– Нет, – мотнула головой Бай Сюинь. – Меня интересует… Что сейчас читают женщины? – она отвела взгляд и сцепила пальцы. – Я имею в виду, что мои ученицы интересуются и спрашивают, поэтому я хотела бы разобраться в вопросе.

– О, – вытянулось его лицо, а потом расплылось в улыбке, – ну разумеется. Вы мудро поступили, что пришли именно к нам. В нашем павильоне самый богатый выбор такой литературы. Если старейшине Бай, – хозяин запнулся, – то есть, ее ученицам будет интересно, то я могу посоветовать эту книгу. Она вышла недавно, буквально вчера, и уже вся распродана. Остался последний экземпляр, который я припрятал для особых клиентов, поэтому так хорошо, что старейшина Бай зашла к нам именно сегодня. И, разумеется, вот эта рукопись самая читаемая в этом сезоне. Девушки в очередь выстраиваются, чтобы ее купить. Только сегодня довезли новую редакцию, дополненную иллюстрациями. Цена, конечно, немалая, но и талант художника выше всяких похвал. Она пользуется особым спросом у юных дев. История крайне занимательная и будоражащая.

– Я возьму, – выдавила Бай Сюинь.

– Какую именно? – он выжидательно посмотрел на нее.

– Обе! – поспешила закончить это дело Бай Сюинь.

– Это хороший выбор, вы… то есть ваши ученицы останутся очень довольны, уверяю вас, – закивал хозяин книжного павильона, давая знак слуге, чтобы тот упаковал покупки.

Бай Сюинь вышла из книжного павильона и направилась к горе, чтобы как можно быстрее добраться к своему дому и прочитать книги. Сумму за них она отдала приличную, но бесценные знания того стоили.

Уже дома она выложила на стол свои покупки. Янтарный кулон мягко поблескивал в солнечном свете. Бай Сюинь взяла его в руки и поднесла к глазам. Это украшение было и правда красивым, а вложенный в него смысл был понятен лишь ей одной. Она улыбнулась своим тайным мыслям, а потом подумала, что эту вещь можно улучшить. Шао Цинмэй говорила, что Да Шань боится огня. Бай Сюинь убрала кулон в ящик стола, чтобы вечером наложить заклинание. Заколку для молодой госпожи Шао она тоже спрятала, запоздало вспомнив, что у нее самой есть множество заколок, которыми она никогда не пользовалась, поэтому можно было сэкономить. Наконец, развернув толстый сверток, она явила на свет две книги и отложила их на край стола, чтобы вернуться к ним вечером, когда закончит все остальные дела. Довольная тем, как все сложилось, Бай Сюинь покинула дом, чтобы успеть на собрание старейшин ордена.

Собрания старейшин проводились довольно часто и были прискорбно скучными для всех участников. Обычно на них обсуждались новости ордена, ближайшие мероприятия, текущие события и, разумеется, бюджет и то, как некоторые снова и снова выходят за его рамки.

Ван Цзышэнь говорил долго и обстоятельно, и Бай Сюинь изо всех сил старалась показывать заинтересованность, что было непросто, учитывая, что главу ордена она совершенно не слушала. Ее мысли то и дело возвращались к трактатам, что ждали своего часа на ее столе. Поэтому, как только все текущие вопросы обсудили, будущие мероприятия запланировали, а транжир пожурили, старейшина Бай выпорхнула из главного павильона и направилась к своему дому, окрыленная предстоящими перед ней перспективами провести остаток вечера за поучительной литературой, которая прольет свет на некоторые аспекты ее жизни.

Уже на рассвете она отложила оба трактата и потерла уставшие глаза. Она не спала всю ночь, в надежде постигнуть тайные науки, но потерпела поражение. Обе книги были и правда занимательные, но была одна проблема: в них не было женщин. Бай Сюинь мрачно посмотрела на изящную иллюстрацию двух героев – принца и его верного генерала – а потом отложила трактат. Она даже не стала его дочитывать, убедившись, что это совсем не то, чего она ожидала. Очевидно, что хозяин книжной лавки ее обманул! Чем бы ни закончились эти истории, ей это никак не поможет!

