Помощник радостно взвизгнул. Работать в конторе легендарного Майрада было интересно, но отказываться от внеочередного выходного мальчишка не собирался.

– Поспать не забудь, – усмехнулся детектив, глядя на помощника.

– Да, шеф!

Мальчишка побежал в сторону забора. Детектив залпом допил кофе, поморщился и повернулся в сторону белоснежного особняка. Дом Гастара находился в одном из самых дорогих районов города. Здесь же возле озера находился и особняк Байрона. Майрад посмотрел в сторону дома побратима и подумал, что тот не из-за дружбы с бизнесменом просил его о помощи, а для того чтобы убедиться: район безопасен и здесь можно будет безопасно растить детей. У Байрона был отдельный пунктик, несмотря на то, что жену они себе пока не нашли.

Майрад улыбнулся, вспомнив странноватые замашки побратима, и вернулся к работе. Сосредоточиться после бессонной ночи было сложно. Он снова посмотрел на особняк. Ничего особенного: три этажа, красная покатая крыша, скрывающая под собой мансарду. Все хозяйские спальни находились на третьем этаже.

Детектив стоял как раз под окнами детской, откуда пропал ребенок. Он поднял вверх глаза и присмотрелся. Вроде ничего необычного в них не было: обычные окна с изображением каких-то персонажей из популярного у детей сериала. Или не сериала – Майрад плохо разбирался в детских пристрастиях и искренне надеялся, что в этот раз ему не придется вникать. Пушистые шары ядовитых окрасок не внушали детективу доверия. Он вообще не любил подобные расцветки и старался их избегать в повседневной жизни.

Рядом с окном Майрад увидел небольшой выступ. Такие бортики делали в особняках старого типа для установки самодельных кормушек. Сейчас было не модно мастерить тарелки для животных, поэтому бортики остались как архитектурный элемент. Как это называлось «по науке», Майрад не знал. Зато хорошо видел, что при желании мальчик мог вылезти через окно, встать на бортик и добраться до пожарной лестницы – она тоже осталась как напоминание о прошлом и никакого функционального значения в современных реалиях не несла. Но оставалась довольно крепкой, чтобы выдержать вес ребенка, и незаметной, чтобы беглец не попал под камеры.

Опытным взглядом Майрад прикинул траекторию полета наблюдательных дронов. Их было достаточно, чтобы контролировать всю территорию вокруг особняка, и каждая группа отвечала за свой сектор, время от времени меняя маршруты. Майрад засек время и начал наблюдать за циклами полетов наблюдателей. Он хотел понять, могло ли случиться, что мальчик сумел прошмыгнуть мимо дронов.

Варадар Райси

Варадар Райси в профессиональных кругах был своеобразной легендой: с момента поступления на службу не было ни одного нераскрытого дела и ни одного слушания, где бы не было доказана вина преступника. Его обожали судьи, ненавидели адвокаты, боялись преступники, а конкуренты сочиняли небылицы. Кто-то говорил, что, благодаря побратиму, Райси не берет дел, которые невозможно закрыть. Другие утверждали, что Байрон Атави настолько богат и влиятелен, что не мог позволить себе побратима-неудачника, и все судьи были куплены. Третьи вообще обвиняли комиссара в связи с древним культом темных богов – именно они позволяли Райси отлавливать преступников как земных зайцев. Иначе как объяснить, что у их тройки до сих пор не было жены? Это темные силы брали плату у побратимов за свои услуги!

Пагарда Гастар, чей сын пропал сегодня ночью, о Варадаре и Майраде был наслышан. Поэтому, как только понял, что сын пропал, связался с Байроном и лично попросил соседа уговорить побратимов помочь найти ребенка. Байрон сначала пытался объяснить горем убитому отцу, что поисками мальчика должны заняться стражи, но быстро сдался. Представил, что на месте сына Пагарда мог оказаться его ребенок, и согласился помочь. И вот перед бизнесменом сидел помятый кардалец в синем спортивном костюме.

Варадар поехал на место прямо с озера, где участвовал в ежегодных спортивных сборах офицеров верхнего служебного порядка. На переодевания времени не было, поэтому до утра он остался в форме участка.

