Я пыталась успеть за ним на каблуках, пока каждый шаг отдавался в ухе громким эхом. Его спина удалялась, и казалось, что он лишь ускорил шаги, стремясь к лифту. Мое сердце колотилось все быстрее, а дыхание сбивалось, как будто в груди разрывалось что-то хрупкое. Я не могла позволить ему уйти, не могла потерять его в этой спешке, и, наконец, догнав его, вбежала в кабину лифта, но он мгновенно закрыл двери, не оборачиваясь.

Лифт тронулся, и я осталась наедине с грузом напряжения, который повис между нами. Мой взгляд упал на его профиль – он выглядел неподвижно, как настоящая скала, невосприимчивый к всему, что происходило вокруг. Его лицо не выдавало ни единой эмоции, ни легкого оттенка ощущения. В глазах не было ни страха, ни злости, ни сожаления – только холодная решимость, заставляющая его двигаться вперед, как будто он был запрограммирован на эту цель.

Внутри лифта царила тишина, которая, казалось, вызывала гул в ушах. Я хотела что-то сказать, но слова застревали в горле. Хотелось спросить, что происходит, почему он так себя ведет, и почему не дает себе слабину, но напряжение висело в воздухе, настолько плотное, что с ним было невозможно справиться.

Я знала, что он держится до последнего, но его молчание калечило меня сильнее, чем любые слова. Каждый миг ожидания был вечностью, и я ощущала, как страх проникает в мою грудь, заставляя нутро екать.

Он вылетел из лифта, и я едва успела за ним следовать, как он уже открыл дверь в свою квартиру, словно готовясь к буре, которая вот-вот обрушится. Его движения были резкими и уверенными, что наводило меня на мысли о предвкушении. Я понимала, что это не просто возвращение домой – это было возвращение к конфликту, к неразрешенным чувствам и обидам.

– Ненавижу! – крикнул он, врываясь внутрь. – За что ты так со мной? Почему ты так ведешь себя? Что я сделал тебе?

Его гнев, закипающий по дороге внутри, вызвал дрожь в моем теле. Мышцы напряглись, а его глаза стали темными, словно превратились в черное единое пятно. В них сверкали искры ярости, пугающие меня.

– Да, мне страшно. Я отталкиваю тебя, но хотя бы не предаю!

Губы сжались в тонкой линии, но я понимала, что это не конец. Небольшие раны и синяки на лице придавали ему еще более грозный вид, а грубый и даже глухой голос, как грохот грома среди этих стен.

– Вот он я! – нарушил тишину он. – Вот мое тело, вот моя сущность! Тебе мало этого?

Все вокруг пропитано злостью, а его жест выражал ненависть и желание разрушить все на своем пути. Он не был похож на себя. Гнев охватил его целиком, превратив в зверя, готового разорвать все на своем пути.

– Ты не должна была встречаться с ним! – крикнул он, пнув огромный горшок с цветком на мрамор. – Ты не понимаешь, не слушаешь меня!

Каждое его слово рвалось из уст с яростью, пропитано злостью. Я смотрела на него и не могла поверить, что это тот самый Джейкоб, которого я знала.

– Ты просто не понимаешь! Ты не понимаешь, что все, к чему мы шли, просто обернулось пеплом!

Я отшатнулась, ощущая, как его слова проникают в меня, словно острие ножа. Я хотела ответить, накинуться на него в ответ, но что-то внутри меня остановило. Что-то, что говорило, что сейчас не время для ссоры, для открытого противостояния.

– Это был единственный способ, чтобы покончить с ним! – мрачный и пугающий голос леденил сердце.

Он шагает по комнате, сжимая кулаки в крепкие узлы. Каждый его шаг отдается глухим гулом в тишине. Джейкоб не в силах унять свой гнев. Неожиданно, он начал стучать кулаками по дверям, стенам и всем, что попадалось под его руку.

– Джейкоб… – сказала я, делая шаг ближе к нему.

Он барабанил окно от гнева, и я поняла, что в его глазах сейчас не было места для понимания. Я чувствовала, как реальность начинает рушиться. Был риск остаться без него, потерять его окончательно, и эта мысль заставила мое сердце сжаться от боли.

– Ненавижу!

