Заговорщики из соседнего государства задумали избавиться от Фейра, подмешав редкий яд в бутыль «Звездного мальчика», любимого вина короля. Поняв, что монарх больше не появится ни в одном трактире, убийцы решились на отчаянный шаг. Они дождались момента, когда правитель устроит пирушку, и отравили всю партию «Звездного мальчика», предназначенную для отправки во дворец.

В разгар празднества Фейр велел нести вино. И когда его хрустальный кубок наполнили, верный шерьер заметил, что оттенок напитка несколько отличается от обычного. «Позвольте мне попробовать вино, прежде чем кубок коснется ваших уст», – предложил он. Фейр рассмеялся и принялся подтрунивать над подданным. Но тот, не поддержав шутки, продолжал настаивать на своем, и король наконец сдался. Едва сделав глоток, шерьер побледнел, пошатнулся и начал заваливаться набок. Кожа его покрылась нездоровыми синеватыми пятнами, ноги подогнулись. Он потерял сознание и не рухнул на пол лишь оттого, что стоявший ближе всех король успел его подхватить. Улыбка сползла с лица Фейра. Он приказал немедленно привести лучших лекарей. По счастью, один из них, старый и опытный, как раз был во дворце. Он явился еще днем по приказу королевы и привел с собой сына, которому собирался передать дела. Яд оказался незнаком старику, он лишь развел руками и сказал, что парню осталось жить не более получаса.

Фейр разгневался и пригрозил казнить шарлатана. Склонившись к шерьеру, он оплакивал доброго товарища и раскаивался в своей глупости. Он громко рыдал и причитал, умоляя того открыть глаза, обещал исполнить любое желание. Даже сгоряча поклялся, что всем слугам вместе с их семьями позволит жить во дворце. Однако шерьер лишь хрипел и корчился на полу, испытывая адские мучения. Вдруг сквозь слезы король увидел, как к горлу несчастного потянулась чья-то рука.

Это был сын лекаря. Он ощупал шею отравленного, приложил ухо к груди, оттянул веки, заглянул в рот и вынес вердикт: хоть яд и страшный, но средство от него есть. Обучаясь недавно в соседней стране, он сталкивался с подобными случаями и дальновидно прихватил с собой пару флаконов противоядия. Молодой лекарь приподнял голову шерьера и влил содержимое одной из склянок в его раскрытый рот, заставив проглотить все до последней капли. Не прошло и минуты, как судороги прекратились, дыхание больного выровнялось, а вскоре и синюшные пятна исчезли.

Отравителей нашли и казнили. Лекарей же щедро наградили и предложили каждому место во дворце. Король, познавший цену верности и предательства, сдержал обещание. Отныне и впредь все преданные ему слуги и придворные селились в его резиденции.

Служить при дворе было огромной честью. Случайные люди туда не попадали, чаще всего должности передавали по наследству. Если же и нанимали новичка со стороны, то исключительно по рекомендации. Однако и тогда его строжайше допрашивали и многократно проверяли. Отношения между всеми, кто жил во дворце, были тесными, почти семейными. Королевские стражники выделялись среди прочих: их комнаты располагались в непосредственной близости от монарших покоев. Главой стражи по традиции становился потомок того самого верного шерьера. Приближалось время Микеля занять эту должность, именно поэтому его разместили в одной из комнат, прилегающих к спальне Реми.

* * *

Реми довольно огляделся. Охрана была выставлена по периметру, двор пустовал. Он сам ввел это правило, чтобы ничто не мешало его ночным приключениям. Сейчас, в середине июля, ночь не баловала прохладой. Неудивительно, что Микель распахнул обе рамы. Король забрался на раскидистый каштан и по ветке подобрался к окну, стараясь разглядеть нового жильца.

Комната выглядела запущенной. Здесь даже гардины не удосужились повесить. Видимо, не успели: приезд Микеля стал сюрпризом не только для короля. Зато благодаря нерасторопности все было как на ладони: и портрет самого Реми в парадном мундире со звездами и бабочками, который совершенно не вписывался в скромный интерьер, и письменный стол под ним, и придвинутая к окну узкая кровать.

