И его губы нежно коснулись моих в предсмертном поцелуе. Целуя, Арктур начал рассыпаться по частям. Сквозь слезы я смотрела на это. Он рассыпался, и кусочки унеслись по шлейфу воздуха, сливаясь с пространством.

Он исчез. Окровавленный меч с глухим звоном рухнул на пол.

А губы продолжали пылать от его поцелуя.

– Арктур… – в ужасе прошептала я.

Я закрыла глаза, упала на пол и начала дрожать от слез.

Связь нарушена. Гардос и Арктур мертвы…Но чувства к ним…они остались.

В своем сердце я едва ощущала слабую пульсацию души Арктура…

– Беатрис…

Я думала, это Нефрит поднимал меня за плечи, но сквозь слезы заметила, что это был папа. Он прижал меня к себе, я упала лицом ему на плечо, а его рука начала гладить мои волосы.

– Ты молодец…ты сделала это…

Сейчас, слушая голос папы, ощущая на руках чужую кровь, я будто начала просыпаться от странного глубокого сна. Пульсация души Арктура потихоньку меркла в груди, и я начала приходить в себя, возвращаться свой разум, и новые горькие слезы полились из глаз. Я обняла своего папу в ответ и с горечью прошептала:

– Пап, прости меня…я разочаровала тебя…вас всех…

– Беатрис, не говори ерунду. – говорил он, поглаживая мою спину. – Ты спасла наш мир. Ты убила главное воплощение зла. Ты наша спасительница.

Роберт сзади громко прокашлялся. Папа обернулся и с улыбкой добавил:

– Вы вдвоем его убили. Мы все вместе его убили.

– Папа, но я…почему-то его полюбила…

– Не переживай, это побочный эффект связи душ. Вы были связаны. Между вами была связь. Но она скоро разрушится. Ты отойдешь от нее. Против такой связи сложно бороться. Ты очень молодая и вряд ли сама бы справилась.

– Но мне на мгновение захотелось его прикончить. Когда он убил Гардоса. Когда я узнала, что он был с Ионом.

– На самом деле ты не любила его никогда. Это просто побочка вашей связи. Это иллюзия. На самом деле у тебя светлая душа, ты хорошая и всегда ею будешь. Это он…полюбил тебя и захотел сделать тебя подобной ему, чтобы вы были вместе, и поэтому связал ваши души. Но он не знал одного…

– Чего?

– Что насильно мил не будешь.

До меня начало с ужасом все доходить. Я будто прозрела, открыла глаза после долгого сна, начала здраво мыслить, и много страшных пугающих мыслей одним ударом обрушилось на мою голову, что я с трудом смогла разобрать каждую.

Все это время я не любила их, это не была влюбленность, это дурман, ложь, обман, я просто опьянела от силы этой связи душ, я просто потеряла над всем этим контроль…Я потеряла саму себя, свою личность. Меня трясло, слезы горькими ручьями лились по щекам, падали папе на плечо, а я все плакала, плакала, ощущая, как из глубин души просыпалась ненависть к самой себе.

Я убила Барбару.

Я убила отца Наташи.

Я убила Анестониан.

Я позволила умереть Эрнасту.

Я оплакивала смерть Гардоса.

Я убила Арктура.

Я переспала с ними двумя.

Сколько ужасов я совершила. А все из-за того, что я потеряла голову. Надо было с этим бороться. Надо было контролировать себя, стремиться идти к свету, не дать тьме упасть в ее объятия…но я…сломалась.

Я возненавидела саму себя. Это я должна была взорваться от разорванных конечностей, а не Барбара. Это я должна была умереть от ножевых ранений, а не король Райнард. Это я должна была упасть замертво, а не Анестониан. Это я должна была разорваться по кускам, а не Эрнаст…и тот меч, который пронзил Арктура насквозь, должен был прикончить в ответ и меня.

Как мне дальше жить с этим? Жить, зная, сколько ужасов произошло из-за меня? По моей воле? Да это даже не была воля…я реально стала марионеткой. Марионеткой, которой пользовались во всех смыслах.

