Кира Иствуд: Злодей, который меня убил. Отбор истинных

Глава 1

Мой родовой замок объят огнём! Горло царапает душный смог.

Задыхаясь, спотыкаясь, я бегу за женихом вниз по каменной лестнице! Разбитыми ладонями цепляюсь за мраморные перила. Рыдания всхлипами рвутся из горла.

В коридорах и комнатах скрещивают мечи солдаты, пахнет дымом и жжёной плотью. Лязгают доспехи, сверкает магия, кровь стекает по трещинам в полу, очерчивая каменные плиты.

– Быстрее, Николь! – рычит мой жених. Он грубо хватает меня за запястье и тащит за собой сквозь дымовую завесу.

Я едва успеваю переставлять ноги. Тонкая сорочка хлопает по лодыжкам. Сейчас глубокая ночь, меня выдернули из постели меньше часа назад, но этого времени хватило, чтобы моя жизнь разбилась, как хрустальная ваза.

Всё произошло слишком быстро. Лазутчики открыли ворота, враги бешеными волками ворвались в замок. Пленных они не брали.

– Сюда! – Жених сворачивает в коридор. Мы бежим по замку, ещё вчера – непобедимому, непреступному, а сейчас – сломленному, погибающему. Мраморные стены потемнели от огня, портреты в золотых рамах обуглены, изящные статуи – опрокинуты, расколоты. Из комнат и залов доносятся дерущие душу крики.

В дыму проступают силуэты неподвижных истерзанных тел. Слуги, солдаты… О боги! Моя дорогая няня… а рядом мальчишка посыльный!

Вырвав руку, я бросаюсь к ним, отчаянно зову, но жених перехватывает поперёк живота и оттаскивает прочь.

– Им уже не помочь, принцесса! – шипит Гилберт. – Нельзя останавливаться!

– Но, но… – слёзы катятся по щекам.

Я не могу поверить, не могу принять… Для чего всё так случилось? Почему?! Моя добрая, нежная няня не дышит! Посыльный мальчишка, что всегда ласково улыбался мне, теперь лежит, раскинув руки! Ему рассекли грудь, безжалостно пронзили сердце. За что?!

– Чёртовы волки! Проклятые убийцы! – яростно шепчу я. Сердце захлёстывает боль, злость и горькое бессилие. Страх выплёскивается слезами, щиплет кожу.

Жених вытягивает меня в коридор.

– Если выживешь, то будет шанс отомстить! – рычит Гилберт, горячими пальцами обхватывая моё тонкое запястье.

Мы вновь бежим по коридору. Через разбитые окна в помещение проникает колкий зимний ветер, он треплет чёрный плащ Гилберта, парусом раздувает мою ночнушку.

Через окна видно, как на улице гигантским факелом полыхает магическая башня, а рядом в дыму погибает королевский сад. Жалкие остатки нашей гвардии отбиваются от наступающих захватчиков. Звенит калёная сталь, сверкают лезвия, отражая лик Луны. Подножие замка усеяно телами защитников Аштарии. Они погибают за нас! Вот только “нас” почти не осталось…

Мои сёстры-принцессы мертвы. Их зарезали прямо в покоях, словно больных животных. Их застывшие лица всплывают в моей памяти, стоит закрыть глаза. Старшую сестру я не видела, но слышала её крик, полный страха и отчаяния. Он резко угас, словно затушили свечу.

Мой отец – король Аштарии – неподвижно лежит в тронном зале, где бился с захватчиками как лев. Осталась лишь я! Младшая принцесса, которой едва исполнилось девятнадцать. Самая слабая из всех! Самая бесполезная.

– Быстрее! – командует жених, вырывая меня из мыслей.

И тут в сумраке коридора раздаётся рык, а в следующий миг враг выскакивает на нас из прилегающей комнаты. Лишь чудом Гилберт успевает выдернуть меня из-под смертельного удара. Лезвие со свистом разрезает воздух возле моего плеча. В нос бьёт мерзкий запах псины.

Развернувшись, я вижу ощеренную пасть захватчика: жёлтые волчьи клыки, залитые кровью доспехи, разноцветные глаза. Оборотень частично обратился, человеческая кожа покрылась жёсткой рыжей шерстью.

– Жалкий маг! Отдай принцессу и умрёшь без боли! – рвано лает оборотень, занося меч для удара.

