Но Лео даже не нужно открывать рот, чтобы все поняли, что с ним что-то не так. Пока лидеры Жнецов расспрашивают свидетелей, Андерсон самозабвенно ковыряется в носу и рассматривает потолок.

– Лео Андерсон, выйди вперёд, – командует Элеонора, и Лео вздрагивает.

Он робко пробирается сквозь толпу, встаёт чуть позади меня, словно прячась, и тихо мямлит:

– Я не сделал ничего плохого.

Боже… Если позволить ему говорить, то всё пропало.

– Конечно, не сделал, – смягчается Элеонора. – Ты нам очень полезен, Лео. Мы всего лишь хотим задать тебе пару вопросов. Что случилось на острове?

– Ужасно! – восклицает Андерсон и, полностью скрывшись за моей спиной, вцепляется в моё пальто. – Я чуть не умер! Моя лаборатория уничтожена… Огонь был так близко. Так близко… Если бы не Кристофер… – он всхлипывает, и я от досады сжимаю кулаки.

Как и любой ребёнок, ради обещанной награды Андерсон сильно старается, поэтому переигрывает.

– Лео, почему ты прячешься за ним?

Вместо ответа сзади доносится ещё один всхлип – более громкий.

– Простите, – отвечаю я за Лео. – Он ещё не оправился от шока. Театр уже начал гореть, когда я спустился за мистером Андерсоном. Поначалу он не хотел уходить и бросать результаты своих исследований. Думал, что я вру и пожар скоро потушат. В лаборатории изолированная вентиляция и автономная система, поэтому если бы за ним никто не пришёл, Лео мог бы погибнуть, так как не почувствовал бы даже запаха.

– Тебе известно о его работе? – повышает голос Элеонора.

– Да, так вышло, что теперь я в курсе. Моя кровь – важная составляющая обоих препаратов. Генри и Лео попросили меня сотрудничать, и я согласился. Разве вам не доложили?

– Вообще-то, нет, – вклинивается Джек. – Остров и исследования курировал Левингтон. Мы не лезли в его дела, у нас своих хватает. Генри не докладывал нам о промежуточных этапах, нас интересовали только значимые новости. Но не составит труда проверить, насколько важна твоя кровь. Так что не переживай об этом, – он ехидно улыбается мне. – Продолжай.

– Лео пришлось покинуть лабораторию, оставив там все с таким трудом созданные образцы. В итоге всё пропало. Это очень больная тема для него. Может, вы сделаете поблажку? Ему сейчас нельзя переутомляться. У него случился нервный срыв, он до сих пор немного не в себе.

– Поблажку? То есть вы заботитесь о нём? Вы что, подружились? – со смешком спрашивает Элеонора.

– Кристофер меня спас! – выкрикивает Лео из-за моей спины, с такой силой сжимая пальто, что чуть не стаскивает его с меня. – Только он пришёл. Больше обо мне никто не вспомнил. И теперь он мой друг.

М-да… Андерсон, которого все знали, никогда бы не сказал чего-то подобного. И не стал бы вести себя столь жалко.

– Как интересно, – начинает Джек, но его речь прерывается грохотом распахнувшихся дверей.

В следующую секунду в зал вваливается «вдрызг пьяный» Фред, и я с облегчением выдыхаю. Как нельзя вовремя.

– П-простите за опоздание, – развязно произносит он. – Нёсся сюда на всех парах, н-но всё равно прибыл позже всех. Н-неловко.

– Как ты смеешь заявляться сюда в таком виде? – шипит Джек, не сдерживая злости.

– Я ведь тоже свидетель, – продолжает Фред распространять характерное амбре, выйдя вперёд и напрочь игнорируя гневный взгляд отца. – Но нам с цыпочками повезло. Я пригласил их покататься на вертолёте. Мы как раз поднялись в воздух незадолго до того, как всё… п-ш-ш-ш – БУМ!

Фред изображает руками большой взрыв, еле удерживается на ногах и икает, запнувшись о них же.

– А, чёрт… Короче. Полыхнуло чертовски быстро, как в дешёвом боевике. В общем, мы передумали возвращаться и смотались оттуда, чтобы повеселиться в другом месте. Так что больше я ничего не знаю. Вот.

Он медленно поворачивается вокруг своей оси, позволяя всем хорошенько разглядеть свой помятый видок. Кажется, Фред даже уговорил Венди оставить на его шее несколько засосов и царапин.

