– Ты права, он сказал «сексуальная», просто я пытаюсь быть джентльменом, – признается Ноа, и мы оба смеемся. Он опускает глаза и снова разглядывает мою руку. – Трей сказал, что не сомневается, что мне эта девушка очень понравится, и обычно он оказывается прав. – Ноа подмигивает мне, и некоторое время его взгляд блуждает по моему лицу, покрасневшему от смущения. – Однако одну важную деталь он мне все же не сказал.

– Какую же? – спрашиваю я.

Чуть опустив подбородок, он выразительно смотрит в сторону.

Я пытаюсь проследить за его взглядом, разглядеть в отблесках костра, что он имеет в виду.

И наконец вижу это. Или, лучше сказать, я вижу его.

С другой стороны костра стоит Чейз и смотрит прямо на меня, но тут же отводит взгляд, когда понимает, что я его заметила. Мне становится неловко, я поворачиваюсь к Ноа, удивляясь его проницательности, такой необычной для постороннего человека.

– Это что, так очевидно? – робко бормочу я.

– А что, это секрет?

Я грустно вздыхаю и качаю головой:

– Нет, не секрет, но часто мне кажется, что ему на меня наплевать.

Это не легкомысленная девичья влюбленность. Корни этого чувства проросли глубоко в моем сердце. Это настоящая любовь.

– Поверь мне, – тихо убеждает Ноа, – не наплевать.

– С чего ты взял?

– Потому что он таращится на нас с тех самых пор, как я сел рядом.

Мои мышцы напрягаются, я качаю головой и начинаю объяснять, что он ошибается.

– Ты неправильно понял. Наши ребята постоянно следят за нами, особенно если в радиусе восемнадцати метров наблюдаются молодые люди мужского пола.

– Нет, Ари, только он смотрит – и смотрит он именно на тебя.

Ноа подносит к губам мою руку, целует внутреннюю сторону запястья, потом поднимает глаза. Я чувствую на запястье его теплое дыхание, и по руке бегут мурашки.

– Поверь, дело не во мне, а в тебе.

– Именно. – Он снова смотрит на меня, протягивает руку и осторожно, чтобы я не отстранилась, заправляет мне волосы за ухо. – Ничто, действительно ничто не заставит мужчину осознать свои чувства к женщине… кроме как интерес к ней другого мужчины.

– Интерес, значит?

Ноа хихикает, а я прикусываю внутреннюю сторону губы, чтобы не улыбнуться.

– Тебя голыми руками не возьмешь, да?

Я пожимаю плечами:

– Стараюсь как могу.

Ноа отпускает мою руку, и я натягиваю на запястье рукав.

– Держу пари, ты – крепкий орешек.

Какое-то мгновение он смотрит на меня, глубоко вздыхает, потом снова дергает головой. Я смущена, но поворачиваюсь в ту сторону, куда он указывает.

Можно не сомневаться, что Чейз наблюдает за нами. Теперь он не отводит взгляда, и я отворачиваюсь.

Смотрю на Ноа, хочу сказать что-то, но не могу найти нужных слов.

Проходит мгновение, вздох срывается с его губ, он медленно поднимается на ноги, и я встаю вместе с ним.

– Я лучше пойду, – говорит он.

– Тебе не обязательно уходить, – вырывается у меня, и я стараюсь поскорей объяснить, что имела в виду. – Ты ведь так и не пообщался с друзьями.

– Да нет, пообщался. К тому же пришел я только потому, что хотел увидеть одного человека.

Он снова подмигивает.

– Ага, конечно, – дразнюсь я, и мои губы недоверчиво изгибаются.

Ноа замирает и смотрит на меня долгим взглядом, потом протягивает руку, будто хочет дотронуться, но так этого и не делает.

Я чувствую какие-то странные покалывания на коже.

– Было приятно познакомиться с тобой, Арианна Джонсон, – шепчет он, поворачивается и уходит.

Я стою неподвижно и смотрю вслед его исчезающему в ночи силуэту, потом окликаю его по имени.

Ноа оборачивается и с любопытством смотрит на меня.

– Я рада… что ты не поймал тот мяч на пляже.

Он хохочет, и его смех отдается вибрацией в моем теле.

– Я тоже рад. – Он улыбается, он очень доволен. – Пока, Джульетта.

– Джульетта? – переспрашиваю я.

