– Ну, не то чтобы знаю – так, он иногда сюда заходил, когда они с Дианой еще жили вместе.

– И из этого шапочного знакомства вы делаете вывод, что Друзов не мог убить бывшую жену?

– Мне кажется, у него не хватило бы решимости сотворить такое! Да и зачем? Они давно не общаются!

– Откуда вы знаете?

– Да нет, я… Вы правы: я понятия не имею об отношениях после развода. О, а вот и ваши коллеги подходят!

Обернувшись, Лера увидела Севаду, Виктора и Леонида: они тоже решили, что пора сделать перерыв в допросах. Опера взяли себе кофе с бутербродами, и все четверо отошли к дальнему столику: Лера уже поняла, что Люба – внимательная дама с превосходным слухом, а значит, наверняка стала бы греть уши во время беседы, которая не предназначалась для посторонних.

– Ну что, есть подвижки? – поинтересовалась она у оперативников.

– Эти артисты – странные люди! – тряхнул головой Коневич. – Ни на один вопрос прямо не отвечают, несут какую-то пургу!

– А по-моему, некоторые вполне себе нормальные, – возразил Севада.

– Разумеется! – усмехнулся Логинов. – Ты же не просто так выбрал себе свидетелей только женского пола!

– И ничего не только! – возмутился Падоян. – Просто так вышло…

– Ну да, ну да!

– Не вижу в этом ничего плохого, – вступилась за коллегу Лера. – Разве непонятно, что женщина будет более откровенна с симпатичным мужчиной, на которого захочет произвести приятное впечатление? И наоборот.

– Так ты поэтому отобрала себе жеребцов из труппы! – неприятно хохотнул Логинов. – А вот мне что-то не повезло: одни тетки средних лет да мужики!

– Мы сюда не развлекаться приехали, – резко парировала Лера. – Захочешь попасть на спектакль – купи билет! Вот я, к примеру, кое-что выяснила.

– Да ну?

– Во-первых, худрук врет – ну или по меньшей мере что-то недоговаривает в отношении убитой.

– Они были любовниками? – выпалил Леонид.

– Фу-у! – поморщился Севада, представив себе красавицу Диану в объятиях престарелого Сомова. С другой стороны, даже такая участь всяко лучше, чем то, что с ней в итоге случилось!

– Не думаю, что любовниками, – ответила Лера на предположение Коневича. – Но я почти уверена, что он знает гораздо больше, нежели говорит.

– О чем именно? – поинтересовался Виктор.

– Об отношениях в труппе.

– Ой, да какие там отношения – все спят со всеми, вот и все отношения!

– Но все же хотелось бы знать, кто с кем и в какой период времени! – ехидно заметила Лера. – Это может быть важно! Если, допустим, Диана с кем-то рассталась… Вот, например, вы знали, что она была замужем и ее бывший – известный питерский актер сериалов? И, похоже, развелись они не слишком мирно!

– Да кто сейчас мирно-то разводится? – передернул плечами Логинов. – И потом, они же не вчера разбежались?

– Не вчера, – подтвердила Лера, – но между разводом и гибелью Дианы могло произойти нечто, приведшее к преступлению!

– В любом случае это вполне приличная версия, – вставил Севада, сочтя своим долгом встать на сторону Леры, которая защитила его.

– А еще я выяснила, – продолжала Лера, – что у Дианы, похоже, был влиятельный любовник, благодаря которому ее карьера сначала резко пошла в гору, а потом, по неизвестной пока причине, застопорилась, и в последней пьесе Диану обошли с главной ролью!

– Я же говорю, – снова заговорил Леонид, – любовник – худрук! Ну а кто еще может обеспечить тебе роли, а потом отобрать?

– Кто-то из артистов упоминал о романе с Сомовым? – спросила Лера, обращаясь к присутствующим.

– Естественно, никто! – ответил за всех Логинов. – Они что, враги себе? Кочакидзе мертва, ее уже невозможно ни опорочить, ни выручить, а отношения с худруком жизненно важны для каждого, ведь артисты – народ зависимый!

