Мысли метались от Рэма к полусну-полуяви. Дремота не шла. Заставить себя лежать спокойно, чтобы искусственно вызвать ее, не получалось. Изнутри поднимались волны раздражения, накатывали, заставляя ворочаться в кровати, без конца ища удобное положение.

Промучившись некоторое время, я присела и обратилась к принцу.

– Ну как? Что-то нашел?

Рэм поднял на меня глаза. Давно приметила их необычный цвет – фиалковый, очень яркий, красивый. При разном освещении радужка принца бликовала темно-синим и фиолетовым. Но только теперь сочетание очень светло-нефритовой кожи и вот такого оттенка глаз показалось особенно притягательным.

– Надеюсь, ты не спишь не из-за меня? – вопросом на вопрос ответил принц, хмуря густые белоснежные брови: – Не потому, что не можешь заснуть рядом с чужаком? – лицо верианца напряглось, скулы заострились.

– Да не-ет, – поспешила его успокоить. – Просто перенервничала.

– Ах да! – встрепенулся Рэм, вскочил, достал из контейнера чашку с мятным чаем и аккуратно поставил возле меня на столик.

– Откуда знал, что будет именно мятный? – поразилась я.

– Ничего сверхъестественного, – хмыкнул принц: – Вечером всегда подают такой. Просто ты, видимо, столь поздно не заказывала. Хочешь, почитаем вместе? – предложил неуверенно. – Может, уснешь… Только мне придется передислоцироваться… на кровать, – одна его бровь приподнялась. Верианин вгляделся в мое лицо.

– Ладно уж, – улыбнулась я и подвинулась, давая принцу место.

– Милена, – вздохнул он. – А если мое тело среагирует? Опять будешь возмущаться или пугаться?

– Садись, – я похлопала по кровати. Убежденность, что Рэм не будет приставать или распускать руки росла с каждой минутой. Все остальное – ерунда.

Принц поднялся и осторожно устроился рядом.

– Вот, смотри, я нашел ту книгу, – Рэм провел рукой по экрану, изображение выскочило в воздух и зависло перед нашими лицами. – Тут два места, посвященные примерно тому феномену, что ты описывала. Я могу временно удалить средние страницы, и мы одновременно проштудируем оба. Как тебе?

– Мне нравится, – кивнула охотно.

На земле такая техника едва-едва сошла с производства.

– Нравится читалка? – констатировал Рэм, краем глаза отследив, как я завороженно наблюдаю за его манипуляциями. Ловкими движениями пальцев верианин удалил страницы, разделявшие нужные параграфы, и будто бы разорвал книгу надвое, чтобы нам обоим было удобно.

Я кивнула.

– Могу подарить хоть две, – предложил верианин.

Теперь я знала, что Рэм зарабатывает сам. Но что-то мешало принять его щедрое предложение.

Отвыкла я от дорогих подарков, а правильней сказать – отвыкла от подарков вовсе. Нарисовавшись на пороге с очередной просьбой, родственники не считали нужным задобрить меня даже несчастной пятирублевой открыткой. Ну да! Я же богачка! Зачем богачке копеечные сувениры? И как можно потратиться на что-то подороже, весомей, полезней – например, на те же холсты, акварельную бумагу, пастель, краски? Кто знает – выгорит ли дело, оправдаю ли надежды.

– Не напрягайся так при малейшем желании сделать тебе приятное, – вдруг выпалил принц, едва заметно дернув руками. – Вот честное слово – что же там за такие отношения у вас между полами, если только хочу чем-то порадовать, сразу встаешь на дыбы?

У меня вырвался непроизвольный смешок. Действительно, любое предложение Рэма что-то сделать или подарить воспринималось в штыки. Для каждого случая находился «моральный якорь». Я усиленно сопротивлялась малейшему проявлению заботы, широкому жесту.

– Нормальные у нас отношения! – горячо возразила, защищая собственную расу. – Это я такая странная. Давно ни от кого ничего хорошего не жду… Стараюсь все сама… Рэм, я ведь говорила – триста лет живу одна.

– Без мужчины? – одна бровь принца опять приподнялась, его ладонь, что покоилась на кровати, между нами, осторожно коснулась моей.

