– Придётся. От любви всегда приходится избавляться. Она не вечный спутник человека. И уж точно не смысл жизни, – Ида не решалась поведать подруге о том, что с ней произошло задолго до встречи с Егором. И почему ему не досталось от неё чувства любви. Ида не просто скрывала правду, а лгала.

– Не знаю. Пока не знаю.

– Вот именно, что не знаешь. Человек попадает в ловушку чувств по незнанию того, что это иллюзия. Точнее опасная идея, выданная людям для того, чтобы играть на их душах, тем самым заставляя расточать энергетический ресурс.

– Разве тебе пришлось избавляться от чувств к Егору? – Эрика продолжала делать о подруге новые открытия, ловя себя на том, что с возрастом стала доверчивее или невнимательнее.

– Не к нему. – Ида осеклась, рассчитывая на тактичность собеседницы, что та не станет мучать её уточняющими вопросами.

– До недавнего времени я скептически относилась к сильным чувствам, и не только к пресловутой любви. Моя милая госпожа Сатова, в моём случае пробудилась не любовь.

– Но ты не против того, чтобы и она заявила о себе?

– Не знаю.

– Когда освобождаешься от любви – испытываешь свободу и умиротворение. И после этого не захочется лишиться внутреннего равновесия. Никакая любовь того не стоит, ибо любое чувство представляет собой неравноценный обмен энергией. Кто-то отдаёт больше, кто-то меньше. И порой даже не это важно, а то, как себя человек из-за этого ощущает. Чаще всего как тот, из которого вытащили нечто придающее силы.

– Если тебе так комфортнее, значит это правильно для тебя.

– Избавившись от любви, терзавшей душу, больше не возникнет желания открывать сердце чему-то подобному. Определённо, для меня любовь вовсе не смысл жизни. Для меня. И я не желаю пересматривать данное мировоззрение.

– Как ты враждебна к любви, – Эрика прыснула со смеху.

– Это тебе сейчас смешно, пока влюблена, – Ида обдала собеседницу строгостью, будто шаловливого ребёнка.

– Романтические отношения – это не всегда про любовь. Это немного другое. Это чувственность. Это телесность. Это удовольствие.

– Вот видишь, значит ты и сама избегаешь любви.

– Не избегаю. Любовь не всегда появляется там, где имеет место наслаждение телами, эмоциями и даже касанием душ.

– Странно, не находишь?

– Скорее зрело, чем странно.

– Что же, я удивлена и одновременно с этим, рада, что ты не поддалась любви.

– А разве ты не любишь Ангела? – Госпожа Мезанс не подлавливала близких людей на двойственности суждений, но изредка доводилось пускать в ход отточенный навык.

– Это чувство иного уровня: оно энергетически возвышает и исцеляет, – Ида не была застигнута врасплох: размышления на тему, ставшую единственно-значимой, обеспечивали обилием убеждений.

– С людьми такой любви не случается?

– Люди не ангелы.

Глава 59

«Я мечтал создать идеальное общество, из которого напрочь исчезнут пороки внешние и внутренние, но потерпел фиаско, ибо природа человеческой души несовершенна изначально. Никакая эстетика и даже красота извне не просочатся внутрь тела и не исправят сбой. А самым досадным открытием для меня стало осознание, что в тандеме с умом душа не совершенствуется. И я подвергся отчаянию. Возможно, не существует кого-то, кто бы поверил в то, что при всей своей нетерпимости к порокам и недостаткам, я трепетно люблю человека. Изящество тела и утонченность души не могут меня не пленять. Но они будто теряются среди увеличивающейся численности несовершенных индивидуумов. Утративши иллюзорные опоры, я скатывался в бездну, а мне вслед гоготала безнадёжность. Но и во тьме, принявшей разочарованного старика, я продолжал искать спасение для безусловно великого творения. Гипотетический человек за счёт деталей становился особенным созданием. А дополнялся образ элементом одухотворённости. Вот там и следовало искать ответы – внутри души! И я нашёл. В этом мире существуют люди с иными душами. Не совсем человеческими. Тогда-то я и начал подготовку к форматированию мира. Пандемия потребовалась для прикрытия и как повод для сбора генетического материала. Мне удалось добиться от учёных оптимального способа редактирования генов для будущей расы. И для этого даже не потребуется участие мужчин и женщин, идущих на поводу у внешней программы, чтобы сближаться и создавать новых людей. По моему заказу учёные разработали адаптированное устройство – искусственная матка с энергетическим аккумулятором. Но это всё выступало лишь физическим уровнем создания расы, а вот с духовным оставались открытыми некоторые вопросы. Мне потребовалось время, чтобы их закрыть. И я проделал колоссальный труд».

