– Линдаварет погиб, выполняя свой долг, – сказал Ильрохир, поднимаясь. – Он погиб, потому что защищал наследного принца Этилии. Поверь, я не меньше тебя скорблю по нему, по всем, кто остался там, по Даэмрилю. Я разделяю твою боль, поэтому как никто другой могу понять тебя. Но Тали невиновна в их гибели. Ты напрасно ненавидишь ее.

– Это не так! – упрямо воскликнула эльфийка.

– Ты считаешь, я настолько глуп, что позволил убийце брата безнаказанно расхаживать по земле? И даже больше, ввел этого человека в закрытый отряд, подчиняющийся мне лично?

– Она околдовала тебя! Так же, как до того околдовала Даэмриля, лишила его разума.

Принц зло рассмеялся. Его раздражала необходимость объяснять очевидные вещи.

– Хлоя, ты бредишь! В моем распоряжении лучший маг-менталист Селевра. Уж он-то бы заметил угрозу, направленную против меня. Кроме того, если бы все было так, как ты говоришь, она сейчас нежилась бы в моей постели. Вместо этого по моему приказу подвергается нападкам Амрольда, истязающего ее до потери пульса. Поверь, я не испытываю ни малейшего влечения к Еве, Талиэн, или как там ее зовут на самом деле. Кроме того, я до сих пор не понимаю, что Даэмриль нашел в ней. Да и он не был околдован. Просто влюблен и счастлив, оттого что его чувство взаимно.

– Почему? Почему ты так уверен в ее невиновности?

– У меня есть доказательства. Поверь, прежде чем Тали попала в отряд, ей пришлось несладко. Феандир подверг ее ментальному воздействию, выпотрошил сознание, то есть фактически пытал. Процедура, мягко говоря, малоприятная, не приведи боги когда-нибудь тебе испытать подобное. Ты знаешь Леонадара, бывшего советника Валир и моего дальнего родича? Не можешь не знать. Так вот, это он предал Даэмриля, желая свергнуть Валир, избавиться от других претендентов на трон, захватить власть в Этилии. Это он спелся с нашими врагами. Ева лишь хотела спасти Даэмриля. Она, как и ты, потеряла в той битве любимого мужчину. Если бы не предательство Леонадара, ты бы сейчас склонялась перед ней в придворных реверансах как перед этилийской принцессой, а не валяла ее на камнях тренировочной площадки. Разве утрата этой женщины меньше твоей?

– Но она ничего не помнит! Не помнит Даэмриля, не скорбит по нему!

– Потому что Евы, какой мы ее знали, больше нет. Она умерла вместе с Даэмрилем, вместе с Лином. Понимаешь ты это или нет? Ее убили свои же, когда она пошла против них. Она спасала моего брата, за что поплатилась жизнью.

– Она жива, – уже не так уверенно возразила Хлоя.

– Жива. Но живо ее тело, память же полностью утрачена. Личность утрачена, понимаешь? Безвозвратно. Если тебе будет от этого легче, считай Тали другим человеком, просто похожим на Еву. Собственно, так оно и есть теперь. Так кого ты ненавидишь, Хлоя? Ту женщину, что погибла вместе с твоим женихом, спасая возлюбленного? Или ту, что не имеет к той трагедии никакого отношения?

– Не знаю, – растерянно прошептала эльфийка. – Я совершенно запуталась. Пока у меня был враг, я жила местью. А теперь… Что мне делать теперь, Ильрохир?

– Жить. Просто жить дальше, Хлоя.

– Но как?

– Возвращайся домой.

– Не могу. Не хочу больше ловить сочувствующие взгляды. Я устала от жалости. От бездействия. Я хочу приносить пользу. Ильрохир, позволь мне вернуться в отряд!

– Исключено. Ты можешь погубить группу. Прости, Хлоя. Я дал тебе шанс, но ты не выдержала испытания. Ты должна уйти.

Первым, что увидела Тали, открыв глаза, было лицо Амрольда. Он сидел на стуле рядом с ее кроватью.

– Пить хочешь?

Она кивнула. Мужчина приподнял ее, поднес к губам стакан; после того как она напилась, уложил обратно.

– Как себя чувствуешь?

– Паршиво.

– Мне это знакомо.

– Что ты здесь делаешь?

– Ждал, когда очнешься. Хотел поговорить. Остальные за дверью. Феандир выгнал.