Я отшатываюсь, врезаясь лопатками в стену. Мой жених шепчет заклинание и складывает пальцы в магический символ, призывая волну энергии. Налетев на вражеского солдата, она сбивает его с ног. Гилберт тут же хлопает ладонями, создавая трескучий вихрь и направляя его в атаку.

Оборотень хватается за защитный амулет, но слишком поздно! Подкинув разноглазого волка в воздух, магический ветер вышвыривает его прямо в окно.

До ушей доносится жуткий крик, а потом глухой удар.

– Николь, пойдём!

“Здесь три этажа, он точно не выжил”, – заторможено думаю я.

– Николь! Приди в себя! – Гилберт встряхивает меня за плечи. Я испуганно моргаю, глядя на него.

Лицо у жениха бледное, тёмные волосы выбились из хвоста на затылке, глаза вспыхивают красноватым огнём. Он сильный маг, наследник древнего магического рода. Я жива лишь благодаря ему!

Кивнув, заставляю себя идти. Идти, чего бы мне это ни стоило! Ноги двигаются медленно, так и норовя подломиться. Чувствую себя деревянной куклой с разбитым телом и расколотым сердцем.

Мы сворачиваем ещё дважды, а потом жених останавливается возле неприметной ниши в стене. Взявшись за латунный подсвечник, он наклоняет его до щелчка и дёргает вверх. Вздрогнув, часть каменной кладки беззвучно отъезжает в сторону. Гилберт заталкивает меня в потайную комнату – тёмную, узкую и длинную – и возвращает стену на место, отрезая нас от сумрачного коридора.

Затхлый мрак ложится на плечи. Под потолком вспыхивает тусклый огонёк лампы. Взметнув плащом пыль, Гилберт пересекает комнату и начинает колдовать возле огромного во всю стену зеркала.

В нём я вижу своё отражение… Ночнушка висит мешком на моей тонкой фигуре, губы кажутся кроваво-алыми, так сильно я их искусала. Светлые волосы сбились в колтуны, а в карих глазах блестят слёзы. Не принцесса… а обездоленный призрак.

Прижавшись спиной к холодной стене, я опускаюсь на корточки и обнимаю себя руками. Зубы стучат, меня трясёт, пот стекает по вискам. Из-за спешки я одела неудобные туфли и совсем забыла про перчатки… Но теперь это не важно. Ничто не важно…

Божественный зверь! Чем мы перед тобой провинились?! За что ты наказываешь нас?!

Мои дорогие сёстры, мой отец… все мертвы!

Вдавив пальцы в виски, я со свистом втягиваю воздух. Мне страшно. Мой дом в огне. Моя семья, мои люди – никого не осталось!

А что впереди? Кто поможет? Ни одна страна за нас не вступится. Руандовцы – звери! Их волчье королевство – это военная держава, которой нет равных! Они никогда не оставят меня в покое, если надо – выкопают из-под земли. Наши расы похожи – и я, и они – перевёртыши, да только между нами пропасть. Что может травоядный оборотень перед хищниками? Что может кролик против стаи волков?

– Николь…

Они здесь из-за мести, уверены, будто моя семья виновата в смерти их кронпринцессы. Или это лишь повод?

– Николь, бездна тебя задери! Посмотри на меня!

Я вскидываю мутный взгляд… Перед глазами марево, а во рту солёный привкус. Оказывается, я прокусила губу до крови, а кулаки сжала так, что ногти вонзились в ладони. Мне приходится проморгаться, чтобы посмотреть на мужчину.

Гилберт стоит надо мной, словно тёмный ангел возмездия. Мой жених. Моя надежда…

Его чёрные волосы собраны в хвост, в глазах отражается красноватый отблеск. Лицо узкое, бледное как мел, крупный нос с горбинкой. Мужчину нельзя назвать красивым, но в нём есть глубина. Сила и уверенность, которых мне недостаёт.

“Гилберт обязательно что-то придумает! – несутся сбивчивые мысли. – Он же такой умный, невероятный мужчина! Он самый сильный маг в Аштарии. Мы обязательно справимся! Он сможет сделать из зеркала портал, мы сбежим через него. А после придумаем, как отомстить за погибших. Как возродить наш край! Вместе мы справимся! Мы…”

– Ну почему ты такая никчёмная! – цедит Гилберт.

Я вздрагиваю, не сразу понимая, что сейчас услышала. Сердце тяжело бухает в груди.

– Ч-что? – жалобно бормочу, сжимаясь в комок.

Мой жених кривится так, словно у него ноют зубы.

