Она дошла до своего дома, поднялась на крыльцо и уже хотела было войти внутрь, когда заметила кое-что: на деревянном настиле у двери лежала какая-то вещь. Наклонившись, она подцепила за веревочку маленький мешочек. Пройдя в дом, она села за стол и зажгла свечу. Вытряхнув содержимое мешочка на ладонь, она обнаружила небольшой камень. Он был похож на черепок от разбитого глиняного горшка – непроницаемо черный, матовый и шероховатый с одной стороны и гладкий с другой, пронизанный тонкими янтарными прожилками, словно внутри текли реки из расплавленного золота. На нем остался отпечаток ауры духовной силы, словно этот камень когда-то находился рядом с очень мощным артефактом, или даже был его частью, но теперь это просто была необычная безделушка. Вертя его в руках, Бай Сюинь внезапно почувствовала резкую боль: она порезала палец об острый край. На подушечке пальца тут же повисла капля крови, готовая сорваться вниз.

Бай Сюинь нахмурилась и засунула палец в рот, словно ребенок, который поранился. Она сосредоточенно думала, что ей делать с этой вещью. Этот камень действительно был интересным, она прежде не встречала такой горной породы. Возможно, когда-то он был переплавлен естественным образом из черных камней и капель янтаря. Или даже в прожилки попали частицы настоящего золота. В любом случае вопрос был в другом: что теперь с ним делать. Если бы она просто нашла эту вещь или получила от кого-то, то любопытный камешек оказался бы в недрах ее сундуков вместе с другими бесполезными вещами. Но Бай Сюинь точно знала, от кого этот подарок, поэтому не могла просто взять и бросить его к остальным безделушкам. Впрочем, возможно, какой-то адепт оставил это на ее пороге или… Нет! Она потерла камень подушечкой пальца – шершавый и теплый на ощупь, совсем как чьи-то руки. Она была уверена, что это Да Шань оставил свой странный ответный подарок на ее крыльце. А значит, она найдет ему применение.

Старейшина Бай сосредоточилась и начала плести духовную нить из своей энергии. Для начала надо было сделать оправу для камня, чтобы больше не порезаться об острые края. Для кулона он был великоват, но если сделать к нему длинную нить, то его легко можно спрятать под одеждой, чтобы никто случайно не увидел. Объяснить, почему она носит на себе такую странную вещь, было бы проблематично.

Взмахом руки она зажгла еще одну свечу и сосредоточилась на плетении. Петля за петлей тонкая духовная нить обвивала черный камень, в глубине которого при свете свечи то и дело вспыхивали прожилки, словно внутри него разгорался настоящий огонь.

Глава 5. Лазурное ущелье

Следующие дни после праздника протекали очень спокойно. Многие адепты еще гостили у своих семей, тренировок не было, поэтому старейшина Бай почти не покидала свой павильон. В это тихое время она изучала трактаты, до которых раньше не доходили руки, а если надоедало читать, то играла на цине^[12], рисовала тушью или медитировала. Ей нравилось проводить эти дни в одиночестве, поэтому, когда настойчивый стук в дверь заставил Бай Сюинь поднять голову, она невольно нахмурилась, не ожидая ничего хорошего.

– Входите, – она раздраженно отложила кисть.

– Наставница Бай, – Ван Чжэмин показался на пороге, неловко переминаясь и, очевидно, не желая попасть под горячую руку.

– Что за срочное дело заставило тебя прийти сюда? – сварливо спросила Наставница.

– Молодая госпожа Шао желает посетить Лазурное ущелье, – уныло ответил ее ученик.

Старейшина Бай приподняла бровь, всем видом показывая, что ждет продолжения.

– Она сказала, что без вас не может покинуть гору, – добавил Ван Чжэмин.

– А какое я имею к этому отношение? – теперь уже обе брови Бай Сюинь поползли вверх.

– Молодая госпожа Шао сказала, что ее старший брат запретил ей покидать орден без вас, – вздохнул Ван Чжэмин.

– Тогда пусть не покидает, – пожала плечами Бай Сюинь и снова взяла в руки кисть.

– Но молодая госпожа Шао очень сильно хочет посмотреть Лазурное ущелье, – отчаянно посмотрел на свою наставницу Ван Чжэмин.

Бай Сюинь бросила на него «какое-мне-до-этого-дело» взгляд и склонилась над рисунком.

– Наставница Бай! – взмолился Ван Чжэмин.

