– К сожалению, этого я сделать не могу.

Я поднялась вслед за ним, подставляя лицо свежему ветру.

– Это что, такая игра? В хорошего и плохого полицейского? Одни бьют, другой помогает. В чем смысл?

– Мне жаль… – рыжий было протянул свою руку к щеке, по которой меня ударил Аркадий, словно хотел что-то исправить, но, заметив мой ошарашенный взгляд, будто опомнился и неловко засунул руку в карман.

– Тебя же здесь не было, откуда знаешь?

Мужчина указал на едва заметный прибор, закрепленный над шкафом.

– Камера.

Вот тут у меня началась паника. Как же это неприятно осознавать, что за тобой круглосуточно наблюдают, как за лабораторной мышью! Следят, в каком месте я почесалась, сколько раз сходила в туалет, наслаждаются моим страхом и растерянностью, смеются над моими слезами. От осознания этого мое заключение показалось в тысячу раз хуже. Невольно я судорожно начала припоминать, не ходила ли я голой? Да, вроде нет, но все равно от наличия камеры стало крайне неприятно.

– А в ванной?!

– Нет, что ты, там нет, – попытался он меня успокоить. – Не переживай так, запись вижу только я, больше никто, честно! – его рука нежно коснулась моей спины, но я вздрогнула и отпрянула от нее, как от змеи.

Страх и недоверие в моих глазах заставили его выудить из заднего кармана смартфон и открыть приложение. На экране появилась эта самая комната и две фигуры, склонившиеся друг к другу у открытого окна. Не знай я, что происходит на самом деле, подумала бы, что какое-то романтическое кино про двух молодых людей.

– Вот, видишь, – мужчина поднял руку и помахал ей в воздухе, с задержкой в доли секунды изображение задвигалось и на экране. – Не бойся, это для твоей же безопасности. Если с тобой что-то случится, если тебе что-то будет нужно, я сразу же приду.

Хотелось спросить, отчего же он не пришел, когда Аркадий поднял на меня руку. Но где-то внутри я понимала, что против босса ради меня он не пойдет, и не в моем случае раскидываться «друзьями». Любая помощь может оказаться полезной. Вот только не понятно, с чего вдруг он так ко мне проникся и искренен ли? Или все это очередная игра? Что ж, значит будем играть.

Наверное, именно в тот момент, когда я постаралась максимально искренне улыбнуться, а он охотно поверил и ответил, в моей голове родился план. Авансом я уже презирала себя за это. Никогда не играла на чужих чувствах, считала это омерзительным и недостойным занятием. Но, чтобы выжить, я готова была рискнуть.

– Что хочешь на обед? – продолжил мужчина робко.

– А что есть в меню? – постаралась запихнуть поглубже свои колючки и проявить дружелюбность.

– Рыба, мясо, тушеные овощи, фрукты, какой-то суп.

Я удивленно подняла бровь.

– Не бойся, готовил не я и не Федор, – оказывается, так и звали второго, – приходила повариха.

Интересно, откуда приходила? Здесь все-таки есть населенный пункт? Зная свою особенность невольно отражать на лице все эмоции, я постаралась соорудить некий покер-фейс, чтобы не выдать мыслительные процессы в моей голове, но быстро осознала всю безнадежность этого предприятия.

– Приезжала с соседнего острова, – ответил на незаданные вопросы Юрий, резко обрезав мысли о побеге. – А я ее отвозил, поэтому меня здесь и не было… – он снова покосился на мою, наверняка, все еще красную щеку. – Это частный остров, Арина, и на нем никого кроме нас нет.

Он говорил медленно и спокойно, словно боялся меня спугнуть, как пойманную дичь. Впервые назвал по имени, не отказывая себе в удовольствии рассматривать при этом мои удивленные и безнадежно печальные глаза.

– Никогда не видел радужки такого цвета, – рука рыжего снова потянулась к моей щеке. В этот раз я не стала ее отдергивать, заставляя себя расслабиться и сохранять на лице хотя бы нейтральное выражение. Странно, но он был искренне рад и этому.

