– В те времена Веретена горели не только в Оллварде, но и в Глориане. – Вальнир сложил руки на груди, меряя шагами тренировочную площадку. – Порталы вели в разные миры: в Ирридас, Миэр, Перепутье, Вард. Мы верили, что Веретена представляют угрозу для нашего мира и что их надо закрыть любой ценой.

Корэйн слышала в его ровном голосе нотки едва сдерживаемой ярости.

– Но ваш народ был с вами не согласен.

– Глориан несет свет всех миров, а свет необходимо распространять, – ответил он. – Так говорил наш король. Мы были обязаны странствовать по бесконечным мирам, озаряя их величием Глориана.

– В моих жилах тоже течет Веретенная кровь, – неуверенно произнесла Корэйн. В ее памяти всплыло лицо Таристана, и она поморщилась. – Я знаю, каково это – слышать зов странствий.

Взгляд Вальнира был затуманен. Корэйн сомневалась, что Древний услышал ее слова.

– Меня утешает лишь то, что я оказался прав насчет Веретен, – прошептал он. – В конечном итоге.

Сглотнув ком в горле, Корэйн взглянула на до боли знакомый меч на скамье. Иногда он казался ей тяжкой ношей, иногда – опорой. Сегодня он напоминал ей компас, стрелка которого указывала неизвестное направление.

Древний не сводил с клинка желтых глаз.

– Меч, выкованный в самом сердце Веретена, – выдохнул он и протянул руку к клинку. – Позволишь? – спросил он, указывая на рукоять.

Корэйн откуда-то знала, что он примет любой ответ. Она медленно кивнула.

Древний обхватил длинными пальцами рукоять. В следующее мгновение клинок вырвался из его рук, разрезав воздух стальной вспышкой, и указал острием на лес Сиранделя.

– Напротив молота и наковальни нить златая, а между ними – хладная сталь. Портал откроешь ты клинком и кровью, их сочетанье – ключ, чтобы умчаться вдаль.

Вальнир повернул лезвие, так что в нем отразилось солнце, и таинственные символы вспыхнули на фоне украшенной гравировкой сияющей стали.

– Так вот что написано на мече, – ахнула Корэйн, в очередной раз пытаясь прочесть слова, написанные изящными, непостижимыми для нее буквами. – Вы говорите на языке Древнего Кора?

Вальнир с мрачным видом вложил Веретенный клинок в ножны и осторожно положил его на скамью. Он относился к мечу с нежным благоговением, как родитель к собственному ребенку.

– Говорил немного, – ответил он. – Когда-то давно.

Корэйн обдумывала увиденное. Как только Вальнир взял меч в руки, его взгляд внезапно смягчился. Словно он смотрел на друга. Или на дитя.

– Их выковали вы, – выпалила Корэйн.

Улыбка Древнего походила на тонкий изгиб полумесяца, но не касалась его глаз.

– Вы изготовили меч моего отца. И меч Таристана тоже. – Голос Корэйн дрожал. – Вы выковали эти два Веретенных клинка.

– Их было гораздо больше. Но в этот мир попали лишь два. – Вальнир покачал головой. – С тех пор я ни разу не смотрел в сторону кузни.

Корэйн снова окинула взглядом блестящий рубец на горле Древнего.

– И по этой причине на вашу шею накинули петлю.

Вальнир пожал плечами.

– Петля была лишь угрозой.

«Ничего себе угроза», – подумала Корэйн, тяжело сглотнув.

– Смерть или изгнание. Вполне очевидно, какой выбор сделали мы с сестрой, – продолжил он, прикоснувшись пальцем к лезвию клинка. На его коже выступила одна-единственная капля крови. – Мы пришли в Вард после того, как нас отверг наш собственный народ. За нами последовало лишь несколько видэров, те, чей образ мысли походил на наш. Нас не приняли в Айоне, поэтому мы воздвигли Сирандель. А когда Веретена переместились… – Он отвел руку от меча, и его прекрасное лицо на мгновение исказилось от боли. – Глориан был утрачен, и изгнанниками стали все мы.

Корэйн чувствовала в своем сердце отзвуки той же боли, которая никогда не угасала до конца. Она знала, пусть и в незначительной степени, каково это – быть потерянным и не иметь надежды вернуться домой.