Филипп предполагал, что записи Сатова произведут впечатление, но не ожидал, что получит в своё распоряжение настолько шокирующую информацию. И уж точно этот ежедневник поможет ему поставить фамилию Градова неподалёку от Сатова. Но не без участия представителя этой семьи. Подумав об Иде, он тяжело вздохнул: столь странные женщины, как вдова племянника Вальдемара прежде ему не встречались. Оттого он несколько терялся, ведь не понимал как держаться в её присутствии.

Глава 60

За серой тональностью, накрывшей город и одинаково размеренной судьбой каждого живущего в нем, скрывалась болезнь, просачивающаяся прямиком в душу, оставляя тело практически нетронутым никакими симптомами. Только душа и поражалась каким-то новым вирусом, проявляющимся утратой энтузиазма, целей и порождавшим скуку. Человек начинал тяготиться близкими, мечтами и желаниями, и наконец утрачивал интерес к собственной персоне.

И этот вирус существовал столько же времени, сколько и человек. И им выступала сама жизнь. От этого вируса умирали все, а некоторые и вовсе приближали такой исход. Святослав никак не мог отделаться от мыслей об Илоне. Перед его глазами проносились воспоминания о юности. Какой прекрасной была та пора жизни. Тогда он не испытывал разочарований и много мечтал о том, что их ждёт в будущем. Если можно было бы остановить время, или хотя бы замедлить, чтобы оно не неслось так быстро к финишной прямой. В минуты таких размышлений ему становилась непонятна суть рождения человека. Какой-то жуткий биологический конвейер рождений и смертей, и всё для того, чтобы поддерживать существование вируса под названием жизнь.

Вот и Илона не стала и дальше болеть этим вирусом, освободившись от него и от себя. Святослав никогда не задумывался о том, чтобы прекратить собственное существование, и ему оставалась непонятной природа противоположных чувств.

А с этим следовало разбираться, ведь за ширмой идеального бытия современного человека скрывалась его полная беззащитность перед вирусом жизни.

Глава 61

– Ты мне так и не рассказал о своих впечатлениях.

– О чём именно?

– А имеется несколько поводов?

– Если честно, то да.

– Я интересуюсь твоим впечатлением от встречи с Идой.

– Красивая, и больше ничего.

– Не твоя женщина.

– Виктор, она мне требуется для большего, чем какие-то там симпатии, чувства.

– Позволь уточнить, для чего?

– Для новшества.

– С чем оно связано?

– На сегодняшний день у меня отсутствует полнота общей картины, и я опираюсь лишь на потребность в улучшениях.

– Этим можно заниматься и без вовлечения Иды.

– О нет, без тех, кто наделён властью идею не запустить.

– А она разделит её?

– Если Ида действительно стала Сатовой, то она как никто другой поймёт меня.

– Только будь с нею более многословным, – Виктор позволил себе рассмеяться, уж больно пафосно и одновременно по-ребячески смотрелся его воодушевлённый приятель.

– Я готовлюсь к этому, – Филипп будто и не понял, что друг иронизировал, что указывало на полную вовлечённость в собственный план.

Глава 62

– Я задам тебе неприятный вопрос.

Отвернувшись от собеседницы, белокурая женщина старалась не подавать виду, поскольку сильно волновалась. Меньше всего она хотела причинять дискомфорт близкому человеку. Неизбежный разговор должен был состояться. И лучше раньше, чем поздно, когда могло оказаться уже ни к чему.

