Такого ему еще видеть не приходилось. Удары, которые должны были отправить обеих убийц в края вечной охоты, только на время выводили их из строя. Пинком ноги отбросив уруми в сторону, Миша взмахнул дубинками и пошел в атаку. Андроиды эти убийцы или нет, ему уже было наплевать. Знаменитая боевая злость имперских десантников ударила ему в голову не хуже крепкой выпивки. Когда-то их специально учили входить в такое состояние, и теперь он превратился в настоящую боевую машину.

Атакованная женщина, не раздумывая, подставила под удары дубинок предплечья, но сила ударов отбросила ее руки в стороны. Воспользовавшись тем, что противник раскрылся, Миша всадил тычковый удар ей в грудь, направив свое оружие в область сердца. Звучно хрустнули ребра, и женщина отлетела назад. Тут же развернувшись, Миша метнулся ко второй противнице. Та еще не пришла в себя и теперь стояла на четвереньках, тяжело мотая контуженой головой.

Но едва только ноги бойца попали в поле ее зрения, женщина перекатом ушла в сторону, избегая удара, и попыталась ударить в ответ, извернувшись на плечах. Отбив направленные ему в лицо ноги, Миша успел пнуть противницу в спину, переворачивая ее через голову и не давая откатиться, ударил дубинкой по шее. Тошнотворный хруст и упавшая на плечо голова с ходу показали опытному бойцу, что дело сделано. Шейные позвонки убийцы оказались сломанными. Пережить такое повреждение не смог бы и боевой андроид.

Отскочив в сторону, Миша развернулся и едва успел уйти от широкого, режущего удара ножом. Ударив дубинкой по запястью, он обезоружил противницу и следующим ударом сломал ей шею. Когда тело женщины упало на палубу безмолвной грудой тряпья, он присел на корточки и, приложив пальцы к артерии, удовлетворенно кивнул:

– Вот теперь они на своем месте. Тихие и мертвые.

– Я же сказал не убивать, – снова завел свою шарманку следователь.

– Ты идиот, или так талантливо прикидываешься? – повернувшись к нему, устало спросил Миша. – Я всю жизнь в армии, а такого еще не видел. Это не люди, это… – он запнулся, подыскивая нужное слово.

– Да уж. Встать после удара в кадык, это действительно что-то, – неожиданно поддержал его вахтенный матрос, который так и простоял всю схватку с открытым ртом, не понимая, что происходит.

– Что вы хотите оба этим сказать? – насторожился следователь. – Что это не люди?

– Я не знаю, что это, но те удары, которые они выдержали, никакой, даже очень тренированный человек не выдержит, – вздохнул Миша. – На вашем месте я бы очень внимательно изучил эти тушки.

– Хорошо. Освободите нас, – чуть помолчав, скомандовал лысый, демонстративно тряся руками.

– Он вас освободит. Когда я на борт поднимусь, – не терпящим возражения тоном ответил Миша, кивая на вахтенного.

– Почему? – растерялся следователь.

– Судно – это территория другого государства и ваши полномочия там не действуют. Сунетесь, головы пооткручиваю, – многообещающе ответил Миша и, пройдя в шлюзовой рукав, подобрал свой баул, незаметно подмигнув матросу.

Чуть кивнув, матрос молча посмотрел ему вслед и, дождавшись, когда шлюзовой люк закроется, повернулся к следователю.

– Освободите нас, – потребовал следователь.

– А ключи где? – спросил матрос, не спеша направляясь к опоре, вокруг которой и были скованы охранники.

– О черт! Он же их в слив сбросил, – простонал капрал, кивая на решетку.

– Ну, извините, парни. Без ключа я вам ничем помочь не могу, – развел руками матрос, пряча усмешку в уголках губ.

– Дайте коммуникатор, я вызову своих людей, – скомандовал следователь.

Подхватив с пола ремни со всем содержимым, матрос бросил их под ноги охранникам, презрительно проворчав:

– Где чье сами разберетесь. А то будете потом кричать, что я в ваших вещах рылся.

