Ханна повела нас вдоль стеллажей с травами и благовониями. В воздухе витали ароматы шалфея, лаванды и мирры. Мы миновали небольшой лабиринт дощатых полок, заваленных книгами, травами и всякими безделушками вроде амулетов с печатями Соломона, блестящих голубых Назаров и даже ведьмовских и вуду подвесок. Интересно, что бы сказал об этом Фрэнк? Экстрасенсы не пользовались колдовством или вуду. Почти все наши сигилы и печати уходили корнями в религиозные тексты. Но Фрэнк явно дружил с мадам Моник, а она продавала все эти вещи. Мне стало любопытно: приходилось ли ему в его практике прибегать к колдовским заклинаниям или техникам вуду, чтобы упокоить какого-нибудь особенно неприятного духа? Надо будет спросить у него на досуге.

Наконец мы устроились за одним из трёх небольших кованых столиков. Я испытал колоссальное облегчение, сбросив тяжёлый рюкзак на пол. Ещё лучше мне стало, когда пальцы сами потянулись к татуировкам на предплечьях и я с упоением почесал зудящую кожу.

– Прекрати, – одёрнула меня Ханна. – Ещё инфекцию занесёшь.

Гррр.

– Не занесу. Они сводят меня с ума, – огрызнулся я. – Ты просто не представляешь, каково это – делать татуировки.

Вместо ответа Ханна постучала пальцами по Пятому пентаклю Юпитера у основания своего черепа.

– Даже слышать не хочу, – закатил я глаза. – Ты получила её в детстве. Что ты можешь помнить?

– Как бы там ни было, – возмутилась Ханна, – они тебе нужны. Без них твоя жизнь может оказаться в смертельной опасности.

– Ой, да ладно, – рассмеялся Джейсон. – Фрэнк заставил его вызубрить столько сигилов и оберегов, что Алекс в любой момент с лёгкостью защитит нас троих от любого злого духа, даже такого, как старина Уилкс.

Поддержка Джейсона мне, безусловно, льстила, но в глубине души я не разделял уверенности друга. Казалось, чем больше я узнаю, тем сильнее понимаю, что на самом деле ничего не знаю.

Ханна внезапно отодвинула стул и встала.

– Эй, ты куда? – всполошился Джейсон, испугавшись, что случайно её обидел.

– В уборную, вымыть руки. Мы ведь гладили кошек, помнишь?

– Да, точно! – Джейсон вскочил, словно кот, которого вот-вот стошнит комочком шерсти. – Мне тоже лучше вымыть.

– А я схожу, когда вы вернётесь, – кивнул я. – Вряд ли местный туалет достаточно большой для нас троих.

Джейсон поплёлся за Ханной к двери в глубине лавки. Оставшись один, я снова оглядел помещение. Мой взгляд остановился на необычно наклонённом окне под самым потолком – я не заметил его снаружи.

– Это ведьмино окно. – Мягкий голос мадам Моник заставил меня подпрыгнуть. Видимо, пока я озирался, она бесшумно подошла, опустив поднос с тремя стаканами сока на наш столик. – Такие окна мешают ведьмам проникнуть в дом. Я живу прямо здесь, – объяснила она и кивнула на запертую дверь в задней части лавки, скрывающуюся за бисерной шторкой. – Оно относится и к вашей с Фрэнком квартире.

– Впервые о таком слышу, – рассеянно пробормотал я. Очередная паранормальщина, о которой я ни сном ни духом.

– Ведьмы бывают хорошие и плохие. Хорошим я помогаю. А плохие пусть держатся подальше! – Она добавила что-то на гаитянском креольском – не то оберег, не то молитву. – Три апельсиновых фреша, за счёт заведения. – Она переставила стаканы на столик и забрала поднос с таким спокойствием, словно мы не о ведьмах только что разговаривали.

– Спасибо. – Я сделал глоток, смакуя цитрусовую сладость. Точно такой же сок мама отжимала для меня к блинчикам каждое субботнее утро. Сердце болезненно ёкнуло. Как же изменилась моя жизнь за последние несколько месяцев. Рана в груди, оставленная маминой смертью, никуда не делась, но края потихоньку затягивались – по крайней мере, они больше не кровоточили.