На постели дисциплинированно вытянулся Микель. Похоже, он и спит по уставу, усмехнулся про себя Реми. Казалось, задача предстояла легче легкого. Уверенный в себе как никогда, король неслышно юркнул в комнату и прошелся туда-сюда, подмечая каждую мелочь. Аккуратно сложенная одежда покоилась на стуле. На резной тумбе лежали карманные часы, несколько слегка помятых писем, крошечный пузырек с зеленоватой жидкостью и вычурный серебряный гребень для волос, инкрустированный синими камнями и выглядящий слишком уж роскошно для военного, воспитанного в строгости и аскетизме. Занятно, но все не то, не то… Реми повернулся к спящему и осторожно приподнял край покрывала. Удача! По обнаженной шее юного шерьера по-прежнему змеилась цепочка. И ключ висел на ней.

Реми оттачивал ловкость годами, а потому без колебаний потянулся к желанной вещице. Близость цели ослепляла, и он допустил роковую ошибку. Когда король понял, что Микель лежит с открытыми глазами и смотрит на него, было уже поздно. Пальцы сомкнулись на его запястье, не позволяя вырваться.

– Ты кто? И что тебе нужно в моей спальне?

Реми не удостоил его ответом. Вместо этого он, не церемонясь, размахнулся свободной рукой и влепил Микелю пощечину. Тот дернулся, но хватку не ослабил. Тогда король с силой оттолкнулся от стены, высвободился и резко прыгнул – по его расчетам, прямо на грудную клетку шерьера. Но тот продемонстрировал отменную реакцию, а заодно и способность принимать верные решения в ситуации, выходящей за рамки нормальности и предсказуемости. Микель ощерился, на его лице появилось выражение хищного азарта.

– Пеняй на себя, поганец, – процедил он.

Реми нанес молниеносный удар ногой, метя в голову, – и угодил в ловушку. Противник схватил его за щиколотку, дернул на себя, и король повалился на постель, как куль с мукой. Микель навис над ним в мгновение ока, завел его руки за спину и придавил.

– Нравится? – ехидно спросил он.

Реми запаниковал: в пылу драки из-под капюшона выбилось несколько тонких золотистых прядей. Все еще надеясь сбежать, не выдав себя, он попытался пнуть обидчика коленом в пах. Микель разгадал замысел незваного гостя и одним решительным движением пресек его жалкие потуги, прижав ноги Реми к кровати всем своим весом.

Шерьер победно улыбнулся. В свете луны его силуэт четко вырисовывался на фоне окна. Реми почудился запах мандарина, невесть откуда взявшийся и совершенно неуместный.

– Что ж, посмотрим, кто тут у нас. – Удерживая кисти Реми в кулаке, Микель сорвал с него капюшон и маску – и обомлел.

Искаженные от дикой ярости тонкие черты. Рассыпавшиеся локоны. Прозрачно-льдистые глаза, полные презрения. Узнавание болезненно, колко отозвалось внутри.

– Лапы убери, – огрызнулся Реми. – Я твой король!

Хватка тут же ослабла.

Реми оттолкнул ошарашенного парня и сел, растирая ушибленные места. Микель примостился на краю кровати, опустив ноги на пол.

– Так что вашему величеству понадобилось в моей спальне посреди ночи? – спросил он, придя в себя. – Неужели я настолько задел вашу гордость? Хотели меня придушить?

Реми посмотрел на него свысока, убирая под капюшон волосы, скрученные в жгут.

– Пф. Не пори чушь, медвежатина.

– О, значит, все наоборот? Вы решили выказать мне дружеское расположение?

Реми задохнулся от возмущения и оскорбленно ткнул пальцем в Микеля:

– Да чтоб тебе… мне… Да я просто хотел стащить этот кл…

– Ключ? – Микель посмотрел на предмет, мирно покоящийся на груди, провел по нему пальцами. – Этот, что ли? Зачем он вам?

– Да засунь ты его себе в… – Реми заметил добродушный настрой Микеля и осекся. – Тц… Неважно.