– Без мужчины, – подтвердила я. – И без родственников. Надоели до жути, если честно. Всем что-то надо. Кому-то – денег, кому-то – возиться с ребятней. Устала от того, что каждый, выйдя на связь, непременно чего-то просит или ждет… – похоже, меня прорвало на откровения. – Даже Путник! Ты сам видел!

– Милена, – голос Рэма дрогнул, рука осторожно легла на мою талию, вздрагивающие пальцы остановились: – Я хочу от тебя только одного – чтобы была рядом. Не отталкивала, не посылала куда подальше, как у вас говорят. Ты понимаешь… то, чего хочет тело… это все легко переносить, убирать на задний план. Это же только химия. Совсем другое – эмоции, душа или как там правильно по-вашему выразиться. Три месяца это так мало, – он замолчал, уставился куда-то перед собой, мимо книги: – Ты не верианка, я не знаю чем тебя привлечь. На многие естественные жесты реагируешь, словно бык на красную тряпку. Смогу ли хоть как-то убедить за три месяца не давать мне от ворот поворот окончательно, – из его груди вырвался вздох. Сейчас Рэм снова немного напоминал расстроенного ребенка. Но внезапно плечи верианца расправились, грудь выпятилась, жесткая линия губ дрогнула.

– Вот я даю! – возмутился он. – Называется, помогаю! Так! Забудь все, что сказал. Считай это минутной слабостью. Давай займемся делом. Читай. Я тоже. Потом обменяемся информацией и решим – что ближе к твоим впечатлениям и как с этим бороться. Хорошо? – голос принца звучал бодро, решительно. И я снова видела в нем мужчину – сильного и волевого.

…

Пока мы читали, рука Рэма словно бы ненароком оставалась на моей талии. Я не возражала. В конце концов, он не делал ничего большего. Не пытался обнять, прижать, поцеловать.

Текст оказался любопытным настолько же, насколько пугающим.

В нем говорилось о расах существ с невероятно мощными силовыми полями, чьи планеты погибали из-за дисбаланса материи и энергии. Аджагары ничего с этим поделать не могли, а, скорее всего, не хотели. Уж я-то представляю возможности создателей! Да и в тексте несколько раз подчеркивалось: дескать, сами аборигены виноваты в грядущей катастрофе.

В отчаянии, они создали секту, которая, пользуясь связью полукровок между собой, пыталась использовать их силу для воскрешения родных миров. Звучало жутковато. Две пропавшие несколькими годами раньше полукровки: нишати Геллия и айшара Раздра найдены на близких к Миориллии планетах полумертвыми. Вождь аджагар – Великий Аллен – забрал их в свой мир и там вроде бы до сих пор пытался излечить. Девушки то впадали в полукому, то приходили в себя и твердили, что из них изо дня в день выкачивали силовое поле. Затем, если верить трактату, найденному Рэмом, был еще один случай, когда похитили нишати Максима и через него тем же способом «обесточили» еще двух араччи, с которыми парень встречался на вылазках.

Если верить прочитанному, «подключиться» ко мне через Эйю можно было лишь при условии, что мы с ней сталкивались лично, на худой конец имели общих знакомых среди полукровок. Впрочем, скольких я повидала за последние столетья? Всех и не упомнишь!

Версия, про которую читал Рэм, выглядела менее близкой к моим неприятностям. Она гласила: несколько сотен лет назад шесть нишати пытались закрыть разлом. Странную брешь в пространстве и времени, всасывавшую измерения и планеты. На месте умирающих миров разломы обычно не раскрывались, потому что время там продолжало течь само по себе. Но в редких случаях, разрушения касались и его тоже и вот тогда… тогда аджагарам приходилось усиленно сдерживать своего рода черные дыры. В противном случае, гибли сотни планет.

Так вот, шесть нишати закрыли разлом или почти закрыли, если верить книге, но при этом сами потеряли почти всю энергию. Трое умерли на месте, двое – через сутки, еще одна – пополнила коллекцию неизлечимых пациенток Аллена. Вождь аджагар обладал силовым полем, способным исцелять.

Обменявшись выуженной из книги информацией, мы с Рэмом почти хором выдали:

– Больше похоже на первое.

