Злодейка поневоле (страница 15)
Глава 42
Шаграс не признавал полумеры и считал, что выживает лишь сильнейший. Я понимала, почему оказалась на ринге напротив Любы. Старый рубака знал, что Иванова одна из сильнейших – и по уровню дара, и по физической подготовке. И он выбрал ту, которая показала самые близкие к Любе результаты. Ту, которая первой закончила отжиматься. Ту, которую было не жалко использовать в качестве наглядного примера и подушки для битья. Ту, которой сам сюжет велел постоянно сталкиватьсялбами с главной героиней.
Шаграс выбрал меня. Потом он начнет ставить против Любы парней, которых она будет размазывать по стенке. Главная героиня, чтоб ее! Но первой жертвой придется стать мне.
Я нервно потянулась к своему скромному магическому резерву. Сегодня с утра заклинания получались нормально, еще и самочувствие улучшилось. Я подозревала, что этому поспособствовал перстень Ала. Однако он не мог меня защитить от огненной магии Любы.
– Вы там долго будете разглядывать друг друга? – рыкнул орк. – Начинайте.
– В рукопашную? – удивилась я.
Пора бы привыкнуть, что на боевке все вопросы – лишние. Я повернулась к преподавателю в надежде получить еще какие-то указания, но отвлеклась от соперницы и тут же получила только удар в живот. Люба не медлила. Она быстро повалила меня на землю и принялась бить, словно мы были настоящими врагами.
От боли в глазах потемнело. Я защищала лицо руками, но силы быстро покидали меня. У меня не было и шанса.
– Что, в бою деньги дядюшки не помогли? – прошипела Люба. – Только женихов покупать умеешь?
Ее кулак ударил мне в солнечное сплетение, отчего из легких выбило весь воздух. Я задыхалась не только от боли. Слова этой светловолосой идиотки с каждым днем задевали все больше. Я словно и правда становилось графиней, даже несуществующие воспоминания появлялись.
И обида дала мне сил. Адреналин бурлил в крови. Боль больше не отвлекала меня, а лишь делала меня сильнее. Вывернувшись немыслимым образом, я скинула Любу в песок и откатилась. Она начала вставать, и я швырнула горсть песка ей в лицо. Люба ругалась и терла глаза, а Шаграс захохотал.