Он и сам не хотел идти ни в какое ущелье, но еще больше не хотел идти к Шао Цинмэй и сообщать ей, что никуда они не пойдут, учитывая, что она все утро ему говорила, как хочет туда сходить. Она упомянула об этом не меньше десяти раз, видимо, считая, что с первого он не уловил намека. Возможно, надо было просто прикинуться дурачком. Как Да Шань. А этот парень хитро придумал! Ван Чжэмин внезапно проникся уважением к гиганту.

– Наставница Бай, – Ван Чжэмин хмуро ковырял ногой щель между двумя деревянными досками на полу. – Шао Цинмэй очень просила сходить вместе с ней. Так как ее брат уже уехал, а Да Шань всего лишь смертный и не сможет ее защитить в случае опасности. Разумеется, я пойду с ними, но она очень настаивала на вашем присутствии.

Бай Сюинь тут же снова отложила кисть и повернулась к своему ученику.

– Так ты идешь с ними? – спросила она, невольно выделяя последнее слово.

– Да, – кивнул Ван Чжэмин, – пойдут лишь Шао Цинмэй и Да Шань. И я.

Бай Сюинь сделала вид, что о чем-то размышляет, хотя в душе сразу согласилась, стоило ей только услышать чье-то имя.

– Хорошо, – вздохнула она, словно делала одолжение всему миру. – Возможно, я смогу найти немного времени.

– Сейчас? – вопросительно смотрел на нее ученик.

Бай Сюинь замерла. Нет, сейчас она никак не могла. Ей надо было морально подготовиться. Но, с другой стороны, если отложить это дело, она все равно не сможет успокоиться и сосредоточиться на чем-то другом.

– Передай молодой госпоже Шао, что я встречу их через четверть шичэня у главных ворот, – бесстрастно ответила старейшина Бай.

– Спасибо, Наставница Бай! – улыбнулся Ван Чжэмин, а потом неловко отвел взгляд. – Так если вы пойдете с ними, то я мог бы оста…

– И не надейся, – перебила его старейшина Бай, а потом недобро улыбнулась. – Кто-то же должен всю дорогу развлекать разговорами молодую госпожу.

Ван Чжэмин тут же помрачнел, но промолчал. Поклонившись, он ушел на поиски Шао Цинмэй, чтобы передать ей слова Наставницы.

Бай Сюинь еще какое-то время не отводила взгляда от двери и, убедившись, что ученик точно ушел и не вернется что-то еще спросить, вскочила и подбежала к ближайшему сундуку с одеждой. Она несколько дней практически не выходила из дома, поэтому не сильно заботилась о том, как выглядит. И сейчас ей надо было срочно привести себя в подобающий вид. Что-то изысканное и элегантное, но не показывающее, что она нарочно наряжалась на прогулку. Непростая задача.

* * *

Спустя немного времени Ван Чжэмин ждал на широкой каменной площадке и вымученно улыбался. Подле него стояла Шао Цинмэй, которая говорила о каких-то пустяках, и Да Шань, который с самым бесстрастным видом созерцал окрестности.

На дорожке появилась старейшина Бай – на ней было алое с белым ханьфу в цветах ордена с вышитым золотым поясом, а волосы уложены в высокую прическу, скрепленную золотой заколкой в виде феникса. На спине верхней мантии тоже красовалась искусная вышивка птицы с распростертыми крыльями – знак ордена. Осанка старейшины Бай была идеально прямой, а взгляд спокоен и полон достоинства. Шаги ее были такие легкие, что казалось, будто она плывет над землей.

Ван Чжэмин невольно поразился такой перемене: ведь совсем недавно он видел ее в обычной невзрачной одежде и с простым пучком на голове. Он знал, что Наставница не придает большого значения внешнему облику.

«Главное, чтобы было чисто и аккуратно, а об остальным пусть заботятся павлины и чиновники» – говорила она.

Но ее положение старейшины и сопровождающей единственной дочери главы другого ордена обязывало выглядеть изысканно. Ван Чжэмин зауважал свою Наставницу еще больше, учитывая, на какие жертвы ей пришлось пойти ради этой дурацкой прогулки.

Бай Сюинь, которая не имела ни малейшего представления о размышлениях своего ученика, прикладывала все усилия, чтобы выглядеть невозмутимо.

– Старейшина Бай, – поклонилась Шао Цинмэй, – большое спасибо, что согласились пойти с нами! Я столько слышала о красоте Лазурного ущелья, что, оказавшись в ваших краях, не могла упустить возможности увидеть его лично.

