– Слава Украине! – рявкнула Аня.

– Героям слава! – вздрогнув, ответил Миша.

В это время представление у часов закончилось, и народ стал разбредаться по площади.

– Поджигай! – скомандовала Аня.

Подруга схватила листок бумаги, свернула его в кулёк и, достав зажигалку, подожгла импровизированный факел. Затем на вытянутой руке она сунула его в лицевую часть бюста. Тот не загорался. Тогда Руслана достала второй лист бумаги, побрызгала на него принесённой с собой воспламеняющейся смесью и подожгла. Второй факел вспыхнул и сгорел, не дождавшись, когда его поднесут к гипсу.

Вокруг девушек стала собираться толпа.

Аня выматерилась, отобрала у Русланы очередной листок в виде факела, обмазала его напалмом, затем ещё брызнула на него легковоспламеняющейся жидкостью и приказала подруге:

– Поджигай!

Руслана чиркнула зажигалкой и поднесла пламя к бумаге.

– Ты бы перчатки сняла, – посоветовала она Анне.

– Потом, – отмахнулась та.

Бумага между тем задымила, задымила, потом вдруг загорелась, потрескивая алюминиевыми искорками. Аня поднесла быстро сгорающий факелок к бюсту ненавистного ей человека и замерла. Огонь перекинулся с бумаги на бюст, охватив его сначала с левой стороны. Затем уже весь бюст запылал спокойным и красивым сине-алым пламенем.

– Смерть ворогам! – выкрикнула Анна.

И в это время на её руках вспыхнули резиновые перчатки, измазанные вонючим напалмом. Боль была мгновенной и необыкновенно сильной. Аня дико закричала и попыталась стянуть с себя перчатки. Но резина моментально прогорела, и огненная смесь стараниями Ани только размазалась по ладоням и кистям, прожигая кожу и мясо до самых костей. Народ кругом кричал и одновременно снимал на свои телефоны женщину с горящими руками, мечущуюся по площади.

– Огнетушитель где?! – орал Миша.

– Какой огнетушитель?! – орала в ответ Руслана и пыталась открыть бутылку с минеральной водой.

Тогда Миша ударил Аню по ногам. Когда она упала, он стянул свою куртку и накрыл ею горящие кисти девушки. В этот момент Анна потеряла сознание.

Эта история наделала шума. Об Ане написали, кто-то даже приходил к ней в больницу, но нужной огласки этот случай всё-таки не принёс. Уже на следующий день о нём все забыли, кроме полиции. Ане прислали квитанцию со штрафом за разведение огня в людном месте. Одна тысяча крон. Немного. Видимо, полиция учла политическую обстановку и личность пострадавшей.

Руки у Анны заживали плохо. С работы её уволили, тем более что устроена она там была нелегально. Видимо, для экономии на налогах. Квартиру попросили освободить за неуплату. Пришлось съехать. Аня сходила в украинское посольство. Её там напоили чаем, внимательно выслушали и послали, когда она начала качать права. Причём послали почему-то на русском языке. Пенсию по инвалидности ей не назначили, потому что она официально не проработала в стране необходимое количество лет.

* * *

– И как же она теперь? – спросил я Кэтрин, выслушав в мессенджере эту жуткую историю о пражской богеме.

– Да народ помогает, и я немного денег дала, – вздохнула Кэтрин. – Кто-то в общагу её поселил бесплатно. С котом. Представляешь, всем запрещено домашних животных иметь, а ей разрешили. Одно время она в православном монастыре ночевала, но сейчас вроде крыша над головой есть. По гуманитарке какие-то пособия всё-таки удалось ей выбить. Мази для рук бесплатно по медицинской страховке получает. С голода точно не помрёт. Вот с работой – да, вряд ли получится. Руки у неё так и не зажили.

– Жалко её, – сказал я и попрощался с собеседницей.

Потом оделся, вышел из дома. Над головой светило московское солнце. Я направлялся за сыном в детский сад и вспоминал полный ненависти взгляд в пражском магазине.

