Сочжин выросла в прибрежном городе Мокпхо, но ни разу не ела хве^[6]. С самого детства ей так и не довелось привыкнуть к мягкой текстуре и вкусу сырой рыбы, потому что причитания взрослых только отбивали у нее охоту попробовать. Мама часто повторяла: «Папа ест, а ты почему не ешь?» Дедушка ворчал, что жители прибрежных городков не могут не есть рыбу. Все вместе они обескураживали маленькую Сочжин своей настойчивостью.

Когда семья заказывала хве в ресторанах, девочка довольствовалась закусками из капусты и других овощей. Тогда кормить ее брался папа: покупал дочери лапшу и чипсы со вкусом лобстера, несмотря на недовольство мамы и дедушки.

– Сочжин, теперь и ты у нас ешь рыбу.

– Ага.

С тех самых пор чипсы с ароматом лобстера стали ее «перекусом для души». Лишь став постарше, Сочжин поняла, что лобстер не рыба, но ее любовь к нему от этого не погасла.

Сочжу она открыла для себя уже после окончания университета, когда проходила практику в одной компании. На корпоративе руководитель группы призывал стажеров не забывать, что умение пить – важная характеристика претендента на работу. Затем, считая, что те должны быть ему благодарны за совет, он заказывал пиво с сочжу и, конечно, смешивал их. Чтобы получить признание начальника и выглядеть конкурентоспособнее, Сочжин через силу поглощала все, но в конце концов он выбрал не ее, а другую миловидную девушку, которая хоть и не отличалась умением выпить, зато оказалась куда веселее и общительнее.

Горький вкус сочжу утешал в горькие моменты жизни. Глядя в зеленое стекло бутылки, Сочжин видела лицо отца, который, как ей казалось, тоже выживал только благодаря алкоголю.

Вспоминая папу и наслаждаясь чипсами и напитком, который он так любил, Сочжин чувствовала, как все тревоги отходят на задний план и напряжение в теле спадает. «Заливное»… Кстати, забавно, но заливное из тунца – единственное рыбное блюдо, которое она признавала. И то потому, что по текстуре и вкусу тунец напоминал мясо… Признавала, но не сказать чтобы постоянно ела: денег питаться недешевой рыбой ей точно не хватит… Надо же было тому чудаку назвать так ее ужин!

Проблема в том, что, кроме «Все для вас», других круглосуточных точек в ее районе не найти. И заранее закупаться в супермаркете тоже нельзя, чтобы не съесть все за раз. Вот умудрился же этот продавец лишить ее единственного утешения после бесконечных неудач… Несмотря на легкое опьянение, тревоги вернулись.

Безуспешный поиск работы, жалкие остатки на банковском счете, необходимость уменьшить депозит за аренду^[7], неудавшаяся столичная жизнь и ущемленное самоуважение, а следом – скорое унизительное возвращение в родной город, туманное будущее и унылая молодость… Тучи над ее головой все сгущались, грозя обрушиться ливнем.

«Ладно, похоже, пора ложиться…»

Сочжин быстро расстелила постель и уснула. Однако даже во сне она видела, как ворочается на кровати с мешком забот на спине.

Наутро, совсем не выспавшись, Сочжин вернулась к привычному распорядку дня: сходила в душ, прогулялась по парку, сварила суп из бобовых ростков. Питалась она в основном маминым кимчхи, морскими водорослями и ростками бобов, но ей нравилось: это вкусно и полезно.

Сочжин вспомнила о маме. Она единственная могла отправить дочери денег. Придется перебороть стыд и обратиться к ней за поддержкой. После переезда девушка решительно отказалась от ее помощи, но пару раз в год все же была вынуждена просить снова. Мама одалживала миллион или два вон со словами, что их обязательно нужно вернуть, и Сочжин клялась выплатить все с процентами, как только найдет работу, однако до сих пор это были лишь пустые обещания.

На этот раз мама не захотела давать ей в долг, объяснив свой отказ тем, что скоро свадьба у старшего брата. На самом же деле ей не нравилось, что дочь прозябает без работы в другом городе. По мнению мамы, сейчас из-за ковида устроиться куда-то стало только сложнее и вообще в Сеуле слишком много заболевших, поэтому дочери следует как можно скорее вернуться домой.

