Нести клетку с неведомой зверушкой было не тяжело, но на ближайшем привале он всё же открыл дверцу и достал тёплый мягкий комочек. Попытался рассмотреть его и пришёл к выводу, что никого подобного он ранее не встречал. В общем, довольно милый зверёк с большими чёрными глазищами и остренькой симпатичной мордашкой. Чем-то напоминал белку, хотя хвост был скорее кошачий. Он осторожно погладил длинную, приятную на ощупь шерсть, а зверёк тут же извернулся в руках и смешно растопырил лапки, подставляя для поглаживания нежное розовое брюшко. Егор посмеялся, потом почесал ему брюхо, наблюдая за его довольной физиономией, затем попробовал покормить. От угощения питомец отказываться не стал и мгновенно умял небольшой кусочек хлеба. Егор положил его на траву, в надежде, что тот сразу же юркнет куда-то и вопрос в ним будет закрыт, но зверёк никуда убегать не спешил, а обнюхав всё вокруг, не торопясь вернулся в клетку и даже, к немалому удивлению, попытался закрыть за собой дверцу. Женщина не обманула. Зверушка была далеко не дура и менять уютную клетку с питанием на полный опасностями лес не собиралась.

Глава 3.

Смирившись со своим новым попутчиком, Егор прошёл ещё несколько километров, когда услыхал позади неспешный конский топот. Судя по всему, всадник был один. Тем не менее Егор на всякий случай достал из сумки с продуктами своё наголовье и приготовил оружие. Сумка, снабжённая длинными ручками, удобно устроилась на плече и ходьбе не мешала, а вот носить всё время на голове тяжеленный шлем показалось ему излишним. Шея-то не казённая, а эта штука весила килограмма три, не меньше.

Всадник явно никуда не спешил. Его конь шёл спокойным шагом, а сам он с видимым удовольствием что-то жевал на ходу. Заметив Егора, он несколько оживился, даже пришпорил лошадь ударами задников сапог, но поравнявшись, натянул поводья и остановил коня. Это был настоящий рыцарь. Кольчуга с длинным рукавом, усиленная плоскими прямоугольными пластинами на груди, блестящий шлем с поднятым наверх забралом – не чета старенькому наголовью Егора. Рыцарь был довольно молод, и почему-то его лицо показалось Егору смутно знакомым. Он с непонятной улыбкой молча смотрел на него свысока, а потом рассмеялся, спрыгнул с лошади и сказал:

– Неужто не признал, соколик?

Егор почувствовал, как его лицо расплывается в счастливой улыбке. Тут не могло быть никаких сомнений. Перед ним стоял изрядно помолодевший Юрий Андреевич. Именно этого парня он видел когда-то на старой фотографии в его доме.

– Юрий Андреевич! – заорал Егор и полез обниматься.

– Да ладно, пусти. Я тоже рад тебя видеть, – он отстранился и, оглядев Егора с головы до ног, констатировал. – М-да… Возмужал, окреп… Ты там, фраерок, себе больше ничего не увеличил?

Егор смутился и постарался оправдаться:

– Да это же игра. Почему бы и нет? Всегда хотел себе такое тело.

– Баловство всё это. Такую тушу попробуй прокорми. Ну ничего, будет время – займусь твоей подготовкой. Ты на моей диете быстро в человека превратишься.

– Да ладно тебе. Расскажи лучше, как ты здесь очутился? Я принца так и не дождался тогда.

– С принцем неувязочка вышла. Не смог он подключиться. Этот компьютер ихний вообще написал, что он не человек. Принц очень обиделся, долго ругался и требовал позвать того, кто это придумал. Еле угомонили… Ну, а мой любимый сканер мне и говорит: «Давай, Юра, следом. Присмотришь там за мальцом, а то его и за пивом одного отправить нельзя: или разольёт, или потеряется».

– Прям так и сказала? – улыбнулся Егор.

– Да. Долго она меня уговаривала, но чего не сделаешь ради любимой женщины…

– Понятно, – Егор почему-то ему ни капельки не поверил. – А конь откуда? И всё остальное.

– Да я ж в ваши игры играть не умею. Появился в лесу. Прям как мы с тобой тогда. Ну и побрёл за тобой по следам. Смотрю, телега стоит без колеса, а вокруг неё какой старичок-лесовичок круги нарезает. Деваха там ещё такая достойная была. Ну, дай, думаю, подсоблю. Не корысти ради, само собой, а исключительно из сострадания и человеколюбия.

Егор недоверчиво улыбнулся, а Юрий Андреевич продолжил.

