Мы с Прю получили водительские права через неделю после нашего дня рождения, но никто из нас не может позволить себе собственную машину, поэтому нам разрешают садиться за руль и отвозить сестер в школу и обратно только на мамином минивэне. В остальное время мы либо ездим на велосипедах, либо полагаемся на Ари, которая катает нас на своем гораздо более крутом, хотя и сомнительной надежности универсале эпохи шестидесятых.

Минутой позже заходит мама и направляется прямиком к кофеварке.

– Доброе утро, мои милые дети. – Она наливает себе кофе. – Вы сделали домашние задания? Пенни, ты собрала себе завтрак?

Обычная утренняя рутина – у мамы встроенный список дел, с которыми мы должны справляться самостоятельно, но она все равно следит за их выполнением. Завтраки, домашние задания, разрешения на экскурсии, которые нужно подписать, чистка зубов, аккуратные прически, обязательные носки. (Пенни с младенчества питает отвращение к носкам и готова на все, лишь бы улизнуть из дома без них.)

Когда мы все проходим проверку, мама кивает нам с Прю.

– Спасибо, что отвезете сегодня Элли.

–Нет проблем.– Я доедаю последний кусочек своего маффина, а половинку для Элли кладу в миску, чтобы сестренка могла полакомиться в дороге. Мы все выскальзываем из кухни как раз в тот момент, когда Элли с грохотом спускается по ступенькам в полосатом платье, леггинсах с леопардовым принтом и в ковбойских сапогах. Рюкзак с котиками Hello Kitty подпрыгивает у нее за спиной. Еще на ней пушистые митенки, хотя сегодня обещали градусов восемьдесят^[20]. Ума не приложу, зачем ей вообще митенки. Здесь никогда не бывает настолько холодно, чтобы мерзли руки. Но мы все привыкли к модному выбору пятилетней Элли, поэтому никто ничего не говорит.

– Чур, я на переднем сиденье, – заявляет Пенни.

– Разве ты не сидела впереди в пятницу? – возражаю я, протягивая маффин Элли. – Уверен, что теперь моя очередь.

– Бросим монетку?

Никуда от этой монетки не деться. Пенни выбирает сторону с орлом. Выигрываю я.

За этим следует спор о том, кому выбирать, что мы слушаем в дороге. Выбор монетки падает на Люси. Когда мы впятером забираемся в минивэн, она подключает телефон к Bluetooth и врубает один из своих любимых подкастов, что-то об исследовании космоса. Элли стонет.

Как только Прю выруливает на улицу, у меня тренькает телефон.

Ари: Я все думаю о твоем загадочном кубике. Как по-твоему, это мог быть подарок от эльфов музыкального магазина?

Джуд: О да, наверное. Обожаю этих ребят.

Ари: Они – лучшие.

Джуд: Или, может, ты напела его своей магией барда пятого уровня.

Ее ответ приходит не сразу, три точки появляются и исчезают несколько раз подряд.

Ари: Я только начинаю открывать свою силу.

Я смеюсь, и Прю бросает на меня любопытный взгляд.

– С кем переписываешься?

– С Ари. Ей интересно, выяснил ли я, кто оставил кубик.

Она переводит взгляд с моего телефона на пустой экран своего смартфона. И как будто что-то подозревает, но ведь не все должно публиковаться в групповом чате.

Я убираю трубку и отворачиваюсь к окну, разглядывая проплывающие мимо знакомые дома и пальмы, ковры ярко-желтых лютиков вдоль тротуаров. Я слушаю, как ведущая подкаста с энтузиазмом объясняет некоторые из ее любимых умопомрачительных фактов о нашей галактике. Очевидно, что наше физическое местоположение во Вселенной сдвинулось более чем на двести тысяч миль за то время, что мы слушаем этот эпизод подкаста, учитывая, с какой скоростью вращается Млечный Путь. А в центре нашей галактики находится сверхмассивная черная дыра, которая вмещает массу более четырех миллионов солнц. И каждая звезда, которую мы видим на ночном небе, на самом деле крупнее солнца. По оценкам ученых, в одной только нашей галактике сосредоточено около ста миллиардов планет.

И значит, по крайней мере на одной из них должны проживать эвоки^[21]. Это просто статистика.