Эта ночь его вымотала. Не физически, а психологически. Чутье Райси орало, что в этом доме творится что-то неладное, помимо исчезновения ребенка. Но что именно было не так, понять не мог, поэтому собрал всех членов семьи в кабинете главы для повторного допроса.

Райси еще раз посмотрел на присутствующих. Их был четверо: сердце семьи миссис Катали Гастар и ее три мужа – Марад, Олив и глава семьи Пагарда.

Семейство было на планете известным. Марад был довольно популярным актером. Природа наградила кардальца необычной, но очень запоминающейся внешностью. Женщины всей галактики не могли устоять перед его задумчивым, немного растерянным взглядом, высоким философским лбом и сжатыми губами. Всю эту красоту венчал идеально симметричный костяной нарост, выглядывающий из темных, густых волос. Снимался Марад в слезливых мелодрамах и имел внушительный штат поклонниц. Поговаривали, что Катали тоже была поклонницей таланта будущего мужа, но боялась конкуренции. А познакомились они на премьере нового фильма, где Марад был со своими побратимами.

Олив был ученым. Его бюро занималось разработками медицинских нанороботов – существ, главной задачей которых было восстановление живых тканей. Эти технологии уже активно применялись на коже и мышцах. Сейчас, если верить заголовкам, команда Олива работала над восстановлением внутренних органов.

И глава семейства Пагарда – самый влиятельный и спорный персонаж из всех присутствующих. О деятельности чиновника ходило много сплетен, от банального взяточничества до регулярного посещения венерианских борделей. Впрочем, ни одна сплетня не была подтверждена.

Только рассмотрев мужчин, Райси понял, что так насторожило его в этой семье – женщина. Ночью он не заострил внимания на цвете лица Катали Гастар – подумал, что так на ней отразился стресс. Но сейчас, сидя напротив женщины, комиссар был уверен, что стресс здесь был ни при чем.

– Мы готовы ответить на все ваши вопросы, комиссар, – прервал затянувшееся молчание Пагарда.

– Катали, – Варадар посмотрел в глаза женщине, – как долго вы принимаете партарол?

Женщина несколько раз моргнула, вопросительно подняла брови вверх, а потом непонимающе спросила:

– Что такое партарол?

– Препарат, угнетающий репродуктивную функцию. Его реализация на Кардале запрещена уже лет тридцать как.

Мужчины непонимающе посмотрели на жену, а та, кажется, испугалась.

– Я ничего не принимаю.

– Цвет ваших наростов изменился, – Варадар указал пальцем на голову Катали.

– Этого не может быть. Мы уже год пытаемся завести второго ребенка. И доктор Атавиан наверняка бы узнал, если бы Катали что-то принимала, – вступился за жену Олив.

– Не узнал бы. Вы, Олив, не имеете дел с препаратами. Я поясню. Партарол выводится ровно через 24 часа после приема и не определяется тестами. Поэтому его необходимо принимать ежедневно в одно и то же время. Раньше этот препарат широко применялся в подпольных борделях, чтобы проститутки не рожали как кошки. Но очень токсично действовал на организм – убивал этих самых проституток. Поэтому, Катали, я вам настоятельно рекомендую прекратить употреблять этот препарат.

– Я ничего не принимаю! – продолжила настаивать Катали. – И вы здесь, чтобы найти моего ребенка, а не обвинять меня неизвестно в чем!

– Она права. Ваши обвинения беспочвенны, – Марад положил руку на плечо жены и осторожно его сжал.

В этот маленький жест кардалец вложил больше тепла и поддержки, чем некоторые мужчины проявляют к своим женам за всю жизнь.

– Катали не может ничего подобного принимать, – встал на защиту жены Пагарда. – Мы мечтаем о втором ребенке.

Из глаз женщины потекли слезы. Она старалась их сдержать, но ничего не получилось. Страх за сына, обида – все смешалось в один страшный коктейль.

– Возьмите себя в руки, Катали, – не слишком ласково попросил комиссар. – Что вы принимаете каждый день в одно и то же время? – решил он зайти с другой стороны.

