– Разумеется, это все в прошлом, – добавил Гарион сквозь полудрему. – Эти Веретена исчезли давным-давно. Но они оставили после себя эхо. В этом лесу до сих пор живут ведьмы. Проклятые Веретенами.

– Мне казалось, этот термин звучит как «Одаренные Веретенами», – прошептал Чарли. Он снова посмотрел на звезды, а затем окинул взглядом окружавшие их деревья. Где-то в глубине души он надеялся увидеть голубые, как молния, глаза и почувствовать запах лаванды. – Ты никогда в жизни не встречал ведьму. Не стоит отзываться о них плохо.

Гарион, лежащий у него на груди, открыл глаза и приподнял голову так, что оказался с Чарли практически нос к носу. Он окинул лицо падшего жреца медленным, внимательным взглядом.

– Ты уже не тот Церковный Мышонок, каким я тебя помню, – выдохнул Гарион.

Чарли сглотнул ком, ощущая смесь гордости и грусти.

– Но ты по-прежнему мой Лис.

Глава 9
Орел и ворон
– Эндри —

Эндри не знал холода, более лютого, чем морской.

Они находились на борту корабля уже неделю, и Эндри всеми силами пытался хоть как-то согреться. Вся его одежда была промерзшей и влажной одновременно. Он завидовал Осковко, который сошел на берег несколько дней назад. Его отряд наверняка уже преодолел половину пути до Водина, направляясь в сторону Трекийских врат. Чтобы собрать армию, Осковко требовалась не одна неделя, и Эндри едва ли не глотал слюни при одной только мысли о теплом замке.

Особенно сейчас, когда ему приходилось сидеть на веслах вместе с остальным экипажем. Он бросил взгляд на судно, выбранное леди Эйдой. Это была джидийская галера – самая большая в их разношерстной армаде. На борту находились бессмертные и несколько налетчиков, которым удалось спастись.

К счастью, их путешествие подходило к концу. Очертания Гальда – города налетчиков – уже проступали на фоне серых туч.

Город был расположен на самом конце полуострова, ножом впивавшегося между Зорким морем и морем Славы. Поселение занимало всю пригодную для жизни землю, а остальная часть побережья представляла собой береговые скалы, фьорды и непроходимые сосновые леса. Таков был Джид, сочетавший в себе зелень, белизну и серость одновременно. Промозглый мир, в котором жил выносливый народ.

Противостоя яростным северным ветрам, лодки начали медленно заходить в порт. Эндри греб вместе с налетчиками и бессмертными, старыми деревянными ручками весел натирая волдыри на ладонях. Тем не менее каждое движение приближало их к берегу. Наконец они преодолели защитное каменное укрепление в гавани. Ветер стих, и они без труда миновали остаток пути.

Когда корабль встал на якорь, команда не стала терять ни секунды. Джидийцы вскочили на ноги и перемахнули через ограду, лихо приземлившись на пристань.

Тело Эндри ломило после долгих часов, проведенных за веслами. Он осторожно поднялся с лавки и начал собирать те немногочисленные вещи, что у него остались после Джидаштерна. К сожалению, чайник в их число не входил. Эндри в тысячный раз оплакал его потерю, больше всего на свете мечтая о чашке теплого чая.

Закрепив на поясе меч, он медленно повернулся вокруг своей оси, знакомясь с Гальдом, городом налетчиков.

Порт был забит галерами. На ветру развевались паруса всех возможных цветов. Некоторые из них были украшены полосами, другие – символами кланов. Эндри разглядел медведей, рогатых рыб, волков, орлов и даже несколько драконов, извергающих блекло-красное пламя. Он не знал, какому клану соответствует каждая из эмблем, но все равно пытался их запомнить.

«Корэйн захочет обо всем услышать», – подумал он, чувствуя горький привкус во рту.

За доками располагались рынки и склады, предназначенные для хранения зерна, стали, монет и сокровищ – всего, что джидийцы добывали во время летних рейдов. Позади них виднелись длинные дома с крышами из соломы, черепицы или дерна. Эндри заметил несколько скульптурных многоярусных шпилей, которые напомнили ему соборы Аскала. Однако они были не каменными, а деревянными.