Глава 27.1. Юрий

Хорошо ли быть акулой?
Вряд ли ты поймешь,
Если вообще беззубый
На Земле живешь.

За всю свою жизнь Юра Сухоруков впервые встретил человека, который патологически не умел врать. На этот счет у него даже имелась своя теория. Лет до пяти-шести дети еще сохраняют эту очаровательную способность, но жизнь быстро ломает всех под себя, перемалывая в жерновах не хуже мельницы. Тогда в глазах появляется что-то вроде театрального занавеса, надежно скрывающего мысли и чувства. Врут, и пульс не учащается. Многие даже сами охотно верят в то, что говорят, становясь от этого еще более убедительными лжецами и виртуозными лицемерами.

В какой-то момент Сухой начал верить, что без скрытности человечеству просто не выжить, как зверю без когтей и острых зубов. Ведь нарастить броню, защищающую от врагов, не менее важное приспособление. Отчего же тогда у их пленницы не имелось этой брони? Как она вообще выжила с такими искренними и говорящими обо всем за нее глазами? Словно и не из этого мира вовсе.

– Сухой! Ты че опять завис? – Бонд с аппетитом наворачивал вторую тарелку чечевичного супа. – Говорю, пойдем, искупнемся что ли? Девка под замком, а нам-то что сидеть?

– Сходи, конечно. Я не хочу.

Суп действительно был вкусным. Только аппетита не было. Все мысли Юры были в другом месте.

Шел уже седьмой день заточения Арины на этом проклятом острове. Шестой с того момента, как они начали общаться, и она впервые улыбнулась ему в ответ. А вот отъезд по заданию шефа пришелся совсем не кстати. Юра не видел Арину больше суток и несся сюда сломя голову, будто ошалелый.

Как же он боялся оставить ее одну! Все это время мужчина не отрывался от экрана смартфона, переживая, вдруг нагрянет Аркадий и с ней что-то случится. Едва переступив порог, он чуть не ворвался в ее комнату, забыв о Бонде и чертовой субординации.

Сухой понимал, что медленно сходит с ума, что все это неправильно и нужно взять себя в руки. Но в голове уже созрел план, следуя которому, совсем скоро он снова сможет прикоснуться к этой девушке, ощутить нежность и тепло ее кожи, пусть даже всего лишь меняя пластырь на ее ладони. И раз Бонда не будет в доме, они вновь смогут спокойно провести время вместе. Поговорить о книгах, фильмах, звездах, науке, путешествиях – да, о чем угодно, лишь бы она была рядом. Если, конечно, сама захочет.

Такие, как Арина, таких, как он, в обычной жизни и не замечают вовсе. Эта мысль всякий раз неприятно свербела где-то внутри. Но Арина и не была, как все. Она была особенной.

Отложив в сторону столовые приборы, девушка на экране как раз села читать увесистую книгу. Она снова переоделась в купальник и то легкое открытое платье, открывающее стройные ноги.

«И почему я раньше не замечал, какая она на самом деле красивая?»

– Юр, ты там какой-то интересный фильм нашел? Может, вместе посмотрим на плазме, когда вернусь? Как называется-то?

– Челюсти, – не отрываясь от экрана, произнес первое, что пришло в голову. Ужасы Бонд не любил и не стал бы докапываться.

– Это ты специально, чтоб я на пляж не ходил?

Вот и что у него в башке?! Сухой все-таки оторвался от смартфона и отложил его в сторону на всякий случай экраном вниз.

– Иди уже. Ты слишком крупная добыча для обычной акулы, кто рискнет на тебя нападать?

Бонд заржал вполне довольный собой. Поставил пустую тарелку в мойку, сразу же сполоснул и убрал в шкаф.

«Удивительный человек! По жизни может быть такой свиньей, а порядок любит», – в очередной раз подметил Юра.

– Ну ладно, я пошел, – ухмыльнулся Федор, бросив неоднозначный взгляд в сторону напарника. – Буду через час или два. Удачи тебе с твоей акулой.