Но пока следователь судорожно ковырялся в подсумке, неловко пытаясь достать коммуникатор, в тоннеле снова послышались шаги и на освещенную площадку вышла целая процессия. Двое мужчин в наглухо застегнутых плащах из натуральной кожи и десяток фигур в комбинезонах высшей бактериологической защиты и респираторах. Не говоря ни слова, люди в защите развернули носилки и принялись укладывать на них тела убитых женщин.

– Эй, вы! Что все это значит?! Не смейте трогать тела! Это место преступления! – завопил следователь, выронив из рук коммуникатор.

Но на его вопли никто даже не оглянулся. Быстро упаковав трупы в пластиковые мешки и уложив их на носилки, люди в защите все так же молча понесли их куда-то в темноту. Двое в плащах, проводив их внимательными взглядами, дружно развернулись и, подойдя к скованным охранникам, уставились на следователя, не произнося ни слова. Через несколько минут, словно убедившись, что перед ними именно тот, кто нужен, одновременным жестом протянули к нему левые запястья.

Под кожей мужчин гнилостным зеленоватым светом засветились одинаковые знаки, означавшие их принадлежность к службе национальной безопасности. Икнув от неожиданности, следователь заметно съежился и покрылся потом. Спорить и уж тем более вступать в конфронтацию с этими людьми было не просто опасно. Это было равносильно самоубийству. Убедившись, что лысый как следует рассмотрел предъявленные знаки, мужчины переглянулись, после чего один отступил в сторону, а второй, шагнув еще ближе к следователю, еле слышно произнес:

– Не поднимайте шума. Тела мы забираем. Объясните вашим людям, что им будет лучше всего забыть обо всем, что произошло.

– Но мое начальство приказало в обязательном порядке предать убийц публичному суду, – растерянно пролепетал следователь.

– Вы меня не поняли? – удивился агент.

– Я понял, но мое начальство не поверит мне на слово. Они потребуют предъявить им записи камер наблюдения и документ от вашей службы. В противном случае, если я буду настаивать, они поднимут шум. А настаивать я буду вынужден, чтобы не потерять работу, – быстро ответил следователь.

– С вашим начальством свяжутся. Через час в ваш центральный офис придет официальное уведомление о переводе этого дела под нашу юрисдикцию, – помолчав, ответил агент. – А теперь ответьте на несколько вопросов.

– Может, сначала вы расстегнете наручники? – осторожно спросил следователь, медленно поднимая запястье. – Судя по всему, дело секретное, а рядом со мной прикованы рядовые охранники.

– Вы правы, – обдумав его слова, кивнул агент и, достав из кармана универсальный ключ, одним движением отстегнул лысого от охранников.

– Что вы хотите узнать? – спросил следователь, отходя в сторону и потирая запястья.

– Кто с вами так обошелся? – спросил агент, кивая на опору, где охранники разбирали свои пояса с оружием.

– Бывший военный. Десантник из русских «медведей», – мрачно вздохнул лысый.

– Кто убил этих женщин?

– Он же.

– Все произошло у вас на глазах?

– Да.

– Что ж. Похоже, вам придется отправиться с нами, – подумав, сказал агент. – Все необходимые документы будут направлены в ваш офис. Отдайте оружие и все лишнее вашим людям и следуйте за нами.

* * *

На этот раз, словно для разнообразия, профессора Дугласа привели не в тот кабинет, где он беседовал с руководителем проекта, а на самый верхний уровень комплекса, где он еще ни разу не был. Помещение, где он оказался, поражало и подавляло своей роскошью и функциональностью. Натуральная кожа, настоящее дерево, позолота и серебряная инкрустация, перламутровая мозаика, и в довершение огромная шкура белого медведя, расстеленная перед столом из эбенового дерева.

С трудом сглотнув, Дуглас растерянно огляделся, ища взглядом хозяина всей этой благодати. У зажженного камина стояло два кресла с высокими спинками. Одно из них медленно развернулось, и профессор едва не вскрикнул от испуга. Ему в глаза смотрело два страшных провала.

– Здравствуйте, профессор, – услышал он тихий, хриплый голос и вздрогнул, беря себя в руки.