Дыхание становится частым, усиливая боль в грудной клетке. Кровь наполняется адреналином, а сердце захотело вырваться наружу. Я боюсь его. Чувствую опасность, которая подбирается слишком близко.

Мои ноги бросились к стеклянной лестнице, ведущей наверх. Холодная и гладкая поверхность ступенек была скользкой, но я не обращала на это внимания. Глаза смотрели только вперед, молясь о том, чтобы Джейкоб не пошел за мной. Диафрагма сжималась от страха, когда я слышала его гневный рев за спиной, но страх был сильнее тревоги, заставляя меня ускорять шаги.

Каждая ступенька казалась вечностью. Я чувствовала, как дождь снаружи стучит по стеклянным стенам. Дождь был метафорой всего происходящего – непредсказуемым, бесконечным, устрашающим. Я знала, что если он за мной пойдет, то столкновение станет неизбежным.

Поднимаясь все выше, я ловила себя на мысли, что бегу не только от него, но и от самой себя, от собственных чувств и обид. Сердце в груди сжималось, когда я вспоминала финал нашего спора, но я не могла позволить себе оглянуться – это могло быть опасно.

Но он, обладая дикой яростью, догнал меня всего за несколько шагов, останавливая прямо у двери. Его тяжелое дыхание разрывало воздух, а рука сжала запястье, не думая прекращать эту невыносимую пытку.

– Думаешь, что сможешь уйти вот так, Эмили? – низкий голос вынуждал меня делать тщетные попытки на освобождение. – Так просто сбежишь от того, что сделала?

Ощущение его сердцебиения отдалось прямо под моей кожей, заставляя сбегать от его темных взглядов снова и снова. Он безжалостный, жестокий, черствый и бездушный. Я правда лишь пешка в его игре.

– Забыла, что я твоя тень? – продолжал разбивать мое сердце он. – Я слежу за каждым твоим шагом. Ты думаешь, что ты одна была там? Нет, Эмили. Я всегда был, есть и буду рядом.

Он наконец-то отпустил мое запястье, позволяя сделать шаг назад. Ноги дрожат, но взгляд постоянно ищет прежнего Джейкоба, который спас меня в лесу и буквально несколько минут назад на дороге.

– Думаешь, что сильная? – его ужасная игра только началась. – Но я знаю твои слабости, Эмили! Я знаю, что ты боишься потерять то, что имеешь. И я буду использовать это против тебя, если нужно будет удержать тебя еще раз, ясно?

Слезы, горячие и тяжелые, медленно скатывались по моему подбородку, оставляя за собой влажные следы на коже. Я чувствовала, как каждая капля падала на грудную клетку, словно маленькие камни, которые сжимали мое сердце, вызывая в нем болезненное сжатие. Внутри меня бушевал ураган эмоций – страх, гнев, печаль – все смешивалось в едином потоке, который не давал мне покоя.

Я отрицательно качала головой, пытаясь отогнать мысли о том, что происходило между нами. В этот момент мир вокруг словно замер, и я осталась одна со своими чувствами. Темные стены отражали мое смятение, и я видела в них свою искаженную тень – уязвимую, потерянную, но все еще борющуюся за свою свободу.

Я ворвалась в комнату, пытаясь успокоить разум. Бросившись к подушке, мои пальцы нащупали острое лезвие ножа, который я спрятала на случай, если что-то пойдет не так.

И вот, этот случай настал.

Джейкоб проследовал за мной, не выражая ни единой эмоции. Я бросила на него косой взгляд, пряча нож за спиной. Он настолько опытен, что ведет свои игры так уверенно и решительно, словно никогда не проигрывал.

– Не трогай меня. – дрожащим голосом произнесла я. – Ты не тот, кого я люблю. Не тот.

Он шагнул ближе, леденя меня своим дыханием. Его глаза темные, как ночь. А сердце – камень на дне океана.

– Думаешь, это спасет тебя? – ехидно заулыбался он. – Я уже говорил, что не против умереть от рук тебе подобной.

– Отойди. – я поднесла нож прямо к его шее. – И не приближайся!

Я не могла больше сдерживаться. Страх и сожаление сжали грудь, как в тисках. Слезы сами начали выходить, несмотря на мою силу. Я не хотела вот так сдаваться, но в этот момент мне не осталось ничего, кроме как выпустить свою боль наружу.

