Измена. Красная линия (страница 4)
В одной мужской футболке, доходящей мне почти до колен, я выхожу из ванной. Немного покачиваюсь и умудряюсь даже удариться ногой об угол. Чёрт!
Хозяин квартиры быстро обнаруживается в гостиной за просмотром новостей с тем же бокалом в руке.
Он окидывает меня оценивающим взглядом и… отворачивается.
Жалкое, наверное, зрелище.
Ткань местами прилипла к влажной коже, – хоть отдирай; больше всего сейчас я похожа на мокрого воробья, решившего от большого ума выкупаться в ближайшей луже.
– Выпьешь со мной? – предлагает Егор, не отводя глаз от телевизора.
Шлёпаю босыми ногами, оставляя на полу мокрые следы.
Подхожу ближе к нему и молча принимаю ёмкость из его рук. Делаю глоток. Крепкий напиток обжигает горло и ухает в пустой желудок. Но через мгновение, уже мягким теплом разливается где-то в животе.
Стою и не знаю куда себя деть. Тоже впериваю невидящий взгляд в телевизор, в то время, как сама снова возвращаюсь к самоуничтожающим мыслям.
В голове множество вопросов, но главный из них: “Почему?”
Ну что во мне не так?
Ведь всё для Стаса делала. ВСЁ! Обслуживала его, между поисками работы хваталась за любую подработку, особо без денег умудрялась выглядеть на все 100. И даже поддерживала его в его же бесконечных диетах, отказываясь вместе с ним от всех-всех вкусных «вредностей»!
Я старалась по максимуму быть идеальной женой: никаких выяснений отношений, никаких сцен, никакой критики и негатива; ничем не грузила, вела активный здоровый образ жизни. Да и в физическом плане у нас были и совместимость и притяжение.
Любила. Видимо, до слепоты…
И сейчас, конечно, всё казалось бы понятно: все качества, которые так в нем полюбились больше додуманные, чем подтвержденные действиями. По факту Стас имеет жуткий характер, массу недостатков и безмерно любит себя. Да и общих интересов у нас с ним почти нет (но это наоборот делало, как мне казалось, наши отношения ещё интереснее).
Без анестезии на «до» и «после» разрывает душу.
Хотя…
Откровенно сказать, обезболивающее всё таки имеется. Подумав об этом, я делаю ещё один большой глоток содержимого, морщась от жжения, когда напиток стекает по моему горлу, и протягиваю пустой бокал Егору.
– Ты хотел осмотреть ссадины… Так как? – едва выдавливаю из себя. Получается слишком тихо.
Но он слышит, потому что сразу отвлекается от просмотра новостей. Значит, не настолько ими заинтересован, как хочет мне показать.
– Иди сюда, – с этими словами он усаживается удобнее, теперь широко раздвинув колени, и тянет меня к себе так, чтобы поставить между ними.
Пьяненько качнувшись, я опираюсь обеими руками на мужские плечи, но лишь для того, чтобы не упасть.
Глава 3.3
Смотрим друг на друга. Глаза в глаза.
Ощущаю, как по телу проходит дрожь, и мне хочется зажмуриться. Нервно кусаю губы. Это как временно замереть в шаге от заступа за красную линию.
Шумно выдыхаю, когда горячие мужские пальцы мягко прикасаются к моим коленям и чувствительным ямочкам под ними, действительно ощупывают, а затем нежно двигаются вверх по ногам; ладони забираются под футболку.
Слегка морщусь, когда его рука всё таки находит и задевает большую ссадину, тянувшуюся до бедра, но не вызывающую особого дискомфорта. Полученную, кстати, не без его активного участия.
Не успеваю среагировать, как оказываюсь на нём верхом. Лицом к лицу.
Его ладонь уже на моём затылке. Сжимает мокрые волосы так, что вода с них не просто капает – льётся вниз по шее тоненькими ручейками, затекая за воротник.
Не разрывая зрительного контакта, пальцами другой руки Егор плавно чертит линии на моём подбородке… Я прикрываю глаза. Ощутимо надавив подушечкой большого пальца на мою нижнюю губу, фалангой он пробирается мне в рот. Касается языка. Гладит его.
Пытаюсь представить на его месте Стаса. Не получается. Никак.
Особенно, когда он буквально прижимает мой лоб к своему. После чего его губы накрывают мои.
Это даже не поцелуй. Короткое соприкосновение, однако меня будто током прошибает всю насквозь.
Мой прерывистый вдох только усугубляет головокружение.
Наше дыхание переплетается…
Мы так близко, что соприкасаемся носами.
Руками Егор сгребает мою футболку вверх по бёдрам, собирая её вокруг талии.
Моё сердце стучит в бешеном ритме, разгоняясь до критической отметки, потому что его пальцы сдвигают тонкую ткань трусиков в сторону и прикасаются к моему лону по-настоящему. Без преград.
Слишком жарко. Мокро… Всё на пределе эмоций.
Прерывистый стон сам по себе срывается с губ.
– А ты горячая, – произносит Егор севшим голосом и медленно вводит в меня один палец, нажимая им на переднюю стенку влагалища. Эффект совершенно сногсшибательный – словно эта невидимая глазу точка как раз и нужна для передачи нервных импульсов по всему моему телу.
Алкоголь обволакивает сознание, поэтому всё происходящее кажется мне каким-то расплывчатым. Нереальным, больше похожим на мою галлюцинацию.
– Влажная…
Его дыхание обжигает мне шею.
Чувствую, как твёрдый член, скованный тканью брюк, упирается мне в живот.
