Старейшина Бай могла бы использовать технику тысячи шагов, но щадила молодых, идущих за ней цепочкой, словно утята за мамой уткой. До Лазурного ущелья пролегала широкая утоптанная дорога, но тогда им пришлось бы сделать большой крюк, что сильно увеличило бы их путь, поэтому Бай Сюинь вела их прямо через лес. Шао Цинмэй и Ван Чжэмин о чем-то тихо говорили позади, а Да Шань замыкал их группу. Он не только молчал, но и двигался бесшумно, поэтому Бай Сюинь несколько раз посылала духовную энергию вокруг, чтобы проверить, не отстал ли он. Оборачиваться, чтобы на него посмотреть, было как-то неловко. Если бы молодые вышли вперед, то у нее появилась бы возможность идти позади всех и всю дорогу пялиться в широкую спину. Или идти рядом, а на узкой дорожке, возможно, они бы даже задевали друг друга плечами… Но Ван Чжэмин вместо того, чтобы взять инициативу и проявить себя, просто плелся позади и слушал болтовню Шао Цинмэй.

Через какое-то время лес поредел и под ногами то и дело начали появляться камни – ущелье было уже близко. Когда-то оно было руслом Лазурной реки, но когда гора Алого Феникса раскололась надвое, то река изменила свое направление и проложила новое русло меж пиков, а бывшее когда-то каменистым дном ущелье высохло и со временем заросло цветами и травами.

Записей о тех временах сохранилось немного: когда Черный Дьявол из Преисподней напал на орден Алого Феникса, то сгорела почти вся библиотека. Лишь немногие трактаты и техники совершенствования уцелели. Тогда были воистину темные времена, когда Черная смерть летала в небе, а мир был на пороге полного хаоса. К счастью, остатки заклинательских орденов и буддийских храмов смогли объединиться и нанести удар по императорскому дворцу, где скрывалось чудовище. Кровавый Император в тот день был схвачен, а позже казнен, а его приспешник Черный дракон бежал, но был настигнут заклинателями, ранен и низвергнут в Огненное море у Сумеречных скал. Так закончилась эпоха хаоса и смертей. Ордена постепенно восстанавливались, и мир вернулся к обычной жизни, но память об ужасе, сжигающем целые горы и города, осталась в сердцах людей. После стольких разрушений люди Цзянху объединились, чтобы восстановить страну, поэтому долгое время все жили в мире и покое. Но со временем все вернулось на круги своя и вот на границе их страны опять идет затяжная война. Но и после того как все войны закончатся, каждую весну в Лазурном ущелье по-прежнему будут распускаться цветы.

Они вышли из леса и остановились на краю скалы, вниз по которой вела узкая дорожка. Перед ними простиралось ущелье, усыпанное цветами. Грунтовые воды все еще проходили здесь рядом с поверхностью земли, а солнце не заслоняла ни одна скала, поэтому цветы на дне бывшего русла реки расцветали самыми первыми.

Это были маленькие соцветия голубых и сиреневых цветов, но из-за своего количества, они превращались в сплошное нежное полотно лазурного цвета. После мрачного леса с голыми деревьями этот контраст был слишком разительным.

– Как красиво, – восхищенно выдохнула Шао Цинмэй, и Бай Сюинь с ней мысленно согласилась.

Старейшина Бай направилась вниз по дорожке. Мелкие камешки сыпались у нее из-под ног, с мягким шорохом скатываясь вниз. Впереди находился небольшой водопад, который уже должен был пробудиться от зимней спячки. Используя духовную силу, Бай Сюинь усилила свой слух и смогла различить шум воды. Ван Чжэмин, судя по всему, тоже его услышал, потому что тут же рассказал Шао Цинмэй и про водопад, и про пещеру, которая за ним скрывается и в которой растут красивые кристаллы. Разумеется, молодая госпожа Шао тут же захотела взглянуть.