Он улыбается еще шире.

– Если я Ромео, то ты Джульетта!

– Ты же знаешь, это трагическая история любви! – кричу я и улыбаюсь.

– Эпическая. – Он поворачивается и идет обратно. – Это была эпическая история любви!

Он машет рукой, секунду колеблется и уходит. Ноа Райли исчезает в темноте, а я стою и смотрю ему вслед.

* * *

Чейз

Закатав рукава толстовки, я иду к бочонку и при этом не отвожу от нее глаз.

И от него тоже.

Почему он все время пытается дотронуться до нее? Каждый раз, когда я смотрю на них, его руки в дюйме от ее лица.

Где этот чертов Мейсон?

Почему он не врежет ублюдку, как делает обычно?

Как сделал бы, если бы вместо этого придурка был я.

Придурок проводит пальцами по ее волосам, и кровь бросается мне в лицо.

Я чувствую, что на меня течет какая-то жидкость, вздрагиваю и опускаю голову. Оказывается, я раздавил в руке идиотский пластиковый стаканчик, и его содержимое льется теперь на мои ботинки.

– Черт! – Я отскакиваю назад и взмахиваю рукой, чтобы выплеснуть в сторону дешевое пиво.

Слышу где-то поблизости смех Брейди, резко поворачиваю голову и вижу, что он сидит на валуне в трех футах от меня. Не сводит с меня глаз. Брейди подносит стаканчик к губам, смотрит на Арианну, потом на меня. Неторопливо поднимается на ноги, наполняет стаканчик и протягивает мне, сурово нахмурившись.

– Пойди угости девушку.

От суровой интонации, с которой он произносит эти слова, у меня учащается пульс, и я виновато отвожу взгляд.

Но почему?

Разве я должен чувствовать себя виноватым?

Я просто присматриваю за ней, потому что мне не наплевать на нее.

Я всегда опекал ее. Черт, я забочусь о ней так же, как и Мейсон.

Мейсон.

Я чувствую напряжение во всем теле и оглядываюсь на девушку с каштановыми волосами.

Когда у меня в голове такая каша, мне лучше не подходить к ней, мне действительно лучше не подходить, но мне трудно удержаться, и, прежде чем она замечает, что я рядом, я начинаю говорить:

– Вы так мило общались друг с другом.

Она бросает на меня испуганный и смущенный взгляд, в уголках ее глаз появляются морщинки.

Я чувствую себя неловко, я ведь не за этим подошел к ней.

И не это хотел сказать.

– Мы едва знакомы, – нерешительно защищается она.

– Мне так не показалось.

Она бледнеет, и я думаю: «Что со мной не так?»

Арианна медленно наклоняет голову.

– Ладно, – тянет она, – я правда не знаю, что тебе ответить, но… если ты хочешь что-то сказать… скажи.

У нее такой нежный, удивленный голосок, что у меня вдруг першит в горле и хочется сглотнуть.

– Нет-нет, э-э-э… – Я откашливаюсь, сбиваюсь, и это бесит меня, потому что не хочется думать, что со мной на самом деле происходит. – Прости, просто я слышал, что вы уезжали, тусовались с этим парнем, Треем, а потом появился этот Ноа, и он так на тебя смотрел, что…

Я замолкаю и плотно сжимаю губы.

Она придвигается ближе.

– И… что?

Я тяжело дышу и хмурюсь.

– Только не говори, что ты не заметила, как он на тебя смотрит.

Арианна опускает глаза, я наклоняю голову и вижу, как изгибаются уголки ее рта. Она пытается это скрыть.

Почему она улыбается?

Из-за него?

Из-за меня?

Да какая, к черту, разница?

– Он был готов пригласить тебя на свидание прямо у нас на глазах.

– Он не пригласил.

– Не в этом дело.

– А в чем тогда?

– В том, что он хотел тебя пригласить. – Я хмурюсь. – Ты ведь понимаешь, что это так, верно? Он хотел пригласить тебя на свидание.

Она делает шаг вперед и забирает из моих рук пиво, которое я ей принес. Смотрит на меня, улыбается и шепчет:

– Я понимаю… что он ушел.

– А тебе бы хотелось, чтобы он остался?

Она открывает рот, хочет что-то сказать, но я перебиваю ее:

– Не отвечай.

– Да, хотелось бы, ты против? – огрызается она.

– Арианна!

– Чейз!

