Однако последовавший спустя несколько минут ответ ниссарда Новилла поверг меня в крайнее изумление. “Дом в полном порядке. Прошу прислать новый адрес для перечисления доходов от аренды”.

Аренды?

Признаться, мне и в голову не приходило, что в доме моего детства все эти годы жили чужие люди. А ведь могла и подумать! Дядя же говорил о каких-то “доходах от дома”, которые теперь будет получать монастырь. Откуда бы там взяться доходам?

Недолго думая, я отписала ниссарду Новиллу распоряжение выселить арендаторов до моего приезда. И новый ответ вызвал уже настоящий шок.

“К сожалению, в ближайшее время это невозможно. Большинство арендаторов вносят плату вперед, и досрочное расторжение договоров повлечет значительные неустойки в каждом из случаев. Особенно неудачным решением было бы расторгать договор аренды с магазином. Возможно, удастся освободить одну из контор на первом этаже. Кое-кто из жильцов второго этажа тоже, кажется, неаккуратен в платежах, и это можно использовать для выселения. Я отпишу вам, как только смогу уточнить подробности. Всегда ваш, Квертин Новилл”.

Я тогда долго сидела, таращась в стену перед собой. Потому что… магазин? Конторы? Жильцы второго этажа?

Неужели… наше семейное гнездо превратилось в доходный дом? Уму непостижимо! Да как дядя вообще на такое осмелился?!

Представлялась почему-то орда варваров, разносящих мою комнату, бьющих фарфоровых кукол –  я давно в них не играла, но они всегда сидели в ряд на полочке. Какие-то люди врывались в спальню мамы и папы –  может быть, даже не снимая сапог! Топтали ковры. И загибали, вполне возможно, углы книг в нашей библиотеке.

Только чуть остыв, я начала размышлять более здраво. Наверное, непросто было найти в Доревилле арендатора на весь огромный дом Оллинзов. А вещи… вероятно, кукол и книги оттуда вывезли раньше. Вряд ли все это нужно тем, кто снимает одну-единственную комнату для жизни.

И, наверное, так даже лучше. Если я буду всего лишь еще одним жильцом в собственном доме, то привлеку куда меньше внимания. Да и хоть какой-то доход мне вовсе не помешает. Лишь бы было куда вселяться.

В конце концов, я еду не ради книг и воспоминаний. У меня в Доревилле важное дело.

…Словом, сейчас, в поезде, стремительно мчащемся в направлении моего родного городка, я с замиранием сердца ждала очередного ответа от поверенного Новилла. Хорошо бы удалось освободить мои прежние комнаты. Или родительские покои. Конечно, нам с Нэн придется жить довольно тесно, но там, по крайней мере, есть гардеробная и…

Я развернула бумагу –  это оказался план дома с двумя заштрихованными прямоугольниками –  на первом и втором этаже.

И едва удержалась, чтобы не застонать.

Поверенному удалось освободить для меня кухню… бывшую кухню.

И каморку для прислуги прямо над ней.

“Драгоценная нисс, боюсь, что это все, что я могу сделать сейчас без серьезных убытков для вас. Должен отметить, вашему новому арендатору достанется один из лучших вариантов –  с собственным входом и даже с окном в спальне. Полагаю, лучшего и желать нельзя. Надеюсь, он окажется более обязательным плательщиком, чем прежний”, –  писал ниссард Новелл.

Ну да, черный ход, помнится, ведет как раз на кухню –  чтобы зеленщик и молочник не беспокоили по утрам хозяев.

– Надо же, выходит, гардеробные тоже сдаются! –  приятно изумился вслух дядя Рэндаф. –  В таком случае нам в самом деле немало повезло! Собственное окно в спальне, только подумай!

Ага, еще бы придумать, как мы поместимся в отличной спальне с собственным окном с няней и парой призраков.

Прикрыв глаза, я глубоко вдохнула. Что ж, действительно, если подумать, комната для прислуги –  это куда лучше, чем монастырская келья. И уж наверняка лучше, чем это купе в поезде.

– И собственный вход, –  оптимистично продолжил мой призрачный спутник. –  Подумай, для твоих планов это именно то, что надо.

– Плохие новости? –  оказывается, ниссин Факстон все это время разглядывала меня с жадным любопытством.