– Хлоя?

– Ильрохир исключил ее из группы, поэтому можешь не переживать, она больше не навредит тебе. Я должен извиниться. Мне следовало остановить ее. Я видел, что она вышла за рамки, но хотел проверить, сколько ты продержишься. Я и предположить не мог, что Хлоя решит тебя убить.

– И как?

– Что «как»? – не понял эльф.

– Сколько я продержалась?

– Пять минут, – растерянно ответил Амрольд.

– Это хорошо или плохо?

– Это превосходно! Я больше двух не ждал.

Лицо девушки расплылось в счастливой улыбке.

– Стоило напороться на нож, чтобы услышать это.

– Ты ненормальная, – рассмеялся эльф.

– Какая есть. Когда мне можно будет вернуться?

– Феандир сказал, что несколько дней тебе придется проваляться в постели. Потом неделя тренировок в щадящем режиме, а там посмотрим. Не меньше двух недель до полного восстановления, полагаю.

– Плохо.

– Да уж. Придется увеличить срок подготовки. А у меня такие планы были.

– Помню, Вельд рассказывал. Несколько дней галопа на своих двоих без сна и отдыха. Жаль, что сорвала твои планы.

– Сам виноват. Ладно, отдыхай. Я пойду.

Два дня Тали проспала, изредка и ненадолго выныривая в реальность. На третий день, превозмогая слабость, попыталась сползти с кровати, что пресек появившийся в палате Феандир. Он уложил девушку обратно и прочел долгую нудную лекцию о необходимости соблюдать режим.

Благодаря усилиям мага она быстро шла на поправку и впервые за несколько недель столкнулась с неразрешимой проблемой: излишком свободного времени. Пребывание в лагере позволило на время сбежать от себя. Не до самокопаний, когда мысли заняты только тем, как не сбить дыхание в разреженном горном воздухе с тяжелой поклажей за спиной или как правильно наносить и блокировать удары. Голова тоже была задействована по полной. И лоб, и затылок оказались подручными средствами в борьбе с воображаемым противником. К вечеру череп гудел не меньше, чем ноги, да и остальные части тела, и она проваливалась в короткий сон без сновидений, чтобы на следующее утро начать все сначала по той же схеме. И так каждый день. Разнообразием отличалась лишь брань Амрольда. Теперь же Тали осталась без привычной нагрузки.

Эльфы регулярно наносили короткие визиты. Иногда Сарт задерживался подольше, обучая некоторым приемам. Ножом можно и лежа махать, объяснял он. Остальное время Тали проводила в одиночестве и, оказавшись наедине с собой и собственными невеселыми мыслями, то и дело погружалась в воспоминания о прошлой жизни.

Она думала об отце, и губы ее начинали неметь от бешенства и бессильной ярости. Девушка строила планы мести императору Арвису, в которых тот умирал в страшных муках, сознавая, кто и за что его убивает. Но бо́льшую часть ее мыслей, как и прежде, занимал Дар. Обида прошла, уступив место сожалению. Тали уже сомневалась, что поступила правильно, отказав ему. Она по-прежнему любила Дара, вот только пути назад не было.

Когда срок заточения в больничной палате подходил к концу и девушка считала часы до возвращения в казарму, на пороге возник неожиданный посетитель. Тали с недоумением посмотрела на застывшую в дверном проеме Хлою и на всякий случай потянулась за ножом, который оставил на подоконнике Сарт.

– Это лишнее, – прокомментировала эльфийка.

– В случае с тобой не уверена, – парировала Тали и все-таки взяла нож.

– Ну, если тебе от этого спокойнее, я не возражаю.

Обе прекрасно понимали, что Тали в нормальном-то состоянии не соперник эльфийке, даже вооруженная, а после ранения и подавно. Но нож в руке и правда действовал успокаивающе.

Хлоя подошла к кровати, села на стул. Тали отодвинулась подальше от нее.

– Я понимаю, что приносить извинения бессмысленно, – начала Хлоя.

– Да? Жаль. Я бы не отказалась послушать.

– Насмехаешься? Что ж, у тебя есть полное право.

От привычной заносчивости не осталось и следа. На Тали печальными глазами смотрела измученная, страдающая женщина, и девушка сдержалась от едких слов в ее адрес.

