Обмен любезностями занял несколько минут. Когда кандидатки наконец ушли, еще одна служанка явилась за Анги. Девочке полагался полуденный сон, о котором я благополучно забыла.

Листок с расписанием так и остался в гардеробной девочки. Вот такая из меня безалаберная няня.

– Увидимся после сна? – спросила моя подопечная, прикрывая зевоту ладошкой.

– Конечно, – кивнула я, провожая девочку взглядом.

Остаться в одиночестве для меня сейчас было самой лучшей наградой. Как минимум потому, что я наконец-то могла поесть. Даже ложку с остывшим супом до рта успела донести – и тут же подавилась.

Подавилась, закашлялась, потому что рядом со мной – на соседнем стуле – словно из воздуха материализовался герцог.

– Куда же вы так торопитесь? – заботливо постучали по моей спине, пока я кашляла, прикрываясь салфеткой.

Испугалась? Да еще бы! Сидишь себе, никого не трогаешь, а тут на тебе – чудо!

– И давно вы здесь сидите? – поинтересовалась я, не скрывая возмущения.

– С самого начала, – бесстрастно отозвался герцог. – Чаю?

– А давайте, – согласилась я, но внутри все буквально дрожало от желания окатить кое-кого кипятком.

– А вы молодец, не растерялись. Особенно мне понравилась шутка про вежливость королей. Как хорошо, что я всего лишь герцог. – Губы мужчины растянулись в дьявольской улыбке, а мои щеки вспыхнули в тот же миг.

Я не нашла ничего лучше, чем просто продолжить есть. Так я хотя бы не наговорю ему ничего лишнего. Такого, за что потом мне будет стыдно.

Молчание не продлилось долго. Быстро покончив с обедом, я приступила к чаепитию. Если честно, все это время старательно подбирала слова, чтобы первой сообщить герцогу о том, что случилось с нашими с Анги тестами.

Мне не хотелось бы, чтобы Себастьян ругал дочь за то, в чем она не виновата. В конце концов, не выгонит же он меня? Я ему нужна для того, чтобы последить за девочкой до тех пор, пока отец не подберет ей достойную гувернантку. По крайней мере, другого логичного объяснения своему здесь нахождению я не видела.

– Ваша Милость, я хотела бы с вами поговорить… – начала я издалека, стараясь быть любезной.

– Я тоже. Хотел бы с вами поговорить. Ваше поведение на занятиях по этикету стало для меня неожиданностью. Вам есть что сказать? – взглянул он мне прямо в глаза.

– Конечно, – выдохнула я облегченно. – Признаюсь, мы с Анги были не правы, устроив своеобразный протест преподавателю, но, увы, изнеможение не дало нам подняться сразу же, а в дальнейшем в этом уже не было нужды. У меня возникли большие сомнения в компетентности леди. Вы знали, что она кричит на вашу дочь? А о том, что она ничего толком не объясняет, требуя догадаться, что именно нужно сделать, и выполнить это? Знаете, я бы никогда не подпустила эту даму к своему ребенку.

– Даже так? – удивление вперемешку с сомнением тут же проступило на его лице.

– Именно. Если я имею право голоса, то я хотела бы попросить вас найти другого преподавателя этикета для девочки.

– Я подумаю над этим. Что-то еще? – тон мужчины заметно изменился, вынуждая меня поежиться.

– Да. Сегодня мы с Анги писали тест. Так вот, я испугалась и поменяла наши ответы, – произнесла я воинственно, готовая защищаться.

– И все-таки вы действительно не умеете врать. Даже если бы я не знал правды, я все равно бы вам не поверил. Вы не смотрите в глаза, когда врете. Прячете взгляд.

– Это неправда!

– Правда, – улыбнулся Себастьян, заметно смягчаясь. – Зачем вы выгораживаете мою дочь? Алдрид ведь был там.

– Тот старик?

– Мой камердинер под искусной иллюзией. Это Ангилия поменяла ваши тесты местами. Полагаю, чтобы помочь вам, что приятно меня удивило. Она впервые пожертвовала собой ради другого человека, прекрасно зная, что я буду недоволен. Вы хорошо на нее влияете, несмотря на отсутствие должного образования, но вернемся к тому, что по-настоящему важно сейчас, – интриговал герцог, выдерживая паузу. – Скажите, мисс Алдийская, чем же я вам так не угодил, что вы нарисовали мне третью руку? Предполагаете, что я не справлюсь двумя?