Обратив взгляд на деревья, Вальнир раздраженно вздохнул и щелкнул языком.

– Пойдем, в парадном зале какая-то суматоха, – произнес он, не сводя глаз с лабиринта каменных деревьев. Что он увидел среди них, Корэйн не знала: ее смертные глаза и уши, к сожалению, были здесь совершенно бесполезны.

– Хорошо, – сказала она и закинула Веретенный клинок на плечо.

Меч давил ей на спину подобно тяжелому якорю, пока она покорно следовала за Вальниром. Ее сапоги поскрипывали, касаясь каменных плит и палой листвы, в то время как Древний шагал абсолютно бесшумно.

Всю дорогу в ее голове бушевал ураган мыслей. «Вальнир отправляется в поход не потому, что считает это верным решением, – поняла Корэйн. – Он жаждет мести. И, возможно, хочет искупить хотя бы часть вины».

* * *

Парадный зал Вальнира так ярко выделялся на фоне леса, что Корэйн не понимала, как вообще могла не заметить его в первый раз. Она прошла под двумя изогнутыми в виде арки деревьями с цветами из золотистого стекла и обнаружила, что комната заполнена Древними воинами. Они стояли небольшими группами, переговариваясь между собой на мелодичном и загадочном языке. Корэйн с восхищением рассматривала их оружие – ножи, луки и копья, – начищенное до блеска и готовое к бою.

Толпа расступилась перед ними, освобождая проход к трону. Вальнир зашагал вперед, но Корэйн за ним не последовала – надеялась затеряться в толпе. В следующее мгновение ее взгляд упал на нечто странное, и сердце в груди замерло. Чувства сдавили грудь, и Корэйн показалось, что из легких выкачали весь воздух.

Перед троном находились две фигуры. Один из мужчин стоял на коленях и выглядел ужасно знакомо.

Корэйн попыталась позвать его по имени, но из горла вырвался лишь нелепый писк.

Тем не менее он ее услышал.

Преклонивший колени мужчина развернулся так быстро, как только мог. Он двигался неуклюже, и Корэйн опасалась худшего. Затем она поняла, что существует еще более пугающая вероятность.

– Ты настоящий? – выдавила она дрожащим голосом. – Или я вижу сон?

Ей казалось, что она вот-вот проснется, подскочив на кровати и запутавшись в мягких льняных одеялах и простынях. Эта перспектива так пугала ее, что к глазам подступили слезы.

Чарли издал тихий, сиплый смешок.

– Настоящий ли я? – прохрипел он. А затем обвел рукой окруженный каменными деревьями парадный зал, Древних воинов и возвышавшегося над ними Вальнира. Чарли чудовищно выделялся на их фоне: юный смертный, бледный и несущий на себе следы долгих скитаний. Каштановые волосы спутались, а одежда была грязнее сапог.

Он криво усмехнулся.

– Я – самое настоящее, что здесь есть.

Корэйн уронила Веретенный клинок и бросилась к Чарли, едва не сбив того с ног. Он пошатнулся, но сохранил равновесие только благодаря стоящему рядом мужчине, который поддержал его. Корэйн было все равно: она обнимала Чарли за плечи и не обращала внимания ни на что на свете.

– Ты вся потная, – проворчал Чарли, притворяясь, что пытается высвободиться из ее объятий.

Корэйн отстранилась и осмотрела его с ног до головы. «Щетина на щеках, темные круги под глазами. Весь в грязи. Он настоящий».

Она наморщила нос.

– А от тебя воняет.

Чарли улыбнулся, и от уголков его карих глаз побежали лучики морщинок.

– Получается, мы с тобой та еще парочка.

Слова «та еще парочка» эхом отозвались у нее в голове. Обрушившийся на нее шквал эмоций был почти невыносим.

– Как ты нашел меня? – только и смогла спросить Корэйн, по-прежнему сжимая его предплечья.

Один из стражников выступил из-за спины Чарли, попав в поле зрение Корэйн.

– Его нашли мы, – сказал Древний хриплым голосом. – Это было не сложно. Они наполнили шумом половину Каслвуда.

Когда до Корэйн дошел смысл этих слов, ее глаза округлились.

– Ты проник в поселение Древних с помощь крика?

– Сработало ведь. – Чарли пожал плечами. Судя по его голосу, он был удивлен не меньше Корэйн. – А как ты попала сюда?

