Темный деревянный стол, массивный и грубоватый, был уставлен блюдами, словно мы пытались устроить настоящую битву – каждый артефакт был признаком усилий, вложенных в этот вечер. Я сидела прямо посередине, окруженная хмурым светом свечей, которые отбрасывали трепещущие тени по стенам. Напряжение витало в воздухе, создавая невидимую стену между нами, которую трудно было игнорировать.

Нервно ковыряя вилкой в тарелке, я пыталась сосредоточиться на еде, но мысли блуждали между разговорами, полными недомолвок, и взглядами, полными скрытых смыслов. Сара, сидевшая рядом, постоянно бросала многозначительные взгляды на Кевина, пытаясь привлечь его внимание, но он, казалось, был погружен в свои собственные мысли. Ее руки слегка дрожали, а губы прижимались в напряженной линии, когда она вновь пыталась вызвать его интерес, обращаясь к нему с шуткой, которая не дотягивала до смеха.

Я испытывала странное чувство, как будто их невидимое соревнование происходило прямо передо мной. Сара становилась все более нетерпеливой, и ее взгляд искал подтверждения, но Кевин, облокотившись на руку, отвечал лишь уклончивыми фразами, не замечая, или, возможно, не желая замечать, что происходит вокруг. В воздухе витали немые вопросы и тонкие намеки, сводя меня с ума своим молчаливым драматизмом.

Тем временем на столе блюда становились холоднее, и запахи смешивались, создавая атмосферу не только угощения, но и недосказанности. Я понимала, что этот вечер – не просто ужин, а настоящая игра, где под одной крышей собраны сердца, которых связывают не только сделка, но и непростые чувства. Каждый глоток, каждый укол вилки в еду напоминал о том, что, возможно, настоящая битва, в которую мы все погружены, происходит не на столе, а в нас самих.

Прямо напротив – Джейкоб. Он загадочно смотрел на меня, словно пытаясь найти ответы на свои вопросы. Не отрываясь даже на секунду, он грациозно скользил то к одной тарелке с блюдами, то к другой.

Из-под светильника, висящего над центром стола, падали длинные тени, предвещая что-то необычное. Я пыталась сохранить себя, но сердце билось быстрее, чем я могла себе представить.

Этот ужин точно изменит все.

– Может, выпьем вина? – предложила я, переводя взгляд на Сару. – У Джейкоба великолепная коллекция.

– А можно? – наклонилась ко мне подруга, явно переживая о последствиях.

– Я хозяйка в этом доме. – непоколебимо ответила я, резко вставая со своего места. – Хозяйка в доме, но не в сердце. Да, Джейкоб?

Кевин аж стейком подавился.

– Как насчет «Inglenook Cabernet Sauvignon Napa Valley 1941»? – я намеренно прошла мимо зеленоглазого, задевая его своей рукой. – Или что-то подороже?

– Эмили. – обхватил мое запястье Джейкоб, останавливая возле себя. – Нам с мистером Тейлором нужно отъехать по делам. Ты ведь не сбежишь?

Мой взгляд неосознанно перешел на грустную Сару, явно трясущуюся от одной лишь мысли, что я оставлю ее здесь после всего.

– Обещаю. – прошептала я, проглотив ком в горле. – Поговорим потом?

Поднявшись на ноги, Джейкоб сразу же оказался намного выше меня, едва касаясь своей стальной грудью моей макушки. Его глаза непрерывно следили за мной, а тело жаждало моих касаний.

Я чувствую это всем нутром.

– Я хочу продолжить то, что мы начали. – он осторожно наклонился вперед, обхватывая мою ладонь своими пальцами. – Или оставить как есть?

Вот же чертов Джейкоб…

Его низкий и бархатный голос, скользит по моей коже, оставляя за собой легкий озноб. Мурашки, как стайка пугливых птиц, запорхали по рукам, спине и шее. Внутри все затрепетало, отзываясь на его этот мелодичный тембр.

– Босс. – ворвался в гостиную солдат. – Нам пора.

Всегда непоколебимый Джейкоб, как будто рухнул. Его глаза, полные тепла, снова покрылись ледяным налетом разочарования. Они остановились на дверном проеме, застыв в полном безразличии.