– Предполагаю, что третья рука никому не помешает. У вас ведь столько дел, столько дел… – залилась я краской стыда, хотя внешне очень сильно старалась выглядеть невозмутимой.

– Выкрутились, – рассмеялся герцог, подливая мне еще чаю. – А если серьезно, как вы держитесь в седле?

– У нас с лошадьми взаимная нелюбовь. Я их боюсь, а они меня опасаются. Слушайте, а отдайте мне мой рисунок.

– Зачем это? – притворно удивился Себастьян.

– Я его уничтожу. Вдруг кто-нибудь увидит?

– Не увидит, – неожиданно придвинулся герцог ближе, прошептав мне на ухо: – Я спрячу его в самое надежное место.

– Это какое же? – заинтересовалась я, думая о Чаше Желаний, которая тоже может лежать в этом самом надежном месте. Да, об этой дурацкой чаше, а не мужских губах, что находились так близко!

– А это секрет.

Чужая ладонь коснулась моей щеки, убирая волосы. Дыхание перехватило от понимания того, что меня снова сейчас поцелуют. Веки закрылись непроизвольно. Выдохнув прямо в губы герцога, я едва не свалилась со стула от того, как крепко Себастьян меня обнял, притягивая ближе. Еще бы немного, и я бы просто сидела у него на коленях!

– Герцог де Зентье… – прошептала я, с трудом разрывая такой чувственный, такой нежный поцелуй.

– Ммм? – откликнулся мужчина, прокладывая дорожку поцелуев по моей шее.

– Ваша Милость… – предприняла я вторую попытку достучаться до Себастьяна.

– Я вас очень внимательно слушаю. – Поцелуй перешел на плечо, с которого самым бессовестным образом было стянуто платье.

Такого непотребства я стерпеть уже не могла. Вывернувшись из тесных объятий, вскочила на ноги, а для надежности еще и стулом отгородилась.

– По-моему, вы мне дали работу не для этого, – заметила я, глядя в затуманенные синие глаза. Миг, и вся мягкость пропала. Теперь герцог смотрел на меня осмысленно и даже собрано.

– Я вам не нравлюсь? – спросили у меня холодно.

– Не в этом дело, – замялась я. – Я не хочу смешивать работу и отношения. Это может плохо кончиться.

– Вот как? – тоже поднялся Себастьян из-за стола, делая шаг по направлению ко мне. Взяв мою руку, он прикоснулся губами к тыльной стороне ладони и положил ее на сгиб своего локтя. – Тогда у меня остается лишь два варианта. Первый – уволить вас и продолжить ухаживания, второй – расширить ваши права и обязанности в том договоре, который вы еще не подписали. Вам какой вариант больше нравится?

– Третий, где мы не смешиваем работу и личное. Простите, но я, пожалуй, пойду.

– Стоять! – приказ раздался настолько неожиданно, что я остановилась как вкопанная, успев сделать лишь полшага. – Я понял ваши претензии. Думаю, наш спор нам поможет решить пари.

– Какое пари? – заволновалась я, чувствуя, как герцог сжимает мои пальцы, лежащие на его руке.

– Простое. Я вас снова сейчас поцелую и, если вы сдержитесь и не ответите мне, так и быть, оставлю вас в покое. Если же нет… Мои руки будут развязаны.

Он не дал мне ответить, не дал возразить или согласиться. Поцелуй-безумство обрушился на мои губы, лишая и рассудка, и права голоса. Жар разливался по телу неудержимой волной. Воздуха не хватало, и земля…

Земля ушла из-под ног, стоило мне податься навстречу этим жадным, этим ненасытным губам.

Кожу покалывало тысячами электрических разрядов. Уже давно просто лежала в руках мужчины, тогда как этот сумасшедший поцелуй все не заканчивался и не заканчивался. Пальцами зарывалась в темные волосы. Ладонями скользила по его шее, груди, за которой так же гулко, как и мое, билось сердце.

– У вас все еще есть сомнения? – срывающимся шепотом выдохнул герцог.

– Лучше меня ни о чем не спрашивать, – покачала я головой, не чувствуя ног.