Снова ответив, что попытает удачу до конца года, Сочжин повесила трубку. Конечно, когда-нибудь маминому терпению должен был прийти конец, но она не ожидала, что так скоро. Может, позвонить лучшей подруге, которая в прошлом году нашла работу? Наверняка у нее остаются какие-то деньги, да и раньше Сочжин, случалось, сама давала ей взаймы. Однако девушка быстро отказалась от этой идеи: если она попросит в долг у более успешной подруги, ощущение ничтожности собственной жизни ее раздавит. Сочжин решила, что сможет заработать и сама. В конце концов, за прошедшие несколько лет она не раз бралась за самые разные подработки.

Сочжин открыла сайт с вакансиями. Работа по будням не подойдет, так как ее могут пригласить на важное собеседование, – придется искать выходные смены, и желательно где-нибудь поблизости, чтобы не тратить много денег на проезд. Введя в фильтр условия, Сочжин принялась внимательно просматривать предложения.

Оказалось, что вариантов для нее не так уж и много. В период каникул большую часть вакансий расхватали студенты, а среди оставшихся далеко не все ей подходили. Теряя терпение, Сочжин решила поискать даже среди тех, которых все эти годы старательно избегала.

Например, место продавца в круглосуточном магазине. Во время учебы ей уже доводилось работать в таком, и после столкновений с проблемными покупателями она вскоре передумала. Один мужчина средних лет все время кидал в нее карты и купюры, требовал бесплатный пакет и ругался по любому, даже мелкому, поводу. Так, в очередной раз убирая за ним заплеванные окурки из-под уличных столиков, Сочжин поклялась себе никогда больше не работать в круглосуточном магазине. Вот только сейчас она не в том положении, чтобы выбирать. К тому же внезапно на глаза ей попалась вакансия продавца как раз на выходные смены и в Чхонпха-доне.

Вот ведь! Именно там вчера с ней заговорил тот назойливый продавец! Как же поступить? Сочжин нахмурилась. Конечно, у этого магазина есть один плюс: там продаются ее любимые чипсы с лобстером. Но перспектива работать с тем странным типом совсем не воодушевляла.

А может, он не управляющий магазином? Тогда никаких проблем возникнуть не должно, тем более что она будет работать по выходным и поэтому вряд ли пересечется с ним. Да и не время сейчас перебирать. Сочжин решила позвонить. Терять ей все равно нечего.

К счастью, трубку взяла женщина, по всей видимости средних лет. Она представилась управляющей и попросила прийти с резюме завтра к десяти утра. На этом их разговор закончился. Сочжин несказанно обрадовалась, что тот тип не станет ее начальником, и тут же собралась в университет – распечатать резюме.

На следующий день она пришла в магазин ровно к десяти часам, но за кассой никого не было. С тревогой оглядевшись по сторонам, девушка увидела, как из подсобки выходит грузного телосложения мужчина – тот самый, с которым ей «посчастливилось» встретиться позавчера.

– Добро пожаловать! – радостно поприветствовал он гостью.

Похоже, продавец не узнал ее. От маски, оказывается, куда больше пользы.

– А управляющая здесь? – решилась спросить Сочжин.

– Вы пришли на собеседование? Управляющая позвонила и сказала, что задержится. Попросила меня провести собеседование. Итак…

Мужчина зашел за кассу, вытер руки и с важным видом приготовился слушать. Сочжин захотелось уйти сию же минуту, однако цифры на банковском счете отчетливо стояли перед глазами. Подавив желание сбежать, она протянула мужчине резюме, и он принялся вчитываться, держа листок очень близко к лицу и что-то бормоча под нос, отчего выглядел комично. От осознания, что ее интервьюирует такой человек, Сочжин ощутила себя еще более жалкой.

– Тут сказано, что вы отучились в Сунмёне. Одновременно ищете основную работу, значит?

– Да…

– Наверное, это нелегко. Удачи! – сказал мужчина, подняв сжатый кулак в знак поддержки.

Сочжин, конечно, была благодарна ему за доброту, но при этом чувствовала неловкость.

– Вы подрабатывали во многих местах. «Орандж янг», «Жур ле ту».