Мой телефон снова подает сигнал.

Ари: Не забывай, что с тебя рисунок.

Далее следует ссылка на онлайн-форму для подачи заявки на размещение иллюстрации в фэнзине Dungeon. Я внутренне съеживаюсь.

Джуд: Ты не закончила свою новую песню. А меня призываешь отправить на конкурс половину рисунка?

Ари: Половина все равно лучше, чем ничего…

Она присылает фотографию флаера с наброском барда, Арасели Великолепной, которую сделала вчера. На фото видно, что флаер слегка помялся, потому что его складывали. Ари, должно быть, в какой-то момент сунула его в карман.

Ари: Это шедевр, Джуд. Ты – да Винчи нашего времени! Нельзя вечно скрывать свой талант от мира.

Джуд: Вызов принят.

– Ты что-то слишком много улыбаешься, – подмечает Прю.

Я закатываю глаза и убираю телефон.

– Да Ари опять со своими нелепыми идеями.

Прю бросает на меня косой взгляд, который кажется более многозначительным, чем следовало бы.

– И что за идеи на этот раз?

–Она считает, что я должен отправить один из своих рисунков в Dungeon.

Пенни ахает с заднего сиденья:

– В этот журнал? Ты просто обязан это сделать! Тебя могли бы опубликовать!

Я качаю головой.

– Они не примут мой рисунок. Я не настолько хорош.

– Попробовать не помешает, – настаивает Прю.

– Ари тоже так говорит, и я просто не уверен, что согласен с этим. Отказ – это отстой.

Прю облизывает губы.

–Ты никогда не получишь того, чего хочешь, если не попросишь об этом. Или еще лучше – потребуешь, чтобы мир дал тебе то, чего ты заслуживаешь.

Я выстреливаю сердитым взглядом в сторону Прю.

–Все, чего я хочу от мира,– это перезагрузить «Светлячка»^[22].

– А я хочу мира во всем мире, – подает голос Элли.

– О да, и это тоже, – подхватываю я. – Сначала «Светлячок», но сразу за ним – мир во всем мире.

– Прошу прощения, – вклинивается Люси. – Но почему все болтают во время моего подкаста?

–Поставь на паузу,– просит Прю. Нет, требует Прю. (У нее это получается так просто, непринужденно.) Люси издает недовольный гортанный звук, но все же ставит подкаст на паузу.

– Я поддерживаю Ари, – говорит Прю, останавливаясь на красный свет. – Тебе следует отправить свои рисунки для публикации. В худшем случае их попросту не примут. – Прю хватает тюбик губной помады с центральной консоли и подкрашивает губы, глядя в зеркало заднего вида.

– Я знаю! – восклицает Элли, подпрыгивая на сиденье. – Подбрось монетку, чтобы решить, стоит ли тебе что-то подавать!

Мы с Прю обмениваемся взглядами, пока она закрывает тюбик помады. Загорается зеленый свет, и Прю выезжает на улицу, где находится начальная школа Элли.

– Хорошо, – говорю я. – Подбросим монетку.

– Давай я. – Люси забирает двадцатипятицентовик, который Элли выуживает из своего рюкзака.

– Орел! – кричу я, когда она подбрасывает четвертак. Монета ударяется о потолок фургона, и Люси едва успевает поймать ее и прижать к предплечью. Элли результат показывают первой, и она громко кричит «ура».

– Орел! – Она сияет и тычет в меня пальцем. – Ты должен что-то послать!

Я хмурюсь.

– Но я выбрал орла. Значит, выиграл.

– Да, так что теперь можешь отправлять рисунки.

Я собираюсь возразить, но Прю смеется:

– Думаю, в следующий раз тебе стоит уточнить условия.

Я откидываюсь на спинку сиденья.

– Надо же, меня обвела вокруг пальца пятилетняя девчонка.

Руки Элли скользят по спинке, обнимая меня сзади. Я похлопываю ее по запястью.

– Хорошего дня, Элс. Мама или папа заедут за тобой.