– Согласна, но, если ты прав, рано или поздно мы об этом узнаем, – примирительно сказала Лера. – В театре трудно что-то скрыть – вот почему я считаю, что Сомов лжет насчет собственного неведения в отношении интрижек в труппе… А что удалось нарыть вам?

– Я вот лично накопал, что у Кочакидзе был по меньшей мере один враг, – важно выпятил губу Виктор.

– Эта, как ее… – Лера раскрыла свой блокнот: – Анна Понизова, да?

– Откуда ты… Да какого черта, если ты все и так знаешь?!

– Просто случайность, – скромно пожала плечами Лера. – Да и известно мне лишь то, что эта самая Понизова получила роль, на которую рассчитывала Кочакидзе. Кстати, а Диана что, осталась вовсе не у дел?

– Ну почему же не у дел, – возразил Логинов, радуясь, что хоть что-то может сообщить. – Она получила роль служанки главной героини.

– Н-да, – пробормотал Севада, – вряд ли ей это понравилось, да?

– А то! Она даже поскандалила с худруком и режиссером.

– А режиссер здесь?

– Нет, и он, и драматург сегодня отсутствуют.

– Почему?

– Ну, насколько я понял, драматург вообще не обязан все время сидеть в зале – может, в самом начале, когда пьесу коллективно читают и распределяют роли, обсуждая детали. А так он появляется только по необходимости – если, скажем, нужно что-то изменить в тексте.

– А разве режиссер не должен быть в театре каждый раз, когда репетируется его спектакль?

– Худрук говорит, он с утра побежал к дантисту с флюсом.

– Это нужно проверить!

– Обязательно. Но мне кажется, стоит начать с Понизовой: они с Кочакидзе терпеть друг друга не могли!

– Но тогда скорее Диана должна была желать избавиться от соперницы, а не наоборот! – резонно заметил Коневич.

– Но мы же не знаем, что могло между ними произойти: вдруг они поругались вчера после спектакля…

– Со всем уважением, – вмешалась в спор Лера, – но мне кажется маловероятным то, что хрупкая дама сумела бы задушить другую женщину примерно той же весовой категории!

– Эксперт же сказал, что сначала ее ударили в висок, – возразил Севада. – Если жертва оказалась обездвижена, то задушить ее – дело не столь уж и трудное даже для субтильной барышни!

– Или ей помогли, – добавил Виктор, радуясь неожиданной поддержке.

– Кто?

– К примеру, тот самый влиятельный любовник, о котором ты упоминала! Допустим, девица поняла, что натворила, запаниковала и позвонила ему. Как вам такой расклад?

– Не забывай, что на входе и выходе из театра имеются камеры, – напомнила Лера. – Да и как бы этот любовник вошел, ведь охранник запирает двери, когда все покидают здание театра!

– Может, его впустила Понизова?

– А чего мы гадаем? – вмешался Севада. – Ежели есть камеры, то мы на них увидим все, что нам нужно! Если Понизова выходила из театра после спектакля, значит, она ни при чем, так?

– Так, – согласилась Лера. – А еще мы можем выяснить, кто не выходил! Леня, займешься «киношкой»?

– Окей, – кивнул опер.

– А теперь, парни, пора возвращаться к работе: у нас еще куча «неохваченных» мужчин и женщин, красивых и знаменитых, и каждому из них наверняка есть что порассказать и о нашей покойнице, и о ее отношениях с соперницей!

* * *

– Поздравляю вас, коллеги: нам известна личность убитой! – объявила Алла присутствующим. – Дамиру удалось выяснить, что некая жительница Екатеринбурга по имени Надежда Дорофеева сняла номер в одном из мини-отелей Питера, и наша жертва подходит по описанию!

– Удивительно, – пробормотал Антон, – приехать из такого далека – и быть убитой!

– Гораздо интереснее то, ради чего она приехала, – заметила Алла.

– И ради чего же?

– Так вот этого-то мы и не знаем! Выясним – вероятно, найдем злодея!

– А если все-таки предположить, что эта Дорофеева – случайная жертва? – задал вопрос Белкин. – Ведь профайлер считает, что мы имеем дело с маньяком!

