Через пять минут мы уже были в моей комнате. Я мерила её шагами и возмущалась:

– Нет, ты представляешь, он сказал, что я – не особенная! Обычная! Как все остальные! Да он знает, кто я?!

– Знает, – кивнула бабуля. – Однозначно, если он был в Бриоле и знакомился с твоим отцом, заодно заключив помолвочный договор.

– Нет, он видимо обознался, раз решил, что со мной вот так можно – то ухаживать за мной, то говорить, что я не особенная! И не улыбайся так, бабушка! Это уязвляет моё самолюбие.

– Понимаю, – кивнула Энштепс.

– Знаешь, я ему ещё покажу, какая я не особенная. Не пропущу ни один факультатив, буду примерной ученицей! Приду раньше всех и займу первую парту – чтобы у него больше не было повода посадить меня за преподавательской стол!

– А он это сделал?

– Да! – возмущённо воскликнула я. – И всё время невзначай дотрагивался до меня во время лекции. А потом сказал, что случайно! Ты ему веришь?! Он воевал на Орколейских островах и прослыл лучшим боевым магом и тут – случайно?! – продолжала возмущаться я, а бабушка улыбалась и кивала. – Я ему ещё устрою, я ему докажу, что я самая-самая особенная.

– Докажешь, – согласилась её величество.

– Нет, ну чего ты улыбаешься?

– Уже представила, как доказывать будешь, ты же у меня боевая, – ласково ответила бабуля. – Только ты скажи мне, родная моя, для чего доказывать будешь? С какой целью?

Я застыла. Что значит, с какой целью?

– А зачем цель? – пожала я плечами. – Если я лучшая, то это должны видеть все, особенно этот… королёк, – использовала я бабушкино слово, а она цокнула.

– Вот так его могу называть я, а ты – принцесса, так что будь добра повежливее.

Я смутилась и кивнула.

– Тем более Максимилиан Раманский заслужил уважение своей политикой.

– Не спорю. Он во всём лучший. Но и я – просто совершенство!

Тут бабушка рассмеялась. Я насупилась и плюхнулась на диван, сложив руки на груди.

– Совершенство обычно как-то грациознее, – заметила бабуля и получила от меня недовольный гневный взгляд. – Ладно-ладно, я тебя поняла. Идём.

– Куда?

– К ректору, моя драгоценность, к ректору.

Глава 5

– Мы будем просить его отстранить короля от факультативов? – с надеждой спросила я и потом покачала головой. – Хотя нет, это невозможно. Даже представить нереально, чтобы какой-то ректор академии отказал самому королю.

– Разумеется, – кивнула бабушка. – Поэтому мы будем действовать более тонко.

– О чём ты?

– Будем возводить мосты.

Зная энергичность бабушки, уверена, она тут не мосты возведёт, а новый город отстроит. Мне уже заранее жалко бедную академию. И весь Энибург.

Когда мы вышли, на лестнице встретились с Клаудией и Рами. Девушки просканировали взглядом мою бабулю, та ответила им не менее цепким взором, но разошлись миром.

– Не опасные, – заключила бабуля. – Держись таких. Видно старую аристократическую кровь – она сильна и не позволит делать глупости.

– О Малике Церг можно сказать так же, но…

– У Цергов было слишком много мезальянсов, – фыркнула бабуля.

– И это мне говорит дочь ремесленника, – я закатила глаза.

– Ювелиры-артефакторы – уважаемая профессия, между прочим, и род мой древний, – ни капли не обиделась бабуля. – А артефакты мой отец производил для самого гномьего царя, здравия ему загробного. Им обоим.

Признаться, хоть бабушка была маленького роста и носила высокие каблуки, я за ней не поспевала, пришлось буквально бежать. Она быстро-быстро перебирала ногами и шла подобно драксу, роющему землю в поисках грибов.

В холле она немного сбавила шаг и замешкалась, не зная, какое направление выбрать. Но в кабинете ректора я уже бывала, поэтому теперь уверенно провела её. На самом деле не хотелось. Надо было отговорить бабулю, но я знала, что это совершенно бесполезно. Гномье упрямство прославлено на все народы.