– Вышвырните его отсюда! – рявкает Джек Коллинз, окончательно потеряв самообладание.

Спасибо, Фред.

– Мистер Коллинз, – обращаюсь я к Джеку, когда Фреда насильно уводят из зала и его громкие возмущения стихают, – как я уже говорил, Лео нельзя нервничать и лучше какое-то время провести вдали от шума и скопления людей. Не могли бы мы продолжить завтра? Для нас с вами один день ничего не решит.

– Ладно, – соглашается Джек спустя пару минут раздумий. – Пусть отдохнёт пару дней. Он нужен нам вменяемым и здоровым. Какова сейчас ситуация на острове?

– Основной очаг возгорания удалось подавить, опасность дальнейшего распространения свели к минимуму. На острове остались выжившие охранники. Хорошо бы на днях отправить туда экспертов, чтобы выяснить причину пожара. Но сначала нужно убедиться, что там действительно безопасно.

– Так и поступим, – раздражённо цедит Коллинз. – И сдался Левингтону этот остров… Ладно, все свободны. Завтра вас оповестят о времени и месте. Кристофер, задержись.

Как я и рассчитывал, «выступление» сына выбило его из колеи и ослабило бдительность, а остальные лидеры Жнецов будто и не заинтересованы в происходящем.

Уж слишком всё на первый взгляд просто, и это может означать лишь одно: они не поверили в мою версию, так что без подвоха не обойдётся.

Когда в зале остаюсь только я и лидеры Жнецов, один из до сих пор молчащих мужчин встаёт и направляется ко мне. Приблизившись, он сбрасывает капюшон.

Алистер Рид неплохо сохранился: ему за семьдесят, однако лишь полностью седые волосы выдают его возраст. Ведёт себя он так, словно ему и пятидесяти нет.

Его неестественно светлые глаза изучают меня с пристрастием, пока он медленно обходит меня кругом.

– И что нам с тобой делать? – вполголоса интересуется Алистер, остановившись напротив. – Тебе известно о твоём происхождении?

– Генри рассказал мне.

– И неужели ты думаешь, что мы позволим такому, как ты, занять место рядом с нами?

– У вас будет время подумать. Завтра я принесу завещание, и вы сможете с ним ознакомиться. Если решите пойти против последней воли Генри Левингтона, то так тому и быть. У меня нет цели стать одним из вас.

– Да-а-а, – тянет он. – Кто-то борется за власть, а другим она и даром не нужна. Ты настолько неамбициозен?

– Дело сейчас не во мне. Я приму любое ваше решение, однако прошу помнить: этого хотел Генри. И не только я должен считаться с его желаниями.

– Какой преданный преемник, – усмехается Алистер. – Что ж… если метишь в кресло Генри, тебе придётся отстоять своё право занять его место. И ещё найти жену. Все лидеры Жнецов должны связать себя узами брака. Неважно, станешь ли ты потом вдовцом. Но прежде чем занять место Левингтона, ты должен подобрать себе подходящую партию. Сейчас ты можешь идти. Послушаем, что скажешь завтра. И если за сутки возникнет хоть одна проблема, если кто-то из тех, кого ты помиловал, откроет рот, если ты не сможешь контролировать тот хаос, что устроил…

Недосказанная фраза повисает в воздухе. Но ему и не нужно договаривать. Всё и так ясно. Меня просто-напросто устранят.

Чуть склоняю голову в знак согласия, официально прощаюсь с ними и покидаю зал, а затем и особняк.

Фред ждёт меня, привалившись к внедорожнику. Андерсон стоит рядом и ковыряет землю носком ботинка. Как только я подхожу к ним, Лео вцепляется в рукав моего пальто и начинает тараторить:

– Не оставляй меня одного так надолго. И сюда я больше не приеду! Эти люди меня пугают. Они злые. Ты хоть представляешь, что я пережил? Ты говорил, будет просто с ними разговаривать, но… – он осекается, смаргивая слёзы. – Хочу домой. Отвези меня обратно.

– Прости, Лео, но мы не можем вернуться на остров. Теперь ты будешь жить в другом месте, – мягко отвечаю я, стараясь отцепить его пальцы от своей одежды. Бесполезно. – Может, отпустишь?

Андерсон протестующе мотает головой и вцепляется во второй рукав. Ну и как его спровадить? Сильно сомневаюсь, что Лео с превеликой радостью поедет в дом Левингтона без меня.