Проходя мимо церкви, я поднял глаза на сияющие купола, и в голове сама собой всплыла фраза: «Прости им, Господи, ибо не ведают, что творят».

Предатель

Начало апреля 2020 года в Праге выдалось тёплым. Зима уходила. Набухали почки, пели птицы, девушки щеголяли в коротких платьицах. Была пятница.

Начальник чешской Службы безопасности и информации Вацлав Новак сладко потянулся в своём кресле и посмотрел на часы. Без десяти два.

– Можно и домой, насладиться парой кружек пива, – промурлыкал он себе под нос.

Рот сразу же наполнился слюной, а в носу появился дразнящий запах гуляша по-старочешски, который так мастерски готовила пани Новакова.

В это время раздался стук в дверь. Запахи и вкусы сразу же исчезли. Новаку вдруг стало тоскливо и неуютно, потому что если кто-то беспокоит начальника в пятницу после обеда, то это значит, что дело очень серьёзное и не терпит отлагательств.

– Войдите, – сказал он.

Дверь отворилась, и в кабинет проскользнул его помощник с ноутбуком в руке.

– Ну что у тебя? – раздражённо спросил Новак.

– Русские хотят отравить приматора Праги и старост Праги пять и Праги шесть, – полушёпотом доложил вошедший.

– Откуда информация? – поинтересовался начальник, помотав головой.

– От нашего источника из консульства русских, – ещё тише сказал помощник.

– Ты бухой, что ли? – прорычал Новак. – У нас нет источников у русских. За всё время даже уборщицу не удалось завербовать.

– Вот, послушайте сами, – вошедший открыл ноутбук и нажал клавишу. Из динамиков послышались голоса. Один принадлежал оператору из службы безопасности, второй – иностранцу, говорившему по-чешски со страшным акцентом.

Иностранец поведал, что в воскресенье в Прагу прилетает секретарь российского посольства и везёт с собой рицин, сильнодействующий яд, для устранения главы Праги и двух старост, отличавшихся антироссийской позицией.

– Где этот косноязычный чешский учил? – в сердцах воскликнул Новак. – Бе, ме. Кто это вообще такой? Вы мне теперь звонки всех сумасшедших будете на прослушивание притаскивать?

– Звонящий – это начальник отдела развития науки в пражском отделении Росдружбы, – сообщил помощник, пощёлкал по клавиатуре, и на экране возникло одутловатое угрюмое лицо мужчины средних лет, одетого в костюм. – Гордей Карасёв, сорок три года, женат, двое детей, проживает с семьёй в посёлке Ухонице.

– А откуда узнали, что это именно он? – злость из голоса начальника ушла, но в душе осталось сожаление о гуляше и пиве.

– Карасёв использовал старый АОН, допотопное устройство, ещё с девяностых, – неторопливо начал рассказывать подчинённый. – Звонил со стационарного телефона. Звонок был совершён примерно час назад. Я уже послал туда группу наблюдения.

– Молодец, – похвалил его Новак. – А кто у нас в воскресенье прилетает?

– А в воскресенье из Москвы прилетает начальник Карасёва – секретарь посольства и директор Росдружбы Константин Андреев, – усмехнулся помощник. – Его вызывали на консультации по поводу сноса памятника маршалу Коневу.

– У него дипломатическая неприкосновенность? – заранее зная ответ, уточнил Новак.

– Так точно, – ответил подчинённый. – Он три месяца исполняет обязанности директора Росдружбы в Праге. До этого руководил отделом культуры. Родом из Москвы. Тридцать пять лет. Закончил МГИМО. Вероятнее всего, офицер ФСБ. Женат. Детей нет.

– Ладно, – поморщился начальник, – собери мне досье на этих двоих и следи за Карасёвым и за женой Андреева, а я поеду, доложу премьер-министру и президенту.

– Лучше сначала президенту, – посоветовал помощник, – а то он к вечеру накидается и вообще никакой будет.

– Не учи учёного, – пробурчал Новак, но в первую очередь поехал к президенту, который жил в восточной области Стредочешского края, в небольшой деревушке.

