– Ты все-таки паршивый предатель, Арктуриан, и лучше я прикончу тебя вместе с Сарантой! – грозно добавила Триллани и взяла Сару за руку. Та, даже не удивившись, крепко сжала ее ладонь в ответ.

– А я любила тебя, сволочь! – рявкнула Элизабет.

– Папа возродил тебя, дал тебе свою душу, а ты… – начал яростно шептать Ирлант, и от ужаса, пульсирующего у него в груди, свою мысль завершить он не смог.

– Вы такие…предсказуемые… – уныло, скучающе зевая, произнес Арктур, – думаете, сейчас, когда я владею силой одного Палладинеянца, меня можно с легкостью убить? – и взмахнул рукой.

Их всех унесло мощной волной ветра. Стена позади рассыпалась по кускам, и они устремились туда, навстречу к этим громадным обломкам, которые насмерть прикончат их…

Я заметила, что мой отец, Нефрит, Роберт и еще какой-то парень скрылись в тени за шторкой, и я в зале осталась одна, рядом с лежащими без сознания Лилиат и Нерити, убитым Ионом и отрубленной головой Гардоса…

Арктур подошел ко мне. Опасный огонь кружился внутри его глаз.

– Ты, наверное, испугана сейчас и меня ненавидишь…

Я не понимала, что к нему испытывала. Все смешалось в сплошной коктейль. Но я отчетливо ощущала страх и злость…Ужас сжимал горло, заставляя сердце замирать в ожидании неизбежного. А от каждого шороха кровь стыла в жилах.

– Я говорил тебе, Беатрис, что ради тебя завоюю всю Вселенную. Я сдержал свое слово.

Я громко сглотнула. Ведь он реально говорил это…

А я ради тебя готов всю Вселенную завоевать.

Завоевывай!

Я запомню твои слова, Беатрис.

– Я видела в твоем воспоминании, как ты планировал с Ионом смерть Гардоса. Ты стер из моей памяти это воспоминание. – мрачно прошептала я, смотря на пол, на поблескивающие длинные ручьи крови.

Арктур слабо улыбнулся.

– Не хотел, чтобы дурацкая связь душ испортила мой план…ты бы рассказала об этом Гардосу.

– Да, рассказала бы. – мрачно фыркнула я.

– Но все остальное не было обманом. Я правда полюбил тебя. – сказав это, его рука обняла меня за шею, и я вновь ощутила промчавшуюся волну мороза по спине, и как в глубине сердца вспыхнуло что-то теплое. – И убил Гардоса не только из-за того, что он лишил меня семьи и нормальной жизни. Еще за то, что он посмел покуситься на тебя. Я притворялся, пытаясь сдерживать эту ревность, успокаивая себя тем, что потом прикончу его…

Я сделала шаг назад. Была не в силах смотреть на отрубленную голову, чьи застывшие глаза будто не сводили с нас своего осуждающего взгляда…

– Ты меня теперь боишься? – не понимал Арктур. – Неужели ты реально что-то почувствовала к Гардосу? Я думал, ты просто из-за связи душ запуталась.

– Нет… – я мрачно улыбнулась. – Помнишь, я говорила, что те, кто заодно с Ионом – мои враги?

– Ну…

– А ты был с ним заодно…с убийцей моей мамы, и знал об этом… – дрожащим голосом заговорила я. С каждым словом тело наполнялось жаром, вспыхивало, как огонь, который изнемогал обрушиться на него. – и врал мне все это время…убил Гардоса…поэтому иди к черту, Арктур! Мне не нужны такие отношения!

Я резко вытащила из его пояса меч и хотела перерезать им Арктуру горло…Еще чуть-чуть, почти неуклюже взмахнула им, но мужчина опередил меня. Вырвал из руки меч, и я смогла лишь оставить ему на руке тонкую полоску.

– Черт!

– Ты плохо усвоила один урок, Беатрис. – недовольно прошипел Арктур, и рана на его руке начала быстро затягиваться.

– Какой?! – заорала я, отпрыгивая назад. Тогда попробую атаковать иначе…

– Что глупо нападать на противника, который превосходит тебя во всем! – крикнул Арктур, взмахивая мечом.

– Тогда убьешь меня? Ту, которую полюбил?! – с каждым слогом мое сердце колотилось в одном ритме.

– Нет, – коварно улыбнулся Арктур, – я сотру весь твой разум и превращу тебя в свою куклу, которая будет делать только то, что ее попросят!

– Не дождешься!