– О, а вот и Анги…

– Где? – молниеносно в страхе выпрямилась я, отпрыгивая от герцога на почтительное расстояние.

– Пока нигде, но вот-вот появится. Простите, но стресс – самый лучший способ прийти в себя. А вот и наши кандидатки, – посмотрел он мне куда-то за спину.

– Ну нет, – пыталась я отдышаться. – Второй раз я на это не поведусь.

– К сожалению, я серьезен. Пойдемте, впереди нас ждет конная прогулка.

– Да вы с ума сошли!

– Увы и ах, давно и безнадежно. Вы сводите с ума, мисс Алдийская, как бы вам ни хотелось обратного.

А вы меня… Лишаете рассудка!

Естественно, вслух я этого не сказала. Господи, какая, к черту, чаша? У меня тут личная жизнь, по-моему, налаживается! Налаживается вопреки моему нежеланию!

Что я могла сказать о конной прогулке? Конная прогулка… была. Пожалуй, на этом и стоило бы остановиться, если бы не одно но…

– Мисс Алдийская, у вас там все хорошо? – поинтересовался герцог, чей конь шел впереди.

– Просто замечательно, – прошипела я сквозь с силой сжатые зубы. – Правда, Анги?

– Определенно.

Мы с моей подопечной совершенно точно не были довольны. Я – потому что вместо лошади нам с Анги вручили каких-то странных пони с длинными космами, в то время как остальным были предоставлены нормальные кони. Они и двигались на несколько метров впереди нас, тогда как мы плелись в самом хвосте процессии. Правда, вместе с нами двигалась и еще одна дама – леди Обилия.

С этой дамой, как и со всеми остальными, я познакомилась за обедом, но в отличие от своих конкуренток молодая женщина отличалась особым воспитанием. У меня даже невольно возникло уважение к ней, настолько она представлялась мне леди от пальцев ног до кончиков волос.

Утонченная, строгая, сдержанная. С ней было приятно вести беседы, а еще она казалась мне старше, отчего я то и дело обращалась к ней на вы – не потому, что так требовал случай, как было с остальными, а даже не помышляя о каком-то другом обращении.

– Какой позор! Какой срам! Они ведь кандидатки в гувернантки, а ведут себя как невесты на выданье, – возмущалась молодая женщина, глядя на картину “Герцог в цветнике”.

Я была склонна с ней согласиться, как, впрочем, и Анги. Девочка была молчалива весь путь, но на ее губах то и дело появлялась предвкушающая усмешка. Я очень хорошо понимала, что она означает, но меня разрывало противоречие.

С одной стороны, я бы и сама была не прочь спустить этих дамочек с неба на землю. Прогулка была приурочена к более тесному знакомству с Ангилией, но из тесного я здесь видела только общение между гувернантками и Себастьяном. Потенциальные герцогини де Зентье умудрялись вешаться на мужчину, будучи верхом на лошадях.

С другой стороны, я была няней девочки, а значит, поощрять ее далеко не безобидные игры не должна была, но злость…

О да! Я злилась на герцога де Зентье, хотя и до конца не понимала причин. Неужто я ревную? Да не может быть! С чего бы мне вообще ревновать этого самоуверенного наглеца?

– Анги! – негромко воскликнула я, чтобы задержать девочку, но было поздно.

Ангилия уже выстрелила из самодельной рогатки, попадая камешком одной из лошадей прямо в круп.

Лошадиное ржание, визги любвеобильных гувернанток – хотелось немедленно скрыться с места преступления, утягивая за собой и свою подопечную, но, увы, бросить здесь всех остальных мне не позволила совесть.

Хотя бы потому, что лошадь взбесилась только одна – у дамы, которая лихо выставляла напоказ свою сочную грудь, едва ли не вываливающуюся из отделанного кружевом выреза. Она-то и стала жертвой мести Анги – неслась на испугавшейся лошади далеко вперед и визжала со страху, пока герцог пытался ее догнать, чтобы остановить ее взбесившееся транспортное средство.

Остальные дамы, скатившиеся до истерики, вновь оказались на моем попечении.

– Уважаемые гувернантки, – окликнула я девушек, строго поглядывая на застыдившуюся Ангилию. Щеки девочки полыхали, но нос был упрямо вздернут к солнцу, а губы поджаты. – Прошу вас следовать за мной. Герцог и леди догонят нас на конюшнях.