– Что вы, –  я растянула губы в улыбке. –  Просто письмо от дальней родственницы. Пишет, что мои кузины здоровы.

– Вот как, –  судя по пристальному и неожиданно проницательному взгляду, не поверили мне ни на секунду. –  Все же, милочка, я настаиваю, вы должны посетить со мной наш прекрасный город! Просто должны!

Все равно я не собиралась рассказывать о своих делах с поверенным. Ни за что! И без того уже обмолвилась, что я, мол, старая дева и бесприданница, всего-то и осталось, что один дом… вытаращив глаза, ниссин Факстон объявила, что в Доревилле владелица доходного дома Оллинзов будет завиднейшей невестой. Даже в мои годы вполне можно рассчитывать на приличную партию с порядочным вдовцом не старше восьмидесяти в стесненных средствах. Причем мне показалось, что ее не смутило бы даже будь я одноглазой или одноногой. Или то и другое вместе. Она готова со всеми меня познакомить, и у нее даже есть на примете кое-кто для меня.

Последнее, к слову, звучало особенно пугающе. Мало мне “женихов” от дядюшки! Нет уж, благодарю покорно, я только-только от всего этого избавилась.

Как хорошо все же, что в Доревилле я не буду нисс Оллинз. Патрика Вилкинса, живущего в бывшей комнате для прислуги, ниссин Факстон наверняка не захочет опекать.

Осталось только пережить ночь в дороге и ускользнуть от попутчицы. Надеюсь, в Доревилле наши с ней пути не пересекутся.

Глава вторая. Гостеприимный Доревилль

Проснулась я в состоянии практически озверения.

Оказывается, я терпеть не могу путешествовать поездом!

Разумеется, мне повезло, что мой родной город не так уж далеко от столицы –  всего одна ночь в пути. И вечером была станция, на которой можно было выйти, размяться… поправить прическу.

Еще вечером была ниссин Факстон. Много ниссин Факстон! В конце концов от нее у меня буквально начиналась мигрень, хоть этой напастью немощных дев я отродясь не страдала. Когда моя спутница отправилась в ресторанный вагон, я сказалась больной, решив, что день без ужина вполне переживу, а вот без минутки тишины скоро начну кидаться на людей. И даже знаю точно, кто конкретно будет тем человеком.

Если, конечно, можно назвать тишиной непрерывный грохот колес.

Ко всему прочему обнаружилось, что спать на этих самых узеньких диванчиках полагается как есть –  нам даже не выдали никакой ширмы! Ниссин Факстон со смешком пояснила, что в поездах просто никто не раздевается. А подушку и одеяло следовало взять с собой!

Без одеяла, положим, обойтись было вполне можно –  благо время не зимнее. Хоть я и не отказалась бы от возможности хотя бы ослабить шнуровку на платье, не нарушая приличий. Но подушка! Класть голову прямо на потертый бархат обивки казалось немыслимо –  кто знает, кто его протирал своими седалищами!

В конце концов я извлекла, не глядя, какие-то тряпки из чемодана и кое-как улеглась, пристроив на них голову. Грело только одно: уже утром я буду дома. Действительно дома!

Проснулась, разумеется, совершенно разбитой. Ох, первым делом по приезде наберу себе горячую ванну. А дорожную одежду вообще лучше всего сжечь!

Я пошевелилась, ощущая, как ломит каждую косточку. А в газетах пишут о какой-то там романтике железнодорожных путешествий!

Пропущенный ужин напомнил о себе голодным бурчанием в животе.

Тем не менее, все меркло перед главной проблемой… надеюсь, станция совсем близко. А уборная на ней –  прямо у перрона. Не то плохо дело.

Возможно, все дело в том, что я решительно неромантичная особа.

– Проснулись, дорогуша? –  еще и ниссин Факстон прямо с утра! – Надеюсь, вам уже лучше? Я намерена отправиться позавтракать. Скоро Доревилль!

Я встрепенулась и тут же чуть преувеличенно застонала. Это мой шанс! Пока попутчица будет завтракать, я прекрасно успею переодеться. Все замечательно складывается!

– Боюсь, мне все еще дурно. Думаю, мне стоит еще немного полежать.

– Возможно, среди пассажиров найдется доктор? –  обеспокоилась ниссин Факстон.

