила Арина.

– Ага. Так куда ты вляпалась? – в который раз спросил я, добавив в голос металла.

А училке моей бывшей плевать было на мое негодование. Она что-то усиленно соображала и даже бровки хмурила.

И в тот момент я четко понял: свинтит! Определенно сбежит, оставив меня теперь не только в компании стояка, но и любопытства.

Нужно будет Алана предупредить, чтобы следили за ней как за особо ценным преступником, потому что… Потому что у меня гештальт не закрыт, да!

– Родионовна, я долго буду с тишиной разговаривать? – напомнил я о себе.

– Долго ты меня Родионовной называть будешь? – взвилась она.

– Что тебе не нравится? Как у Пушкина! Подруга дней моих суровых…

Арина так на меня посмотрела, что дальше цитировать великого я поостерегся.

– Так и знала, что это прозвище мне придумал ты! – обличительно заявила она.

– Ну, я. Накажи меня полностью, – улыбнулся я.

– Барсов, ты пошляк!

– Определенно, – согласился я, – просто ты такая, что в твоем присутствии у меня мысли сразу на немецкий язык переключаются. А я, Родионовна, предмет твой учил, чтобы фильмы любимые без перевода смотреть. Так сказать, в оригинале. Старался даже, только ты не оценила.

– Я так и думала, – согласилась она.

– И зачет не приняла! А я готовился, между прочим!

– Как? Фильмы всю ночь смотрел?

– Вдохновлялся, – согласился я, – чтобы, так сказать, не посрамить отечество.

– Барсов, – простонала Арина.

– А вот так же, только без одежды, слабо?

– Останови машину!

– Начинается, – закатил я глаза, – как возбуждать, так ты первая, а как за слова отвечать, так сразу уволилась, в Германию свинтила и замуж вышла. Кстати, муж твой языком владел? Немецким, Родионовна, а не тем, что ты сейчас подумала.

– И что я подумала, Барсов?

– Что я офигенный актер и твой подельник и просто обязан знать всю правду? – предположил я.

– И что ты будешь делать с этой правдой? – вздохнула Арина. – Сам сказал, ты больше не мажор, а обычный таксист. Помочь ты не сможешь, а мне лишние свидетели не нужны.

– Ты их как котят, что ли, топишь? – заржал я. – Бритвой по горлу, и в колодец?

– Именно, Ринат, именно! Так что довези меня до хостела, и попрощаемся. У тебя, наверное, работы много, а я отвлекаю.

– До пятницы я весь твой, можешь пользоваться всеми частями тела. Я мозг имею в виду, не смотри так. И не надо тут язвить, что мозга у меня нет. Есть, и он работает. Люди вообще без мозга долго не живут.

– Да? – скептически протянула Арина, глядя на меня.

– Да умный я. В твоем присутствии не умный, а так умный, зуб даю, – веселился я.

– Видела, как ловко избавился от троих качков? – заиграл я бровями. – А был бы дурак – не избавился бы. К слову, Арина, зачем им ты? И как они тебя нашли? Может, ты не такая умная, как тебе кажется, и плохо спряталась? Или тебя муж сдал? Это он тебя ищет? За что? Любимую запонку спионерила, когда уходила? Или стрижку усов не заценила, а он обиделся?