Ректор уже ждал нас. Даже любезно открыл перед бабушкой дверь и усадил в кресло, галантно подав руку, будто и не она вихрем ворвалась в его академию, потребовав для себя особого отношения.

Или Октавиус Ван был дипломатом, или бабуля очаровала и его. Чувствовалось, что второе.

– Дорогая леди Энштепс, для нас, всего преподавательского состава, честь принимать вас в нашей скромной обители. Подскажите, пожалуйста, когда мы будем иметь честь проводить вас?

Ан нет, всё-таки дипломат. И осклабился так многозначительно, что любая другая смутилась бы. Но только не уважающая себя гномка. Она осклабилась в ответ и подалась вперёд.

– У меня для вас две новости: одна хорошая, а вторая очень хорошая. Могу я начать с первой? – спросила бабуля и после вежливого кивка ректора продолжила: – Меня не нужно провожать. Моё величество весьма самостоятельная особа, поэтому сама решаю, когда и куда приходить, а также когда оттуда уходить. А вторая, ещё более хорошая новость заключается в том, что уходить отсюда я пока не собираюсь. Я остаюсь.

– Это действительно чудесная новость, – словно был готов к такому повороту ректор. – Но по вашим глазам мне кажется, что у вас есть ещё и третья новость?

– Совершенно верно, – кивнула бабуля. – Я успела заметить, что у вас нет такой дисциплины, как ремесло.

– Ремесло? – удивился мужчина. – Позвольте уточнить, какое именно? Ведь нельзя учиться всем ремёслам сразу.

– Почему же нельзя? Как раз можно. Всего понемногу. Узнавать о каждом ремесле на лекциях, например, о токарном, столярном, швейном, в конце концов. Магам очень важно быть разносторонними.

Так и представила магов, которые сами себе штопают одежду. Во-первых, им легче отнести такую одежду портному, а во-вторых, есть же бытовая магия.

Но бабушка была непробиваема и жаждала поделиться своими знаниями с народом.

– Мы, гномы, не слишком одарены магией, поэтому больше полагаемся на невероятное мастерство наших собратьев в различных ремёслах. И именно этим мастерством в разных направлениях я и хочу поделиться со студентами.

– То есть ковать вы тоже будете учить? – хмыкнул ректор.

– А почему бы и нет? Сходим на экскурсию в литейный цех, я обо всём договорюсь с уважаемым лордом Марксоном, – распрямила плечи бабуля. – На мой скромный взгляд, знать, каково это – работать руками, очень важная наука, особенно для элиты.

– Я так не считаю, ваше величество, – упорно сопротивлялся ректор.

Я даже восхитилась им. Не каждый способен противостоять леди Энштепс! Даже мой отец, её сын – упрямый полугном – и то мог проиграть в пикировках своей матери.

Сейчас будет скандал. Ураган по имени леди Энштепс устроит тут маленький конец света. По крайней мере, я так думала. Даже пожалела совершенно спокойного и уверенного в себе ректора, который, к слову, по опыту и по возрасту был примерно ровесником бабули.

Но нет. Леди набрала в грудь побольше воздуха и… предложила другой вариант.

– Хорошо! А что насчёт бухгалтерского учёта? У меня и счёты фамильные имеются – тяжёлые, роскошные, моим прадедом ещё сделанные. Такими если приложишь какого-нибудь короля по голове, который до свадьбы решил к чьей-нибудь внучке приставать, так сразу всё желание приставать и пропадёт, – произнесла бабуля, и я залилась краской. Мы с ректором переглянулись, а она добавила: – Это я так, образно выражаюсь. Метафорами говорю. В общем, бухгалтерский учёт от гномки, которая поднимала состояние одной скромной бриольской казны, вам нужен.

Скромной бриольской казны? Ха-ха! Вот скромной нашу казну не назовёшь, но даже этой фразой бабуля показала, насколько она хороший бухгалтер, потому что не нужно знать всяким посторонним о размерах вашего кошелька.

