Ведущая перехватывала инициативу, чтобы вцепиться в собеседника. Мартышка настолько бесцеремонно совала свой длинный нос в чужие дела, что публика временами впадала в ступор, не зная, как реагировать на подноготную героев передачи. Каролина царила на экране, ослепляла оскалом фарфоровых зубов, кричащих безвкусных нарядов и особым огоньком голодного таракана в глазах. Рэпер не блистала ни умом, ни красотой, ни хладнокровием, ни талантом рассказчика. Зато носач отлично собирала компрометирующую информацию. Она нападала на собеседников, как коршун на стаю цыплят; топала ногами, высмеивала, ставила под сомнение авторитеты и жёстко троллила^[12] тех, кто пытался ей помешать.

На неё жаловались. Ей угрожали. Однажды едва не завели уголовное дело после того, как у страуса из-за её комментариев случился сердечный приступ. Но мартышке всегда удавалось выбраться из трясины, не замарав шкуры. В кулуарах^[13] перешёптывались, что у Каролины Рэпер есть о-о-очень высокий покровитель.

Во время беседы с министром мартышка выглядела дипломатом. Китоглав источал любезность. Сам медоед казался усталым, но довольным.

– Целый год шайка разбойников терроризировала наших дальнобойщиков, – рассказывал он. – Бандиты нападали на фуры с продовольствием, выносили грузы, избивали водителей. Похищенное складывали в контейнер мусоровоза и увозили. Несколько раз мы задерживали подозреваемых, однако срабатывал эффект свидетеля и следствие кормили похлёбкой из ветра…

– Что это за эффект? – мгновенно вклинился ведущий. – Объясните простыми словами.

– Представьте, что ограбление случилось на улице, где трое прохожих. Они увидят и запомнят преступление до мелочей, потому что действия грабителей нарушают картину, которую свидетели считают нормальной. Иное дело толпа, где норма – это хаос. На площади, где много машин, торговцев, покупателей, зевак, при этом все двигаются, переговариваются, ссорятся и заключают сделки, мозг не в состоянии оценить каждое событие. Он впадает в стресс и автоматически отключает «лишнее» аналитическое, оценочное внимание. Поэтому очевидцы не могут вспомнить ни одного подозрительного эпизода. Все видели, как обезьяны поспешно выгружают ящики из грузовика. Но что в этом странного, если вокруг спешат все? В результате никто не мог с уверенностью указать на преступников. А если и указывали, то непременно с оговоркой. Выходило, что свидетелей полно, а толку от них никакого.

– Как же удалось подобраться к банде?

– Пришлось разработать целую стратегию, стать частью… – начал Зубери, но ему помешали договорить.

Из служебного помещения выскользнула администратор зебра и, приблизившись к медоеду, что-то прошептала. Тот отреагировал мгновенно.

– Прошу прощения, друзья, – сказал он. – Неотложные дела требуют покинуть студию.

Надеюсь, это не последняя встреча и у меня ещё будет возможность ответить на все ваши вопросы.

Зрители начали хлопать, но их быстрым жестом остановила мартышка.

– Мы внимательно выслушали представителя власти, – заявила она, едва за Зубери захлопнулась дверь. – Теперь слово просит представитель обвиняемой стороны. У нас осталось немного времени. Дадим ей такую возможность?

– Что она задумала? – тревожно чирикнула Стрелка.

Лезеди не ответила. Она напряжённо всматривалась в мартышку, даже через экран ощущая исходящую от ведущей агрессию. По тому, как неловко затоптался в стороне растерявшийся китоглав, стало ясно, что он не в курсе такого сюрприза.

– Если в государстве, как уверяет господин министр, преступность идёт на убыль, – продолжала мартышка, – то целый год для ареста шайки воришек, пожалуй, многовато.

– Что она несёт? – опять возмутилась Стрелка.

– Министр так и не сказал, как они вышли на бандитов, – продолжала вещать Каролина Рэпер. – Однако его поспешный уход наводит на мысли, что ему нечего сказать! Лживая пресс-служба министерства просто не успела состряпать правдоподобные объяснения. А вдруг арестовали не тех?! И сейчас страдают ни в чём не повинные звери!