– Папа, но ты был с Ионом…а он убил нашу маму…

Отец судорожно вздохнул, будто прогонял с себя порыв слез и горько добавил:

– Он преследовал меня, так как хотел связаться со Стражами. Я спрятался, чтобы обезопасить вас, но я не знал, что он был настолько коварен и целеустремлен и что он обманом захватит нашу семью. Сейчас мне пришлось быть с ним, чтобы вернуть тебя, вернуть мир, я пошел на это из-за отчаяния, ведь думал, что Ион сможет их остановить…

Я мрачно вздохнула, ощущая, как ужас плотно связывал мне горло. Ведь я все это время скучала по папе, хотела увидеть его и встретилась в совершенно неподходящем месте…А папа чмокнул меня в висок и добавил:

– Беатрис, ты молодец. Теперь все будет хорошо…

Но слова папы никак не могли утихнуть тот огонь ненависти, который бурлил в груди.

Боковым зрением я увидела Нефрита. Он смотрел на меня мрачно и грустно. В его глазах кипела боль от недавно увиденного поцелуя.

А я посмотрела на свои руки, омытые кровью. Его кровью…И в голове прокрутился следующий вопрос: что мне делать дальше?

Я вновь посмотрела на Нефрита. На того, в кого я реально искренне влюбилась. И от его мрачного разбитого взгляда, от его глаз, затянутых пеленой слез, мое сердце страшно ойкнуло. Я предала его…я изменила ему…переспала с убийцей его сестры…как…как такое могло случиться…

– Нефрит, я… – хотела заговорить и будто оправдать саму себя, но парень меня перебил.

– Я не хочу сердиться на тебя, ведь знаю, что ты была под их влиянием…Но быть с тобой после всего увиденного не могу. Мне больно.

– Прости… – лишь это сказала я.

Едва сдержала порыв слез. Но жутко ощущала, как изнутри я медленно и потихоньку разрушалась. Ничего вокруг себя больше не видела, только этот мрак, всепоглощающий, обуявший меня со всех сторон ненавистным ужасом. Я все разрушила. Я разбила ему сердце. Я предала его.

Я не достойна жить.

Мне просто захотелось сейчас взять этот меч и перерезать себе горло. Но я не могла найти в себе смелости сделать это.

Наступила напряженная тишина, которую благо разрушил Роберт.

– А где Галактион?

– Он…кстати, а где он? – непонимающе спросил Нефрит и начал оборачиваться.

Но ответить ему никто не успел. Раздался торопливый топот нескольких ног. Обернувшись, я увидела, как к нам подбежали, держась за руки, Сара и Арнольд, еле как хромали позади Триллани и Милослава. Элизабет, Ирланта и Барбары с ними не было.

– Все? – нарушила тишину удивленная Сара. – Арктур мертв?

Но на ее вопрос никто не успел ответить. Раздался громкий звук скрежета, и нас накрыло нежно голубое сияние. Мы все обернулись к нему навстречу и увидели, что возле трех тронов появился огромный портал, из которого начали выходить удивительные создания. Ростом были более трех метров, с золотистой, красной, голубой и зеленой кожей, покрытой сверкающими блестками. Блестящие глаза, похожие на сияющие камни. В руках они держали золотистые скипетра.

– Стражи Хаоса… – дрожащими губами выдавила Сара.

– Палладинеянцы… – покачал головой в неверии папа.

У меня застыло сердце, когда к ним вышли три фигуры. Анестониан. Мама. И девочка, похожая на меня, Лилиат и Нерити. Она осталась стоять, а мама и Анестониан подбежали ко мне.

– Мама? Анестониан? – хрипло спросила я.

Неполнородная сестра возникла передо мной. Красивый, могущественный дух, с которым, казалось, ничего нет у меня общего, в первую встречу вызвал у меня испуг и трепет…как и сейчас.

Мама обняла меня, затем к нам присоединился папа. Мы втроем крепко обнялись, и по моим щекам полились слезы. А затем нас обняла Анестониан. Не могла на нее смотреть, зная, что она здесь из-за меня, что моя рука лишила ее жизни…Мне хотелось отвернуться от нее, убежать, сброситься или повеситься…Но сквозь пелену слез я заметила, как Анестониан мне улыбнулась.

– Прости меня…прости…я была под их влиянием…я… – ощущая соленый вкус своих слез, затекающих в рот, начала я.

– Ты еще находишься под их влиянием…но я не сержусь на тебя. Умереть от рук Иона мне было бы еще неприятнее.