К ритмичному движению первого пальца Егор осторожно добавляет второй, который входит уже не так легко, от чего я ощущаю небольшую саднящую боль. С шипением выталкиваю воздух сквозь сжатые зубы и прогибаюсь в спине.
– Узенькая, – отмечает с удивлением. Массирует меня внутри, осторожно растягивает, чтобы ввести эти два пальца теперь уже до основания. – Очевидно, у твоего бывшего совсем маленький член, милая. Так ты за это мстишь ему? М?
– Стас… не бывший, – выдавливаю с трудом. Задыхаюсь.
Цепляюсь за эти его дурацкие разговоры, чтобы хоть как-то удержаться на краю сознания, отчётливо понимая, что ещё немного, и я просто окончательно растворюсь в происходящем.
Стискиваю бёдрами руку Егора, когда он начинает умело двигать пальцами, то почти вытаскивая их, то, с идеальным нажимом, насаживая меня на них вновь.
– Ты дрожишь, как девственница, – он наклоняется ко мне так, что произносит это у самого уха; легка прикусывает мочку, и моё тело выгибается дугой. – Я чувствую. Вы никогда нормально не трахались? Наверное твой бывший не в курсе, как устроено влагалище и каковы механизмы возбуждения женщины.
– Это от раздражения к тебе, – шепчу прямо ему в губы. – Меня просто передёргивает.
Пытаюсь вложить в эти слова как можно больше язвительности, но голос звучит предательски возбуждённо. Тело напряжено от подступающего оргазма.
Егор усмехается, обнажая белоснежные зубы.
Дышит тяжело. Часто. Его сердце заходится в бешеном ритме.
Свободной рукой он сжимает мои ягодицы и крепче притягивает к себе. Наверняка потом на моём теле останется полно следов мужской несдержанности, но всё это сейчас является незначимым.
Я вцепляюсь в его плечи, инстинктивно подаюсь бёдрами навстречу его пальцам. Так, чтобы плотнее вжаться. Втереться. Чёрт… Толчки становятся резче, на грани с грубостью, а накопленное напряжение – невыносимее.
– Хочу тебя, – хрипит Егор мне в губы. Не просьба. Не вопрос. Просто констатация факта. – Заёб бы. Вот только я не настолько мудак, милая, чтобы воспользоваться твоим положением. Тебе просто нужна разрядка.
Выталкиваю воздух короткими вздохами, переходящими в тихие всхлипы.
Пусть всё, что происходит сейчас – это безрассудно, но иногда стоит перевернуть этот мир вверх ногами.
Отстраняюсь ровно настолько, чтобы глазами поймать потемневший мужской взгляд.
Ох.
Егор нажимает на припухший клитор, и я почти сразу кончаю. Феерично. С протяжным стоном утыкаясь носом ему в шею, губами ощущая конвульсивные сокращения мышц на ней.
Всё смешивается… Влага. Пульсация. Жар.
Стыд подступает сразу. Уже следующей волной. Захлёстывает, аж немного дурно становится.
Неуклюже поднимаюсь на дрожащие ноги. Едва не падаю, однако Егор успевает меня подхватить на руки, со словами:
– Не торопись, милая. Завтра обязательно расскажешь мне, какой я ублюдок. А сегодня тебе нужно отдохнуть.
Глава 4
С утра мне даже глаза открывать не нужно, чтобы понимать, что начинается мой чудовищный день самоедства. Тошнотворное ощущение тяжести – тому первое подтверждение, оно-то и приковывает меня к постели.
С мучительным стоном, вгоняющим в безнадёжную тоску, я кое-как сажусь, согнувшись и обхватив голову руками.
Чувствую себя жалкой. Адская смесь из обиды, горечи и вины оседает такой непосильной тяжестью, что даже плечи дрожат. Стискиваю себя руками, вцепившись в предплечья настолько сильно, что, кажется, больше не смогу разжать пальцы.
“Что же я натворила?” – эта мысль пульсирует в моём подсознании, не давая покоя, и отдаётся эхом в голове: тук-тук-тук.
Накрепко зажмуриваюсь, но даже так под закрытыми веками унизительными картинками мелькает весь вчерашний день, который отзывается сухостью похмелья в горле.
Помню. Всё помню! Ой, как хорошо было видно, до каждой мерзостной детали!
Застала любовничков, можно сказать, на самом горячем – за активной стадией глубоких фрикций. Интенсивных. Они так прилипли друг к другу, что моё появление обыкновенно протрахали.
Стас всегда спрашивал меня, как он выглядит, стремился чтобы его накачанные ягодицы мелькали в глянце, на билбордах и в рекламах мужского нижнего белья; видимо, поэтому предоставил мне возможность оценить свою “пятую точку” в действии и со стороны.
Да, я не стала устраивать скандала, а просто насыпала красного перца ему в трусы. Будет теперь бегать по врачам и думать, что подцепил что-то. А я вернусь и каждый вечер буду повторять эту процедуру с его нижним бельём, ибо нехуй!
Импульсивно? Может быть.
А если думать только головой, рационально, так сказать без эмоций, то возвращаться мне, собственно, некуда. Квартира общая, и почему-то сейчас я ставлю под большое сомнение, что Стас благородно съедет на то время, пока мы делим ипотечную двухкомнатную жилплощадь.
Вспоминаю мост с замками влюблённых и мороженое с горечью слёз во рту…
Помню сильные мужские руки и свои пронзительные ощущения, за которые теперь стыдно (я бы хотела сказать умопомрачительные, но к случившемуся больше подходит правдивое определение – пьянящие).
С моей вчерашней легкомысленностью, я вполне могла бы наставить рога самому чёрту! И за это становится ещё более стыдно.