– Это требуется тебе?

– Нет. Нам обеим.

– Я не готова к этому, но попробую тебя услышать.

– Ты стала ощущать Ангела из-за одиночества?

– Одиночество позволило мне ощутить его.

– Ты поняла суть моего вопроса. То есть ты его не создала, чтобы спрятаться от одиночества?

– Ангелов создали Высшие силы. Я лишь смогла его прочувствовать, когда мне никто не мешал это сделать.

– Я тоже испытывала пустоту внутри себя. Но рядом со мной не возник Ангел. – Эрика ощущала твёрдость позиции, какую заняла подруга.

– Возможно, тебе не требуется диалог с Ангелом, – Ида пожала плечами, будто всё было и так понятно.

– О да, я предпочитаю закрывать пустоту в душе другим способом.

– Чем насытить жизнь, чтобы не возникало ощущение пустоты?

– Людьми.

– Это временно. А порой и обманчиво.

– Чаще обманчиво. И временно. Но они точно потеснят пустоту.

– Ненадёжно.

– Сама жизнь лишена надёжности – она не вечна. Она в любой момент способна прерваться. Не это ли причина, чтобы забросать пустоту отношениями?

– Во мне больше не имеется пустоты.

– А если Ангела окажется недостаточно?

– Исключено.

Эрика давила в себе желание встряхнуть госпожу Сатову за плечи, как это сделал бы Вальдемар, или же грубо оборвать её фантазии словами. В какой-то момент ей стало казаться, что красивая, но отстранённая от реальности женщина, сошла с ума. Тихо, культурно, с сохранением достоинства и обличья.

– Не задумывалась над тем, как ещё можно устранить пустоту в душе?

– Нет.

– Я всё же подскажу, как. Пустоту нужно заполнять удовольствиями, в том числе теми, которые обеспечивают люди.

– То есть не людьми, а тем, что они могут дать?

– Да.

– Потребительский подход.

– Нет. Это взаимообмен. Ты ведь тоже им будешь отдавать то, что им требуется.

Ида посмотрела на близкого человека, и ощутила лишь то, как они отдаляются друг от друга. Они всегда были разными. Сейчас и вовсе стали кричаще несхожих друг с другом.

– Мне стало достаточно Ангела.

Эрика закрыла ладонями лицо, как когда-то в детстве от безысходности, когда ничем не могла помочь горячо любимой матери, периодически походившей на обитательницу клиники для душевнобольных. По мере взросления Эрика понимала, что непростая психика позволила её матери создать немало литературных произведений, вполне даже требующихся отдельной категории общества. Высокой ценой. Чрезмерной. И заплатила таковую не только Амели Рихтер-Мезанс, но и её дочь. И если бы не мужчины в жизни Эрики, она бы не смогла прочувствовать саму себя. Но это был её рецепт исцеления. И его не следовало вручать другой женщине, быть может не знавшей, что такое быть на грани.

Глава 63

Нетерпение терзало мужчину, ожидавшего наступления вечера, что позволило бы ему остаться наедине с инновационными мыслями. Не своими, что совершенно не оскорбляло. Напротив, чужие гениальные суждения обладали большей безопасностью. И это также не играло существенной роли. Филипп спешил проникнуть в когнитивное пространство Вальдемара Сатова. Устроившись в постели, он распахнул ежедневник, ища заложенную страницу.

«Всю свою жизнь я встречал, пусть и редко, людей, будто отличавшихся от большинства. В них присутствовало что-то отстранённое, неземное, и даже если они вели аморальный образ жизни, в них сохранялась частичка чистоты. Такого абсурда я не мог испытывать. Но именно это ощущение настигало меня при встрече с такими личностями. Я перестал осуждать тех, кто совершал ошибки, если в их облике видел отличительную черту. Я не понимал, с чем имею дело, но настроился выяснить, что же придавало выделяемым мною персонам особенность. И я узнал ответ.