Она обняла нас еще крепче, и я громче расплакалась. Но уже от счастья. От ощущения свободы. Никто теперь мне не будет приказывать, внушать, читать мои мысли, контролировать меня. Я теперь свободна. Я теперь могу делать, что хочу…

И за плечом Анестониан я заметила еще одну фигуру. Парень улыбался мне, и я робко улыбнулась ему в ответ. Дух Эраста Родригеса смотрел на меня нежно и добродушно, и по его взгляду я прочитала одно: «Ты справилась».

– Я даже в подпространстве не могла почувствовать ни планы Иона, ни планы Арктура…но в мире мертвых…все поняла… – грустно произнесла Анестониан.

– Ты говоришь, я еще нахожусь под их влиянием? Надолго? – испуганно спросила я, ощутив, что вокруг моей радости свободы закружили темные витки ужаса.

– Скоро пройдет, и ты вновь станешь собой. – улыбаясь, добавила сестра.

А пока мы обнимались, я даже не заметила, как Сара вышла вперед к молчаливым богам и поклонилась. Затем мы все поклонились.

Все смотрели на богов. На их невероятно красочный внешний вид. На их сверкающие скипетра. И тут раздался голос, красивый, спокойный, благородный. Один из них, высокий, краснокожий, заговорил:

– Мы наблюдали за вашей битвой сверху. Хотели вмешаться, но были заперты. Гардос давным-давно запер нас и нанес заклинание, что мы сможем выбраться только тогда, когда он умрет. Он умер, но его силы и силу одного из нас похитил Арктур. Но после его смерти мы наконец-то вырвались на свободу.

Каждый из нас молча слушал их. Я услышала, как Сара громко и напряженно сглотнула.

– Мы видели, как вы отчаянно боролись, и хотим отблагодарить вас за настоящую смелость. Изначально мы хотели после нашей свободы уничтожить этот мир. Но, видя вашу смелость, поняли, что раз за этот мир так борются, значит он должен существовать дальше. За вашу храбрость вы будете награждены невероятно высокой ценой. Мы вернем вас на Землю, и вы продолжите свою земную жизнь.

Услышав это, Сара и папа с облегчением выдохнули, и мы все вновь поклонились богам.

– Благодарим вас! Благодарим! – восторженно проговорил папа.

– Но мы не сможем отправиться туда, ведь мы уже в другом измерении. – сказала мама. – Беатрис, хоть ты попала под плохое влияние, ты все равно молодец…Не каждая выдержит такое испытание. Но ты справилась.

Сквозь слезы я ей кивнула. Анестониан обняла меня и прошептала:

– Мы все тобой гордимся. Теперь все будет иначе. Жизнь на Земле восстановится. Благодаря тебе, Беатрис, и Роберту Стиву Уотерсону.

– Отправляйтесь! – хором воскликнули боги.

И яркий свет затмил всю тьму этого тронного зала…

Эпилог

Прошло десять лет после победы над Гардосом и Арктуром. За это время Федерация Вселенной восстановилась и продолжила господствовать, и миром начали управлять Палладинеянцы. Они навели порядок в разрушенных и разбитых мирах, вернув сгоревшим дотла планетам прежнюю гармонию и равновесие. Миллион миров восстанавливаются, заселяются новыми расами, и никто из них больше никогда не увидит на небе красного разорванного неба.

Анталион вновь стал Землей, люди вернули свой разум и под волей Стражей Хаоса открыли свои закрытые способности. Началась новая эра для человечества. Мой родной мир теперь не знает ни войн, ни конфликтов, ни кризисов. Люди обрели свое сверхъестественное начало и начали жить по законам Вселенной.

Со слезами на глазах, не веря в увиденное, мы все похоронили Галактиона. Сделали это так, как принято на его родине – кремировали и рассеяли его прах в космосе. Было очень тяжело и больно видеть, как огонь превращал его прекрасное тело в пепел. Но я верила, что его душа обрела покой и устремилась в лучший мир, в тот мир, где моя мама, бабушка, Анестониан, Эраст Родригес и четвертый двойник не знают проблем и живут счастливо. Позже Арнольд и Роберт также похоронили свою семью. Никогда не видела, чтобы Арнольд так сильно плакал.