«Ты можешь проникать в голову других людей, вызывая страшные и пугающие для них мысли. Ты можешь внушать им вонзить нож в сердце. Ты можешь внушить спрыгнуть с самой высокой башни или повеситься. Или убить другого. Ты можешь наслать на них болезни и галлюцинации, можешь портить им сны и мучать бессонницами. Ты можешь вызывать адскую головную боль и внушать ненастоящую боль в других частях тела. У тебя великолепный дар, и ты зря так плохо о нем отзываешься».

Я напрягла весь свой ум и начала с пронзительными воплями посылать ему в разум импульсы, представляя, как бы он сейчас горел и кричал от боли.

«Твоя голова раскалывается от боли…ты падаешь…твои руки перестают подчиняться тебе…ты теряешь волю над собой и своим телом…ты ощущаешь дикий стыд за ту ложь, которой кормил всех, даже ту, которую умудрился полюбить…ты не можешь держать меч…ты вонзаешь этот меч в свое сердце…твоя голова раскалывается от боли…ты падаешь…твои руки перестают подчиняться тебе… ты вонзаешь этот меч в свое сердце…»

Арктур рассмеялся:

– А ты, смотрю, не сдаешься! Я никогда не ощущу стыд за ложь, и никогда не буду вонзать меч в свое сердце!

– Беатрис, отвлекай его! – резко раздался за спиной голос отца.

Я обернулась и увидела, что Роберт и какой-то парень держались за руки и что-то в унисон шептали…Это точно такой же ритуал, который проделали мы с Лилиат и Нерити!

Значит, еще не все потеряно, и Арктура можно остановить!

Но это отвлечение сыграло со мной злую игру…Арктур схватил меня, но я не начала паниковать, а продолжила посылать ему сигналы.

«Твоя голова раскалывается от боли…ты падаешь…твои руки перестают подчиняться тебе…ты теряешь волю над собой и своим телом…ты ощущаешь дикий стыд за ту ложь, которой кормил всех, даже ту, которую умудрился полюбить…ты не можешь держать меч…ты вонзаешь этот меч в свое сердце…твоя голова раскалывается от боли…ты падаешь…твои руки перестают подчиняться тебе… ты вонзаешь этот меч в свое сердце…»

Кто-то сзади ударил Арктура, и он уронил меня. Рухнув коленками на пол, я проглотила крик боли и продолжила мысленно проговаривать.

«Твоя голова раскалывается от боли…ты падаешь…твои руки перестают подчиняться тебе…ты теряешь волю над собой и своим телом…ты ощущаешь дикий стыд за ту ложь, которой кормил всех, даже ту, которую умудрился полюбить…ты не можешь держать меч…ты вонзаешь этот меч в свое сердце…твоя голова раскалывается от боли…ты падаешь…твои руки перестают подчиняться тебе… ты вонзаешь этот меч в свое сердце…»

Нефрит попытался напасть на Арктура сзади, но тот стремительным ударом толкнул его, и парень врезался в соседнюю стену. Затем его взгляд направился на Роберта и парня, держащегося за руки и моего отца, который шептал им уже правильное заклинание. Я почувствовала, что он внушал моему отцу совсем другие слова, чтобы сила Роберта и незнакомца вновь досталась ему и, не выдержав градуса злости, я набросилась на него и хотела схватить меч, но он оттолкнул меня. Я упала, но продолжила шептать и шептать…

«Твоя голова раскалывается от боли…ты падаешь…твои руки перестают подчиняться тебе…ты теряешь волю над собой и своим телом…ты ощущаешь дикий стыд за ту ложь, которой кормил всех, даже ту, которую умудрился полюбить…ты не можешь держать меч…ты вонзаешь этот меч в свое сердце…твоя голова раскалывается от боли…ты падаешь…твои руки перестают подчиняться тебе… ты вонзаешь этот меч в свое сердце…»

Резко Арктур прижал руку ко лбу и упал коленками на пол. Я почувствовала прилив сил. Мое внушение начало действовать! Я не отчаивалась и продолжала шептать и шептать:

«Твоя голова раскалывается от боли…ты падаешь…твои руки перестают подчиняться тебе…ты теряешь волю над собой и своим телом…ты ощущаешь дикий стыд за ту ложь, которой кормил всех, даже ту, которую умудрился полюбить…ты не можешь держать меч…ты вонзаешь этот меч в свое сердце…твоя голова раскалывается от боли…ты падаешь…твои руки перестают подчиняться тебе… ты вонзаешь этот меч в свое сердце…»

А из Роберта и того парня вышла новая, уже не синяя, а красная вспышка света и, слившись, мощным потоком она врезалась в Арктура.

