– Когда у тебя день рождения, Октавия? Тебе ведь почти десять, верно?

– Да, мне исполнится десять четырнадцатого октября, – подтвердила девочка.

Тётя Клара вздрогнула, словно её ужалили.

– Четырнадцатого октября… – дрожащим голосом повторила она. – Надо же, какое совпадение.

Роуэн коснулся лапкой её внезапно побледневшей щёки.

– Какое? – спросила Октавия, наклонившись вперёд и хлопая фиалково-синими глазами.

Бабушка перевела взгляд с сестры на внучку и быстро взглянула на крошечные часы на золотом браслете с подвесками.

– Как быстро летит время! Можете идти, девочки, – отрывисто отчеканила она категоричным тоном.

Тётя Клара смотрела в пустоту. Положив салфетки на стол, девочки встали и направились к двери, бросая на неё любопытные взгляды.

Позади них послышался голос бабушкиной сестры:

– Нам надо поговорить. Пора им рассказать…

Бабушка прошептала:

– Не сейчас.

Октавия замедлила шаг.

Бабушка догнала девочек и проводила их из комнаты.

– Попросите миссис Фосетт прийти и убрать со стола, – приказала она, захлопывая за ними дверь.

Когда Беатрис позвала экономку миссис Фосетт и вернулась, четыре девочки бросились вверх по широкой лестнице, за ними побежала Бронуэн, скользя по гладким каменным плитам. Они влетели в комнату, где располагалось их «тайное убежище». Китайская ширма с вычурным рисунком делила надвое помещение с видом на разбивающиеся о берег волны. За ширмой лежали многочисленные гобеленовые подушки и выцветшие бархатные покрывала. Девочки вместе с собакой прыгнули на них.

– Что всё это значит? – начала Фелисити, но Октавия, вся взбудораженная, перебила её.

– Неважно! Вы не представляете, что мы нашли! – обратилась она к Марте и Беатрис.

Марта фыркнула, притворяясь равнодушной, Беатрис казалась заинтересованной, но она всегда стремилась угодить Марте, а потому ничего не сказала. Не дожидаясь ответа, Октавия выпалила:

– На чердаке спрятана крошечная золотая дверца.

Марта и Беатрис переглянулись. Все знали, что Октавия – большая фантазёрка.

– Скажи им, Флисс! Ты ведь тоже её видела.

Фелисити кивнула.

– Она появилась на плинтусе, вся оплетённая цветами.

Дрожа от нетерпения, Октавия вынула из кармана миниатюрный свиток, отряхнула с него кусочки мха и крошки от печенья и сказала:

– Смотрите, это лежало рядом с дверцей.

Соприкасаясь головами, все склонились над пергаментом, и свет лампы искрился на их волосах.

– «Время истекает…» – прочитали они вместе.

Что это значит? Озадаченные, девочки переглянулись.

– Я думаю, мы должны вернуться на чердак и всё выяснить, – заявила Октавия.

Остальные замотали головами, и даже Бронуэн неодобрительно зарычала.

– Нельзя рисковать – бабушка рассердится, – отрезала Марта. Она всегда пыталась заставить младших сестёр, особенно Октавию, подчиняться правилам этого дома.

– Тогда пойдём в полночь, когда она точно будет спать, – не растерялась Октавия. Она протянула руку на середину и стала ждать ответа сестёр.

После минутного колебания Фелисити положила свою сверху. Марта, пожав плечами, накрыла ладонью её руку, Беатрис быстро сделала то же самое. В довершение Бронуэн опустила свою тяжёлую лапу на руки девочек, и Октавия, захихикав, заключила:

– Решено. Встречаемся в коридоре у наших комнат в полночь. Не забудьте фонарики.

Вернувшись к себе, Октавия ещё раз изучила кусок пергамента с загадочными золотыми буквами, написанными мелким почерком. Что всё это значит?

2. Полночная магия

– Ой! Нога! – пожаловалась Марта, наклоняясь, чтобы потереть ногу в толстом и пушистом розовом носке.

Бронуэн, испуганная её сердитым взглядом, виновато отошла подальше.

– Тс-с-с! – шикнула Фелисити, заглядывая за угол.