– Что с ним, блин, такое? – озадаченно спрашивает Фред. – Пока тебя не было, он тут натуральную истерику устроил.

– Поговорим об этом позже, – на автомате отвечаю я. – Лео, пожалуйста. Мне очень нужно, чтобы ты сейчас сел в ту машину, – киваю на чёрный тонированный седан, присланный Итаном. – Ты должен поехать в наш новый дом.

– А ты?

– Я приеду завтра.

– Нет! Без тебя не поеду.

– Лео, ты ведь помнишь, о чём мы говорили? Ты должен слушаться. Тогда получишь своё вознаграждение.

– Я не хочу ехать без тебя.

– Лео.

– Нет!

Он дёргает рукава моего пальто, и я еле сдерживаюсь, чтобы не наподдать ему прямо здесь. Кажется, у меня начинается мигрень.

Ну что за капризный ребёнок? То обижается, то спорит, то ревёт, то липнет. Как с ним справляться?

Ребёнок… Да чтоб меня! Этому «ребёнку» сорок пять лет! Но теперь он часто ведёт себя либо как протестующий подросток, либо как прилипчивое беспомощное дитё. И сегодня, как назло, именно второй вариант.

Разумеется, Андерсон не всегда такой. Как я и говорил, у него бывают дни просветления, когда он становится почти прежним. Но они случаются всё реже.

– Лео, если ты не будешь слушаться, я больше не разрешу тебе заходить в лабораторию, отберу все твои наработки и присвою все твои изобретения себе.

– Ты… – в шоке выдыхает он, растерянно глядя мне в глаза. – Ты… злой! – выкрикивает Лео, и слёзы градом льются по его щекам. – Так нельзя, – всхлипывает он. – Ты обещал.

– И я сдержу все обещания, если будешь послушным. Твоя комната уже готова, ужин и ванная тоже. Тебя сопроводят до нашего нового дома. Ты поедешь не один, а с человеком Итана.

– А Итан сейчас там? – растирая слёзы по лицу, спрашивает Лео.

– Да, он тебя встретит. В новом доме лаборатория будет ещё лучше, чем на острове. Тебе понравится.

– Л-ладно. Я поеду. Но ты обещал!

– И всё выполню. А сейчас садись в машину. Итан очень ждёт тебя. Я приеду завтра утром.

– Точно?

– Да. Езжай.

Наконец он делает то, что я велю. Понуро плетётся к машине, продолжая плакать, однако больше не устраивает спектаклей.

– Что это было? – в полном замешательстве спрашивает Фред, провожая Лео взглядом.

Киваю на внедорожник, и мы садимся на заднее сиденье. Когда телохранитель Фреда заводит мотор и автомобиль выезжает за ворота, я отвечаю:

– Побочный эффект от ND-2. Эта штука сильно влияет на психику. Все, кому ввели препарат, стали вести себя немного странно. Но Андерсон временами впадает в детство. И происходит это всё чаще. Не знаю, почему именно с ним произошли такие сильные изменения. Может, он изначально был более уязвим психически. Объяснить такую реакцию может только сам Лео, но он забыл, что я ввёл ему препарат. Все они забыли. И теперь считают, что обожают меня по своей воле.

– Да уж, – хмыкает Фред. – А Жнецы хотели провакцинировать всех. Сколько бы психов тогда появилось? Их и так немало. Угораздило же меня родиться в этой семейке.

Он замолкает, хмуро смотря на свои руки.

– Ты молодец, Фред, отыграл на отлично, – хвалю я его, чтобы как-то взбодрить.

– Отец точно меня прибьёт, – отвечает Фред, качая головой, но вдруг расплывается в улыбке. – Но ты видел его рожу? Видел?

– Разумеется. Я ведь тоже там был.

Фред ухмыляется, а потом снова мрачнеет.

– Хотя Венди тоже не была рада, что я вчера так накидался, а сегодня снова бахнул пару стаканов, – с досадой изрекает он. – Работать с тобой – себе дороже, знаешь ли.

– Если бы не я, ты бы оправился на стол к Андерсону.

– Ладно-ладно, я помню, – Фред делает примирительный взмах рукой. – Ты привёз мой телефон?

– Твой телефон и так при тебе.

– Я имею в виду нормальный телефон, а не эту кнопочную хрень.

Опускаю руку в карман, достаю смартфон и зарядник и протягиваю ему.