– Мерзавка! – теперь не выдержала птица-секретарь. – Злодеев с поличным в прямом эфире взяли. Все видели!

– Тише, – дёрнулась Стрелка. – Не могу понять, к чему она клонит.

– Встречайте самку Читу! Многодетная мать просит слова в защиту арестованных мужа и отца! – объявила носач. – Правда рушит авторитеты!

Из внутренностей студии показалась косматая рыжая обезьяна, облепленная стайкой чумазых детёнышей. Она громко рыдала, то и дело вытирая распухшую морду носовым платком размером с наволочку для подушки бегемота.

Приблизившись к ведущей, Чита поднялась на задние лапы и сбивчиво запричитала:

– Не верьте Зубери! Он лжёт, что поймал «мусорщиков». Вам скормили наглую инсценировку, кино, где разбойников играют артисты! Но правда рушит авторитеты!

Зал встревоженно загудел. Бхекизита шагнул к «героине», но мартышка так ловко раскинула лапы, что ведущий оказался заблокирован в углу.

– Моего дорогого супруга обманом завлекли на съёмки якобы крутого боевика. Пообещали большие деньги, а вместо этого объявили бандитом и по-настоящему арестовали! Зрители! Животные! Вы не можете остаться равнодушными, не должны потакать обманщикам! Правда рушит авторитеты! Долой министра Зубери и его клику^[14]!

Зал растерянно молчал. Камера успела показать зрителям довольную ухмылку на морде Каролины Рэпер. Пятясь, мартышка покидала зону видимости. Китоглав вырвался на свободу. Не стесняясь в выражениях, он принялся выталкивать разоблачительницу, одновременно отбиваясь от ребятишек, которые корчили ему рожи, плевались и даже пытались выдернуть из хвоста перья.

Зато группа зрителей на площади перед министерством подхватила призыв. Десятки голосов завопили, заулюлюкали:

– Долой Зубери!

Камень, запущенный с улицы, разбил в приёмной стекло. Со звоном посыпались осколки.

Стрелка осторожно выглянула в окно. На площади творились странные вещи.

Посетители одного из кафе, вскочив на стулья и столики, дружно швыряли в сторону здания министерства всё, что оказывалось под лапами. Словно снаряды, неслись бумажные тарелки, вилки, ложки, стаканчики и салфетки.

Несколько секунд фанаты Зубери, которых нападение застало врасплох, молча прикрывались лапами. Первой опомнилась ушастая лисичка фёнек.

– Бей предателей! – заверещала она. – Бей провокаторов!

Фанаты дружно ринулись на бузотёров^[15]. В потасовку невольно втянулись и другие посетители площади. Вскоре было невозможно разобрать, кто на кого нападает. Пятнистые гиены мутузили бурых гиен; сурикаты загнали в фонтан очкового пингвина; красная мартышка запрыгнула на буйвола и закрыла ему лапами глаза. В разные стороны летели пух, перья, клочья шерсти и обрывки одежды…

А в толпе уже шустро сновали иностранные фотокорреспонденты, стараясь запечатлеть как можно больше сенсационных кадров дерущихся.

В общей свалке и суматохе никто не заметил, когда и откуда появился Зубери. Неожиданно с площадки для музыкантов над дерущимися загремел его властный голос:

– Внимание! Приказываю срочно прекратить драку и разойтись по исходным местам! Площадь окружена! Всем, особенно гостям кафе «В тени акаций», приготовить документы. Не пытайтесь сменить дислокацию – происходящее снято на камеры. Все, кто не подчинится приказу, будут задержаны!

Небольшой экскурс в прошлое

Ключ к настоящему лежит под порожком прошлого. Давайте вынем ключик и посмотрим, как неприглядная улочка под названием Задворки превратилась в одну из самых популярных в Баобабе площадей – площадь Меча Справедливости.

