– По крайней мере, мы сможем пойти на выпускной! – говорит Маркус, явно пытаясь подбодрить ее. – В стародавние времена, когда Ноэль еще училась в школе, выпускной еще даже не придумали.

– Ха-ха. – Я обиженно скрещиваю руки на груди. – Очень смешно.

– Пойти на мероприятие для взрослых гораздо лучше, чем на какой-то там выпускной. – Хелен скрещивает руки, подражая мне.

– Все красотки в моем классе идут на выпускной, так что тут я с тобой не согласен. – Маркус многозначительно приподнимает брови, заставляя нас обеих рассмеяться. На мгновение он напоминает мне Колби. Темные волосы, дьявольская ухмылочка… Я выкидываю эту мысль из головы. Колби – напыщенный мачо. Мой очаровательный младший брат не такой. Наверное…

– Не смеши меня, – говорю я ему, улыбаясь.

– Мы ведь пойдем на тот фестиваль фэнтези, который будет через пару недель? – спрашивает Хелен, меняя тему.

Маркус фыркает.

– Вы обе – самые настоящие ботанки. У вас никогда не будет парней.

Я напрягаюсь от его слов, и какая-то часть меня задается вопросом, правда ли это. Хелен толкает его своими маленькими ручками, от чего я вновь искренне смеюсь. Маркус не сдвигается с места. Вместо этого он ухмыляется, дразня ее.

– У нас нет парней, потому что у нас есть стандарты, Маркус. В отличие от тебя, – говорит Хелен.

– У меня нет парня, потому что мне нравятся девушки, – парирует он.

Она тяжело вздыхает.

– Ты же знаешь, что я имела в виду. Пожалуйста, уйди, нам, сестрам, нужно поговорить.

Он отталкивается от качелей, а затем наклоняется так, чтобы я все еще могла его видеть.

– Отлично. Поговорим позже, сестренка. – Он подмигивает мне и исчезает.

– Так вот, о фестивале, – говорит Хелен, подпрыгивая от возбуждения. –  Ты получила свой костюм Арвен ^[1]?

Я киваю, подхватывая ее энтузиазм.

– Да! Я все еще жду, когда привезут мои эльфийские ушки, но они должны быть здесь в понедельник.

– Мы будем так классно выглядеть.

На заднем плане слышится какой-то шорох, и вскоре на экране телефона появляются родители.

– Привет, Ноэль! – Темные волосы мамы падают ей на лицо, так как она наклоняется, чтобы посмотреть в экран.

Папа убирает волосы с ее лица.

– Я услышал, что вы обсуждали фестиваль любителей фэнтези?

Хелен распахивает глаза в панике.

– Это только между нами с Ноэль, пап!

Он опускает глаза.

– Ах, да. Девчачьи секретики, – усмехается отец.

– Сейчас не время для секретиков! – говорит мама. – Мы поедем с вами, ведь не виделись больше месяца. А ты ведь так хотел увидеться с бабушкой. – Мама гладит отца по щеке.

Я привлекаю внимание Хелен и пожимаю плечами. Похоже, она не в восторге от того, что к нам присоединятся родители.

Вечером я заезжаю в огромный дом бабушки в Александрии. Мои родители никогда не понимали, почему она не переехала поближе к ним после смерти дедушки, но я могу ее понять. Историческое здание посреди шума и городской суеты? В этом вся ее жизнь. Она не была бы счастлива в маленьком городке в Мэриленде, где нет ни художественных выставок, ни новых ресторанов, ни цветущей вишни весной.

Мы с бабушкой понимаем друг друга, словно мы родственные души. Я тоже никогда не вернусь в Честер-Бей. Это красивый городок и прекрасное место, чтобы растить семью, но я умерла бы там от скуки.

Бабуля, как обычно, ожидала моего приезда. Заехав, я вижу, что она уже стоит на крыльце своего дома в роскошном вечернем наряде. Я заезжаю на крошечное парковочное место, отведенное для нее, и выхожу из своего Chevy Bel Air пятьдесят седьмого года. Мне почти двадцать девять лет, и большинство девушек, с которыми я выросла, имеют мужей и детей. А у меня есть лишь моя ласточка Белль. Моя гордость и радость. Мой отец обожает машины и сам рад подлатать ее, когда надо.