Четыре девочки и собака прокрались по коридору и поднялись на следующий этаж, где располагался чердак. Фонарики призрачно освещали каменный пол. Стены были увешаны выцветшими гобеленами, выстроившиеся с обеих сторон фигуры рыцарей в доспехах, казалось, нависали над девочками. Позади что-то пробежало, сёстры прижались к Бронуэн и со страхом оглянулись.

– Это просто мышь, – успокоила их Октавия, стараясь придать словам уверенность. Луч фонарика высветил в конце коридора маленького грызуна, но тот промчался слишком быстро, и девочка не успела убедиться в своём предположении.

Ускорив шаги, девочки гурьбой ввалились на чердак. Молочный лунный свет едва освещал холодное помещение, и искательницы приключений, дрожа, сбились в кучу на середине. Бронуэн повела носом и заскулила.

– Мне здесь не нравится, – закапризничала Беатрис.

Марта кивнула, соглашаясь, и плотнее запахнула полы халата.

– Ну и где ваша дверь? – нетерпеливо спросила она.

– В самом углу… Ой!

Луч фонарика не смог найти дверцу, и Октавия смутилась. Она светила там и тут, но плинтус упрямо оставался пустым.

Марта насмешливо фыркнула и, подняв бровь, взглянула на Беатрис, а Октавия в растерянности обернулась к Фелисити, которая тоже выглядела весьма озадаченной.

«Как дверца появилась в прошлый раз? – подумала Октавия. – Может, я случайно произнесла волшебное слово? А может…»

Она вспомнила, что чудо произошло, когда Фелисити взяла её за руку, и потащила старшую сестру ближе к углу. По руке Октавии растеклось тепло, кисть защекотало, и мерцающий свет снова вырвался из их переплетённых пальцев, заискрился в луче фонаря и обнаружил золотую дверцу.

– Вот она! – с ликованием указала на неё Октавия, поворачиваясь лицом к Марте и Беатрис, которые от удивления раскрыли рты.

– О-о-о-ой! – произнесла в изумлении Беатрис, а Марта, с подозрением сощурив глаза, наклонилась рассмотреть небывальщину получше. – Как красиво.

Все девочки разом заговорили, выражая восторг и любопытство. Когда они слишком уж громко разгалделись, по тёмной комнате эхом прокатился чей-то кашель. Девочки вздрогнули, испуганно хватаясь друг за друга. У Октавии по рукам поползли мурашки.

– Вижу, вы раскрыли наш маленький семейный секрет, – произнёс голос из мрака.

Сёстры все как одна обернулись, ожидая увидеть суровую бабушку, но вместо неё у входа стояла, тяжело опираясь на сучковатую палку, их двоюродная бабушка, а с её плеча на них внимательно взирала белка.

– Скажите спасибо, что Роуэн заметил, как вы поднимались сюда: будь это ваша бабушка, вам несдобровать, – ворчливо проговорила тётя Клара. – Да не пугайтесь вы так – я ей не скажу. Она всё равно не принимает это всерьёз. Но вечно прятаться от истины она не сможет, – с тяжёлым взглядом добавила пожилая женщина и, указав палкой на полосатый диван, сказала: – Давайте сядем, девочки, и я расскажу вам сказку.

Она подождала, пока девочки рассядутся и Бронуэн ляжет у их ног, затем опустилась на диванчик под окном. От поднявшейся пыли тётя Клара закашлялась, и громовые звуки долго разносились по тёмному чердаку. Роуэн с укоризненным взглядом спрыгнул с её плеча и, встав на стражу у Волшебной двери, принялся умываться.

– Прежде чем я начну, мне хотелось бы знать, как вы обнаружили дверцу, – сказала тётя Клара.

– Мы играли в прятки, и Флисс нашла меня. Когда она меня осалила, от наших рук отделился лучик и осветил угол, – просто объяснила Октавия.

– Конечно, связь между сёстрами обладает большой силой. Дверь обычно не показывается Хранительнице ключа, пока той не исполнится десять… так что, видимо, тут дело случая, – задумчиво произнесла тётя Клара.

– Хранительнице ключа? – переспросила Октавия. Становилось всё интереснее.

