Служанка закутала ее в теплый плащ, какого у нее отродясь не было, и Сигильд вслед за свекровью вышла из дома.

Ночью она не рассмотрела поместье, и только теперь смогла увидеть, в каком невероятном месте оказалась.

Поместье было огромным и прекрасным. Сколько же слуг тут должно быть? Сигильд не могла не думать о своей прежней жизни. Она воспринимала огромный дом и множество хозяйственных и прочих построек как что-то, что ей придется отмыть и вычистить.

Повсюду лежал хрустящий белый снег. Он покрывал голые черные деревья, крыши, тропинки и беседки.

Госпожа Хейлин водила ее по широким и узким дорожкам, рассказывала, что где находится, но Сигильд не могла запомнить.

Стены поместья ей казались такими толстыми и высокими, а стражники огромными и суровыми, что все мысли были сосредоточены лишь на одном: ей отсюда не сбежать.

Неожиданно появилась запыхавшаяся служанка и сбивчиво протараторила:

– Госпожа, беда! Артисты, которых вы наняли, не приехали! Что-то случилось!

Сигильд стояла в стороне, пока свекровь пыталась разобраться, что все-таки произошло. Из спутанного разговора она поняла лишь то, что к возвращению своего супруга госпожа Хейлин пригласила целую труппу артистов, на которых в пути напали то ли разбойники, то ли ведьма.

– Дорогая, ты тут пока погуляй, осмотрись, а как устанешь, возвращайся в дом. Ходить можешь везде, где захочется. А я пока попытаюсь разобраться в этом кошмаре.

Она ушла, предоставив Сигильд самой себе.

Наслаждаясь неожиданно свалившейся на нее свободой, Сигильд побрела дальше – ей и впрямь нужно было хорошенечко изучить поместье, чтобы найти путь к отступлению.

Потеряв счет времени, она все бродила и бродила, каждый раз оказываясь в новом месте. Зимнее солнце светило уже высоко, окрашивая все в загадочные кровавые тона. Было красиво, но немного страшно.

Сигильд поняла, что ей очень нравится ее новый дом. Временный дом.

Неожиданно Сигильд оказалась в заброшенной части поместья. Здесь располагалась массивная постройка, но было видно, что она стара. Все выглядело неуютным и обветшалым.

Где-то совсем близко раздавались радостные мужские голоса, крики и улюлюканье.

Сигильд собиралась уйти, но сама того не желая, вышла к группке слуг, которую возглавлял молодой мужчина в богатом плаще.

Слуги, вооружившись длинными палками, тыкали ими в кота, забравшегося на уродливое дерево.

Кот шипел, пятился назад и цеплялся когтями за шершавые ветки, пытаясь удержаться.

Что-то заставило Сигильд подбежать к шумной компании и толкнуть огромного слугу. От неожиданности, он сделал шаг в сторону и уронил свою палку.

Сигильд подобрала с земли камень и бросила в другого слугу. Ее появление заставило всех застыть на месте.

Раньше она прошла бы мимо. Проблемы дворового кота – не ее заботы. Ей и своих хватает. А ссориться с богатым господином и толпой дюжих мужчин из-за тощего оборванца – не лучшее решение.

Но глупость взяла верх над разумом.

Пока удивленные ее появлением слуги и их господин приходили в себя, Сигильд протянула руки к коту и нежно позвала:

– Кис-кис… Иди ко мне…

К ее удивлению кот послушно спрыгнул к ней в руки и тут же вцепился когтями в плащ.

– Так-так-так, а кто эта красавица? – Молодой господин откинул свою палку и, омерзительно ухмыляясь, вразвалочку подошел к Сигильд.

Стараясь скрыть свой страх, она задрала подбородок:

– Не думаю, что вы достойны знать мое имя.

Она не знала, кто сильнее удивился ее ответу: она сама или самовлюбленный юнец.

Пользуясь его замешательством, Сигильд поспешила уйти, но двое огромных слуг перегородили ей дорогу и выставили вперед палки.

Сигильд зажмурилась. Ее уже много раз избивали. Нужно просто потерпеть.

Но спасенный кот удивил. Он грозно зашипел, вырвался из ее рук и в невероятном прыжке, похожим на полет, приземлился на голову одного из слуг. Издавая жуткие звуки, похожие на вопли призраков, он начал царапать лицо амбала. Прямо на глазах у того проступали жуткие кровавые раны. Остальные бросились ему на помощь, но добились лишь того, что все вместе упали в снег.