Ее улыбка померкла.

– Поисковый отряд обнаружил меня наутро после… – Она запнулась, не в силах произнести страшные слова. Наутро после.

Чарли осторожно высвободил руки из ее хватки.

– Мне так жаль, что я сбежал, – сказал он, покраснев от стыда. Его глаза заблестели, но он так быстро провел по ним рукой, что ни одна слезинка не успела скатиться.

Корэйн захотелось его хорошенько стукнуть.

– А мне ни капельки, – быстро произнесла она и снова взяла его за плечи. Сжала их так сильно, что Чарли был вынужден обнять ее в ответ. – Только благодаря этому ты смог прийти сюда. За мной.

Может быть, слова и сорвались с языка Корэйн, эхом отдаваясь в ее голове, но произносил их совсем другой голос. Эндри говорил «За мной» так много раз, что Корэйн не могла поверить, что больше никогда не услышит эту фразу из его уст.

Чарли посмотрел ей в глаза. В его взгляде читалась та же боль.

– За мной, – повторил он.

– Полагаю, это и есть твои Соратники.

Тихий голос Вальнира заставил их оторваться друг от друга. Правитель окинул взглядом их обоих, а затем посмотрел на незнакомца, по-прежнему стоящего рядом с Чарли.

– Один из них, – сказала Корэйн, глядя на незнакомого мужчину.

Она читала его, как карту, пока рассматривала его рапиру и кожаные одежды. Ее взгляд зацепился за знакомый бронзовый клинок, выглядывающий из-под куртки.

– Я Гарион, – сказал незнакомец. – Один из амхара.

– Ох, – выпалила Корэйн прежде, чем успела сдержаться.

Щеки Чарли снова вспыхнули.

Корэйн с восхищением разглядывала двух мужчин. Они были совершенно разными: один из них – убийца с грацией танцора, а второй – беглый жрец с запачканными чернилами пальцами. И все же, казалось, у них было нечто общее.

– Рада наконец с тобой познакомиться, – сказала Корэйн, взяв Гариона за руку. – Чарли почти ничего о тебе не рассказывал.

Гарион искоса посмотрел на Чарли.

– Мы исправим это в ближайшее время.

– Лорд Вальнир, моим друзьям нужно привести себя в порядок, – произнесла Корэйн, обернувшись к бессмертному. – Конечно, если они захотят вместе с нами отправиться в путешествие на восток.

Выражение облегчения исчезло с лица Чарли.

– И когда вы планируете выдвигаться? – спросил он сквозь стиснутые зубы.

Этот вопрос был вне компетенции Корэйн. Она посмотрела на Вальнира. Неделю назад взгляд его желтых глаз до ужаса пугал ее. Сейчас они казались лишь еще одним препятствием на ее пути.

Вальнир достал из-за спины лук и принялся изучать изящную резьбу, водя пальцем по изображению лисы.

– На рассвете, – ответил он.

Бессмертные зашептались между собой.

Чарли помрачнел.

– На рассвете. Превосходно, – пробормотал он.

* * *

Чарли и Гариона разместили в комнатах, соседствующих с покоями Корэйн, – в одном подземном помещении. Но оно совершенно не походило на душный подвал: потолок был усеян мраморными корнями и окнами, сквозь которые проникали лучи солнечного света. В подсвечниках из ветвей деревьев горели свечи, разгоняя тени и сырость. Один из многочисленных столов ломился от яств. Там было мясо кролика и фазана, овощи и вина, несмотря на то что стояла промозглая зима. Каменный пол устилали мягкие ковры с узором из листьев всевозможных оттенков. Более того, перед камином, в котором приятно потрескивали дрова, стояла медная ванна. Когда Корэйн присоединилась к Чарли и Гариону, они оба уже успели вымыться дочиста.

Корэйн устроилась на подушке. Она была счастлива, но в то же время нервничала. Казалось, после всех несчастий и бедствий ее тело отвыкло от радости. Ее щеки болели от улыбки, но она ничего не могла с собой поделать.

Стоя рядом с роскошной кроватью, Чарли вздохнул и натянул на себя новую льняную рубашку. Поднес руку к носу и приподнял рукав, втягивая запах чистой одежды. Он уже успел надеть песочно-коричневые замшевые штаны и новые ботинки и расчесать длинные волосы.