– Об этом позже. Итак, для вас не секрет, что наша семья, Блум, всегда жила здесь. Но вы точно не знаете, почему она такая особенная и почему мы, девочки, никогда не меняем фамилию даже после замужества. – Тётя Клара наклонилась вперёд, и её глаза заблестели. – Сотни лет назад волшебный народ и люди жили в согласии. Но, когда люди начали бояться магии и всего необычного, гармония распалась. Было решено закрыть дверь между двумя мирами, но наша семья получила особое задание. Дело в том, что род Блумов происходит от брака волшебного принца и человеческой девушки. Их дочери-близнецы первые приступили к выполнению обязанностей. Девочка с огненно-рыжими волосами, прямо как у её отца из Сказочного мира, стала Хранительницей ключа, а её сестра с золотистыми, как у смертной матери, локонами сделалась наследницей замка Блум и Стражницей Волшебной двери на чердаке.

Тётя Клара замолчала, чтобы сёстры могли обдумать услышанное. Девочки переглядывались с разными выражениями на лицах. Марта совершенно очевидно не поверила ни одному слову, но остальные повернулись к тёте, желая поскорее услышать окончание сказки.

И тётя Клара продолжила:

– В каждом поколении рождается девочка с медными кудрями и фиалково-синими глазами. По достижении десяти лет она становится следующей Хранительницей ключа, а её сестра – благодаря магии она тоже всегда есть – Стражницей, готовой унаследовать замок Блум, когда придёт время, – закончила свою историю тётя.

Октавия и Фелисити, не веря своим ушам, посмотрели друг на друга.

– Но у меня ведь чёрные волосы, – сказала Фелисити, неосознанно проводя рукой по толстой косе.

– Цвет волос Стражницы не важен – это девочка с медными кудрями всегда становится Хранительницей ключа, а её сестра – Стражницей.

– А как же мы? – перебила тётю Клару Марта. Возмущение, что не ей предназначена главная роль, пересилило недоверие. – Мы же старшие.

Тётя Клара кивнула и ответила:

– Вы становитесь Блюстительницами тайны – эта очень важная обязанность, которую унаследовали многие Блумы. Только девочки в нашей семье знают нашу историю и осведомлены о наших особых поручениях. Вы повзрослеете и выйдете замуж, но, как велит традиция, навсегда сохраните фамилию Блум. Будем надеяться, что и у вас появятся дочери, одна из которых станет Хранительницей ключа.

– Так, значит, папе об этом ничего не известно? – спросила Октавия, недоумевая, как ей удастся сохранить такой большой секрет от любимого отца.

Тётя Клара чуть замялась и ответила:

– Ну, так случилось, что ваши отцы знают о Сказочной стране, потому что… м-м-м… понимаете ли… Короче, неважно, – сконфуженно закончила она.

Октавия нахмурилась, но задать очередной вопрос ей помешала Беатрис, которая слушала рассказ раскрыв рот, и вдруг заговорила.

– А почему вы не замужем, тётя? – поинтересовалась она.

– Ну, эта сказка ещё далеко не закончена, и, к сожалению, финал у неё не счастливый. – Тётя Клара хотела было продолжить, но удивлённый вздох у дверей остановил её.

– Клара! Девочки! Что вы здесь делаете? – В дверном проёме, прижав дрожащие руки к груди, стояла бабушка.

Тётя Клара с виноватым видом поднялась на ноги и, тяжело опираясь на палку, повернулась к сестре.

– Эвелин, они были на чердаке, когда я пришла… но вот что ты тут делаешь? Помнится, ты поклялась никогда сюда не возвращаться.

Потрясение и ещё что-то неопределённое отразилось на бабушкином лице.

– Я услышала шум, вот и поднялась выяснить, в чём дело… и, выходит, не зря. Я ведь настоятельно просила тебя ничего девочкам не рассказывать! – упрекнула она сестру.

– Они уже сами нашли дверь, Эви. Что я могла поделать? Октавии скоро исполнится десять лет. Она всё равно узнала бы обо всём в свой день рождения. Девочки уже не маленькие, мы не можем держать их в неведении вечно, – печально произнесла тётя Клара.

Бабушка уставилась на крошечную золотую дверцу, сияющую, словно крошечное созвездие, в углу комнаты. Наконец она оторвала от неё взгляд и повернулась к сестре.

– Женевьева будет недовольна. Сколько ты успела им рассказать?

Октавия навострила уши при упоминании о матери, но не решилась встревать в этот интересный диалог.