– Починил я им телегу, а этот старый пёс мне медяк какой-то суёт. Мне так обидно стало. У самого, паршивца, под одёжей мошна тугая звенит, а отблагодарить нормально не хочет. Ну я и говорю ему: «Прибавить бы надо целковый, папаша», а он только лыбется, падла. Тогда я ему опять говорю: «Позволь хоть обнять на прощание. Очень уж ты на моего батюшку покойного похож». Он, сука такая, аж расцвёл. Ручки раскинул. Так, ты прикинь, у него под плащом кольчуга и целый набор ножей метательных. Ну и кошель, само собой, немаленький. Я его чётко отработал, даже Паша Лом и тот бы лучше не исполнил. Как он только спалил, до сих пор не понимаю. Бодренький старичок оказался – я еле ноги унёс.

Егор рассмеялся, представляя эту картину, а Клочков продолжил:

– Спёр я тогда в ближайшей деревеньке верёвку подходящую и затаился у дороги. Думаю, подожду кого подходящего, а тут как по заказу витязь скачет одинокий. Ну, я верёвку-то и натянул аккурат по его шее, – Юрий Андреевич вдруг заметил стоявшую в высокой придорожной траве клетку с пушистым комочком и замолчал. Подошёл, наклонился, рассматривая, и изрёк: – Чудны дела твои, Господи.

– Это ты к чему? – не понял Егор.

Юрий Андреевич усмехнулся и, подойдя к седельной сумке, достал из неё точно такого же зверька:

– Глянь, что мне на сдачу в деревне дали. Один в один. Тоже в клетке был, но я её выкинул, места много занимала. Хотел вообще отпустить, но она шмыг в сумку и сидит.

Егор взял его в руки, всмотрелся. Похожий зверёк. Можно сказать, копия. Он открыл клетку со своим питомцем и подселил вновь прибывшего.

– Может, подружатся. Да и веселей вдвоём как-никак. Они тут, наверное, не редкость, вот и суют всем, кому ни попадя, – Егор немного подумал и спросил: – Слушай, старче, а тебе там рабов не предлагали купить?

– Ха, было дело. А ты откуда знаешь?

– Да просто я тоже колесо у телеги чинил. Но мне золотую монету за это дали. Надо было просто уйти, он бы тебя сам догнал и озолотил слегка. А рабов мне в деревне тоже предлагали на сдачу. Я женщину одну выкупил и отпустил, а ты?

– Я? – Юрий Андреевич нехорошо ухмыльнулся, – Больно надо деньги тратить. Провёл разъяснительную беседу с барыгой и убедил его, что рабовладение – это вообще западло, а впаривать разных доходяг туристам так и подавно. Он проникся и тут же освободил обоих. Правда, дед на радостях чё-то помер сразу, но тут уж я не виноват. Он и так бедолага пожил немало. Только вот местный народец не оценил моих просвещённых идей – набежали с дубьём, пришлось сваливать. Девка вообще отказалась куда-то уезжать, а парнишка тот, опосля тоже передумал и назад вернулся. Ну, на то его пацанская воля.

– Понятно. Ты в своём репертуаре. Но, думаю, бесполезно всё это. Как ни крути, а мы с тобой в симуляторе и вокруг нас всё не по-настоящему.

– Мы с тобой, Егорушка, настоящие. И поступки мы с тобой совершаем, а не эти… ну как их… – он пощёлкал пальцами в воздухе, подбирая нужное слово.

– Юниты, – подсказал Егор.

– Может и юниты, тебе видней, – согласился Клочков и тут же, сменив тему, сказал: – Давай выдвигаться, соколик. Нам ещё топать и топать по азимуту…

С этими словами он вскочил в седло и заявил:

– Пехоте, понятное дело, топать. А я, как белый человек, впереди поеду. Жаль, конечно, что конь не белый, но и так сойдёт по нашей бедности.

– Я думал, мы вдвоём поедем, – без особой надежды проронил Егор.

– Ага. Ты б себе ещё толще юнита придумал. Не… Боливар не вынесет двоих. Так что ножками, ножками…

– Ты коню уже и имя придумал?

Юрий Андреевич обернулся, смерил его печальным взглядом, тяжело вздохнул и сокрушённо покачал головой.

– Какие планы, фельдмаршал? – поинтересовался Егор минут через пять. Идти молча было скучно.

– Не знаю, – честно ответил Клочков, – я в этих играх не силён. Сам решай. Я обещал Арацине присмотреть, чтоб тебя тут сильно не били, а остальное всё сам. Это ж вообще твоя идея.

– Да ладно тебе. Небось сам сюда рвался и копытом стучал, аки конь боевой. Я ж тебя знаю.

