– Умеешь же ты испортить момент. – Он погрозил Чарли пальцем. – Дело в чувстве религиозной вины, которое испытывают все жрецы, или у тебя просто такой характер?

Чарли пожал плечами.

– Возможно, и то и другое. Не могу позволить себе ни мгновения счастья, да?

– Ну, если только одно-единственное.

В этот раз Чарли не вздрогнул. Время не остановилось. Ветки над их головами раскачивались от холодного ветра. Очередной порыв забрался ему за воротник, а в нос ударил запах гари.

Поморщившись, Чарли отступил назад и нахмурил брови.

– Мне понадобится другой меч, – сказал он, бросив сердитый взгляд на пустые ножны, висевшие на его поясе.

Гарион покачал головой и устало вздохнул.

– Ты не герой, Чарли. Равно как и я.

Не обращая внимания на слова убийцы, жрец снова достал карту и разложил ее на земле.

– Но кое-что в наших силах.

Гарион присел на корточки рядом с ним и с заинтересованным видом спросил:

– И что же?

Чарли рассматривал пергамент, проводя пальцем воображаемую линию через лес. Мимо рек и деревень, в самую глубь чащи.

– Я придумаю, – пробормотал он, продолжая чертить линию за пределами леса. – Рано или поздно.

– Тебе известно, как я отношусь к Каслвуду, – раздраженно сказал Гарион. Его губы изогнулись от отвращения и немного от страха.

Чарли едва сдержался, чтобы не закатить глаза. Из уст в уста передавалось множество историй о живущих в лесу ведьмах, рожденных среди отголосков оставшихся Веретен. Однако они, Веретена их побери, были сейчас наименьшей из его проблем. Губы Чарли медленно растянулись в улыбке, и он почувствовал, как холодный воздух коснулся его зубов.

– Поверь мне, я убежал от дракона не для того, чтобы сгинуть в котле какой-нибудь мерзко хихикающей старушенции, – сказал он. – А теперь помоги мне проложить путь, который не приведет к смерти.

Гарион усмехнулся.

– Сделаю все, что в моих силах.

Глава 2
Смерть или кое-что похуже
– Эндри —

«Блаженны те, кто сгинул в пламени».

Слова старинной молитвы эхом отдавались в голове Эндри. Он помнил, как мама читала ее перед очагом в их покоях, простирая смуглые руки к искупающему грехи богу.

«Я не чувствую никакого блаженства», – подумал он на бегу и, снова вдохнув дым, закашлялся. Он держал за руку Вальтик, которая вела их через весь город; ее костлявые пальцы казались холодными и на удивление сильными.

За ними по городским улицам гналась армия мертвецов Таристана. В основном это были скелеты со сгнившей плотью – порождение расколотого мира Пепельных земель. Но некоторые воины выглядели свежими. Погибшие жители Джидаштерна теперь сражались на стороне Таристана. Подданные его собственного королевства обратились в мертвых солдат. Их судьба была настолько ужасна, что ускользала от понимания.

«И эта армия будет пополняться». Эндри в этом даже не сомневался. Он подумал о солдатах, прискакавших в Джидаштерн. О телах, оставшихся позади. О джидийских налетчиках. О Древних. О трекийском военном отряде.

А еще он думал о Соратниках.

О Сигилле.

О Доме.

Эти два исполина остались прикрыть отступление Корэйн и выиграть для нее хоть немного времени. Эндри молился, чтобы их жертва не была напрасной.

А Сораса смогла защитить Корэйн в одиночку.

От этой мысли Эндри поморщился.

Они бежали через город, превратившийся в адский лабиринт, по которому рыскают чудовищные гончие, ожившие мертвецы, Таристан, его красный маг, да еще и проклятый дракон в придачу. Кроме того, сам Джидаштерн теперь представлял угрозу: дома вокруг полыхали и рушились.

Однако Вальтик как-то удавалось находить безопасный путь. Она вела Эндри прямо к городским докам.