Я замерла. Неужели опять не получилось? Неужели и тут он нас перехитрил и вновь украл чужую силу?

Но Роберт и парень, держась за руки, шли к нему и напряженно вытянули руки вперед, будто придерживая накал своей силы, и Арктур не мог пошевелиться. Он будто живьем изнутри горел. Его руки застыли и совершенно перестали подчиняться. Все мышцы напряглись, вены вздулись, а демонические глаза страшно расширились.

– Беатрис, убей его! У тебя есть высшая сила, ты сможешь! Парни не смогут его долго держать! – крикнул мой папа.

Значит, сила парней парализовала его…Но самое главное придется сделать мне…

Схватив меч, я присела и собралась вонзить, но Арктур резко посмотрел на меня и произнес:

– Беатрис, не надо…я люблю тебя.

Я застыла. Его голос снова подействовал на меня странно. Успокаивал весь гнев в груди, рассеивал его темный дым, кружащий вокруг моего сердца. Расслаблял каждую мышцу, каждый нерв. Точно так же он влиял на меня еще тогда, на пирамиде Керенобес, когда я приобрела бессмертие и высшую силу. Я вновь превращалась в его послушную марионетку…В этот решающий кульминационный момент я могу всех подвести из-за одних сладких слов Арктура…

Меч в моих руках задрожал. Парни, напряженно держа руки, окружили меня, я видела, как с их лба и мокрых волос лился пот. Папа подбежал ко мне, взял за плечо и сказал:

– Ну что застыла, давай, прикончи его!

– Беатрис, я правда люблю тебя… – слабо прошептал Арктур.

Часть его души в моем сердце продолжила трепетать, болезненно извиваться и пульсировать. От этих слов она будто растаяла и молила меня убрать меч. Я посмотрела ему в глаза и ощутила, как начало болезненно разрываться сердце.

– Пожалуйста, Беатрис…

– Не слушай его! – завопил папа.

– Беатрис, он силен, мы не сможем его с Бернандо долго держать! – вопил Роберт. – Давай!

– Давай, Беатрис! – подбежал Нефрит и взял меня за второе плечо.

– Вспомни, что было между нами… – хрипло шептал Арктур, нежно смотря на меня, – вспомни, как нас тянуло друг к другу все это время…

– Нет… – начала я качать головой.

– Не сопротивляйся этому, Беатрис. Мы часть одного целого, милая моя.

– Рот свой закрой! – заорал Нефрит.

Рука Арктура начала слабо шевелиться.

– Беатрис, мы слабеем, давай! – завопил Роберт.

– Беатрис, пожалуйста… – едва прошептали губы Арктура.

– А я не знаю…прости… – покачала я головой.

– Помнишь, что недавно было между нами? Как мы хорошо провели эту ночь? Я никогда её не забуду…я очень-очень люблю тебя…

– Беатрис! – раздался крик отчаяния Нефрита.

Твои речи очень сладки, и ты до сих пор был искушающим, Арктур, но я не должна больше тебе подаваться…

– Беатрис, он начинает шевелиться! – отчаянно крикнул Роберт.

Но я не слышала этого. Наклонившись над Арктуром, я закрыла глаза и вытянула меч. Душа молила отпустить его, его душа молила не убивать его. Его душа мучала и терзала меня.

Я устала быть в ее плену…

Беатрис, не убивай его, Беатрис, не убивай его, Беатрис, ты любишь его, Беатрис, ты любишь его!!! – кричала часть его души внутри меня, и каждое слово отчаянно колотило своим пульсом по моему сердцу.

«А ты был с ним заодно…с убийцей моей мамы, и знал об этом… и врал мне все это время…убил Гардоса…поэтому иди к черту, Арктур! Мне не нужны такие отношения!» – эти слова, которые я когда-то прокричала, будто вывели меня из сладкого гипноза. И я, громко вздохнув, резко вонзила меч ему в грудь. В сердце. Я ощутила, как длинное лезвие перерезало его сердце насквозь.

Я закрыла глаза, и слезы еще сильней полились. Почувствовала на руке кровь. Почувствовала на щеках его прохладные ладони, смахивающие текущие слезинки. Открыла глаза и сквозь пелену слез увидела его улыбающееся лицо. Арктур прижал свои ладони к моему лицу и хрипло произнес:

– Я буду помнить тебя всегда… и буду всегда тебя любить…