– Пусть сойдутся еще раз, – согласился Арнгрим.

В третий раз Дарри попытался ударить слева – в руку, держащую меч. Но он мог бы пытаться сколько угодно и с любых сторон. И в третий раз его меч был отбит с поистине нечеловеческой легкостью и скоростью. А через миг Мороз сбил обезоруженного противника с ног и прижал клинок к его горлу.

– Достаточно? – спросил он. – Второй брат не хочет себя испытать?

– Достаточно! – воскликнул Арнгрим, хлопнув в ладоши. – Ты показал свое великое умение, Бранд по прозвищу Мороз! Я доволен и охотно беру тебя на свой корабль! Иди сюда, садись рядом со мной. Славейн, распорядись, пусть несут еще яства, наш гость голоден!

На том испытания закончились, и пошла застольная беседа. Мороз рассказывал, где бывал, с кем воевал – неизменно обретая славу и богатую добычу, да только нигде надолго не задерживаясь. Дарри сидел в стороне, не ел, не пил – хмурый, трогая место, где недавно были зубы. Он очень обозлился на Мороза – не за победу, а за унижение.

Крум же, напротив, оживился. Подсел к наемнику поближе и начал подливать ему пива.

Мороз захмелел быстро, с одной кружки. После второй уже обнимался с Крумом, пытался мириться с Дарри и как-то незаметно оказался рядом со Славушей.

Его текучих движений, возможно, никто бы и не заметил, если бы не голос Славуши, негромкий, но твердый:

– Прошу, отодвинься от меня, достойный воин.

Лицо Мороза вдруг переменилось так, что оба Хальфинна вздрогнули.

– Ты смелая женщина, Славейн, – протянул наемник, глядя на нее в упор. – Знаешь ли, кто перед тобой? Я видел в облаках чертог Всеотца, стоя среди убитых врагов, по колено в крови! А она мне, видите ли: «Отодвинься, пьяная скотина!»

Арнгрим и братья Хальфинны разом приподнялись, но Славуша опередила их:

– Не пьяная скотина, а доблестный Бранд, сын Ротгейра. И все же отодвинься. Ибо я замужняя женщина, и так близко мне надлежит сидеть только рядом с супругом.

Мороз отодвинулся – больше от удивления, – но тут же снова взревел:

– Хевдинг, тебе повезло с женой! Уж она наберет тебе достойное войско! Дозволь по-братски поцеловать ее!

– Схожу-ка распоряжусь о новом кувшине для дорогого гостя, – вскочила Славуша.

И легким шагом выскользнула из зала. Крум незаметно перевел дух и бросил взгляд на Арнгрима. Но тот лишь холодно усмехнулся, глядя на наемника.

Бранд проводил жену ярла восхищенным взглядом. Впрочем, он быстро забыл о ней. После третьей кружки у него начали заплетаться не только слова, но и мысли.

– Да я гляжу, ты любишь это дело, – несколько разочарованно проговорил Арнгрим.

– Еще как! Либо пью, либо дерусь… либо… – Мороз повернулся всем телом в ту сторону, куда ушла Славуша, и едва не упал с лавки.

– А пьяным дерешься? – вкрадчиво спросил Крум.

– Нет. – Мороз тряхнул головой и будто даже на миг протрезвел. – Никогда!

– А почему?

– Тут ведь как… – Наемник тяжело облокотился на столешницу и пустился в обстоятельные объяснения. – Хмельное – оно боль притупляет? Притупляет. Храбрость усиливает? Еще как! Сил придает?

– Нет, – усмехнулся Арнгрим.

– А кажется, что придает! – Мороз уцепился за стол, чтобы не упасть. – И самое скверное – ты становишься медленным. Лезешь вперед, ничего не чувствуешь, удары пропускаешь, и что в итоге? Раны! А зачем мне раны? Это я их наношу! Мне – никогда!

– Ты ни разу не был ранен? – недоверчиво спросил ярл.

– Ни разу! – гордо заявил Мороз.

Арнгрим и Крум переглянулись.

– Заговоренный, – прошептал ярл.

– Врет, – убежденно отозвался Крум. – Гони его…

– Нет. Хальфинны! Проводите-ка славного воина за ворота. Пусть покуда идет к себе домой.

– Мне некуда… нет у меня дома! – с трудом выговорил Мороз. – А Рольф меня к себе больше не пускает…

– Ладно, унесите его в козий хлев и положите там.