Бонд лукаво подмигнул своим голубым глазом и, напевая что-то про опьяняющую силу любви, скрылся за дверью.

– Ну что, прокололся, идиот?! – прошептал Юра самому себе, наблюдая на экране смартфона за движением в воздухе точеных девичьих ступней. Лежа на животе, Арина неспешно перелистывала очередную страницу книги, а он все смотрел на нее как завороженный и не мог отвести взгляд.

Глава 28. Арина

Библиотека в самом деле оказалась неплохой. За книгами я провела вот уже пять дней. В обнимку с книгами засыпала и просыпалась на рассвете на следующее утро.

За окном пели птицы. Мышцы требовали физических нагрузок, не понимая, почему я никуда не бегу в такой прекрасный день. Тогда я открывала настежь окно и занималась йогой. Нехватка привычного коврика и плеера, конечно, не давали расслабиться в полной мере, но не в моем случае было жаловаться на такие мелочи, когда вся моя дальнейшая жизнь оказалась под большим вопросом.

Рыжий заходил по несколько раз в день, чтобы принести еду и забрать посуду. А еще, чтобы поменять пластырь на моей ладони. Я говорила, что могу справиться сама, но мужчина каждый раз настаивал на своем, с дотошностью хирурга осматривая мою уже почти зажившую руку.

Постепенно я стала привыкать к его визитам и, наверное, в глубине души ждала их. Проводить время в тишине и полном одиночестве у открытого окна с нагнетающей отчаяние решеткой становилось все более невыносимо.

Постепенно сокращая дистанцию, мы как-то неожиданно разговорились с Юрием. Я была рада его желанию общаться. С ним мы могли обсуждать все, что только придет в голову. Юра был похож на шкатулку с сюрпризами. Для скромного и замкнутого с первого взгляда человека он обладал невероятными знаниями и кругозором. Даже удивительно, сколько общих тем и интересов у нас оказалось!

К своему облегчению я больше не волновалась за друзей. За пустой болтовней мне удалось выяснить, что, когда мы покинули бар, с моими ребятами все было в порядке. А главное, тот красный огонек, который с угрозами Аркадия представился мне лазерным прицелом, был всего лишь уловкой. Мое воображение сыграло со мной злую шутку, дорисовав все необходимое к точке от лазерной указки.

Скинув груз с сердца, я до слез рассмеялась сама над собой.

– Вот видишь, это не то, из-за чего тебе следовало переживать, – сорвалось с мужских губ. Широкая теплая ладонь бережно опустилась на мою спину, скользя по распущенным волосам.

Знаю, он хотел меня поддержать, но я замерла на месте, борясь с собой, чтобы не отпрыгнуть и не разрушить такое зыбкое доверие. Кажется, Юрий увидел больше, чем я того хотела. Не сказав ни слова, он просто развернулся и ушел, закрыв за собой дверь.

Ближе к ужину в коридоре снова послышались шаги. Не внимая скрипу половиц, я до последнего надеялась, что это Юрий. В голове уже крутились заготовленные слова, которые я повторила раз десять для достоверности. Но ужин мне принес молчаливый шкаф по кличке Бонд. Весь следующий день рыжий также и не объявлялся, и я начала подозревать, что его отстранили от этого дела. Может даже он сам попросил об этом и уехал куда-то, навсегда забыв обо мне и этом проклятом острове.

Так я и потеряла единственную ниточку на спасение и человека, с которым, как теперь осознала, мое заточение не казалось таким мучительным. Вот только тревожность, зародившаяся где-то внутри и подпитываемая неизвестностью, лишь набирала силу.

Моими лучшими друзьями на эти дни стали книги. Они прекрасно занимали мысли и убивали время. Только, глядя на страницы, я все чаще думала о тех, кто поселился в моем сердце.

Странно, случись все это два месяца назад, когда собственная жизнь сквозь пережитое разочарование казалась мне никчемной… Даже интересно, испытывала бы я тогда такой страх за нее? Но сейчас, когда мне было что терять, когда где-то там меня ждал желанный мужчина, индекс ценности моей жизни вырос многократно.