Его ладонь, крепко удерживающая мою руку, повисла в воздухе. Я почувствовала, как пальцы теряют силу, а его тепло уходит, оставляя за собой лишь пустоту. Внутри зарождалась паника, смешанная с растерянностью.

Как же я буду без него здесь?

– Эмили. – подошла ко мне сразу же Сара, хватая за плечо. – Я в полном шоке. Что происходит? Что это было? Что между вами произошло?

– Не знаю. – пожала плечами я, направляясь к стеллажу с вином. – Я была уверена, что он убьет меня, если я все-таки предам его. Но он изменился, представляешь?

– Или, возможно, всегда был таким? – забралась на стол подруга, мотая своими ногами. – Ты звонила вся в слезах, а теперь сияешь. Я завидую тебе, правда.

– Завидуешь эмоциональным качелям? – слегка рассмеялась я. – Наши с Джейкобом отношения такие странные…

– Не у всех бывает, как в книгах. – продолжала убеждать меня Сара. – Я знаю, что Джейкоб не самый лучший человек…

Я бросила на нее взгляд по типу: «Не самый лучший? Ты серьезно?»

– Хорошо. – закатив глаза, она опустилась на пол. – Он вообще не лучший для общества. Но для тебя лично?

– Кажется… – едва бормотала я. – он относится ко мне как-то по-другому. Несмотря на холод, а порой даже гнев в мою сторону, он все равно это делает как-то…

– Не со зла? – опередила меня Сара. – Я понимаю, о чем ты. Я каждый день думаю о том, что Кевин тоже делает это не из-за хорошей жизни. Конечно, ты скажешь, что я оправдываю его, как и Джейкоба. Но поверь, все, что я хочу для тебя и себя, чтобы нас ценили. Не это ли самое важное?

– А как это связано с тобой и мистером Тейлором? – удивилась я, доставая бокалы. – И хочешь сказать, что Джейкоб ценит меня? Это даже смешно.

– Ты знаешь… – ее взгляд устремился куда-то вдаль. – любить – это не только сияние в глазах, когда все в порядке. Любить – это видеть искры в темноте, когда все кажется безнадежным.

Я слушала ее с замиранием сердца, пока руки машинально расправлялись с бутылкой вина, наполняя прозрачные бокалы терпкой жидкостью.

– Любовь – это не про цветы и подарки. – продолжила Сара. – Это терпимость к недостаткам. Это принятие его минусов, как его части.

В голове всплывали воспоминания…

Джейкоб рядом, как мое убежище. Даже тогда, когда ситуация кажется безвыходной, он пытается тащить меня на верный путь. И точно также закрывает глаза на мои недостатки, как Сара на недостатки Кевина.

– Иногда, – ее голос стал тише. – любить – это оставаться рядом, когда все кажется бесполезным. И ты не смотришь на его недостатки или темные стороны.

– Ты чувствуешь это к Кевину? – моя ладонь оказалась на ее. – Но точно ли готова к последствиям?

– Готова. – уверенно кивнула головой она. – Ведь в мире не только солнечные дни, Эмили. Это еще и дождь, и грозы, и снегопады. И я готова пройти через это, чтобы быть рядом с ним.

– Тогда за вас. – натянув улыбку, я придвинула ей бокал ближе. – Надеюсь, что смогу найти в себе силы, чтобы принять Джейкоба также, как ты приняла Кевина.

Поднеся вино к губам, я ощутила, как раскрываются нотки черной вишни, клубники и малины. Едва заметные ароматы фиалок, ванили и корицы добавляют сложности и глубины.

– Великолепно. – прошептала Сара, и ее глаза сверкали от восторга, а губы растянулись в удовлетворенной улыбке. – У тебя отличный вкус!

– На вино или мужчин?

Едва сдержав смех, я схватила открытую бутылку и, с иронично приподнятой бровью, махнула головой в ее сторону. В этом простом жесте скрывалось понимание, что мы обе знали, что вечеринка начинает выходить за рамки обычного ужина.

Сара осведомленно прищурилась, встречая мой вопрос с искоркой шутливого вызова. Маленькая игра слов между нами стала больше, чем просто шутка – она была отражением той энергии, которая витала в воздухе, словно обещание предстоящих откровений и признаний.

Я подняла бокал, наполняя его ароматным вином, и улыбнулась Саре. Мы обе обожали такие моменты, когда даже самый обычный вечер превращался в нечто большее, когда смех и легкие подколы объединяли нас.