– Я принесла травяную мазь: она снимет воспаление и запечатает магию. – Не успел я запротестовать, как мадам Моник взяла мою правую руку и щедро смазала Четвёртый пентакль Луны вонючей коричневой пастой. Запах резко ударил в нос, и почти так же резко зуд на месте татуировки сменился облегчением. Тогда я протянул ей левую руку, и Пятый пентакль Луны постигла та же участь. – Просто дай ей подсохнуть, а утром смоешь, – напутствовала мадам Моник.

Я кивнул и сложил руки на столике перед собой, чтобы случайно не стереть пасту.

– Фрэнк обучил тебя всем печатям Соломона? – Она смотрела на меня очень серьёзно.

– Только некоторым. Тем, что защищают от призраков. Остальными мы займёмся потом. А пока изучаем разные типы сущностей и духов.

– Дитя, тебе следует выучить все печати, и как можно скорее, чтобы уже перейти к защитным знакам других религий.

Вот опять – «дитя». Боже, как же это слово меня раздражает! По крайней мере, слышать его от мадам Моник не так неприятно, как от миссис Уилсон, Фрэнка или папы.

– Ты должен понять, почему это так важно. По легенде, царь Соломон получил печати от Бога и с их помощью научился влиять на людей, разговаривать с животными и управлять демонами.

– Демонами? Демоны существуют? – Я поперхнулся апельсиновым соком.

Она смотрела на меня, и глаза её были острыми и ясными, как стекло.

– Существуют. Они так же реальны, как и мы с тобой. Так же реальны, как ангелы. Как инь и ян. Рай и ад. Добро и зло. Бог доверил Соломону найти баланс и правильно распорядиться их силой. Соломон справился с задачей. Он слыл мудрым царём. Могущественным правителем, достойным кольца самого Бога. Кольца, дарующего власть повелевать демонами, джиннами и духами… Но потом кольцо было утеряно. К счастью, печати и их значения сохранились до наших дней. Без них мы бы не смогли защищаться.

– Но, может, без печатей спиритуалисты не открыли бы дверь в загробный мир?

– Не заблуждайся. Есть и другие силы, способные на это. Сверхъестественные силы. Чтобы вызвать духов, печати не нужны. Достаточно провести сеанс со спиритической доской.

– А как же демоны?

– Не заставляй меня рассказывать тебе о них. Если я это сделаю, Фрэнк придёт в ярость. Всему своё время. Пусть лучше он сам тебя просветит.

– Но разве они могут попасть в наш мир? – не унимался я.

Её тёмный взгляд прожёг меня насквозь:

– Иногда да. Но это не то, с чем стоит связываться обычному экстрасенсу. Хватит об этом. Расскажи-ка мне лучше, что вы узнали в этом пиратском баре?

* * *

Мадам Моник оказалась права: её пицца была потрясающей, несмотря на корочку из цветной капусты. Джейсон без зазрения совести умял обе, и нам с Ханной пришлось попросить для себя ещё парочку. Насытившись четырьмя пиццами, мы разошлись по домам. Когда я забрался в постель, часы показывали чуть больше десяти. Обычно я так рано не ложусь, но меня с ног валило от усталости. Может, сказалась тренировка с палкой для эскрима, может – энергетика «Кузницы Лафита», а может – наш разговор с мадам Моник. После него в голове роились мысли о пиратах и призраках, ангелах и демонах…

Я натянул одеяло до подбородка, и веки сомкнулись сами собой. На меня опускался сон. Я уже почти задремал, когда почувствовал на кровати рядом с собой неожиданное давление. Не агрессивное, как от злобного духа мистера Уилкса, и не добродушное, как от пышной фигуры миссис Уилсон, которая – я это точно знал – сейчас смотрела телевизор вместе с Фрэнком, а скорее мягкое, как от небольшого животного. Я почувствовал несколько маленьких шагов, затем последовало секундное облегчение, словно это что-то – или кто-то – легонько оттолкнулось и прыгнуло, и вот я ясно ощутил на груди какое-то присутствие.

Я судорожно вдохнул. Последний раз я чувствовал нечто подобное, когда миссис Уилсон пыталась меня убедить, что я не сошёл с ума и действительно вижу призраков. В ту ночь я с ней так и не заговорил. Что, во имя Соломона, ждёт меня на этот раз, если я открою глаза? Сердце гулко забилось о рёбра.

Не могу же я спать, когда на мне сидит какая-то неизвестная сущность. А если я с криками побегу за Фрэнком, то он обязательно отчитает меня за то, что я пошёл на поводу у усталости и не проверил обереги и сигилы на окне, как следовало делать каждый вечер. Ну уж нет. Придётся разбираться самому.