В гавани осталось лишь несколько небольших лодок, потому что все корабли уже устремились к морю. Некоторые солдаты бежали по мелководью, другие ныряли с пристани, пытаясь залезть на любое судно, хоть как-то державшееся на плаву. Их доспехи и лица покрывал слой пепла, за которым не было видно ни эмблем, ни цветов, указывающих на принадлежность к тому или иному королевству. Трекийцы, Древние, джидийцы – сейчас Эндри едва ли мог отличить их друг от друга.

«Когда наступает конец света, все становятся похожими».

И только Вальтик каким-то чудом избегала пепла, заполнявшего воздух вокруг них. Ее простое, свободное платье было все таким же белым, а босые ноги и голые руки – чистыми. Она остановилась, вглядываясь в объятый огнем город, по улицам которого эхом разносились звуки смерти. Сквозь дым просматривались тени, нетвердым шагом приближавшиеся к гавани.

– За мной, Вальтик! – хрипло произнес Эндри, взяв Вальтик под локоть.

«За мной». Традиционный боевой клич галлийских рыцарей вернул немного силы в его ноги. Смесь надежды и страха овладела Эндри. «Может быть, мы выберемся или же встретим свою смерть здесь».

– Когда солнце и звезды скрываются, путь красен, путь рассыпается, – пропела ведьма себе под нос.

Рука об руку они бросились к рыболовному судну, которое уже подняло парус и пришло в движение. Пожилая женщина, ни секунды не колеблясь, сделала шаг в пустоту и оказалась на палубе. При этом у нее даже не растрепались волосы.

Прыгнув вслед за ней, Эндри приземлился чуть менее грациозно.

Хотя он ударился о палубу, собственное тело вдруг показалось ему удивительно легким. Когда небольшой корабль, на борту которого они находились, покинул горящую гавань, оставив позади кишащий мертвецами берег, в его венах запульсировало облегчение.

Корабль не превосходил размерами речную баржу и вмещал не больше двадцати человек. Однако он подходил для мореплавания, и этого было достаточно. На палубе собралась разношерстная толпа: солдаты, налетчики и бессмертные – они делали все возможное, чтобы корабль как можно скорее оказался в открытом море.

По воде стелился дым, черными пальцами тянувшийся к горизонту. Но над морем виднелся тусклый солнечный луч – он напоминал, что их мир еще не полностью обратился в этот ад.

По крайней мере, пока.

Обернувшись, Эндри бросил мрачный взгляд на обращенный в руины город.

Джидаштерн полыхал, столбы дыма поднимались до самого неба, представлявшего собой инфернальное зрелище. Красные отблески и черные тени словно спорили между собой, пока пепел падал и устилал все вокруг подобно снегу. Внизу раздавались крики, собачий вой, треск горящей древесины и раскалывающихся на части камней. Откуда-то из туч слабо доносилось судорожное биение гигантских крыльев. Этот звук нес в себе смерть или кое-что похуже.

– Корэйн, – прошептал Эндри имя, словно молитву. Он надеялся, что боги услышат его. Надеялся, что она уже далеко отсюда. Что они с Сорасой и последним Веретенным клинком в безопасности. – Она спаслась? – Он обернулся к Вальтик. – Скажи мне, она в безопасности? Она жива?

Ведьма отвернулась, скрывая от него лицо, и ничего не сказала.

– ВАЛЬТИК! – Его собственный голос звучал будто издалека.

Перед глазами Эндри поплыли черные точки, но затуманенным зрением он все же видел, как Вальтик идет на нос корабля. Она уперла руки в бока, свернув пальцы так, что они стали походить на бледные когти. Ее губы двигались, образуя слова, но Эндри не мог понять, какие именно.

Холодный ветер раздувал парус у него над головой, и корабль, набирая ход, плыл навстречу ледяным объятиям Зоркого моря.

* * *

По небольшому пруду во внутреннем дворе плавали фиолетовые рыбки, и от их плавников по воде шла рябь. Эндри наблюдал за ними, дыша полной грудью. Кругом пахло жасмином и прохладой. Он никогда не бывал здесь, и все же этот двор казался ему знакомым. Он находился в Нконабо, в доме Кин Кианэ – семьи его матери. На другом берегу Долгого моря, вдали ото всех угроз и опасностей.