– Не стоит, право… –  тут мне пришла в голову блестящая мысль. –  Если станет хуже, я разыщу свою компаньонку. Она… умеет заговаривать боль.

Надеюсь, у ниссин Факстон не будет времени раздумывать, куда я подевалась. Но пусть лучше она и вовсе не удивится, не застав меня в купе. Не станет же она бродить по вагонам второго класса в поисках мифической компаньонки.

Как только дверь купе наконец закрылась за моей попутчицей, я решительно вскочила на ноги. Надо поспешить!

Повязка на грудь. Штаны, рубашка, ботинки, подтяжки, шейный платок… где же жилет? Ох, я на нем спала… опрометчивое решение, но что уж поделать. В Доревилль я заявлюсь в мятом жилете. В сущности, я в любом случае прибыла бы довольно помятой, стоит ли удивляться, если человек, сошедший с поезда, не слишком свеж.

Теперь лицо. Слегка припудрить щеки маскировочной пудрой, наклеить усы…

Я придирчиво осмотрела свое лицо в ручном зеркальце.

– Дядя, –  шепнула тихонько. –  Ну как?

Рэндаф тут же возник напротив –  на диванчике ниссин Факстон.

– Артефакты, –  напомнил он.

Ох! В самом деле, едва не забыла главное.

Я торопливо пристегнула к шейному платку сразу две булавки. Одна –  для легкого отвода глаз. Просто чтобы окружающие не слишком концентрировались на странностях моей внешности. И заодно –  чтобы не узнавали те, кто знает меня как Памелу Оллинз.

Второй артефакт –  для голоса. Такие штучки используют обычно для шуток, розыгрышей и маскарадов. Вот и у меня… маскарад. Признаться, покупала я самый дешевый, и голос получился так себе –  ломкий, срывающийся иногда почти в фальцет. Но, по крайней мере, определенно не женский.

– Теперь –  все? –  покрутилась на месте, позволяя Рэндафу себя рассмотреть.

Увы, ответить он не успел. Потому что в этот момент дверь распахнулась –  и ниссин Факстон оглушительно завизжала.

– Во-о-о-р! –  она заново набрала воздуха в легкие, и я едва удержала порыв подскочить, чтобы закрыть ей рот ладонью.

Наверняка переполошился уже весь вагон.

– Ни в коем случае! –  я вскинула руки, показывая, что в них ничего нет. –  Вы все неправильно поняли! Я просто перепуталлал… –  едва удержалась, чтобы не сказать “перепутала”, и в итоге слово вышло и вовсе нелепым, –  перепутал купе!

– Позвольте, ниссин, –  служащий в синей форме, отодвинувший мою попутчицу из дверного проема, окинул меня цепким взглядом. –  Вы не из моего вагона.

Мысли лихорадочно заметались. Как можно было перепутать купе, находясь не в своем вагоне? Что, что сказать?

– Повторяй за мной, –  голос дяди над самым ухом звучал абсолютно спокойно. –  Видите ли, я искал…

– Видите ли, я искал одну очаровательную нисс, –  послушно повторила я. Что я несу? Какую еще нисс?! –  Мы познакомились в ресторанном вагоне. Но, кажется, она неверно назвала мне номер своего купе… Я не могу упоминать имени своей дамы, вы понимаете…

Да чтоб я еще сама что понимала.

– У вас что-то пропало, ниссин? –  служащий чуть отстранился, пропуская ниссин Факстон в купе.

Попутчица угрожающе надвинулась на меня.

– Да! –  без колебаний провозгласила она. –  Моя соседка.

– Я не брал! –  поспешно открестилась я.

Служащий снова окинул меня взглядом.

– Покажи, что у тебя в карманах, –  снова подсказал дядя.

Надеюсь, никто не думает, что я прячу нисс Оллинз в кармане? Но карманы я, конечно, выверну. Лишь бы отпустили с миром. Загреметь в каталажку совсем не хотелось бы.

Собственно, в карманах у меня шаром покати –  если не считать бумажника.  Специально приобрела мужской, ведь придется брать кэб от вокзала. А в бумажнике очень кстати –  именная карта на имя Патрика Вилкинса, так что сложно будет усомниться, что он мой собственный.

– Что ж, –  служащий посторонился. –  Полагаю, вам лучше вернуться в свой вагон.