Оторвав взгляд от того ужаса, который заставил его удариться в панику, Дуглас прикрыл глаза и, сосчитав про себя до десяти, заставил себя посмотреть на того, кто смог так напугать его. В кресле, не доставая ногами до пола, сидел человек, о котором ходили легенды. Сухое, тщедушное тело, не способное подобающе служить ему, было исковеркано болезнью. Суставы, словно перекрученные старые корни деревьев, перекошенные плечи, желтая, болезненного вида кожа, не разгибающиеся пальцы рук. Все это профессор отметил взглядом профессионала.

Но больше всего его поразило лицо сидящего. Широкий лоб мыслителя открывали зачесанные назад роскошные густые русые волосы, бархатные брови вразлет срослись над хищной переносицей с тонкими, аристократическими крыльями носа. Едва заметные губы казались разрезом на коже, а квадратный подбородок словно был приставлен от другого лица. А самое главное, его глаза. Огромные, редко мигающие, притягивающие к себе взгляд и гипнотизирующие, словно бездна. С радужкой неопределенного цвета, но при этом смотрящему в них казалось, что белков у этого человека просто нет.

Все это Дуглас отметил в течение нескольких секунд, при этом услышав собственный голос словно со стороны:

– Здравствуйте, мистер Спектер, – произнес он, с ужасом слыша собственное хриплое карканье.

– Похоже, вы удивлены, увидев меня здесь, – все так же тихо сказал сидевший.

– Удивлен, это еще мягко сказано. Я думал, что этот центр принадлежит правительству и полностью контролируется им, – решившись, признался Дуглас.

– В чем-то вы, безусловно, правы. Центр действительно принадлежал правительству. Но как это часто бывает, финансирование проектов, подобных вашему, оказалось слишком дорогим, и сенат принял решение привлечь частных инвесторов. Мне доложили о вашем открытии, и я решил лично побеседовать с вами, перед тем как приму окончательное решение.

– Это означает, что проект под угрозой закрытия? – осторожно спросил Дуглас.

– Не думаю. То, что я уже увидел, весьма перспективно. Но я хотел бы узнать подробности от первого лица. Так вы удовлетворите мое любопытство?

– Все зависит от того, что именно вы хотите узнать, – уклончиво ответил профессор. – Сами понимаете, что перечислять химические формулы и порядок смешения ингредиентов я могу до бесконечности, но…

– Что из всего этого я пойму и что из этого будет правдой, – медленно кивнул калека, заканчивая фразу и едва заметно улыбнувшись. – Не беспокойтесь. Я не потребую от вас точной формулы вашего препарата. Меня интересует другое.

– Могу я спросить, что именно вас интересует? – решился на дерзость Дуглас.

– Присаживайтесь, профессор. Давайте просто выпьем кофе и спокойно побеседуем. А то все это выглядит, как экзамен, – пошутил калека, рукой указывая на соседнее кресло и снова едва заметно улыбаясь.

– Благодарю вас, мистер Спектер. Но я не понимаю, чем вас вдруг так заинтересовал этот проект, – ответил профессор, опускаясь в указанное кресло.

– Это правда, что ваш препарат был найден во время поиска лекарства? – неожиданно спросил калека, при этом закрыв глаза и чуть приподняв голову.

Дверь в кабинет открылась, и на пороге появился человек, размеры которого поразили Дугласа. Огромный, с выпирающими даже из-под отлично сшитого костюма мышцами, бычьей шеей и лицом, больше напоминающим морду человекообразной обезьяны. Его огромные руки бережно катили по мозаичному полу сервировочный столик. Подогнав столик к камину, гигант ловко расставил на столе чашки, сахарницу, молочник и спиртовку, на которой стоял серебряный кофейник.

Сервировав стол, гигант аккуратно разлил кофе по чашкам и, выпрямившись, спросил неожиданно приятным баритоном:

– Что-нибудь еще, хозяин?

– Это все, Расти. Спасибо, – кивнул в ответ Спектер, отпуская телохранителя.

– Откуда он? – не удержался от вопроса Дуглас, провожая телохранителя заинтересованным взглядом.