– Ты задумывался о том, что я действительно пыталась? – ударяла себя сама словами я. – Я пыталась полюбить тебя, все твои минусы и темные углы. Но они стали слишком тяжелыми, как этот нож в руке.

Трясущиеся ладони вытянули холодное оружие вперед, направляя прямо к груди Джейкоба.

– Ты как темный ангел… – захлебывалась в слезах я. – Ты тот, чьи руки спасают и разрушают одновременно. Страх стал моим смыслом жизни рядом с тобой. Я боюсь потерять тебя, но вместе с этим, боюсь стать темнее, потеряв себя.

Свободная рука бессмысленно вытирала щеки, а ноги пытались выстоять на этих чертовых каблуках.

– Для чего я все это делаю? – разочарованно качаю головой я, параллельно снимая шпильки. – Зачем лезу в эти разборки? Для чего? Чтобы выжить? Победить?

Между нами повисла длительная пауза, нарушаемая только стуком туфлей о холодный пол, пока он просто молча смотрел на меня, как будто пытается понять ход моих мыслей.

– А, может… – продолжала я. – Почувствовать себя нужной? Я не знаю, Джейкоб. Но я так боюсь тебя. Боюсь, что ты убьешь меня рано или поздно. Боюсь, что так и не смогу понять тебя. Ты знаешь все мои слабости, но я так и не смогла найти твою.

Как по заказу, в комнату ворвались два охранника, мгновенно направляя пистолеты в мою сторону. Холодные и безжалостные тени, словно были продолжением их самих. Не отступив даже на шаг, я лишь крепче сжала нож в руке.

– Давай. – шепчет Джейкоб. – Всади его прямо в сердце.

– Босс! – послышались крики сзади. – Нет!

– Опустить пистолеты! – его рев разнесся по каждому кусочку комнаты. – Она сделает то, что хочет, а потом вы дадите уйти ей.

Что?

Несмотря на дрожащие руки, слезы постепенно прекращали свой поток. В голове кружились мысли, создавая бесконечный вихрь. Я осталась на грани – между жизнью и смертью, между светом и тьмой.

Мой взгляд перешел на Джейкоба, но там не было прежней темноты и пустоты. Вместо этого что-то новое, другое. То, что я не могу понять. Он правда сейчас готов умереть за меня?

Сделав шаг назад, я медленно перевела нож к своей шее, не сводя глаз с Джейкоба. Пальцы вот-вот отпустят рукоять, ослабевая от такого давления. Но я должна убедиться в том, что только что пришло мне на ум.

– Эмили, нет! – умоляюще смотрел на меня зеленоглазый. – Убери эту игрушку. Брось ее на пол. Да уж на крайний случай в меня! Просто прошу тебя, не делай этого…

Теперь я вижу в нем не только гнев, но боль, страх и отчаяние. Он такой же человек, как и все. Запертый в клетку из собственных ран, но не способный выбраться из нее самостоятельно.

Он никогда не навредил бы мне.

– Нашла. – улыбнулась сквозь слезы я. – Я нашла!

– Протяни мне ладонь с ножом, Эмили. – молил он, подходя ближе. – Прекрати все это. Ты можешь пораниться.

– Так? – слегка надавила на шею острым лезвием я. – Или еще?

Но он оказался быстрее. Резко перехватив мою руку, он скрутил ее, вынуждая отпустить нож. Он с грохотом падает на пол, а боль пронзает запястье. Я чувствую не поражение, а победу. Полную и бесповоротную.

– Серьезно? – из меня вырывается дикий смех, и я падаю на пол следом за ножом. – Это какое-то сумасшествие.

Джейкоб сразу же поднимает холодное оружие с пола, засовывая его по привычке за спину, где крепко удержит ремень.

– Вставай. – шепчет он, наклоняясь ко мне. – Я отпущу тебя. Только не причиняй себе вред.

Ты думаешь, что теперь я способна уйти от тебя?

– Ушли отсюда. – бросила я свой суровый взгляд на охранников. – Представление окончено. Босс и его жена наигрались.

Он осторожно поднимает меня с пола, словно я игрушка, у которой достали батарейку. Я плюхаюсь задницей на кровать по его прихоти, но продолжаю смотреть на него с любопытством.

– Черт… – разочарованно произнес Джейкоб, хватая меня за плечи. – Придется потратить на твое лечение больше, чем я думал.