Практически весь Гальд был построен из дерева. Даже крепостная стена представляла собой частокол серых поленьев с заостренными навершиями. Эндри нервно сглотнул при мысли, что одной-единственной свечи хватит для того, чтобы спалить весь город дотла. Не говоря уже о драконе.

«Джидаштерн наполовину состоял из камня и все равно сгорел, – подумал Эндри, всматриваясь в тяжелые серые тучи. – Гальд превратится в пепел в два раза быстрее».

Прищурившись, он обвел взглядом узкие улочки столицы налетчиков.

«Однако он не сдастся без боя».

Изучив Гальд внимательнее, Эндри понял, что он похож больше на военный гарнизон, чем на город. Улицы были усеяны оружейными складами и конюшнями, а на каждом углу стояли кузни. По наковальням стучали молоты, на рынках кричали торговцы, споря с покупателями из-за цен на добротную сталь. На тренировочном плацу сверкали боевые топоры, и почти все горожане независимо от клана – как мужчины, так и женщины – носили под меховыми одеяниями броню. Вдоль крепостной стены рядами выстроились палатки из шкур животных, напоминавшие полевой лагерь. Гальд просто не мог вместить всех наемников, устремившихся сюда.

Представшее перед Эндри зрелище наполнило его сердце надеждой, какой бы слабой она ни была. Как и трекийские отряды, наемники сражались не только ради золота, но и ради славы.

А спасение мира сулило величайшую славу, какую только можно представить.

У трапа толпились Древние, готовые спуститься на берег вслед за леди Эйдой. Эндри стоял на некотором отдалении от них и не решался подойти ближе. В конце концов, он не был бессмертным солдатом. Вместо того чтобы присоединиться к ним, он направился к Вальтик и взял ее под руку.

– О, рада тебя видеть, – проскрипела ведьма, улыбаясь еще шире.

Эндри вздохнул и поправил мантию, пряча меч среди складок.

– Я был тут все время, Вальтик.

Пожилая женщина цокнула языком, продолжая вплетать в седую косу лепестки свежей лаванды.

– Правда, весь путь ты меня избегал, – отозвалась она. – Тебе повезло, что я незлобива.

Помимо воли, Эндри коротко рассмеялся.

– Тебе повезло, что я не приковал тебя к своей руке. Не думай снова исчезать, особенно сейчас.

– Мой народ примет зов битвы, их щиты крепки, а сталь ненасытна. – Она подняла взгляд и осмотрела город перед ними. – А остальные… они отложат в сторону ветвь мира.

Эндри лишь покачал головой в ответ.

– Я не понимаю, что это значит, Вальтик.

Она широко ухмыльнулась и крепче сжала его руку.

Поскольку Эндри по-прежнему оставался добропорядочным оруженосцем, он подставил ей плечо, чтобы она могла на него опереться.

– Ветер манит нас за собой, – произнесла она, погладив его по руке. – Пойдем, Эндри, за мной!

Знакомый боевой клич стрелой вонзился в сердце Эндри. Он почувствовал, как к горлу подступил ком.

– За мной, – прошептал он в ответ.

Вальтик вела их по городу, решительно ступая босыми ногами по дереву, грязи, камню и снегу. Эйда и ее бессмертные воины безмолвно шли следом. Леди Ковалинна была по-прежнему облачена в изорванную мантию и помятые доспехи, и весь ее облик кричал о потере Джидаштерна. Эндри знал, что они представляют собой странное, если не пугающее, зрелище.

Люди оборачивались, наблюдая за их процессией. Эндри замечал разные лица: бледные, смуглые, розоватые и темные, – но все одинаково раскрасневшиеся от холода. Хотя коренные жители Джида были белокожими, местные кланы принимали под свою защиту любого, кто соглашался взять в руки топор налетчика. Поэтому среди фьордов и сосновых лесов жили смертные со всех уголков Варда.

Эндри изо всех сил старался верить в Вальтик.

Она хорошо ориентировалась в Гальде и уверенно вела их к самому сердцу горда. Чем глубже они продвигались, тем изящнее становилась отделка строений. Вокруг них собиралось все больше людей, и от многочисленных взглядов по коже Эндри расползались мурашки. Только добравшись до вершины холма, выровненной под городскую площадь, он смог с облегчением вздохнуть. Горожане остановились на некотором расстоянии, и их маленький отряд продолжил путь в одиночестве.