Вопреки нарастающей панике, я глубоко вдохнул и открыл глаза.

Прямо посередине моей груди сидел чёрный кот и смотрел на меня. И не просто чёрный кот, а тот самый чёрный кот, которого я видел в баре «Кузница Лафита». Не успел я сообразить, что произошло, как он замурлыкал.

Мрррррррррр… Словно маленький моторчик завибрировал, сотрясая мои рёбра.

– Как ты тут очутился? – спросил я с облегчением. Уж с котом-то я справлюсь. Я выпростал руку из-под одеяла, чтобы погладить пушистого гостя.

Но не почувствовал мягкого и тёплого меха. Моя рука прошла сквозь него.

Глава четвёртая

Первый шок схлынул. Осознав, что чёрный кот-призрак, выглядящий абсолютно реально, не собирается покидать мою комнату (и даже мою кровать), я уснул, ощущая тяжесть его маленького прохладного тельца. Удивительно, но это была первая ночь после аварии, когда я спал как младенец. Странно. Неужели я вжился в роль экстрасенса сильнее, чем полагал?

Я проснулся довольно рано. Привезённый из дома старенький заводной будильник со светящимся в темноте циферблатом показывал чуть больше восьми утра. Пушистый гость спал в изножье кровати. Или притворялся спящим? Разве призраки спят? Это не единственное, что меня в нём беспокоило. Почему он выглядел таким реальным? Как оказался в моей комнате? Зачем вообще увязался за мной из бара? Может, миссис Уилсон смогла бы что-то прояснить? С тех пор как я поселился здесь, мы редко общались. Вечерами она проводила всё своё время с Фрэнком, и, похоже, он наслаждался компанией. Что было ещё страннее, чем кот-призрак.

Я взял с тумбочки «Начальный курс экстрасенсорики» и начал читать параграф «Явления»:

Явление – любое из проявлений призрачной «плоти» в реальном мире. Призраки могут являться людям в одной из четырёх форм: частично видимой, невидимой, видимой и реалистичной.

При частично видимом явлении призрак проявляется не в «полном теле». Свидетель может увидеть только какую-то его часть, парящую в воздухе, например голову или руку (это может быть абсолютно любая часть тела). Обычно такие призраки быстро исчезают.

Невидимого призрака нельзя распознать невооружённым глазом, но возможно запечатлеть на фото или видео. Изображение может получиться как размытым, больше похожим на тень или дымку, так и достаточно чётким. Необычайно сильные экстрасенсы класса «А» иногда улавливают очертания таких призраков без специального оборудования.

Призрака в видимой форме легко заметить невооружённым глазом. Чаще всего они либо полупрозрачны, либо слегка прозрачны; но всегда достаточно видимы для того, чтобы экстрасенс смог различить некоторые детали, например одежду или другие личные вещи призрака. В редких случаях даже Нетронутые способны мельком увидеть подобных привидений.

Реалистичные явления встречаются реже прочих. Реалистичный дух выглядит таким же плотным, как живой человек или животное, поэтому, пока он не растворится в воздухе, его трудно отличить от живого существа. Чаще всего именно таких призраков видят Нетронутые.

– Значит, ты у нас реалистичный дух. – Кот уставился на меня так, словно в точности понял мои слова. Он тихонько мяукнул, спрыгнул с кровати и царапнул дверь моей спальни.

– Разве ты не можешь просто пройти сквозь неё? Миссис Уилсон так и делает. Правда, она видимое привидение. – Я спустил ноги с кровати и всунул их в джинсы, оставленные на полу накануне вечером, футболка валялась рядом. Когда я за ней потянулся, больное бедро сразу напомнило о себе. Авария, забравшая жизнь моей матери, оставила мне уродливый шрам длиной в локоть от ягодицы до бедра в доказательство того, что я уже никогда не стану нормальным.

Мррряау.

– Что такое? – Я натянул носки и быстро зашнуровал новые чёрные кожаные ботинки, которые раздобыл для меня Фрэнк, – на стельки были нанесены защитные сигилы. Мне больше нравились мои привычные кроссовки, но на работу приходилось надевать что-то посолиднее.

Мррряаааау.

Кот снова царапнул дверь и выжидающе посмотрел на меня.