– Пойдем в гостиную?

Сара кивнула, и, поднимая бокал, последовала за мной в едва освещенное помещение, любезно приглашающее нас в свою обитель. Теплый свет лампы тихо кружил вокруг, создавая уютную атмосферу, словно желая, чтобы мы раскрыли свои сердца. Серый диван посреди гостиной становился нашим новым другом. Его бархатная текстура приятно касалась кожи, а мягкие подушки обнимали нас, приглашая расслабиться и отдохнуть от напряжения ужина.

Кажется, за один вечер он стал свидетелем всего – нашей радости, печали, интимных секретов и бесконечных разговоров по душам. Этот диван, словно молчаливый свидетель, впитывал все эмоции, происходившие вокруг, внимательно слушая каждое слово, каждую шутку, каждый вздох. Я представляла, как он сможет рассказывать истории о том, как мы делились мечтами и страхами, смеясь до слез или погружаясь в глубокие размышления.

Неподалеку от нас стоял небольшой столик, на котором разместились еще несколько бутылок вина и закусок, готовых стать частью нашей новой главы вечера. Я посмотрела на Сару, и ее лицо светилось от радости и ожидания, и в тот момент мне стало ясно: этот вечер обещает быть незабываемым.

– Что там с работой? – опомнилась я. – Куда тебя устроил Кевин?

– О, эта фирма просто бомба. – поставив бокал на столик, она воодушевленно продолжила. – StarPulse Media, слышала о такой?

Я отрицательно покачала головой, притянул бокал к губам, скрыв свое шаткое состояние.

– Моя начальница – Эшли Браун. – она сделал акцент, словно я должна запомнить это имя. – Я никогда не видела таких, как она.

Держись, Эмили. Она же ее начальница.

– Кажется, что они неплохие приятели с Кевином. – слегка задумалась она. – Не знаю, откуда они знакомы, но это явно не что-то большее.

Конечно. Она ж в Джейкоба вцепилась.

– У нее кто-то есть? – занервничала я. – Муж? Семья?

– Кажется, что нет. – отрицала Сара. – Я же только пришла в компанию. Разве, это самое главное?

Я почувствовала, как в воздухе возникло напряжение. Мы сидели в теплой комнате, уютно устроившись на диване, и я не могла не заметить, как быстро ее оживленный монолог сменился на молчаливую печаль.

– Что такое?

Сара глубоко вздохнула и, кажется, собрала все свои мысли, прежде чем заговорить.

– Просто… – прошептала Сара. – иногда, я так устаю без тебя.

Я прижала ее к себе, пытаясь передать всю поддержку, которую могла. Наверное, это нормально – испытывать такие чувства, особенно когда живешь в таком обсуждающем мире. Она нашла свою страсть, и это намного важнее, даже если сейчас ей трудно.

В тишине комнаты чувствовалась растущая напряженность. Сара, прижавшись ко мне, искала утешение, но одновременно я понимала, что и сама нуждаюсь в этом мгновении. Ее грудь поднималась и опускалась в ритме подавляемых эмоций, и я не могла не отдавать себе отчет в том, как трудно ей. Я ощутила, как в моем сердце возникла тяжесть – будто бы я могла взять на себя часть ее груза.

Свет лампы мягко освещал наш уютный уголок, но в то же время бросал тени, напоминая о мрачных мыслях, которые, казалось, сгущались в воздухе. Я закрыла глаза и, погружаясь в свои воспоминания, мысленно вернулась к моментам, когда Джейкоб создавал для меня пространство, где я могла чувствовать себя в безопасности. Его поддержка и понимание давали мне силу продолжать, даже когда окружающий мир казался слишком опасным.

Слезы, капая на диван, вдруг стали символом чего-то большего – освобождения от эмоций, которые давили на нас обеих. Неожиданно я поняла, что в этом моменте мы не просто делим горечь, а создаем пространство для исцеления. Встречаясь взглядом с Сарой, я почувствовала, что с каждым глубоким вдохом мы обе наполняемся новой надеждой.

Прошло несколько минут, прежде чем я осознала, что, несмотря на все темные мысли, между нами возникло что-то удивительное – понимание, которое не требовало слов. Взаимная поддержка, мягкое прикосновение и тишина говорили больше, чем любое объяснение.