Когда братья вернулись, Арнгрим сидел один за столом, задумчиво глядя куда-то вдаль. Почти все свечи уже погасли, и ярл казался тенью среди теней – только светлые неподвижные глаза блестели во тьме.

– Ну, что скажете? – возвращаясь мыслями в зал, спросил он.

– Славный боец, – буркнул Дарри.

– Пьяница, гуляка, задира, – добавил Крум. – Сейчас развелось много тех, кто изображает из себя берсерков, красуясь и запугивая людей, – не один ли он из них? Слушать твоих приказов он не станет. Вон ему сам ромейский базилевс не указ… А еще тот Мороз положил глаз на твою Славейн… Я бы сказал – ни за что не бери такого человека с собой в поход… Но ты ведь уже решил его взять?

Арнгрим кивнул.

– Он запал тебе в душу, верно? Но чем?

– Чем-чем, – вмешался Дарри. – Я скажу чем! Ты, Арнгрим, видишь в нем себя! Такого, каким ты был раньше, пока первый раз не утонул…

– Нет, – помотал головой Крум. – Арнгрим Везунчик был славным воином и веселым товарищем. А у этого Мороза что-то темное, ядовитое внутри. Но что и откуда – он ведь не скажет…

Угли уже почти не рдели в очаге, и свечи на столе совсем не разгоняли темноту. Дарри зевнул и скривился от боли в разбитой челюсти.

– Что ж, троих нашли, – заметил Арнгрим.

– Найдем и остальных, – сказал Крум. – Я недавно видел на торгу старого знакомца, Одда Сушеную Треску. Выглядел он так, будто недавно проспался и обнаружил, что все ушли в море без него…

– Клянусь Небесным Воином, так оно и было! – хмыкнул ярл. – Наверняка как начал пить в дни Йоля, так и не просыхал, пока не кончились все его запасы. Кроме того, он тощий – ветер налетит, его и сдует за борт…

– Ну, не скажи, – вступился Дарри, – я помню Треску по одному давнему походу: когда не пьет, вполне приличный гребец. А на море пить будет нечего…

– Он найдет, не знаете вы его, что ли? – усмехнулся Крум. – Будет гнать брагу из всего, что подвернется…

– …и спаивать Мороза, – подхватил его брат, – и вот тут мы и узнаем, берсерк он или нет!

Арнгрим захохотал.

– Братья, с таким войском мы не дойдем и до Ньярги… Да что там, мы с ним и из фьорда не выйдем!

– Чепуха, – возразил Дарри. – С нами же Арнгрим Везунчик, любимец Ньорда!

– Если бы Ньорда, – буркнул Крум.

– А я тут кое-что придумал, – заявил Дарри. – Пока слушал того дровосека. Все отлично знают, что на Змеевом море с жителей брать нечего. А все эти легенды о подводных городах, полных драгоценных камней… Прости, брат, но ты уже один раз набирал людей за сокровищами дракона. Помнишь, чем кончилось?

Арнгрим устало посмотрел на друга:

– Так что придумал-то?

– Скажем, что идем добывать нарвалов! Все уверены, что Арнгрим может приказывать морским духам, зверям и рыбам. О том, как нарвалы убили Красного Волка, уже песня сложена…

– Если что, я их не призывал, – заметил Арнгрим.

– Ну, этого-то никто не знает! Вон, даже жена дровосека слышала сплетни… Объявим так: «Сам Ньорд пошлет единорогов в дар Арнгриму! Мы разбогатеем! В южных странах платят серебром и золотом за каждый такой рог, считая его волшебным. А в Змеевом море нарвалов видимо-невидимо!»

– Правда? – Арнгрим повернулся к Круму.

– Ну-у, как сказать… Я их там не видел. Но в крайнем случае ты их призовешь.

Арнгрим отмахнулся и промолчал.

Крум выждал, пока Дарри, отчаянно зевая и морщась, ушел спать, а затем подсел к побратиму и сказал:

– Чудно мне, брат… Почему ты не заступился за Славейн? Разве Мороз не вел себя вызывающе?

– Ему, видно, нравится дразнить людей, – ответил ярл. – Так-то он не сделал ничего непристойного, ни разу не зашел за грань. Но, похоже, хотел, чтобы за нее вышел я… Впрочем, ты видел – моя Славейн вполне способна за себя постоять.

Крум с сомнением покачал головой и задумался, искоса глядя на побратима.