– Верно, но с маньяком определенного рода: такие не хватают людей на улице, они выбирают их по какому-то принципу! Во всяком случае, об этом говорит не столько способ убийства, сколько то, что он сделал с телом после… Я проверила преступления по городу и области: пока не удалось выявить ни одного похожего случая.

– То есть это не серия? – решил уточнить Шеин. – И не маньяк?

– Человек с психическими отклонениями – наверняка, а вот насчет серии… Профайлер высказал предположение, что Дорофеева могла стать началом, ведь каждый маньяк когда-то совершает свое первое преступление! Кроме того, раньше он мог убивать как-то иначе – проба пера, если можно так выразиться…

– Так нам-то что делать? – нетерпеливо спросил Белкин.

– Александр, вы что-то узнали по мусоровозам?

– Ой, Алла Гурьевна, у меня уже глаза вываливаются смотреть эти съемки! Народ же на телефон снимал, да еще и в темное время суток – видно отвратительно… Но я пытаюсь, пытаюсь!

– Продолжайте! А я попробую связаться с родственниками жертвы в ее родном городе: может, они знают, зачем Дорофеева приехала в Питер. А вы, Дамир и Антон, займитесь жертвой здесь: осмотрите номер, поищите все, что могло бы рассказать о ее делах в нашем городе. О ее исчезновении заявила администратор мини-отеля: вдруг что-то в поведении постоялицы показалось ей странным, необычным? Или, может, ее кто-нибудь навещал или интересовался, в каком номере она остановилась – в общем, узнайте все, что только возможно!

* * *

Лера внимательно разглядывала сидящего напротив Кирилла Третьякова. Он выглядел иначе, чем в их первую встречу, и в серых джинсах и пуловере казался обычным человеком, которого можно встретить на улице и пройти мимо, даже не заподозрив, что он имеет отношение к сцене. Но дело было не только в одежде: весь вид артиста указывал на раздрай в его душе, и он даже не пытался этого скрыть. Интересно, насколько близок он был с убитой? Насколько вообще два красивых, амбициозных и талантливых человека способны держаться друг от друга на расстоянии, каждый день выходя вместе на сцену и играя любовь?

– Как вы узнали о случившемся? – спросила она Третьякова. – Кто вам сказал?

– Никто.

Его голос звучал невыразительно, хотя и тембр, и дикция, как и на сцене, были безупречны.

– То есть как это – никто? – продолжала Лера, видя, что продолжать он, судя по всему, не намерен.

– Я… я вошел в зал, когда услышал крики.

– И что вы увидели?

– То же, что и все.

– То есть вы сразу поняли, что ваша партнерша мертва?

– Я проверил.

– Каким образом? Разве вы не знаете, что на месте преступления нельзя…

– Да откуда ж я знал, что это место преступления! – зло сверкнул глазами артист. – Я просто подумал…

– Что вы подумали?

– Ну, может, плохо стало, там… Я только потом понял.

– Вы трогали тело?

– Только пульс пощупал. Его не было.

– Двигали труп?

– Вы что, спятили – с какого перепугу я стал бы этим заниматься?! – Третьякова явно раздражали Лерины вопросы. – То, что искусственное дыхание делать поздно, сразу стало ясно, ведь… тело… оно уже остыло!

– Что вы думаете о случившемся?

– В смысле?

– Вас ничто не удивляет?

– Знаете, удивляет! – фыркнул он. – Молодую женщину, талантливую актрису убили прямо в театре – разве это само по себе не удивительно? Тот, кто это сделал, – просто больной ублюдок!

– Считаете, убийце нравятся спецэффекты?

– А вы?

– Мне кажется, да. Он хотел, чтобы тело обнаружили именно так, мечтал ошарашить и произвести неизгладимое впечатление!

– И у него получилось… – едва слышно пробормотал артист, глядя в пол.

– Скажите, Кирилл, вы всегда приходите на репетицию в числе первых? – поинтересовалась Лера.

– Нет, – усмехнулся он, – обычно я опаздываю. Не в ладах со временем, знаете ли… А сегодня… просто случайность!

– В каких отношениях вы находились с Дианой Кочакидзе?

– В отношениях?

– Вы же отлично понимаете, что я имею в виду!

– Нет, поясните.