Шао Цинмэй и Ван Чжэмин ушли вперед к водопаду, а Бай Сюинь подошла к небольшому выступу, с которого открывался вид на все ущелье. Цветы на дне превращали его в широкую благоухающую реку. Тонкий сладкий аромат кружил в еще прохладном воздухе. Бай Сюинь закрыла глаза и вдохнула полной грудью, позволяя этому лазурному запаху осесть в сердце. Ей хотелось запомнить этот день, чтобы потом доставать из глубин памяти трепетные моменты и перебирать их, словно сокровища. Еле слышный звук чужих шагов заставил ее открыть глаза и повернуть голову – Да Шань стоял на выступе рядом с ней и смотрел вниз на цветочную реку. Его лицо ничего не выражало, поэтому Бай Сюинь не могла понять, о чем он думает. Обводя взглядом ущелье, Да Шань повернулся в ее сторону, и они встретились взглядами. Только тогда Бай Сюинь осознала, что бесцеремонно пялилась на него. Она поспешно отвернулась, внезапно не зная, куда теперь смотреть. Во рту резко пересохло. Она достала флягу с водой и быстро сделала пару глотков. Холодная влага вернула ее мысли к реальности. Ничего не произошло, это всего лишь ее фантазии, не более того. Внезапно она поняла, что даже не предложила воды Да Шаню, прежде чем отпить самой. Как бесцеремонно с ее стороны! А вдруг он тоже хочет пить?

Она покосилась на флягу в своей руке – он ведь мог и не заметить, что она уже отпила. А даже если и заметил, станет ли обвинять ее в бесстыдстве?

Бай Сюинь резко выдохнула и протянула ему флягу. Уловив движение сбоку, он повернул голову и посмотрел на ее руку. А потом забрал флягу, слегка мазнув по ее руке кончиками теплых пальцев. Бай Сюинь замерла и перестала дышать. Да Шань сделал пару глотков и спокойно вернул ей флягу назад. Она инстинктивно ее забрала и вперилась взглядом в горлышко, к которому только что прикасались чужие губы. Соблазн был слишком велик, а вокруг кроме них двоих никого не было. Некому было увидеть ее падение, кроме одного человека. Ну а он-то никому рассказать не сможет при всем желании.

Она подняла флягу ко рту и, слегка обхватив горлышко губами, сделала еще один глоток. А потом снова протянула ее мужчине рядом. Если бы тот мог говорить, сказал бы он что-нибудь сейчас?

Да Шань замер, и что-то в его взгляде изменилось, но что именно, Бай Сюинь не могла сказать. Мужчина, не сводя с нее взгляда, забрал флягу из ее руки и сделал несколько глотков, а потом протянул назад, но, когда их руки соприкоснулись, свою так и не разжал. Они просто стояли на краю ущелья, вдвоем держась за одну флягу с водой, и смотрели друг на друга. Внезапно Бай Сюинь почувствовала, всего на мгновенье, словно ее грудь пронзила стрела навылет – было и исчезло. Она распахнула глаза и сжала флягу, сильнее вжимаясь в чужую руку и словно цепляясь за нее. Будто если она сейчас отпустит, этот человек исчезнет.

Поднявшийся ветер донес до них пронзительный женский крик, и рука Бай Сюинь тут же опустела. Не разбирая дороги, Да Шань помчался на голос Шао Цинмэй.

Бай Сюинь смотрела на то место, где всего мгновение назад был человек. А теперь он, словно верный пес, побежал на зов своей маленькой хозяйки. Старейшине Бай и самой надо было отправиться к ним как можно быстрее, чтобы узнать, что случилось, но она не могла пошевелиться. Просто стояла и сжимала в руке флягу с водой до побелевших костяшек. Словно вместо воды она только что хлебнула уксуса, который теперь разъедал ее внутренности. Она крепко зажмурилась и закусила губу, почувствовав металлический привкус во рту. Не время сейчас для этого детского темного чувства, что затопило ее грудь, не давая вдохнуть. Она была старейшиной ордена и головой отвечала за этих детей. Это она должна была первой броситься вперед, едва услышав крики.

Старейшина Бай резко открыла глаза и посмотрела на флягу в своей руке, а затем отшвырнула ее, словно мерзкое насекомое. Повернув голову туда, откуда донесся крик, она оттолкнулась от каменного выступа и с помощью техники тысячи шагов быстро добралась до остальных.

Первое, что она увидела – это двух людей у водопада. Вода шумела тут намного громче, а воздух благоухал еще сильнее, но теперь к нему примешивался тонкий гнилостный запах.