Шерьер обаятельно улыбнулся и уставился на короля с таким искренним интересом, что тот поежился. Почти одиннадцать лет Реми развлекался, совершая ночные вылазки, и его никто ни разу не заметил. В своем глухом костюме он полностью терялся во тьме, становился ее частью. И вот его не то что увидели – поймали за руку! В этом дурацком трико в обтяжку он весь был как на ладони. А проклятый выскочка пялился на него безо всякого стеснения и, наверное, про себя покатывался со смеху.

За окном на каштане громко заухала сова.

Микель наклонился так близко, что его дыхание ощущалось через тонкую ткань:

– О, ну тогда вы не станете возражать, если я всем расскажу, что вы вор?

Реми будто окатили ледяной водой.

– Да что ты себе позволяешь? Оскорбляешь своего короля? Я не вор! Если хочешь знать, это болезнь! – злобно прошипел он.

– Ну надо же, как любопытно. И какая же? – Микель уселся поудобнее и подпер подбородок.

– Такая болезнь, – запальчиво ответил Реми, – при которой время от времени нестерпимо тянет стащить какую-нибудь вещь, даже если она не очень-то тебе и нужна.

Он сложил руки на груди и с вызовом глянул на собеседника, ожидая реакции. Но точно не той, что последовала. Микель оглушительно расхохотался. Отсмеявшись, он вытер проступившие слезы и вежливо уточнил:

– Значит, королям теперь недостает денег, чтобы просто купить все, что хочется?

Реми был пристыжен. Надувшись, он попробовал объяснить:

– Это не то. Нет ощущения опасности. Неуловимости, собственного превосходства. Вседозволенности. Не хватает чувства, что нарушаешь правила. – Он нервно потер лоб, подбирая слова. – Сложно объяснить! Просто поклянись, что не растреплешь!

– А если я откажусь? – усмехнулся нахал.

– Тогда тебя казнят на рассвете! Валяй, рассказывай! Тебе все равно никто не поверит! – Реми вскочил с кровати и кинулся к двери, однако Микель успел снова схватить его за запястье.

До чего же бесил этот шерьер!

– Пожалуй, я бы мог забыть о вашей, хм, болезни, – задумчиво протянул Микель.

– Вот и отлично, – холодно отозвался Реми. – А теперь, может, отпустишь мою руку?

Но захватчик, напротив, с силой потянул его на себя. Король едва не завалился на него и чудом устоял на ногах.

– Никто не сказал, что это будет бесплатно. – В каждом слове звенело неприкрытое веселье.

Реми расслабился. Это свойство человеческой натуры было ему хорошо известно: с жадностью он сталкивался не раз.

– Сколько ты хочешь? Только имей в виду: я пока не полностью вступил во власть, а потому распоряжаюсь весьма скромной частью казны. Однако я щедр и готов на многое ради…

– Деньги меня не интересуют, – прервал его Микель.

Молодой король насторожился:

– Чего же ты хочешь?

Он ждал любого требования: жениться на аристократке из древнего рода, даровать переходящий по наследству титул и поместье. Даже начал прикидывать, каким из имений пожертвовать.

Ответ его обескуражил.

– Позвольте стать вашим личным шерьером.

– Что?

– Хочу быть самым близким человеком вашего величества, охранять и сопровождать вас повсюду.

Король не поверил своим ушам. Взгляд его скользнул по груди парня и остановился на цепочке. При таком раскладе можно было не только выйти сухим из воды, но и остаться в выигрыше: желанный ключ постоянно находился бы в поле зрения. Глуповатый служака практически дарил его Реми, сам о том не подозревая. Монарх всегда отличался ловкостью рук и быстротой реакции. Всего-то и надо было улучить подходящий момент и стащить вещицу. Но показывать свою радость сейчас не стоило. Король тяжко вздохнул и принял скорбный вид.

– Ладно. Не знаю, что ты там задумал, но, похоже, у меня нет выбора.

Микель отпустил его и протянул широкую мозолистую ладонь:

– Договорились!

Реми нехотя ответил на рукопожатие:

– Чувствую, что пожалею об этом.

Глава 2, в которой совсем не те руки показывают чудеса ловкости

Его разбудил звон колец на кронштейне: кто-то сдвинул тяжелую, шитую золотом гардину. В комнату безжалостно ворвалось солнце.

– Доброе утро, ваше величество. Пора вставать, уже семь часов.

– Сколько?!