– Что с тобой творится в последнее время? – спросил он наконец. – Ты будто грезишь наяву. Набираешь войско, шутишь, ешь и пьешь, обсуждаешь охоту… И все это время у тебя такой вид, словно все, что происходит сейчас, не имеет никакого значения.

Арнгрим посмотрел на Крума долгим, немигающим взглядом. Крум был не из пугливых, но от этого взгляда ему стало не по себе. Прежде – в те времена, когда Арнгрим еще был Везунчиком, – он никогда так не смотрел…

– Может, так оно и есть, братец, – медленно проговорил ярл. – Верно, так и есть…

Глава 3. Проклятое племя

Кайя открыла глаза и увидела, что лежит на песке на незнакомом берегу.

«Где я? – подумала она, моргая. – Что со мной? Я жива… или это уже берег Нижнего моря?»

Мягкий свет солнца разливался по небу, матово просвечивая сквозь рябь облаков. Ночь или день – поди пойми.

– Оляпка, – прошептала Кайя, – приди, мой сайво…

Маленький сайво тут же дуновением тепла шевельнулся за пазухой.

«Я жива!» – выдохнула девушка.

С моря доносился тихий мерный плеск набегающих волн.

«Вода далеко… Уже отлив…»

Кайя шевельнулась и тут же застонала от резкой боли во всем теле. Особенно мучительно ныли плечи и руки. «О мать-чайка, кажется, я больше никогда не подниму их!»

Вокруг все казалось одновременно и знакомым, и чуждым. Кайя вновь усомнилась, уж не на берег ли Нижнего моря вынесли ее волны. Там же весь мир навыворот – и море не с той стороны, и солнце светит не там, где ему положено…

«И я увижу родителей!»

Кайя заставила себя успокоиться. Сайво все еще с ней – значит, она не утонула.

Чуть повернув голову, Кайя покосилась в сторону. Песчаный берег, поросшие травой дюны… Берег убегал вдаль, туда, где гладь моря сходилась у окоема с синеватой полосой леса.

«Северный берег! – сообразила Кайя. – Вот почему здесь все наоборот! Я пересекла Змеево море!»

Тут ей разом вспомнилось ее плавание. Бешеная пляска волн, свист ветра, споры с короной, сияние из-под воды, борьба со сном, бесконечная усталость… Грохот прибоя, первые лучи рассвета и молитва Кавраю.

– Спасибо тебе, Отец чар! – с глубоким благоговением прошептала Кайя.

Она даже не сомневалась, что именно заступничество бога шаманов помогло ей пристать и выбраться на берег. Кто бы еще ей помог? Не корона же?

«Пристать… Где моя лодка?!»

Кайя подскочила, забыв про сон и боль в теле. Однако сразу же перевела дух, увидев кережу совсем рядом. С виду лодка совершенно не пострадала. Вон вся поклажа на месте, в крепко привязанных мешках из тюленьей кожи. Только мешки, кажется, открыты…

Кайя недоверчиво прищурилась.

«Кто открыл мешки? Как я выбралась из лодки?»

Девушка оперлась на руку, собираясь встать… И тут рядом, будто в ответ на ее движение, раздался прерывистый вздох. Кайя резко обернулась – и увидела незнакомцев.

Неподалеку от нее кружком расположились несколько человек. Они сидели на корточках и молча глядели на девушку, положив на колени короткие копья. Судя по их виду, ждали они так уже давно.

– Кто вы? – спросила Кайя, растерянным взглядом скользя по чужакам.

Впереди, ближе к ней – две женщины и старик, позади – толпа подростков. По лицам – вроде люди, по одежде – и не скажешь. Впервые Кайя видела такое – одежда безо всяких обережных узоров на живом человеке.

По спине снова забегали мурашки. Кому больше не нужны обереги от вредных духов? То-то же…

Кайя со вздохом села на колени и приветствовала чужаков низким поклоном.

– Здравствуйте, предки! – торжественно произнесла она. – Правда, не знаю, следует ли желать здравия там, где больше нет смертных тел… Где же мои отец и мать? Почему не вышли обнять свою дочь? Разве они…

Голос Кайи дрогнул. О чем она? Ишь, размечталась! Конечно, родителей здесь нет. Их жизни забрало чудище из моря. Их души, наверно, у него в плену…

«А бабушка Морошка?»

Кайя нахмурилась. Бабушка должна быть здесь! А ее встречают какие-то чужие мертвецы…

– Почему вы пришли? – строго спросила она. – Вы не моего рода!

Жилистая крепкая женщина средних лет, что находилась к ней ближе всех, усмехнулась.