Выйдя из машины, я улыбаюсь бабушке.

– Привет, красавица. Тебе обязательно было так наряжаться? Хочешь меня затмить? – Она разводит руками, но улыбается. В уголках ее глаз появляются очаровательные морщинки.

– Ох, да прекрати. Я никогда не сравнюсь с такой бойкой и юной штучкой, как ты!

Ее нежно-розовое шифоновое платье в пол закрывает ноги. Это ей только на руку, потому что бабушка уже не может носить каблуки. Это один из недостатков жизни, когда тебе восемьдесят пять.

Верхняя часть платья украшена сверкающими бусинами, рукава слегка просвечивают и заканчиваются у локтей. Ее белоснежные волосы, которые раньше были такими же золотыми, как у меня, завиты и убраны назад в совершенстве. Это ее классическая прическа. Единственное, что изменилось – это заколка над ухом. Моя бабушка – воплощение высшего класса, как и следовало ожидать от той, кто полжизни была женой сенатора.

– Ты выглядишь просто великолепно, Ноэль, – говорит она мне, когда я подхожу к ней, чтобы помочь ей пройтись по каменной дорожке. На мне темно-красное платье с корсетом, украшенным вышитыми белыми колосьями. Юбка достаточно простая, она облегает мои бедра до колен, и от этого мои движения скованы. Туфли на шпильках тоже мало помогают.

Наконец я дотягиваюсь до бабушки и беру ее за локоть. Она отпихивает меня.

– Хватит обращаться со мной как со старухой!

Я смеюсь под нос и убираю руку, а сама иду впереди нее, чтобы открыть для нее дверь автомобиля. Бабушка проскальзывает в салон, придерживая подол платья и затаскивая его в машину вместе с собой.

Как только она устраивается поудобнее, я обхожу машину с другой стороны, стараясь не упасть на тонких шпильках. Я неплохо хожу на каблуках, но они явно не созданы для брусчатки.

Затем я завожу Белль, и мы отправляемся на мероприятие. Оно состоится в пятизвездочном отеле на другом конце города, и я уже предвкушаю пробки, которые нас ожидают.

Первую половину пути мы едем молча, но затем бабушка нарушает комфортную тишину.

– Дорогуша, ты не хочешь рассказать мне, почему такая красивая, умная, утонченная… одинокая девушка пригласила на благотворительный вечер свою бабушку, а не молодого, крепкого джентльмена?

Я вздыхаю.

– Я так и знала, что ты это скажешь.

– Ты же знаешь, что любимую карьеру можно совмещать с любимым мужчиной, который согреет тебя по ночам.

– Бабушка, – прерываю ее я, прикусив нижнюю губу, стараясь не рассмеяться. – Если хочешь знать, в Арлингтонском университете появился новый профессор. Я уже несколько недель пытаюсь привлечь его внимание, и все напрасно.

– Значит тебя потянуло на профессоров? – спросила она, слегка нахмурив брови.

– Да, он даже носит вязанные жилеты, – мечтательно вздыхаю я. – И у него всегда с собой какая-нибудь книга.

– Хм… – задумчиво протягивает бабуля.

– Что?

– Ох, да ничего, – говорит она, качая головой и откидываясь на сидение.

– Просто скажи, что думаешь. На твоем лице уже и так все написано, бабуль.

Она сцепляет пальцы и изящно кладет руки на колени.

– Просто… Звучит это ужасно скучно. Думаю, тебе нужна абсолютная противоположность. Кто-нибудь с перчинкой!

Я раздраженно выдыхаю.

– Перчинкой? Спасибо, но мне в жизни хватает острых ощущений.

– Ты совсем меня не поняла, – она улыбается мне. – Тебе нужен кто-то авантюрный. Кто-то, кто выведет тебя из зоны комфорта. Кто-то веселый.

Остановившись на красный свет, я смотрю на нее, убирая одну ладонь с руля и кладя ее поверх ее рук.

– Как дедушка?

Она смотрит куда-то далеко, в одну точку, должно быть, вспоминая их совместную жизнь.

– Он был таким хорошим человеком. Мне нравилось, что мы могли повеселиться и хорошенько посмеяться вместе.

На светофоре загорается зеленый, и я ласково похлопываю ее по рукам, прежде чем снова набрать скорость и сосредоточиться на дороге.