Шао Цинмэй стояла, уткнувшись лицом в грудь Да Шаня и цеплялась руками за его одежду, а тот обнимал ее за плечи. Бай Сюинь лишь мазнула взглядом эту картину и тут же нашла глазами своего ученика, который стоял чуть поодаль. Заметив ее, он вскинул голову и шагнул навстречу, и тогда Бай Сюинь увидела, насколько бледное у него лицо и напряженный взгляд. Она сразу выхватила с пояса Чэнчжитянь и направила в него духовную энергию. От деревянной рукояти лука вскинулись два огромных плеча, а между ними протянулась тонкая нить тетивы. Чэнчжитянь был живым огнем, которому придали форму.

Сжимая его в левой руке, готовая в любое мгновение вскинуть лук и выпустить созданную из чистого духовного огня стрелу, старейшина Бай подошла ближе.

– Наставница, там, в пещере… – Ван Чжэмин бросил затравленный взгляд на водопад.

Бай Сюинь направилась туда и, обойдя шумный поток воды, вошла в узкую пещеру с треугольным входом. Вначале совсем небольшая, она постепенно расширялась и уже скоро выходила в просторную каменную залу, чей потолок был настолько высок, что растворялся в темноте. С каждым шагом гнилостный смрад усиливался. Когда Бай Сюинь вошла в пещеру, то даже не стала зажигать духовный свет: освещения от пылающего Чэнчжитяня было достаточно, чтобы увидеть всю картину. Используя духовное чутье, Бай Сюинь проверила все вокруг в поисках опасностей, но живых существ тут нигде не было. В этой пещере была лишь смерть.

Развернувшись, старейшина Бай вышла назад и, оказавшись на свежем воздухе, вдохнула полной грудью, пытаясь избавиться от отвратительного запаха. Она повернула голову и поймала потрясенный взгляд Шао Цинмэй, которая смотрела на огненный лук и наверняка ощущала давление его силы. Бай Сюинь нахмурилась и отозвала духовную энергию из Чэнчжитяня, а затем прикрепила его назад к поясу.

– Чжэмин, забери молодую госпожу Шао и быстро возвращайтесь в орден. Идите коротким путем. Как доберетесь, расскажи обо всем отцу, а если его не найдешь, то любому старейшине ордена, пусть кого-то пришлют.

– Наставница, а вы? – напрягся Ван Чжэмин.

– Я останусь здесь, – поджала губы Бай Сюинь.

Кто-то должен был проследить за этим местом, пока не прибыли адепты ордена. Кто бы ни совершил подобное, он может попытаться убрать все следы.

– Почему вы еще здесь? – нахмурилась Бай Сюинь.

– А-Шань, – Шао Цинмэй разжала руки, которыми цеплялась за ворот одежды Да Шаня, и подняла голову. – Мы отправимся в орден и кого-то пришлем. Оставайся здесь вместе со старейшиной Бай.

– В этом нет никакой необходимости, – отрезала Бай Сюинь.

– Мне будет спокойнее, если он останется здесь, – тихо сказала Шао Цинмэй, снова опустив голову.

– Молодая госпожа Шао, видимо, забыла, что я совершенствующийся заклинатель, пересекший средний предел, – смерила ее ледяным взглядом Бай Сюинь.

– Наставница, я думаю, Шао Цинмэй имела в виду другое, – осторожно сказал Ван Чжэмин. – Да Шань не сможет двигаться также быстро, как мы, поэтому остаться здесь с вами будет для него безопаснее.

Бай Сюинь бросила взгляд на Да Шаня, который стоял с таким безучастным видом, будто не его сейчас обсуждают. Глядя на него, можно было легко забыть, что он всего лишь слабый смертный, который не знает, с какой стороны хвататься за меч.

– Хорошо, идите, – мотнула головой Бай Сюинь, а когда они скрылись из виду, повернулась к Да Шаню. – Я пойду исследую пещеру, если что-то случится… – она оборвала себя на полуслове. Ни позвать ее, ни закричать он бы не смог. – Иди за мной, – бросила она и снова пошла внутрь.

На этот раз она зажгла духовный свет и летящий над ней золотистый огонек осветил каменный проход. Достигнув просторной залы, она остановилась, а затем медленно выдохнула и подошла ближе. В былые времена, возможно, это бы и произвело на нее впечатление, но за свою жизнь она много чего повидала. Впрочем, даже так, выглядело все прескверно.