– А если этот Артём разобьёт нашей малышке сердце и оставит её в положении?

Мама хмыкнула.

– Будущие внуки меня не тревожат. В любом случае это будут наши кровиночки. Подставим плечо, поможем воспитать, залечим сердце. Лишь бы с ней всё было хорошо.

У меня сжалось горло, родные любили меня безусловно и готовы принять всё, чтобы со мной случится. Я решилась на отъезд.

Артём ушёл, а я приступила к осмотру квартиры. А ничего так уютная и вид из окна замечательный: на ухоженные плодовые деревья и цветочные лужайки. Незачем злится, может, он для меня старается. Привыкну к нему, к городу, к его друзьям и постепенно вольюсь в его жизнь. А потом… потом посмотрим.

Но первая же встреча с друзьями Артёма сильно насторожила. Когда он представил меня как свою девушку, его подруги скептически и без любопытства оглядели меня, парни же, назвав свои имена, продолжили играть в бильярд. Посиделки проходили в пристройке к большому гаражу, в нём «прокачивались» раритетные машины. Кроме этого троица ребят занималась ремонтом обычных автомобилей, а ещё по заказам делала аэрографию. Рыжего лохматого Тараса по прозвищу Бульба Артём назвал талантливым автомехаником. Обаятельного брюнета Рюрика, Романа Князева, похожего на Ален Делона в юности, охарактеризовал лучшим художником в городе. Сначала я решила, что Бульба потому что Тарас, но нет кличку ему дали из-за крупного носа картошкой. Почему Рюрик угадала сразу, из-за фамилии. С девочками получилось сложнее. Отчего Ева Котова стала Молотком, выяснила лишь спустя время, оказывается, когда-то девушка занималась толканием ядра, а я подумала, из-за квадратной фигуры и стрижки под горшок. С Ксюней, Ксенией Аксёновой, косящей под женщину вамп, разобралась сразу, а вот Нина Тимофеева или иначе Душка для меня какое-то время оставалась загадкой. Артёма спрашивать не стала, хотела понять сама. Понаблюдав за ней какое-то время, сообразила: она со всеми была ласковой, доброй и понимающей ну прямо душенька. Скорее всего, только я заметила в красивой, милой, блондиночке с тихим голоском жёсткость и расчётливость, остальные же души в ней не чаяли. Было сразу понятно, в этой компании все понимают друг друга с полуслова, я как чужачка, сюда плохо вписывалась. Оставалась надежда, когда познакомлюсь с ними поближе, всё изменится.

Но этого не случилось и много дней спустя. Никогда прежде мне не доводилось ощущать себя пустым местом. Девушки разговаривали между собой, не обращая на меня никакого внимания, более того всячески демонстрировали: я здесь лишняя. Парни чуть более заинтересовано поглядывали в мою сторону, но и это выглядело как оценка внешнего вида. Артём старался вовлекать меня в общую беседу, но делал это не слишком успешно. Когда он похвастался, что я полиглот, то Душка, уставившись в моё лицо ясными голубыми глазами, усмехнулась.

– Такую, Артёмчик, ты ещё не заводил. Разнообразия захотелось? И чем это чудо станет у нас заниматься? Училкой в школу пойдёт? Ты же терпеть не можешь учителей, всегда их занудами считал.

Меня покоробило: они говорили обо мне так, будто я не сидела с ними в одной комнате. Мне не хотелось устраивать разборки при всех, поэтому я промолчала. Оставшись вдвоём, аккуратно высказала Артёму претензии, но он только отмахнулся и словно оголодавший набросился с поцелуями, а после его горячих ласк намерение устроить ссору испарилось, все плохие мысли вылетели из головы.

Вторым звонкой оказалось, что после близости, а уже была поздняя ночь, Артём отправился к себе.

Дальше так и пошло без изменений. Встречи в гараже превратились для меня в испытание. Ничего не менялось: мне вынужденно отвечали, а если я к кому-то обращалась, то игнорировали, особенно девушки. А вместе всякими способами показывали: я явление преходящее. В один из дней мне стало понятно, почему так происходит.