– Молодой госпоже Шао не стоит ожидать слишком многого: зима была холодная, поэтому цветы могли еще не распуститься, – ответила Бай Сюинь.

– Я уверена, что нам сегодня обязательно повезет, – сияла Шао Цинмэй.

Старейшина Бай вежливо улыбнулась и пошла вперед, остальные двинулись за ней. Лестница была длинная, а созерцание окрестных видов довольно быстро наскучило Шао Цинмэй, поэтому она потянула за рукав Ван Чжэмина.

– Молодой господин Ван, а что это пристегнуто к поясу старейшины Бай? – спросила она тихо. – Совсем не похоже на меч.

– Это рукоять лука, – кивнул Ван Чжэмин.

– Лука? – растерянно переспросила Шао Цинмэй.

– Да, – улыбнулся Ван Чжэмин. – Возможно, вы не знаете, но главное оружие Наставницы Бай вовсе не меч, хоть она им и безупречно владеет, а лук. Ее огненные стрелы могут прожигать даже камень!

– Такое бывает? – распахнула глаза Шао Цинмэй. – Но почему тогда только рукоять лука, а не лук целиком?

– Потому что это божественный лук Чэнчжитянь^[13], – с благоговением ответил Ван Чжэмин. – Когда Наставница берет его в руки, то плечи лука и тетива создаются из ее духовной энергии. Чем энергии больше – тем дальше и сильнее летят огненные стрелы. Чэнчжитянь был когда-то оружием основателя нашего ордена Ван Чанъяна и передавался из поколения в поколение, пока не перешел к Наставнице.

– Но разве тогда он не должен был перейти к главе Вану? – нахмурилась Шао Цинмэй. – Он ведь старше и к тому же прямой потомок основателя.

– Наставница Бай оказалась более талантлива, чем мой отец, – рассмеялся Ван Чжэмин. – Она гений своего поколения, поэтому Чэнчжитянь достался ей. К тому же, основатель был и ее предком.

– Неужели вы родственники? – удивилась Шао Цинмэй.

– Да, – кивнул Ван Чжэмин, – очень дальние родственники. У Ван Чанъяна было несколько сыновей и одна дочь. Когда та вышла замуж, то взяла фамилию мужа и стала Бай – от нее и идет род семьи Бай.

– Я никогда об этом не слышала, – покачала головой Шао Цинмэй, а потом ее глаза загорелись. – Но я бы хотела увидеть, как выглядит истинная форма божественного лука Чэнчжитяня.

– Будем надеяться, что вы никогда этого не увидите, – внезапно повернулась Бай Сюинь, которая шла впереди и прекрасно слышала весь разговор. – Ведь я использую свое оружие лишь в случае серьезной опасности.

– Это и правда так, – закивал Ван Чжэмин, – я и сам видел его полную форму лишь раз в жизни. Тогда я был еще совсем юн, и это было одно из моих первых заданий за пределами ордена. В лесу на нас напали очень сильные демоны, и Наставница Бай их всех уничтожила своими огненными стрелами. Один демон был похож на огромного уродливого быка, и стрела Наставницы попала ему в грудь и пролетела через все тело, словно через мягкий тофу, вылетев из-под хвоста!

– Чжэмин! – одернула его Бай Сюинь. – Не думаю, что это то, что стоит рассказывать юным девушкам.

– Ох да, простите, – неловко отвел глаза Ван Чжэмин.

Когда старейшина Бай отвернулась, Шао Цинмэй подняла рукав к лицу, чтобы спрятать улыбку. Сегодня она увидела сына главы ордена Алого Феникса с другой стороны. Обычно немногословный и безэмоциональный, он буквально сиял, когда рассказывал о своей Наставнице. Этот юноша и правда восхищался старейшиной Бай. Шао Цинмэй подумала, что если они поженятся и вместе будут жить на этой горе, то однажды она точно увидит, как выглядит этот божественный лук в действии. Настроение молодой госпожи Шао заметно улучшилось. Расспрашивая об окрестностях, она шла следом за Бай Сюинь и осматривала виды вокруг. Впрочем, смотреть было особо не на что: зима только-только отступила, а талый снег сошел, обнажив пожухлую траву и темную землю. Деревья тянулись к небу голыми серыми ветками, и весь вид вокруг выглядел довольно удручающе.