Пышка с пробегом (страница 7)
– Отец, лофт – это стиль. Комфортный минимализм, – рыкнул я, чувствуя, что начинаю заводиться. У отца есть супер сила, он умеет доводить собеседников до белого каления. Их бы с толстой свести, они бы этот мир уничтожить могли. Черт, нашел время думать о дуре. Есть сейчас более насущные дела.
– Да знаю я, что такое лофт, и что такое стиль знаю. Вот например стиль Версаль это стиль. А лофт… Как анекдот знаешь, про пресс. Как там было то? В спортзал пришел старик, на качка смотрит и говорит «Что-то с животом у тебя, сынок»
– Это пресс, дед, – отвечает качок.
А дед достает пачку зеленых, на стол кидает и говорит ему.
– Вот это пресс, сынок. А у тебя с животом, что то. Так и у тебя. Лофт – это стиль фабричных кварталов, Роберт, – я отлично знаю, что за отцовой веселостью скрывается и никогда ничего хорошего не жду. – Я не понял, почему эта тут еще?
– Бобик. Ну… – боже, какая она тупая. Ей надо нестись отсюда, ломая каблуки.
– И почему проститутка тебя зовет собачьей кличкой? – в голосе папули появляется сталь. – Вон пошла. Роберт, иди расплатись с бабой. Соскучился я. Хочу с тобой побыть. Сна сантименты меня растащило под старость.
– Три года не скучал, а тут вдруг воспылал? Или ты анекдот мне приехал рассказать с бородой. Так зря, я его знаю еще с детства, – ухмыльнулся я, кивнув Лизке, чтоб проваливала. Честно говоря, мне и самому уже стало интересно, что привело отца в мои не царские палаты из его позолоченного дворца. Деньги Лизка выгребет все теперь из ящика моего стола, можно не ходить к гадалке. Хотя, отец прав, конечно. Бетси выглядит достаточно пошло, хоть и тратит на совершенствование себя любимой столько, что можно было бы прокормить небольшое голодающее государство.
Я проводил взглядом любовницу, которая даже спиной сейчас полыхала злобой и повернулся к отцу.
– Не, нам нужна нормальная, скромная женщина, сын. Чтобы матерью стала хорошей. А эта… Да и таз у нее узковат.
– Ты бредишь, что ли? – господи дай мне сил. Я налил себе коллекционного виски из графина, стоящего на столике и сделал большой глоток. Потому что на трезвую голову, боюсь сегодняшний бредовый денек я не вывезу.
– Пока нет, – хмыкнул отец. – Но скоро, наверняка начну. И под себя начну ходить, сто пудово. Болен я, Роберт. Деменция. Врачи дают мне года полтора от силы. Короче, я успеть все должен. Я собственно…
– Черт, отец. Неужели с твоими возможностями тебя не могут вылечить? – если честно я ошарашен. Мой папуля же айсберг несокрушимый. Его не согнешь. В девяностые никто не смог. И стреляли в него, и взрывали, и аварии устраивали, в одной из которых и погибла моя мама. Я так и не смог ему этого простить. Не захотел помогать ему в бизнесе, ради которого он рискнул ее жизнью. Сбежал из дома при первом же удобном случае, и думал, что навсегда. И теперь… А у меня ведь нет никого, кроме отца. – Па, но…