Первыми кривоватую, покрытую потрескавшимся асфальтом площадку перед министерством внутренних дел облюбовали фанаты министра Зубери. В ожидании кумира они сутками дежурили на подходах к зданию. А в свободное время закусывали, резались в манка́лу^[16], а́мпе^[17] и кудо́ду^[18]; отдыхали на самодельных соломенных матрасах, снимали происходящее на фото и видео, размещая их в интернете.

Многочисленными комментариями под фотками заинтересовались службы экологии города и кинулись выяснять, кто отвечает за такую запущенную территорию. Когда оказалось, что она принадлежит министерству, воробьиного сычика, завхоза Бякина, вызвали в мэрию и потребовали в кратчайшие сроки навести чистоту и порядок. Завхоз взялся за дело. Сначала он попробовал прогнать фанатов. Они возмутились и объявили Бякину войну. Стоило сычику появиться в зоне их видимости, как вокруг поднимался неимоверный гам и свист.

– Позор! Позор! – вопили фанаты, забрасывая беднягу тухлыми яйцами и гнилыми помидорами.

Тогда Бякин выбросил белый флаг перемирия и предложил поклонникам Зубери принять участие в благоустройстве улицы. К его удивлению, они охотно поддержали инициативу.

Исчезли пыльные дорожки, неопрятные заросли кустарников, колдобины, в которых застаивалась вода и ночевали бомжующие лягушки. Вместо них появились фонтаны-водопады, цветущие клумбы, кафе, бары, рестораны и… потоки туристов. Пришлось завхозу каждый месяц увеличивать число дворников. Но чище не становилось. Туристы, в отличие от уборщиков, неутомимо обшаривали каждый уголок, везде фотографировались, в том числе и возле нечистот. Частенько в интернете такие кадры сопровождались ехидными комментариями. Фотки получали лайки, а сычик – очередной выговор.

Бякин понял, что без нормальной уборной не обойтись. Несколько месяцев он обивал пороги ведомств, пытаясь выбить у чиновников средства на строительство общественного туалета. Его вежливо слушали, улыбались, обещали подумать…

Неизвестно, сколько бы продолжались эти хождения, если бы в один прекрасный день Бякин нос к носу не столкнулся с двоюродным племянником Короля, начинающим архитектором львом Букиным. Букин окончил университет в далёкой северной стране и, вернувшись на родину, мечтал о славе. Ему хотелось создать нечто необыкновенное, способное донести его таланты до потомков. Задумок было много, но ни одна не привлекла инвесторов. Проблема сычика как бомба взорвалась в голове архитектора. Оценив масштабы проекта, Букин ринулся к дядюшке, но прорваться сквозь бюрократический аппарат не смог. Тогда он рванул в королевский прайд^[19], где в играх с кузенами и кузинами прошло его детство. Здесь архитектор сумел заручиться поддержкой всех девяти жён Короля.

Львицы рьяно взялись за дело. Через месяц мэрия дала добро. Правда, с условием – переименовать улицу в площадь и дать последней достойное название. Так Задворки стали площадью Меча Справедливости. Однако радоваться было рано. Главный санитарный врач носорог Кузнечиков подсчитал расходы воды и упал в обморок.

Тогда львицы подошли к проблеме и с этой точки зрения. Ведущих учёных вызвали на совет, где приказали разработать оборудование для туалета без использования воды.

Чиновники злословили, что на отпущенные средства можно было не только площадь в Баобабе, а все города, джунгли и саванны застроить общественными туалетами. Но с супругами его высочества никто ссориться не захотел, и на собрании все дружно проголосовали за.

Пока учёные создавали для уборной безводный экологичный механизм, Букин отправился в путешествие за вдохновением. Осмотрев сотни различных сооружений, он решил совместить в конструкции здания роскошную старину с вызывающей дерзостью современности. Оставалось найти архитектурное решение. Но муза озарения обходила Букина стороной…

Архитектор почти перестал спать. Он чертил схемы, потом яростно рвал их в клочья, топтал лапами, грыз и бил хвостом. Однажды на рассвете вконец отчаявшийся художник отправился на прогулку. Лапы привели его в пустыню. Из-за горизонта поднимался красный шар солнца.