Тем вечером Артём был особенно ласков со мной, без конца обнимал, шептал на ухо нежные слова и почти не обращал внимания на друзей. Когда парни вышли покурить, Душка, скривившись от злости, бросила:

– Не слишком радуйся, ты не первая, кому Артём рассыпает нежности. Мы уже стольких его подружек перевидали, что надоело знакомиться. Больше трёх месяцев никто рядом с ним не задерживается. Ты тоже временная, а мы его друзья постоянны. Так что не пытайся к нам втереться, дружбы не будет, смысла в этом нет. Уже месяц прошёл, два осталось, а потом с вещами на выход.

Обычно я не лезла со словами в карман, а тут зависла. Что я им отвечу? Стану убеждать: я особенная, со мной всё по-другому. А сама в этом уверена? Усмехнувшись, подколола подружку детства своего парня.

– Даже если временная, вам какое дело? Не я на него облизываюсь и слюни пускаю, а ты и Ева. Думаете, не вижу, как вы на него смотрите, от ревности скоро дым из ушей пойдёт. Прикидываетесь подружками, а сами мечтаете о нём.

Я понимала после этих слов, надежда наладить отношения испарилась как туман под горячим солнцем, но терять уже было нечего. Буквально с первой встречи заметила, как Душка и Ева относятся к Артёму. Если Ева ещё старалась скрывать свои чувства, то Душка демонстрировала их открыто. Только брюнетка Ксюня вздыхала по Князеву, но и он не отвечал ей взаимностью. Получалось как в песне «мы выбираем, нас выбирают, как это часто не совпадает».

Разозлившись, я высказала Артёму:

– Странная у тебя дружба с девушками. Разве не видишь, что и Душка, и Ева неровно к тебе дышат, но ты ведёшь себя с ним так, будто поддерживаешь в них надежду. Не понимаешь, что тем самым раздаёшь авансы на будущее.

– Чепуха, – засмеялся он. – Мы так давно знакомы, что стали как родственники. У Душки я – детское увлечение, а для Евы вроде кумира. Не обращай внимания, моя девушка – ты.

Мне хотелось спросить его о бывших увлечениях, о которых меня «ласково» просветили, но вовремя прикусила язык. Не собиралась выглядеть ревнивой или неуверенной в себе. Тем более, каких либо гарантий в отношениях просто не существует. Только будущее покажет, насколько наши чувства настоящие и не поторопилась ли я довериться Артёму.

Я представила себя на месте Евы и Душки. Как бы повела себя, если возле парня, в которого влюблена, постоянно меняются дамы сердца. Ревновала? Конечно. Злилась? Точно. Желала бы подружиться? Ещё чего! Вот поэтому и они себя так со мной ведут. В любви как на войне все средства хороши. Их игнор просто цветочки. Если кого и винить, то это Артёма: он должен защищать свою девушку. Но и тут я немного его понимала. С ребятами он связан не только годами дружбы, но и общим бизнесом, подруги юности также играют для него немаловажную роль. От меня зависело смогу ли я поладить с обитателями гаража. Я понадеялась на свой лёгкий характер и умение находить общий язык с любым человеком. Но, увы, провалилась с треском.

Выяснив интересы каждого, Еве и Рюрику подарила интересные эскизы для аэрографии, Душке от знакомых китайских товарищей достала простые, но вкусные рецепты блюд кантонской кухни, для Тараса выписала красочный атлас «История автомобилестроения в России», Ксюне презентовала набор лаков фирмы «Мейбелин». Они обрадовались, но поблагодарили скупо, словно сделали одолжение. Я ещё несколько раз попыталась исправить отношение к себе, но потом сдалась. Сколько можно стучать в закрытую дверь. Обидно мне было? Ещё как. Особенно из-за того, что Артём занял позицию наблюдателя и заступался за меня лишь тогда, когда пренебрежение становилось слишком явным.

Побаиваясь создать о себе плохое мнение, подружки третировали меня не при парнях, делали это за их спинами. Что оставалось делать мне? Не буду же я без конца жаловаться, как маленькая обиженная девочка в попытках открыть Артёму глаза.

Если не считать неприятных для меня пятничных часов в гараже, в отношениях с ним было горячо. В отличие от меня он оказался романтиком. Если не имелось срочного заказа на ремонт, он забирал меня с работы или уже встречал на квартире, готовя милые сюрпризы.