– Правильно «Олив янг»^[8]. И «Ту ле жур»^[9].

– Я знаю, я специально так прочитал. Ну смешно же? «Орандж» и «олив» вообще легко перепутать. А «Жур ле ту» – это так мой дружбан как-то раз прочитал. С языками у него беда, даже с английским – какой уж там итальянский…

«Вообще-то, это французский и название означает „в любой день“. Он со своим дружбаном как из „Тупой и еще тупее“», – подумала Сочжин, однако сдержалась и промолчала, решив, что для нее это интервью послужит возможностью набраться опыта и адаптироваться к стрессу.

– О! Вы и в круглосуточном магазине уже работали! Супер!

– Да, это была другая сеть, но я думаю, опыт в любом случае пригодится.

– Только у меня вопрос: почему вы уволились оттуда? – спросил мужчина, отложив резюме и посмотрев ей прямо в глаза.

Неожиданно он стал серьезным, хотя только что нес чепуху.

– Честно говоря, я уволилась из-за проблемных покупателей. С коллегами никаких разногласий не было. Начальница тоже расстроилась, когда узнала, что я ухожу.

– А-а-а, ПП… Знавали таких. Уже вторую неделю работаю, и регулярно такие попадаются. Понимаю вас.

Сочжин с трудом сохраняла спокойствие. Внутри все бурлило от раздражения. Какие еще «ПП»? Что это? И почему вообще она должна проходить собеседование у того, кто сам работает всего вторую неделю?

– Перейдем к следующему вопросу. Что, по вашему мнению, у вас будет хорошо получаться в этой должности?

– Я тщательно слежу за сроками годности товаров, что для продавца немаловажно, но об этом часто забывают начинающие сотрудники.

– Значит, у вас развито чувство сопричастности. Это хорошо. Бережно относиться к огромному количеству товаров не так уж и просто, – понимающе кивнул он.

Заметив его благосклонность, Сочжин продолжила:

– Я руководствуюсь принципом «первым поступил – первым выбыл». Это правильно по отношению к срокам годности.

– Что-что? – переспросил мужчина, распахнув глаза от удивления.

– Ну, принцип приоритетов. Товар, который пришел раньше, следует продать быстрее других.

– А-а-а… вы имеете в виду, что такие продукты нужно положить на самом видном месте?

– Да, это ведь основа основ… – ответила Сочжин, скрывая изумление.

– Так! Понял! Вы хотите сказать, что придерживаетесь основ. Просто на всякий случай переспросил. Кх-кх…

С этими словами он показал пальцами «окей» и несколько раз понимающе кивнул. По всей видимости, этот принцип был ему незнаком. Допустим, он работает всего две недели, но ведь такое должны объяснять еще на обучении! Сочжин стала задумываться, не совершает ли ошибку, устраиваясь в этот магазин.

– Что бы вы хотели сказать в заключение?

Услышав вопрос, девушка застыла. Каждый раз, когда в конце собеседования ей задавали его, она терялась. Чего она хотела? Конечно, чтобы ее взяли на работу, но выразить это нужно было деликатно. Наверное, это своего рода тест на умение завуалированно выражать свои мысли. И каждый раз Сочжин, нервничая, старалась не показаться слишком навязчивой и настырной.

Но сейчас она решила сказать как есть. Сделав глубокий вдох, Сочжин посмотрела мужчине прямо в глаза и смело произнесла:

– Я действительно хороший сотрудник. Вы не пожалеете, если возьмете меня.

Потупив взгляд, тот уставился на ее резюме. Сочжин насторожилась. Внутри все затрепетало. И вдруг, поправив маску, мужчина поднял голову и торжественно объявил:

– Вы приняты! Конгратьюлэйшенз!^[10]

С трудом выговорив поздравление, он крепко пожал ей руку. Сочжин спрятала глаза, чтобы скрыть растерянность. В этот момент прозвенел колокольчик на двери: в магазин зашла полненькая женщина средних лет и сразу же направилась в их сторону.

– Ну как собеседование? Камбо, что скажете? Подойдет она нам? – засыпала вопросами она.

Сочжин поспешила подвинуться, чтобы пропустить ее.

– Еще как подойдет! Ха-ха! Сто баллов из ста!