Я сердито смотрю на нее, и она ухмыляется в ответ.

Потом она хихикает:

– Пойду-ка лучше к Кэм.

От ее улыбки мне хочется закопать себя в песок.

Не пойму, что такое со мной случилось сегодня. Лучше бы все наладилось к завтрашнему дню.

Если не наладится, то бог знает, что может случиться.

Я чертовски уверен, что ничего хорошего.

Глава 6

Арианна

На следующее утро мы все впятером встаем рано для того, чтобы закончить уборку после вчерашней вечеринки. После уборки мы с Кэм забираемся под одеяло и завтракаем чипсами. Включаем третью серию «Эмили в Париже», но Кэм вдруг вздыхает и нажимает на паузу.

Я знаю, что она собирается сказать. Честно говоря, я думала, что она раньше скажет это.

– Мейсон пожал ему руку… – хрипит она, и наши взгляды встречаются. – Пожал руку…

Я грустно улыбаюсь подруге, мы обе знаем, что это значит.

Мейсон не испытывает к Трею никакой неприязни, он совсем не ревнует и не сердится.

Он не врезал Трею, не обозвал его последними словами.

Мой брат пожал Трею руку.

В первый раз нам абсолютно ясно, что чувствует мой брат.

Он любит Кэмерон, но не так, как ей бы хотелось.

– И знаешь, что странно, – шепчет она сквозь слезы, – я думала, мне будет больней. То есть мне очень паршиво, но мне казалось, что я буду буквально умирать от горя. – Она хихикает и хлюпает носом. – Ты понимаешь?

– Конечно, понимаю. – Я поворачиваюсь на бок, подложив руку под голову.

– Мне грустно, но в то же время я счастлива, что Трей здесь.

– Так и должно быть. Помнишь, что мы решили? Веселимся на полную катушку, и плевать на мальчишек. Так что забей. У тебя теперь есть парень-красавец, готовый одарить тебя счастьем и любовью. Что еще нужно?

– Ты права. – Она смеется и всхлипывает одновременно, потом качает головой. – Неужели Трей действительно приехал?

– Может быть, это знак.

– Знак, что пора потрахаться.

Я хихикаю, и знаменитая ухмылка возвращается на лицо Кэмерон. Она снова включает сериал, и мы досматриваем сезон до конца, хрустя чипсами. Проводим так целый день, не вылезая из кровати.

В семь часов Кэм ушла к себе. Я заснула, но быстро проснулась. Мы и так провалялись весь день, было классно, и теперь спать не получается.

Лежу с открытыми глазами в темноте. Шторы задернуты, смотрю на часы и обнаруживаю, что сейчас только час ночи. Вздыхаю – еще чертову кучу времени придется вот так вот тупить до рассвета.

Решаю посмотреть что-нибудь по телевизору, но бесконечная реклама выматывает, и я на цыпочках, чтобы никого не разбудить, спускаюсь в кухню.

Достаю из холодильника бутылку воды и любуюсь роскошным видом на океан у панорамного окна. Сияние луны над темными волнами – это нереально красиво, мое любимое зрелище. Согласна, жутковато становится, если насмотришься хоррора, но если не придумывать всякой ерунды, место просто идеальное.

– Привет.

Я взвизгиваю, и чья-то большая рука быстро зажимает мне рот. Оборачиваюсь и сталкиваюсь лицом к лицу с Чейзом.

– Черт… – Я нервно смеюсь. – Вполне мог получить бутылкой по лицу.

Он улыбается, отступает назад и оглядывает кухню.

– Что ты делаешь в темноте?

Я поджимаю губы.

– Ну, в темноте происходит все самое интересное.

Он хмурится, и я сдерживаю смешок.

Повисает неловкая пауза, потом я решительно заявляю:

– Ладно, пойду спать.

Но мне не удается выскользнуть из кухни, Чейз нежно сжимает мое запястье, я оборачиваюсь через плечо и вижу его зеленые глаза.

– Только что попробовал одно смузи, такая гадость… – говорит он.

Я подавляю смешок.

– Да, неприятно.

– Это все Брейди виноват.

Хихикаю, и он перестает улыбаться.

– Страшно хочется пломбира. – Он пытливо смотрит мне в глаза. – Наверняка тебе тоже.

– Сейчас ночь, Чейз.

– Ну и что? – Он пожимает плечами.