Бай Сюинь схватила обе книги и в гневе со всей силы швырнула в окно. Больше чем потраченных денег, ей было жаль своего времени и бессонной ночи. В этот день наставница Бай пребывала в крайне скверном настроении, поэтому ее ученики вели себя тихо, словно мышки, завидев голодного тигра.

Уже позже она подумала, что книги надо было не выбрасывать, а просто сжечь, чтобы они не попали в чужие руки и не развратили юные умы, но, когда вернулась к своему павильону, так их и не нашла. Возможно, их забрала какая-то птица или подхватил ветер и унес вниз по склону горы. Старейшина Бай тут же выкинула это из головы, воспользовавшись старым как мир принципом: не вижу проблемы – нет проблемы. Занятая своими мыслями, она не вспомнила о том, что ниже по склону как раз находилось общежитие учениц, которым внезапно сами боги спустили с неба две очень дорогие и редкие книги, которые они так жаждали получить. Многие из учениц этим днем сходили в Зал предков помолиться и поблагодарить высшие силы за такую милость. И потом еще долгое время два трактата тайком передавались из рук в руки, пока не были захвачены в плен одной из старейшин ордена. Дабы избежать скандала, ученицы не были прилюдно наказаны, а лишь получили выговор, а книги осели в чьей-то частной библиотеке. Таким образом, Бай Сюинь, сама того не ведая, осчастливила многих тем ясным днем.

* * *

В заботах о делах ордена и тренировках учеников старейшина Бай даже не заметила, как приблизился канун Чуньцзе, Праздника Весны, знаменующий начало нового года. Весь орден был нарядно украшен, и даже на деревьях вдоль дорожек развесили красные ленты. Разумеется, красный был не только цветом Праздника Весны, но и самого ордена Алого Феникса, но Бай Сюинь не покидало ощущение, будто она попала на чью-то свадьбу.

Главный павильон и обеденный зал ордена были украшены широкими алыми полотнами с вышитыми золотой нитью пожеланиями счастья и благополучия. Над всеми входами и выходами висели красивые фонарики, а повара начали готовиться к пиру еще несколько дней назад. Тренировки и лекции на ближайшие дни были отменены, и многие адепты на праздники уехали в родные города, чтобы провести эти счастливые дни в кругу семьи.

Старейшина Бай, разумеется, осталась в ордене: ехать в родительский дом, чтобы слушать болтовню сестер о семейной жизни, ей совершенно не хотелось. К счастью для старшей среди детей Бай Сюинь, сразу после нее родился мальчик, на которого и были возложены все надежды по продолжению дела семьи, а младшие сестры взяли на себя обязанности по продолжению рода. В общем, у Бай Сюинь было достаточно родственников, чтобы никто не заставлял ее заниматься семейными делами или выходить замуж. Но это вовсе не означало, что, когда все семейство собиралось в родовом поместье, все разговоры, в конце концов, не затрагивали тот момент, что она осталась старой девой. Видеть эти сочувствующие взгляды сестер было невыносимо, поэтому из года в год старейшина Бай вежливо отклоняла приглашение поехать домой на праздники и оставалась в ордене. Как бы то ни было, именно это место она на самом деле считала своим домом.

Почти все ее ученики разъехались, кроме Ван Чжэмина и Су Шуфаня, родители которых жили в ордене, поэтому она внезапно обнаружила, что ей нечем заняться. Обычно ее дни были наполнены тренировками, лекциями и выездными заданиями, но сейчас в предпраздничной суете она была полностью предоставлена самой себе и ей это не нравилось. В другое время она хотела бы получить передышку и с радостью закопалась бы в верхних этажах библиотеки ордена, но сейчас ее внимание было слишком рассеянным, чтобы погрузиться в чтение. А еще она изрядно нервничала, памятуя о маленькой вещице, что пряталась в ее широких рукавах. Ведь уже сегодня, когда вечером начнется празднование, ей эту самую вещицу нужно каким-то образом отдать.