– Ну, можно же веселиться, но при этом иметь схожие интересы и характеры, – добавляю я. В ответ на это бабушка качает головой, явно не убежденная моими словами.

– Просто будь открыта к новому. Любовь может вспыхнуть там, где ты меньше всего ожидаешь.

Я вхожу в бальный зал, держа бабушку под руку, и окидываю его взглядом. Помещение, полное незнакомых мне людей, – это худший кошмар интроверта. Публичные выступления были моим самым большим опасением, когда я училась на преподавателя, но выступление перед студентами отличается от выступления перед сверстниками. Это не так страшно.

Я выпрямляю спину и продолжаю идти, борясь с желанием выбежать из комнаты, уехать домой и свернуться калачиком в постели с книгой в руках.

Учиться в школе в маленьком городке было чудесно, все друг друга знали, и в основном все дети были милыми. Когда я окончила школу раньше всех и поступила в университет, я не знала о существовании злых популярных девочек… Я даже фильмы об этом не смотрела. Мои братья и сестры (а также книги) были моими единственными друзьями.

В колледже я поняла, что в жизни существует множество тех, кто ни за что не будет с тобой общаться. С некоторыми ты не сходишься характерами. А некоторые просто сами по себе ужасны.

Мне совсем не нравилось учиться в университете. До тех пор, пока я не встретила Мэл в библиотеке на первом курсе докторантуры. Ее добрая улыбка мгновенно вселила в меня покой. С первой же встречи я поняла, что мы подружимся. Помогло и то, что в руках у нее была одна из моих любимых книг – «Джен Эйр».

Бабушка поглаживает мою руку, я оглядываюсь и вижу, что она пристально изучает меня взглядом. Она видит, что я волнуюсь, и старается меня поддержать:

– У тебя все получится, милая.

Я одариваю ее натянутой улыбкой, и мы отправляемся на поиски нашего столика. Пока мы идем, я любуюсь потрясающим бальным залом. Детская больница округа Колумбия выложилась по полной для этого мероприятия. В центре каждого круглого столика красуются пестрые дикие цветы, сервировка выполнена в белых и золотых тонах, что прекрасно смотрится на фоне белоснежных скатертей. Сцена освещена разноцветными софитами и двумя большими цветочными композициями, которые сочетаются с теми, что стоят на столах.

На мероприятии даже присутствует несколько детей. Для них есть отдельный столик, заваленный мелками и раскрасками. По всей комнате расставлены мольберты с детскими картинами, к каждой прикреплена небольшая карточка с информацией о ребенке, который ее нарисовал.

– А вот и наше место, – голос бабушки доносится справа от меня, я поворачиваюсь и вижу таблички с нашими именами на одном из столиков. Выдвинув стул для бабушки, я убеждаюсь, что она комфортно устроилась, а затем занимаю свое место рядом с ней.

– Если бы ты привела с собой кавалера, то могла бы сегодня повеселиться, а не нянчиться со старушкой.

– Ну же, прекрати. Я очень люблю проводить с тобой время, и ты это знаешь.

Она усмехается.

Наш столик быстро заполняется, и вскоре за ним остается только одно место. Ведущий вечера приветствует нас и благодарит всех за участие, а затем к нам подбегают официанты. На выбор нам предлагают лосося, курицу или вегетарианский тыквенный суп. Я выбираю курицу. Она приготовлена идеально, гарнир из картофеля и спаржи тоже очень вкусный.

Я снова бросаю взгляд на свободное место за столом и закатываю глаза от мысли, что кто-то может так опоздать на благотворительный вечер.

В этот момент глубокий голос раздается у меня за спиной, и я резко подскакиваю от неожиданности. Знакомый баритон заставляет крошечные волоски на моей шее встать дыбом. Таинственный незнакомец явно наклоняется ко мне поближе, потому что я чувствую его горячее дыхание рядом с моим ухом, когда он говорит:

– Рад видеть тебя здесь, ангел.

Глава 5
Колби

Красный – определенно ее цвет. И не только из-за платья, но и потому, что гневный румянец на ее лице чертовски сексуален. Разъяренная Ноэль в сто раз лучше любой льстящей мне незнакомки.

На мгновение я задумываюсь, не стоит ли мне обратиться к психологу.