С противоположной стороны пруда ему улыбалась мама. Ее знакомое смуглое лицо светилось энергией куда сильнее, чем он помнил. Она, одетая в простое зеленое платье, сидела в кресле без колес. Родина шла Валери Трелланд гораздо больше, чем северные края.

При виде матери сердце Эндри затрепетало. Ему хотелось броситься к ней в объятия, но ноги словно приросли к камням, не позволяя сдвинуться с места. Он открыл рот, чтобы заговорить, но не смог выдавить ни единого звука.

«Я так скучаю по тебе! – хотел крикнуть он. – Я надеюсь, что ты жива».

Мама лишь улыбнулась в ответ, и от уголков ее зеленых глаз лучиками разлетелись морщинки.

Он тоже улыбнулся ей, чувствуя, как по телу пробегает холодок. Аромат жасмина стал слабее, постепенно сменяясь резким запахом соленой воды.

«Это всего лишь сон».

Эндри проснулся так резко, словно его ударила молния. Несколько мгновений он приходил в себя, пытаясь понять, где находится. Волны, раскачивающие небольшой корабль, твердая палуба под спиной. Тонкое одеяло, накинутое на тело. Холодный воздух на щеках.

Вместо дымного зловония запах морской воды.

«Мы живы».

Над ним нависала приземистая крупная фигура, освещенная светом луны и фонарей, свисавших с канатов. «Принц Трекии», – узнал его Эндри и вздрогнул еще раз.

– Не знал, что галлийским оруженосцам разрешается спать на посту, – сказал принц Осковко с мрачным весельем.

– Я больше не галлийский оруженосец, – ответил Эндри, заставляя себя сесть.

Ухмыльнувшись, принц сделал шаг в сторону. Свет фонарей упал ему на лицо и осветил синяк под глазом, а также заляпанное запекшейся кровью кожаное одеяние. Не то чтобы Эндри смущало это. Все на этом корабле знавали лучшие времена.

Осковко медленно протянул руку. Не задавая вопросов, Эндри взял ее и поднялся на пошатывающиеся ноги.

– Шутить тоже не разрешается? – поинтересовался Осковко, хлопнув Эндри по плечу. – Рад, что тебе удалось выжить.

Эндри стиснул зубы. Хотя принц держался непринужденно, в его глазах читались злость и страх.

– Многим повезло меньше, – добавил он, бросив взгляд в сторону берега.

Однако позади не было ничего, кроме тьмы. Там, где они оставили горящий город, не виднелось даже тусклого света.

«Нет смысла оглядываться», – знал Эндри.

– Сколько людей у вас осталось? – резко спросил он.

Его тон явно застал Осковко врасплох. Принц побледнел и обвел рукой палубу. Бегло осмотрев корабль, Эндри насчитал двенадцать пассажиров, включая Вальтик и его самого. Остальные выжившие – как смертные, так и бессмертные – выглядели не лучше Осковко. Налетчики, Древние и солдаты. Кто-то был ранен, кто-то забылся во сне. Но всех их обуревал страх.

Позади кормы корабля, равно как и перед его носом, ритмично мелькали крошечные огоньки. Прищурившись, в свете луны и фонарей, похожих на спустившиеся с неба звезды, Эндри различил на воде темные силуэты.

Другие лодки.

– Сколько ваших людей выжило, милорд? – спросил Эндри еще суровее, чем прежде.

Люди и Древние начали оборачиваться и прислушиваться к их разговору. Вальтик осталась стоять на носу корабля, обратив лицо к луне.

Осковко фыркнул и покачал головой.

– Какая тебе разница?

– Разница есть не только для меня, но и для всех нас. – Несмотря на холод, щеки Эндри вспыхнули. – Нам нужен каждый солдат, способный сражаться…

– Я уже предоставил их вам. – Принц взмахнул усеянной синяками рукой, рассекая воздух подобно ножу. Его лицо исказилось от печали и отчаяния. – И посмотри, куда это привело нас. Нас обоих.

Эндри не отступал, пусть перед ним и стоял принц Трекии. Дни, когда он служил при дворе, остались в далеком прошлом. Он уже не был оруженосцем, и правила приличия больше не имели значения. Сейчас его волновали лишь Корэйн, Веретенный клинок и судьба этого мира. Он не мог позволить себе сдаться.