И прежде чем ректор успел отказаться от такого щедрого предложения, бабуля подвела итог:

– Хорошая новость заключается в том, что я совершенно искренне и за небольшой оклад готова взяться за этот нелёгкий труд – обучить студентов, наставить их на путь истинный и вообще приглядеть за чудесными неоперёнными созданиями.

Ректор открыл рот и посмотрел на меня, всё это время молчаливо стоящую за спиной бабушки. Я просто даже пискнуть боялась, казалось, в любой момент может разразиться скандал, как часто было у леди Энштепс с моим отцом. Но нет, ректор оказался крепким орешком.

А посмотрел он на меня для того, чтобы в очередной раз убедиться, кто именно тут является неоперённым созданием.

– Какая чудесная и совершенно свежая новость. Но, боюсь, бюджет академии не потянет по-гномьи скромный оклад, достойный самой вдовствующей королевы. Поэтому вынужден отказать.

Я ещё больше зауважала ректора. Неплох, неплох. Не каждый день бабушка слышит отказы. Но ничего не поделаешь. С трудом подавив улыбку, я уже собиралась забрать венценосную родственницу, но не тут-то было. Бабушка кашлянула, а затем проникновенно продолжила:

– Ходят слухи, что с этого года у вас произошли невероятные изменения и некоторые факультативы могут вести королевские особы. Именно поэтому я решилась прибыть к вам – всё-таки изменения весьма значительные и требующие моего постоянного надзора.

В глазах ректора что-то вспыхнуло, что-то похожее на восхищение. Да и я посмотрела на бабулю таким же взором. Как легко она поставила ректора в затруднительное положение, намекнув на Максимилиана. Мол, почему ему можно, а мне нет?

Более того, я догадывалась, что ректор знал о наших с Максимилианом отношениях, поэтому осознавал, что раз король решил играть нечестно и заявиться в академию из-за меня (а я уверена, что это так, несмотря на заверения некоторых!), то мне тут нужна родственная (почти родовая) защита.

Желательно, родовыми тяжёлыми счётами.

– Так и знал, что нельзя впускать даже на четверть гномку в академию, ведь однажды она приведёт родственников, – пробормотал ректор, видимо, рассчитывая, что бабуля не услышит.

Но она услышала. Улыбнулась. И пообещала:

– Если нужно будет ввести ещё какие-нибудь дисциплины, я всегда к вашим услугам, особенно если это легко совмещается с защитой невинного зайчика от серого страшного волка.

Ну, Максимилиан не такой уж страшный. Даже наоборот. Но аллегорию ректор понял. Помолчал.

– За факультативы мы меньше платим, – наконец ответил ректор после минутной паузы.

– Я согласна, – со вздохом отозвалась бабуля, будто бы перед этим магистр Ван её как минимум час уговаривал вести эти самые факультативы.

– Видите ли, у факультативов есть интересная особенность: мы их закрываем, если не наберётся достаточное количество посещающих.

– А достаточное – это в каком количественном соотношении?

– Как минимум десять студентов.

– Десять соберём, – кивнула бабуля. – Что ж, полагаю, пора заключать контракт. Купава, деточка, а ты можешь идти. Спасибо, что проводила.

Я внимательно посмотрела на бабушку. Оставлять одну её не хотелось. Мало ли до чего она сейчас может договориться с магистром Ваном? Чего доброго, заболтает совсем и быстро его должность займёт. С неё станется. Он и сам не поймёт, в какой именно момент уступит ей своё место.

– Идите-идите, студентка Даорг, – словно почувствовал мои сомнения и опасения за него ректор. – Мы с леди Энштепс урегулируем все деловые вопросы и после вы сможете вновь пообщаться.

Спорить сразу с двумя было бы как минимум странно, а как максимум – неуважительно, поэтому я с лёгким поклоном удалилась. Пока шла по коридорам, оглядывалась по сторонам – студенты были невероятно оживлены и о чём-то шептались. Видимо, о прошедшем занятии у Максимилиана. А ещё они странно на меня смотрели. Скорее всего, тоже по этой же причине.

Но ведь он прибыл ради меня? Сердцебиение участилось. Глупости! Не может Максимилиан жертвовать своим временем ради встреч со мной. Мы ведь всё обсудили, я с ним всё решила. Разве не так?