Люси распахивает дверцу, и Элли выбирается наружу. Когда Прю выезжает на улицу, я открываю сообщение от Ари, кликаю ссылку на форму для отправки рисунков и заполняю ее, стараясь не слишком задумываться. Затем открываю папку с фотографиями и просматриваю рисунки, сохраненные за последние несколько месяцев, в основном те, что я размещал на форуме нашей группы «Подземелья и драконы». Все эти художества вызывают во мне поток критических замечаний. Вот здесь странное расположение рук. А тут глаза не получились. И разве бывают такие худые шеи? Почему столько проблем с пальцами?

Я выбираю один рисунок, пока мои сомнения не переросли в тошноту.

Это классическое фэнтези, перенесенное в реальный мир. Группа искателей приключений – эльфов и колдунов в плащах и при оружии – стоит в боевой готовности у входа в школьную столовую, где царит сущий хаос: над головой кружат бумажные самолетики, ребята из театрального кружка разучивают монологи на столах, между спортсменами разгорается драка за еду, а буфетчицы подают таинственное мясо. Заголовок: «Нельзя просто так взять и войти в школьную столовую» служит аллюзией на мем про Мордор из «Властелина колец».

Смешно ли это? Хорошо ли получилось? Понятия не имею.

Прикрепить.

Отправить.

Все, можно выдохнуть.

– Готово. – Я поворачиваю экран, чтобы Прю увидела страницу с благодарностью за отправку заявки. Затем делаю скриншот и отправляю его Ари.

Она отвечает почти сразу – гифкой с ликующими миньонами^[23].

Это немного смягчает панику, охватывающую меня, когда я осознаю, что наделал. Подумать только, я отправил свои рисунки в мир. В настоящее издание. В Dungeon.

Что, если они не понравятся?

Я тяжело сглатываю и засовываю телефон в карман.

– Не то чтобы это имело значение. Все равно их не примут.

На что Прю отвечает, распевно растягивая слова:

– Поживем – увидим.

Глава четвертая

Через пять минут мы высаживаем Пенни у средней школы, затем сворачиваем за угол и заезжаем на парковку старшей школы Фортуна-Бич. Люси чуть ли не на ходу выпрыгивает из машины, торопясь на встречу со своими друзьями, которые всегда собираются перед началом занятий под огромным платаном.

Мы с Прю направляемся в центральный двор, где Квинт и Эзра болтаются без дела, коротая время на скамейке возле главного входа. Кое-что изменилось с тех пор, как Прю и Квинт начали встречаться. Раньше мы с Прю устремлялись прямиком в школьную библиотеку, где я мог спокойно почитать или порисовать, а она – поработать над дополнительными учебными проектами или заняться чем-то еще, что интересовало ее в тот момент. Она относилась к библиотеке как к своему персональному рабочему кабинету. Однажды я даже слышал, как она шикнула на библиотекаря.

Не то чтобы у нас нет друзей. У меня фан-группа «Подземелья и драконы», Сезар, Мэтт и Рассел, а осенью к нам присоединился и Кайл, – но мы почти никогда не тусуемся ни до, ни после школы. А еще в нашей компании двоюродный брат Мэтта, Ноа, из выпускного класса Академии наук и математики Ориндж-Бэй – проще говоря, школы, где учатся технически одаренные умники.

Конечно, мы дружим и с Ари, но она ходит в престижную частную школу Святой Агнессы.

Так что долгое время мы с Прю держались как бы особняком. Не одинокие, но и не души компании.

Однако с появлением Квинта Прю ожидаемо оказалась в гуще школьной жизни, которая немыслима без Эзры Кента. Думаю, он идет «в комплекте» с Квинтом, точно так же, как мы с Ари неизменно сопровождаем Прю. Квинт и Эзра – лучшие друзья, наверное, с дошкольного возраста, а может, и с пеленок, и, хотя я ничего не имею против Эзры, он шумный и необузданный парень, который любит находиться в центре внимания. По сути, Эзра – моя полная противоположность во всех отношениях.

– Привет, Прю-Хрю и Джуд-Зануд! – кричит Эзра, приветствуя нас издалека.

Я морщусь.

– Его хлебом не корми, дай только придумать новые прозвища.

– Я уже тысячу раз говорила ему об этом, – бормочет Прю. – Похоже, он не настроен на конструктивную обратную связь.

Мы подходим к ребятам, и Квинт обнимает Прю за плечи и быстро целует ее в щеку.

Я смотрю в другую сторону… и мой взгляд натыкается на нее.