По трем сторонам площади стояли внушительные длинные дома, а на четвертой возвышался величественный деревянный собор. Эндри с восхищением осмотрел храм, украшенный бесчисленными фронтонами и увенчанный резными статуями драконов, один из которых держал в пасти солнце, а другой – луну. На дощатых стенах блестели капли черной смолы. Сам храм тоже походил на дракона, и его черепица сверкала подобно чешуе.

Эндри вздрогнул, вдруг вспомнив, как выглядит настоящий дракон. Он перевел взгляд на покрытое тучами небо и мысленно взмолился, чтобы чудовище не отправилось на север вслед за ними.

– Перед взглядом Лашрин мир велик и событий полон, – пробормотала Вальтик. – Ее взору доступно все: и луна, и солнце, и орел, и ворон.

Пока она бормотала, с крыши храма вспорхнула стайка птиц. Их крылья на фоне неба казались черными. Когда трепещущие тени пронеслись над землей, Эндри дернулся.

Вальтик не колеблясь провела своих спутников через двери храма. Войдя внутрь, они не увидели ничего, кроме мрака. Казалось, некое чудовище поглотило их заживо.

Эндри яростно заморгал, пытаясь заставить глаза привыкнуть к темноте. Ему совсем не хотелось обо что-нибудь споткнуться.

По крайней мере, внутри храма было тепло. В центре квадратного зала находился пылающий очаг. Дым, сладковато пахнущий травой, названия которой Эндри не помнил, поднимался к многоярусным сводам потолка. Внутреннее убранство отличалось такой же изысканностью, как и внешняя архитектура. На каждой колонне были высечены рисунки. Хотя Эндри знал о боге Галланда Сайреке и об избраннике его матери Фириаде гораздо больше, чем о Лашрин, даже он узнал запечатленные на них сюжеты. Большинство из них были связаны с путешествиями Лашрин и ее верного ледяного дракона Амавара по землям мертвых или же с их скитаниями по Варду в поисках заблудших призраков. Теперь, когда Эндри довелось увидеть живого дракона, он с трудом мог заставить себя посмотреть Амавару в лицо.

Среди теней Эндри заметил колдунов и ведьм. Почти все они были облачены в серые сорочки, и только колдун, стоящий за древним деревянным алтарем в дальней части храма, носил черный наряд. Он смотрел на пришедших белыми незрячими глазами.

Вместе с ведьмами стояло несколько джидийских воинов, выделяющихся в своей броне и меховых мантиях. Многие из них носили цвета своего клана и ожерелья из ценных металлов на шее. Каждый имел при себе какое-то оружие: топор, меч или копье. «Вожди», – понял Эндри, и у него быстро забилось сердце.

Вальтик провела их мимо очага и, остановившись возле алтаря, отпустила его руку. Эндри ожидал, что она сейчас опустится на колени или хотя бы склонит спину перед слепым колдуном, но та лишь пожала плечами.

– Немногие из огня спасены, – сказала Вальтик виноватым тоном. – Те, кто в пламени сгинул, остаться под Его властью обречены.

Колдуны, ведьмы и вожди склонились друг к другу, и по храму пронеслась волна перешептываний.

– Обречены, – прохрипела Эйда из-за спины ведьмы, и ее низкий голос ножом прорезал стоявший в храме гул. – Значит ли это, что спасти жертв некромантии Таристана невозможно?

Слепой жрец склонил голову к каменному алтарю, положив на него руки. Он беззвучно шевелил губами, произнося молитву, которую никто не мог услышать. Вожди последовали его примеру, также вознося молитвы за джидийцев, погибших в Джидаштерне.

– Если Тот, Кто Ждет душу взял, это навсегда, – произнес незрячий жрец, выпрямив спину. Догадавшись каким-то образом, где стоит Эйда, он обернулся к ней лицом. – Теперь душа часть Его, нет связи, чтобы ее оборвать, вот в чем беда.

– Я думал, Древним известно все на свете, – проворчал один из вождей. Он потянул за заплетенную в косы рыжую бороду. Его запястье обвивала татуировка в виде зубчатой горной гряды.

Эйда смотрела на вождя так, словно тот был насекомым.