Принц замер, я тоже, а спустя пару минут обоих взял смех. Вот ведь наобщались, называется. Уже мыслим одинаково, да еще и синхронно.

Пока читала, выпила весь мятный чай. Рэм заглянул в пустую кружку и предложил:

– Заказать еще?

– Нет, – ответила, зевнув. – Я прикорну.

– Ложись, – принц пересел к столику. – Я подежурю. Если что разбужу и наваляю любому обидчику, – выдал так спокойно, точно рассказывал о погоде.

Я хихикнула: – В чем, в чем, а в этом не сомневалась.

Легла, накрылась одеялом и почти моментально отключилась.

…

До утра я спала на редкость спокойно. То ли так подействовало присутствие Рэма, то ли еще что, но когда проснулась, верианец по-прежнему высился за столом, внимательно разглядывая мое лицо.

– Ты хоть вздремнул? – спросила, привставая.

– Ага, – кивнул принц. – Да не беспокойся… Я могу и стоя дремать. Просыпался несколько раз, вроде бы ты не выглядела встревоженной.

– Все нормально, спасибо, что подежурил,– я спустила ноги вниз, в тапочки.

Вот теперь возникла проблема. Спать я ложилась в пижаме – свободных фланелевых кофте и брюках. Санузел в каюте меньше корабельного лифта. Переодеваться там жутко неудобно, а перед Рэмом – еще хуже. Я уставилась на принца, прокручивая в голове варианты. Он замер, как видно, не понимая причин моего ступора. Наконец, выдал:

– Что опять случилось? Что не так?

– Гм… – буркнула я, прикидывая, как бы ему объяснить. – Слушай, мне сейчас бы умыться и переодеться.

– Я мешаю, – вскочил принц: – Давай так, – ему хватило пары шагов, чтобы очутиться у двери. – Делай свои дела, я забегу через час. Или только к обеду?

Я подошла к двери, отперев замок. Рэм выжидал, похоже, моего ответа, положив ладонь на ручку.

Я раздумывала. Через час… мазнула взглядом по электронному табло на стене, откуда проецировались трехмерные цифры: 9:30. Так… Либо я завтракаю тут и тогда уже выйду лишь к обеду, либо мы вместе идем в столовую… Где может появиться… этот, как его… Мей… что ли…

– А Мей выходит к завтраку? – поинтересовалась осторожно.

Принц нахмурился.

– Не уверен. В те разы, что я посещал утром столовую, не приходил. Но, есть шанс, что мы разминулись. Не хочешь с ним пересекаться? – Рэм вздохнул, его пальцы вздрогнули. – Как скажешь. Я могу зайти к обеду или… завтра перед высадкой на Миориллию, – лицо Рэма застыло. Прежнее подростковое выражение – брови домиком, губы поджаты, мелькнуло на мгновение и стерлось. Теперь принц напоминал воина, ожидавшего решения полководца о командировке в горячую точку. Таким он мне, определенно, куда больше нравился. Приятно иметь дело с мужчиной. Сразу возникло желание обсудить с Рэмом предмет тревоги, не опасаясь его детской нервозности.

– Вот прикидываю, – отозвалась я. – Не особенно хотелось бы встречаться с этим вашим еще одним принцем. Но поход в столовую соблазняет. Надоело сидеть тут, безвылазно. Какие у вас там правила на счет женщин? Как мне дать ему понять, что не хочу видеть?

– Эм-м… – замялся Рэм, пальцы его продолжали нервно потирать внутренние стороны ладоней: – По идее, три месяца он имеет право искать твоего присутствия. С другой стороны, ты можешь заявить, что не желаешь общаться. Честно говоря… – принц пожал плечами. – Мне с таким сталкиваться не доводилось. Обычно женщина дает мужчине три месяца. А чтобы сразу отвергать…

– На этот случай у вас нет традиций, я поняла, – вздохнула невольно, едва сдержавшись, чтобы с досады не всплеснуть руками.

Стены каюты давили. Желание вырваться наружу крепло с каждой минутой. Возможно, виной тому вчерашний инцидент, после которого фраза «мой дом – моя крепость» рождала лишь грустную иронию.

– Я могу сходить в столовую и принести все, что попросишь… Если конечно, – принц замялся, осекся и замолчал.