На Кубани даже в июне случаются жаркие дни. Приходя домой, я сразу мчалась в душ, и однажды, влетев в ванную комнату, замерла, обнаружив очередную приятную неожиданность. В наполненной водой ванне плавали лепестки роз, на стеклянной полочке стоял новый шампунь.

– Я подгадал точно к твоему приходу, – Артём чмокнул меня в щёку. – Вода ещё тёплая. Споласкивайся и за стол. Сегодня у нас на ужин чашушули.

– Смешно, – фыркнула я. – Надеюсь это вкусно.

– Тебе понравится. Чашушули – грузинское блюдо, телятина с луком и перцем. Не слишком тяжёлая еда, то, что требуется душным вечером. Иди в ванную, а я пока накрою на стол.

Для меня стало открытием умение Артёма готовить, я тоже не косорукая, но у него получалось лучше. Могла только надеяться, что не Душка его научила. Пару-тройку раз в неделю он радовал меня вкусными ужинами, плавно переходящими в замечательные ночи.

Я уже упоминала, что не романтик. Ту ванну с лепестками роз вспоминаю со смехом. Я ничего не сказала Артёму, он ведь старался, но кто эту ерунду пробовал, меня поймёт. Чёртовы лепестки прилипли к телу, запутались в волосах, а когда вытиралась, они оказались и на полотенце, и на кафеле. А после ухода Артёма, я ещё и от эмали на ванне их отлепляла, и водосток чистила. Его фантазии с ароматическими свечами по всей комнате тоже не оценила. Еле вытерпела приятный, но такой навязчивый запах. Чувствовала себя так, будто нахожусь не в спальне, а в церкви. Вероятно, я немечтательная натура и нетрепетная лань, поэтому и чтение стихов под луной не моё, и ежедневные букеты не радуют. Цветы я люблю, но на клумбах, срезанные на меня навевают меланхолию и грусть, а когда они стоят в вазах, банках и даже в кастрюлях, ощущаю себя странно. Артём продолжал таскать букеты, пока у меня не началась аллергия. На смену цветам пришли конфеты и шоколадки, ну хоть не в избытке.

Также я не поняла прелести завтрака в постель. Ну ё моё! После сна хочется пописать, умыться и вычистить зубы, а не сидеть в кровати лохматая, заспанная и делать вид, что рада чашечке кофе с горячим круассаном. Мне приятны старания Артёма. Он поднялся спозаранку, купил круассаны, приехал ко мне, сварил кофе. Но сам-то хоть раз пробовал лопать в постели? Какой чокнутый решил, что это офигенно и романтично? Вот вечерние прогулки и кино я одобрила, с удовольствием гуляла и ходила на сеансы. В Гулькевичи мне немного не хватало экстрима, в Ярославле я занималась в аэроклубе. Не сумев уговорить Артёма прыгнуть с парашютом с вышки, сделала это сама, а потом с удовольствием принимала его поздравления. Кое в чём мы не совпадали, но в остальном всё было отлично.

Три месяца пролетели как один. Пять дней в неделю я трудилась в бутике, вечером в пятницу, если не удавалось отмазаться, скрипя сердце, проводила в гараже с друзьями Артёма, с ними у меня, наконец, установилось равнодушное перемирие.

Всё посиделки проходили по обычному сценарию: немного выпив, ребята рассказывали новости, сплетничали, перемывали косточки знакомым, потом играли кто в карты, кто в нарды или в бильярд, и лишь далеко за полночь разбредались по домам. Половину субботы Артём отсыпался, затем отправлялся в гараж ремонтировать и намывать свою любимицу «Ладу Гранту», а вечером святое дело посещал родителей, но все вечера и воскресенья принадлежали мне.

Оставаясь в субботу одна, я чистила пёрышки, читала книги и тренировалась в языках: опасалась без постоянных упражнений попросту их забыть. И кажется, шла на рекорд: подходил к концу четвёртый месяц моего пребывания в Гулькевичи и седьмой с начала знакомства, а мы ещё находились вместе. Только вот понемногу, по чуть-чуть, но всё менялось.