– Больно надо. Лучше б я сейчас со своей кошечкой кино какое познавательное смотрел, чем с тобой тут в седле потеть.

– Правда, Юра, надо ведь какой-то план придумать. Я так мыслю, что надо по крупным городам прошвырнуться и выяснить обо всех людей необычных. Наверняка ведь должна выделяться среди окружающих.

– Может и должна, – задумчиво сказал Клочков, – а может, и нет. Одно радует, что города здесь не мегаполисы. Хотя это и хорошо, и плохо одновременно.

– Что ты имеешь в виду?

– Небольшой город, где всё на виду и все друг друга знают или имеют общих знакомых. Живут своими кланами, точнее, ремесленными общинами. Вот приедем мы в город, и нас спросят: «Вы кто такие?». Что мы им скажем?

– Ну придумаем что-то… Я вон в деревне той заплёл, что купец из Москвы. Прокатило. Скажем, к примеру, что мы наёмники и пришли наниматься на службу к местному феодалу.

– Ты думаешь, здесь никто не знает, что такое конкуренция. Прирежут нас по-тихому, никто и не всплакнёт.

– Как думаешь, Юра, если нас здесь завалят, то мы где окажемся?

– Я в аду, а с тобой пусть разбираются те, кому положено.

– Да брось ты, я ж не об этом. Можем ведь и опять в Польше посреди поля.

– Тогда уже в Союзе, – хмуро поправил Клочков, но было видно, что у него нет никакого желания развивать эту тему.

Они какое-то время ехали молча, но вскоре Егору это наскучило:

– Слушай, Юра, как думаешь, какую пользу мы сможем принести этому миру?

– Никакой, – тон Клочкова был настолько категоричен, что Егор даже несколько растерялся.

– Да не, ну, погоди… Ты, когда с Николаем II умные разговоры вёл, я почему-то решил, что у тебя и для Вещего Олега нашлась бы пара дельных советов.

Клочков саркастически хмыкнул, но Егор, привыкший уже к подобному, не обратил на это никакого внимания:

– Можно ж и тут как-то двинуть прогресс.

– Ох, Егор… Ну вот ты иногда как дитя малое. Что ты здесь двигать собрался? Это же игра – нолики и единички, ну или хрен его знает, как оно тут работает. Да и задача, в общем-то, совсем другая: выжить и не попасть в рабство. А в твоём случае ещё и сексуальное, – он криво усмехнулся. – Ну, и в идеале разыскать эту дамочку, чтоб ей пусто было.

– Да это понятно. Я ж так – абстрактно теоретизирую. Наверняка же, можно что-то придумать, до чего они сами ещё не дошли.

– Хочешь облагодетельствовать род человеческий, прогрессор ты наш доморощенный?

– Не вижу в этом ничего плохого.

– Благими намерениями… Ну, это ты уже знаешь.

– Да ладно тебе. Не настолько ты прожжённый циник, каким хочешь казаться. Так чтоб ты предложил?

– Ты правда думаешь, что мы со своими исключительно специализированными знаниями можем принести пользу людям? Наивный ты человек. Будь ты каким-нибудь знатным агрономом или кем-то в этом роде, может и смог бы накормить отдельно взятый регион, привнеся что-то полезное, а так…

– Ты ж ходячая энциклопедия. Неужели никаких идей?

– Да идей куча, только понта с них… Мы же люди военные и в лучшем случае сможем обучить их убивать друг друга чуть более эффективно и всего лишь… – он ненадолго задумался, но было видно, что эта тема его и самого заинтересовала. – Судя по их вооружению, доспехам и отсутствию стремян мы имеем дело по аналогии с нашим миром где-то до пятого века. Тут поле непаханое для всяческих нововведений: можно развивать металлургию – примитивные доменные и мартеновские печи здесь станут настоящим ноу-хау, но это имеет смысл при серьёзной разработке месторождений, а пока и водяной молот сгодится. Потом эволюция вооружения и защиты. Рыцарское копьё вкупе с седлом, алебарда, да и обычный арбалет или блочный лук тут произведут на всех неизгладимое впечатление. Опять же порох. Какие-нибудь простенькие ракетки и петарды для начала. Да это скорее всего и не понадобится. Тут-то мирок небольшой, городишки мелкие, деревеньки… Словом, мобилизационный резерв так себе. Я, конечно, ещё не видел, как они здесь воюют, но тактику и стратегию приблизительно представляю. Думаю, что полсотни рыцарей, немного лёгкой кавалерии и нормально организованная пехота за год-другой приведут к объединению всего этого мирка в одно государство. Ну, а там уже можно создавать рай на земле. Только не выйдет из этого ни хрена.

– Это почему ещё? – удивился Егор.