Собрав волосы в сложную прическу и по случаю надев особо роскошное ханьфу с нарядной золотой вышивкой, Бай Сюинь начала собираться на праздник. Достав из сундука чашечку для главы Вана, старейшина Бай придирчиво осмотрела ее со всех сторон. Обычно она не озадачивалась выбором подарков и просто покупала Ван Цзышэню очередную чашку, но в этот раз ей почему-то показалось, что подарок слишком скромный. А ведь глава Ван наверняка как обычно потратил немалую сумму на ответный подарок. Взгляд Бай Сюинь упал на два стоящих на столе кувшина. «Белые цветы сливы» было изысканным вином, которое могли позволить себе только очень состоятельные люди. Но кувшин особой формы с киноварной печатью на горлышке буквально притягивал к себе взгляд. Разумеется, Бай Сюинь с удовольствием выпила бы его сама. Но, с другой стороны, она могла в любой момент написать семье, чтобы ей прислали несколько кувшинов лучшего вина, так что смысла беречь именно этот кувшин не было. Зато главе Вану будет приятно в кои-то веки получить от нее что-то стоящее. Тем более он всегда присматривал за ней и помогал во всех начинаниях. Сделав выбор, Бай Сюинь взяла со стола особый кувшин с вином и вместе с чашкой, заколкой и кулоном спрятала в свой пространственный мешочек.

Сидеть дома в ожидании вечера было невыносимо, поэтому она вышла прогуляться. Сцепив руки за спиной, старейшина Бай неторопливо шла по каменной дорожке, вдоль которой уже растаял снег и показалась первая трава. Весна на восток обычно приходила рано, поэтому всего через несколько дней вся гора взорвется буйством зелени, а недалеко, в Лазурном ущелье, распустятся первые в новом году цветы. Непривычно теплый ветер раздувал полы ее ханьфу, а солнце согревало кожу. Мягкий влажный травяной запах наполнял воздух, заставляя забыть о холодной зиме.

Бай Сюинь подставляла лицо ветру, и внутри нее все успокаивалось. Поддавшись внутреннему порыву, она поднялась на самый пик горы – туда, где на маленькой каменной площадке располагалась небольшая беседка с выстланной золотом крышей. Обойдя ее, она подошла опасно близко к каменному выступу, прямо под которым пик резко уходил вниз до самой земли, где бежала Лазурная река, размывая породу. Однажды воды реки сточат камень и гора обрушится. Но до этого момента пройдут тысячи зим и сменится много поколений. Бай Сюинь посмотрела налево, где в сиянии ясного дня простиралось бескрайнее Восточное море. В это мгновение она чувствовала себя маленькой песчинкой, подхваченной ветром жизни. И через тысячи лет реки будут впадать в море, а робкие побеги травы – тянуться к солнцу по весне. Каким будет мир тогда? Закончатся ли войны, отнимающие жизни людей? Станет ли мир счастливее? В тот момент она еще не знала, что совсем скоро ее собственная жизнь изменится навсегда.

Бай Сюинь еще долго стояла, подставив лицо солнечному теплу, а когда огненный диск опустился за горизонт, уступив мир свету звезд, она спустилась к главному зданию ордена, где уже началось празднование. Опоздав на вступительную часть, она сразу направилась к обеденному павильону. Длинные столы ломились от мясных блюд, закусок и вина. В этот день все – и умудренные опытом старейшины, и юные адепты – сидели рядом, празднуя то, что им удалось пережить еще одну зиму. Бай Сюинь пыталась найти стол, где сидели ее ученики, когда на плечо легла чужая рука. Обернувшись, она увидела Ван Цзышэня.

– Тяньцинь, где ты была? Я уже думал, ты решила сбежать от нас, стариков, – на его лице расплылась улыбка, и Бай Сюинь поняла, что тот уже выпил достаточно вина.

– Неужели я пропустила что-то важное? – уклонилась она от ответа.

– Вовсе нет, я говорил длинную речь, которую все равно никто не слушал, – глава ордена рассмеялся. – Идем.

Он потянул ее за запястье к длинному столу, за которым она увидела Ван Чжэмина, семью Су и молодую госпожу Шао. Да Шаня там не было.

Глава ордена Ван подвел Бай Сюинь к столу и посадил по левую руку от себя^[11]. Внезапно она поняла, что что-то не так.

– А где госпожа Ван? – спросила она.

– Она неважно себя чувствует, поэтому не сможет посетить праздник, – отмахнулся Ван Цзышэнь.

– Если ей плохо, разве ты не должен быть сейчас с ней? – нахмурилась Бай Сюинь.