Часы как раз пробили восемь. В дверь кабинета постучали, и в комнату вошла невысокая женщина с подносом, на котором стояла одна чашка. Прислуга робко поклонилась, подошла к низкому столику и поставила чашку напротив Катали. Варадар быстрым профессиональным взглядом оценил девушку. Она была счастливой обладательницей классической деревенской внешности: пышная фигура, румяные щеки, игриво-бесстыдный взгляд, направленный в сторону Марада.

– Что это? – спросил Райси.

– Укрепляющий чай, – пояснила Катали. – Для… Для будущего ребеночка. Бабушка Парки разбирается в травах. Она прислала сбор.

Райси хотел стукнуть себя по лбу и спросить, почему женщины до сих пор готовы пить травы от неизвестных бабок вместо того, чтобы обратиться к врачу. Сдержался комиссар только потому, что обещал Байрону быть тактичным.

– И давно вы его принимаете?

– Три недели. Каждое…

Девушка по имени Парка хотела выбежать из комнаты, но оказалась то ли неудачливой, то ли неуклюжей и наткнулась на тумбу с вазой. На звук в комнату тут же вошли два офицера.

– Задержите ее. И содержимое кружки на экспертизу, – лениво приказал Райси офицерам.

Девушка, к счастью, сопротивляться не пыталась. Следом за офицерами появился дежурный эксперт. На все манипуляции с чашкой ушло не более пяти минут. После того как эксперт вышел, Райси посмотрел на присутствующих и сказал:

– А теперь вы все снова хорошо подумаете и ответите мне, кто еще мог хотеть навредить вашей семье. Меня интересуют друзья, поклонники, прислуга, конкуренты. Вы же наверняка догадывались, что милейшая Парка была не прочь занять место вашей супруги? – Варадар выразительно посмотрел на мужчин.

Усталость как рукой сняло. В венах начал закипать азарт охотничьего пса. Варадару, если говорить совсем откровенно, было плевать на судьбу мальчика как таковую. Но он уже зубами вцепился в загадку, которую должен был разгадать во что бы то ни стало. Азарт этот подпитывало и ощущение перемен.

– Катали нужно отдохнуть, – тактично сказал Олив. – Вы не против, если жена уйдет в спальню? Она всю ночь не спала.

Комиссар только ухмыльнулся. Зря он это предложил. Катали была вымотана и перепугана, но речь сейчас шла о ее ребенке. Женщина сбросила с плеча руку мужа и сказала:

– Нет. Я останусь! Речь идет о моем ребенке! И я хочу знать, что происходит в этом доме!

Судя по тому, как изменились лица кардальцев, узнать ей предстояло многое. Варадар уговаривать женщину удалиться не стал. Включил запись на коммуникаторе и посмотрел на Марада:

– Начнем с вас.

Мина

Сложности начались сразу, как только я вышла из космопорта. Я растерялась. Стоя на площадке такси, я поняла, что просто не знаю, куда идти, что делать и как дальше жить. У меня была свобода, но не было плана.

Кардал отличался от Земли настолько, что я даже не поняла, как пользоваться пунктами вызова такси. И кары, которые приезжали за пассажирами, выглядели настолько современно, что мне просто стало боязно садиться в подобный транспорт.

– Мисс, вам нужна помощь? – прозвучал голос из транспортного аппарата. К счастью, он принадлежал не кардальцу, а голограмме.

Это снова была женщина в форме сотрудника космопорта. Она приветливо улыбалась и ждала, пока я отвечу.

– Как… Как вызвать кар?

– Мисс впервые посещает Кардал?

– Да.

– Тогда позвольте вам провести небольшое обучение.

Это было моим вторым шокирующим открытием на этой планете. Представить, что кто-нибудь на Земле или на Луне, провел бы мне обучающий курс по пользованию транспортным аппаратом, было невозможно. Я вспомнила, как несколько лет назад пыталась вызвать кар где-то в районе Олимпа в северном полушарии Земли. Там сервис работал по принципу предварительной оплаты, и я никак не могла сделать платеж. И никто, ни одна живая душа не предложила мне помощь. Очередь только недовольно ворчала за спиной, кто-то ругался, но никто не помог.