– Прости, – склонив голову, сказала эльфийка. – Я виновата. Я лишь позже поняла, как сильно ошибалась в тебе.

– Хлоя, я догадываюсь, за что ты невзлюбила меня. Все здесь знают и помнят Еву, и только я одна с ней незнакома, как ни странно. Возможно, я когда-то нагрубила тебе, отдавила ногу или отпустила в твой адрес колкое замечание. Но, согласись, это не повод для убийства!

– Не повод. Ты не делала ничего такого.

– Тогда за что ты так ненавидишь меня?

– Я считала тебя виновной в смерти своего жениха.

– Его-то я когда успела убить? И, главное, зачем? – недоумевала Тали.

– Он был в отряде Даэмриля.

– Ясно… Не подумала… Прости… Мне очень жаль.

– Мне тоже, – горько усмехнулась Хлоя, – мне тоже очень жаль. Но уже ничего не изменить.

– Могла бы раньше со мной поговорить. Может, и не дошло бы до драки.

– Не могла. Амрольд запретил лишний раз приближаться к тебе.

– Это было до удавки или после?

– После.

– Понятно… Я не злюсь на тебя. Да и раньше не злилась. Мне лишь было непонятно, чем вызвана твоя ненависть. Теперь все наконец прояснилось, и мы больше не враги, надеюсь.

– Не враги, – согласилась Хлоя.

– Ну, тогда извинения приняты, а ты, наверное, очень спешишь.

– Да не особенно. Спешить мне больше некуда. Из отряда меня выставили. Могу позволить себе провести пару часов с больной подругой.

От этих слов лицо больной подруги слегка перекосило.

– Хлоя, ты извинилась, я простила. Что еще тебе от меня нужно?

– Поговори с Ильрохиром. Попроси его дать мне шанс. До досадного недоразумения, которое произошло между нами, у него не было ко мне нареканий.

– Хорошо. Попробую, – согласилась Тали, понимая, что иначе от навязчивого посетителя не избавится. – Но я не стану специально искать с ним встречи. Не то чтобы он был неприятен мне, но каждый раз, когда его вижу, у меня голова начинает болеть. Если же он вдруг решит пообщаться со мной, попрошу за тебя. Только я не уверена, что он меня послушает.

– Все-таки попытайся, пожалуйста. Обещаю, я не забуду этого.

Лицо эльфийки просветлело. Она не рассчитывала, что девушка захочет разговаривать с ней после случившегося и уж тем более примет извинения. У Хлои появилась надежда вернуться. Что бы там ни говорил Ильрохир, эта человеческая девчонка определенно имеет на него влияние.

– Ладно, не буду больше утомлять тебя. Выздоравливай. Надеюсь, еще увидимся.

– Надеюсь, это произойдет нескоро и при свидетелях, – угрюмо буркнула Тали закрывшейся двери.

Тали расслабленно развалилась на камнях тренировочной площадки. Группа была на пробежке, а с ней остался Леран – один из помощников Амрольда, обучавший девушку стрельбе из лука и арбалета. Учитывая ее состояние, обучение в основном сводилось к запоминанию конструкции оружия и способов ухода за ним. Эльф был вежлив, обходителен, любезен, и она затосковала. Ей не хватало привычной художественной брани наставника, его затейливых издевательств.

Леран показал, как заряжать оружие. После того как арбалет был собран и заряжен, помог девушке подняться, хотя с этим-то она могла справиться самостоятельно. Проводил до мишеней и начал обучать стойкам. При этом он прижимался к спине Тали, что, по ее мнению, было излишним, положив одну руку на ее живот, другой придерживая за локоть. Целиться в таком положении оказалось невозможно, так как мысли утекали не в сторону мишени, а в совершенно противоположном направлении, куда-то глубоко внутрь тела, если точнее, в низ живота.

– Леран, твою мать! – раздался наконец родной голос наставника. – Я не для того тебя оставил с Тали, чтобы ты с ней тискался в мое отсутствие!

Взмыленные мужчины появились на поляне, скидывая поклажу, и эльф неохотно отступил от ученицы.

– Демон тебя дери! Зачем ты к моему бойцу клеишься? Тебе в городе девок мало? Тали, а ты что потекла? Если собралась потрахаться, займись этим в свободное от тренировок время. Могу пару извращенцев порекомендовать, охочих до человеческих баб. А сейчас, будь любезна, работай. Тут тебе не бордель!