Сигильд быстро подняла одну из оброненных ими палок и выставила перед собой.

Кот выбрался из свалки человеческих тел и прижался к ее ногам.

– Да я тебя..! Тварь… Знаешь, что я с тобой сделаю?! – Молодой господин бросился к ней, но тут же остановился.

Сигильд прижала конец палки к его груди и вскинула голову так высоко, как только могла:

– Ты даже с котом справиться не можешь, а угрожающе мне? – Она заставила себя ухмыльнуться и надавила палкой на его грудь. – Лучше спроси, что Я с тобой сделаю.

По его лицу было видно, что он сомневается и боится. Сигильд и не подозревала, что быть сильной так приятно.

Но нужно было убегать, пока он не пришел в себя.

Подхватив кота, она кивнула:

– То-то же!

Не оглядываясь, она пошла так быстро, как только могла. Прижимая к боку теплое кошачье тельце, Сигильд торопилась скорее отсюда сбежать.

Ну вот, она тут даже дня не пробыла, а уже нажила себе неприятностей. Кем бы ни был этот негодяй, он явно не из простых.

Кот мяукнул и дернулся – Сигильд так крепко его сжала, что бедное животное начало вырываться.

Она отбросила палку и поудобнее перехватила его обеими руками:

– Даже не думай, что сбежишь! Ты теперь мой соучастник. – Она заглянула в кошачью мордочку.

Он оказался невероятно милым. У него были невероятные глаза – не голубые, не зеленые и не серые. Но какого-то непередаваемого цвета, сочетающего в себе все эти оттенки. Они будто сияли изнутри. Длинная шерсть пыльно-серого цвета кое-где была подпалена, а где-то торчала неровными клочьями. Похоже, его жизнь тоже была не простой.

Черный кошачий носик казался кожаным. Сигильд улыбнулась и потерлась носом о его.

– Тебе тоже пришлось тяжело?

Кот забавно засопел, дернулся и попытался отодвинуться.

Сигильд показала ему язык:

– Вот же вредина!

– Вот ты где, дорогая! – Госпожа Хейлин в окружении служанок спешила к Сигильд по покрытой снегом тропинке. – Боги, кто это у тебя?

Сигильд прижала кота, боясь, что его отберут:

– Это кот… Я нашла его… Там… – Она махнула головой и осторожно спросила: – Можно его оставить?

Госпожа Хейлин брезгливо сморщилась:

– Какой-то он ободранный. Но если ты хочешь, то, конечно, можно! – Неожиданно ее лицо прояснилось: – Логайре тоже любит кошек. – Она подбежала к Сигильд и взяла ее под руку: – Все-таки я не ошиблась с выбором.

Сигильд тихонько выдохнула. Кажется, беда миновала.

Но на подходе была еще одна.

– Мой муж уже едет. – Госпожа Хейлин поджала губы. – Он… Как бы это сказать… Не долюбливает ведьм и хотел женить Логайре на племяннице Его Величества. Думаю, он не очень обрадуется моей затее. – Госпожа Хейлин сжала холодные пальцы Сигильд. – Но я постараюсь все уладить. Просто сегодня не попадайся ему на глаза. Я подготовила для тебя отдельные покои. Муж наверняка захочет проведать сына, поэтому будет лучше, если он пока не увидит тебя.

Сигильд тут же быстро закивала. Ей же было лучше.

Госпожа Хейлин довольно улыбнулась:

– Я знала, что ты – понимающая девочка.

Глава 5. Исцеление

Сигильд поселили в небольших покоях в дальнем крыле дома. Она была даже рада этому.

Служанки притащили несколько жаровен и грелок, сменили постельное белье и в молчании удалились. Сигильд осталась в одиночестве.

Хотя, почему в одиночестве? У нее теперь был кот!

Серый красавец принялся расхаживать по покоям с таким видом, как будто все тут принадлежало ему. Сигильд взяла забияку на руки и погладила. Кот попытался вырваться и даже оставил пару царапин на ее руке.

– Паршивец! – Сигильд оттолкнула неблагодарное животное и принялась готовиться ко сну.