Президенту доложили о приезде начальника Службы безопасности, который посидел минут тридцать в предбаннике, после чего был допущен в кабинет к главному, где коротко доложил о происшествии.

– Что вы думаете по этому поводу? – спросил президент, глядя куда-то в окно. За окном темнело.

– Собираем информацию. Дело туманное, – осторожно ответил Новак. – Русские любят использовать яды. Рицином был убит один диссидент ещё при Советском Союзе. Это очень сильный яд.

– Рицин? – переспросил президент.

– Рицин, – кивнул начальник. – Белковый яд растительного происхождения.

– Да про этот ваш рицин любой школьник знает! Он в касторку входит! – с пол-оборота завёлся президент. – И ты мне сейчас докладываешь, что русский шпион везёт в Прагу бутылку касторки, чтобы отравить… Кого он там хочет отравить?

– Приматора Праги и старост Праги пять и Праги шесть, – заглянув в блокнот, сообщил Новак.

– Этих не жалко, – вдруг успокоился главный. – Я бы их сам задушил, если бы возможность была. Только и умеют, что воровать и деньги клянчить.

– Так что нам делать? – растерялся начальник. – Поступил сигнал. Мы обязаны отреагировать.

– А от кого сигнал? – поинтересовался президент.

– От другого сотрудника посольства, – не называя фамилии, ответил Новак. – За ним ведётся наблюдение.

– Вот и продолжайте вести наблюдение, – президент встал, извлёк из комода два стаканчика и чёрную бутылку, на которой было написано «Грушовка», затем, покосившись на дверь, спросил у Новака: – Будешь?

– Да, – коротко ответил тот.

Главный налил по полстаканчика приятно пахнущей жидкости. Мужчины чокнулись и выпили.

– Продолжайте вести наблюдение, – повторил президент и спрятал выпивку в комод. – Идите и стойте на страже нашей Родины, Чешской Республики.

Начальник Службы безопасности по-военному развернулся и вышел из кабинета, стараясь не чеканить шаг. А через час он был у премьер-министра. Тот принял его в своём кабинете в Градчанах. Новак сделал доклад и положил на премьерский стол два листочка с краткой характеристикой на Андреева и Карасёва.

– Что вы думаете по этому поводу? – спросил премьер-министр.

– Ведём наблюдение, – вспомнив предыдущего собеседника, ответил Новак.

– У президента уже были? – словно прочитав мысли посетителя, уточнил премьер.

– Только что от него, – сообщил начальник.

– Бухает, небось?

– Да, – подтвердил Новак. – Пьёт «Грушовку» с чёрной этикеткой фирмы «Барон».

– Хороший выбор, – похвалил президентский вкус премьер-министр. – В общем, этих старост и приматора – под усиленную охрану. Прям вот под усиленную-усиленную, чтобы волос с головы не упал. И будем думать, какую гадость эти проклятые русские нам опять уготовили.

– Так это… – замялся Новак, – приматор-то того… лысый он. И староста пятой Праги тоже, но он с бородой.

– А при чём тут борода? – удивился премьер.

– Вы сказали, чтобы ни один волос не упал, – напомнил Новак, чувствуя себя идиотом.

Однако премьер-министр шутку оценил и, усмехнувшись, сказал:

– Чтобы ниоткуда волос не упал. Лично отвечаете за все волосы этих трёх государственных деятелей. Хотя кое-кого из них не мешало бы и травануть маленько, чтобы не болтал лишнего. Идите, обеспечивайте охрану.

Начальник Службы безопасности отдал честь премьер-министру и пошёл обеспечивать охрану троице, на которую пала немилость российского государства.

А российское государство, в лице одного из секретарей посольства в Чехии, о своих кознях узнало на следующий день, ближе к вечеру. По идее, доклад от агента, точнее, доклады от трёх агентов одновременно об одном и том же были готовы ещё утром, но в Праге почему-то сообщения передавались по старинке – через тайники и прочие вещи, оставшиеся ещё со времён Советского Союза.