– По пути сюда я потратил на твою защиту слишком много энергии, – чеканит он, прожигая взглядом. – Не получается усилить портал. Зеркало выведет только меня. Меня одного.

– Как это, одного? – шепчу онемевшими губами.

Сознание отказывается верить ушам. Ведь Гилберт никогда меня не бросит! Этого попросту не может быть!

– Ты не владеешь магией! Слабая… Бесполезная. Даже сейчас от тебя никакого толку. Только мешаешься под ногами.

– Подожди… Но я! Я могла бы…

– Ты остаёшься, – отрезает Гилберт. Его слова стеной повисают между нами.

До ушей долетает скрежет металла. Снаружи снуют вражеские солдаты, они ищут меня! Должно быть, учуяли след.

Лёгкие стискивает ледяной страх, а Гилберт уже уходит к зеркалу.

Я вскакиваю, порывисто кидаюсь за ним, судорожно цепляюсь в его плащ.

– Гилберт… – мой голос жалобный, в нём звучит мольба. – Ты правда уйдёшь без меня? Ты говорил, что любишь… Пожалуйста, не бросай. Я погибну одна! Я не смогу… Мы же пара!

– Пара? – Он поворачивается, смотрит в глаза. – А давай проверим?

Я не успеваю ответить, а жених уже берёт мою ладонь, уверенно переплетает наши пальцы. Кожа к коже и никакой перчатки. Инстинкт требует забрать руку, но я лишь испуганно задерживаю дыхание. Впервые я касаюсь рукой мужской ладони, вот так, без защиты…

Я принадлежу к расе травоядных оборотней. Для нас соприкосновение ладоней – это слишком важный жест. Даже интимный. Он может подарить счастье или разрушить жизнь. В некоторых семейных парах супруги до конца жизни не решаются снять перчатки, так боятся узнать, свяжет ли их метка истинности.

И сейчас, мне кажется, я чувствую зуд на запястье.

Мы стоим посреди горящего замка, усталые, опустошённые горем, держимся за руки, считая секунды.

Раз-два-три…

Рука жениха горячая и сухая. Я тянусь взглядом к нашим запястьям…

Но там пусто. Чистая кожа, голубые венки.

– Видишь, – говорит Гилберт, – наши руки сегодня впервые соприкоснулись, но метки не появилось. Значит, я не твой истинный.

– Мне это не важно! Мне не нужна…

– Хватит, Николь! – рявкает жених. – Неужели правда веришь в любовь между нами? Очнись! Это просто политика! Принцесса и будущий архимаг – удачная партия. Но Аштарии больше нет. Значит, и “нас” больше нет. Даже лучше, если ты останешься здесь… со всеми.

— …со всеми?

В одной могиле?

Я с хрипом выдыхаю застрявший в горле воздух. Ищу в суровом лице мужчины хотя бы тень сомнения, но нахожу только ледяную решимость. В тёмных глазах мага ни капли жалости. В них вообще нет ничего от прежнего Гилберта… Оказывается, я совсем не знала своего жениха.

Горько усмехнувшись, я вырываю руку.

В груди ширится пустота. По зеркалу за спиной Гилберта пробегает рябь.

– Твоя семья сама во всём виновата, – он словно оправдывается.

– Ты веришь в это?

– Руанд верит. Этого достаточно, – отвечает жених.

Я качаю головой, вытираю слёзы. Усилием воли давлю истерику, прячу эмоции за сцепленными зубами, выпрямляю спину, хотя хочется согнуться в три погибели и рыдать до хрипов. Нет! Хватит! Не хочу быть жалкой. И так растеряла последнюю гордость.

– Убирайся с моих глаз, – голос у меня сухой как колотое стекло.

– Советую сдаться руандовцам, – говорит Гилберт. – Им нужен кто-то из королевской семьи, чтобы прибрать к рукам силу родового алтаря Аштарии. Ради него тебя даже могут помиловать.

– Провались в бездну со своими советами!

– Подумай, Николь…

– Исчезни! – шиплю я.

Он в последний раз окидывает меня взглядом, а потом, развернувшись, касается чёрной поверхности зеркала. Та расходится кругами, словно вода.

Не оборачиваясь и не прощаясь, мой, теперь уже бывший жених, шагает в зеркальную гладь. Та поглощает его, как вязкая смола, и застывает неподвижной массой.

Всё, проход закрыт.

Я осталась совершенно одна.

Мне хочется расплакаться, как ребёнку. Но сколько ни плачь, никто не придёт меня спасти.