Ей ужасно хотелось есть, а еще следовало бы выбраться отсюда и разведать что-нибудь о своем свекре. Но Сигильд решила не лезть на рожон и переждать.

Оставшись в нижнем белье, она быстро юркнула в постель, устроив в ногах грелку, и сгребла зазевавшегося кота в охапку.

Кот протестующе зашипел, но послушно улегся.

– Как же мне тебя назвать? – Она посмотрела в невероятные кошачьи глаза. – Завтра решу. Спокойной ночи, дружочек. – Сигильд потрепала кота за ухо, зевнула и, закрыв глаза, тут же провалилась в сон.

*

Дружочек? Он что, пес?

Логайре обернулся человеком и потянулся. Второй раз в жизни он лежал в одной кровати с женщиной. И это было… необычно.

Мать снова придумала что-то безумное.

Вчера эта девушка стала его женой. Она провела с ним ночь, беззастенчиво трогала его тело, обещала заботиться о нем, а сегодня даже не навестила больного мужа.

Логайре подпер щеку рукой, внимательно рассматривая свою молодую супругу.

А она хорошенькая. Человеческая внешность никогда его не волновала, но смотреть на нее оказалось очень приятно. У нее была нежная светлая кожа, черные-черные волосы и такие розовые губы, что казались лепестками цветов. А еще две милые ямочки на щеках.

В груди родилось тихое кошачье мурчание, и пришлось использовать всю свою силу воли, чтобы подавить его. Кожа на макушке, там, где скрывались его невидимые сейчас уши, зачесалась.

Как и все демоны, он полагался на свои инстинкты.

Кажется, впервые в жизни с ними творилось что-то странное. А иначе, почему ему так приятно лежать рядом с ней? Приятно ощущать аромат ее согревающейся кожи и влажное дыхание на своей шее. А еще ему очень нравилось видеть свою метку на ней – длинную глубокую царапину на тыльной стороне ладони.

Логайре поддался зову инстинкта, наклонился и провел языком по этой ране.

Его слюна могла заживить рану, а могла напитать ее ядом, от которого та никогда не затянется. Он добавил яда совсем чуть-чуть, чтобы на коже остался тонкий шрам – его знак, символ ее принадлежности ему. Теперь она его человек, и он ее не отдаст, пока не наиграется.

По языку расплылся сладко-соленый вкус ее крови с ароматом теплого пряного вина.

В ушах зашумело, а в груди и животе взвились огненные вихри.

Он ощутил свою наготу, а ткань, скрывающая ее тело, вызвала ненависть.

Ногти на пальцах начали превращаться в когти, вытягиваться, намереваясь впиться в ее тело.

Демоническая часть его души уже чуяла свою добычу.

Логайре прикрыл глаза и медленно, чтобы не разбудить свою жену и не выдать себя, прижался носом к ее макушке.

Ее волосы пахли соснами, растущими во дворе поместья. Шелковистые, прохладные, гладкие. Еще никогда женские волосы не вызывали в нем подобного интереса. Хотелось по-кошачьи играть с ними. Трогать, путать, цепляться пальцами.

Ему понравилось, как она защищала его от младшего брата и его слуг. И хоть для Логайре не было никакой опасности, и он просто издевался над ними, он с удовольствием принял ее заботу.

Жена… Супруга…

Что ему теперь нужно делать? Все-таки, она человек, а у людей свои законы. Но ему очень хотелось сотворить с ней кое-что демоническое и дикое.

От этих мыслей рот наполнился голодной слюной, а язык облизнул губы.

Логайре сдвинул одеяло, улегся и осторожно перетащил свою крепко-спящую жену на себя.

Она тихо вздохнула и уткнулась носом ему в грудь.

Окна ее крошечных покоев зазвенели от врезавшегося в них ветра, снаружи набирала силу вьюга. А внутри остывали жаровни.

Жены демонов не должны страдать от холода.

Логайре так крепко обнял жену, что она протестующе завозилась. Пусть привыкает. Теперь они будут спать так.

Он переплел свои ноги с ее, а потом не удержался и лизнул кожу на виске. Она была невероятной на вкус. Тут же захотелось облизать ее всю. Кошачьи и демонические инстинкты брали верх над его человеческой частью.

Но Логайре заставил себя лежать неподвижно.

*