Картина и правда завораживала, художник создал потрясающее произведение. Амелию, видимо, заинтриговали именно собаки, и я понимал почему: двадцать ищеек казались настоящими, возникало ощущение, что к ним можно прикоснуться.

Как и в день ее приезда в поместье, я молча наблюдал, завороженный тем, как она обняла себя, ее осанкой и уверенной позой, волнами волос, беспорядочно спадающими на плечи. На ней были серая юбка до колен, черный свитер с круглым вырезом, который старил ее лет на десять, и балетки цвета бензина. Простой наряд не делал ее привлекательной, а вот стройная фигура по-прежнему притягивала взгляд. Пояс подчеркивал тонкую талию и плавный изгиб бедер, острые колени добавляли неотразимости, вызывая желание к ним прикоснуться. Она должна уйти, и как можно скорее. Эта девушка – непреодолимое искушение.

Моя нерешительность кузену надоела, и он первым направился к Амелии. Габриэль не пытался скрыть, что девушка его заинтересовала. В отличие от меня. Я так и остался в стороне, наблюдал, как они обменялись любезностями, сам же общаться с гувернанткой не захотел.

Габриэль вел себя как истинный джентльмен, даже сделал комплимент цвету туфель. Амелия сдержанно поблагодарила и сменила тему разговора. Видимо, ей не нравится быть в центре внимания, поэтому и переводит беседу в иное русло, если подобное происходит.

Интересно, она так делает из-за ложной скромности или не осознает, насколько притягательна?

В любом случае она вызывала во мне смешанные чувства. От ее внешности не захватывало дух, она красива, но не умопомрачительна. И все же Амелия, как наваждение, забиралась в голову и оставалась там, даже если не находилась перед глазами.

– Как мисс Олив? – обратилась она ко мне, когда мы сели за стол.

Габриэль занял место напротив Амелии, я – во главе стола, подальше от них.

– Она успокоилась, – я ответил, глядя не на нее, а на Лиззи, наливающую вино в мой бокал.

– Олив справится с этим, вот увидишь, – примирительным тоном подбодрил меня кузен.

– Если бы я с ней поговорила…

– А вам не кажется, что вы уже достаточно натворили? – оборвал ее я.

Амелия нахмурилась и тут же отвела взгляд. Но с ее стороны это был не жест покорности, а скорее разочарования, и это еще больше разозлило. Ненавижу упреки, и меня раздражает, что она осуждает то, как я воспитываю дочь. Мне должно быть все равно, но Амелия умудрилась заставить почувствовать себя несостоятельным.

– Ты несправедлив, – вклинился Габриэль. – Я согласен с Амелией. У нее есть опыт общения с детьми, и она знает, как поднять настроение ребенку. Позволь ей проведать Олив.

– Я с радостью это сделаю, – Амелия не дала мне возможности возразить. – Даже если она прогонит меня, я хотя бы попытаюсь объяснить, что она не виновата в том, что сегодня произошло.

– Я сказал, нет.

– Не исключено… – она проигнорировала мою реплику, – что Олив больше никогда не захочет покидать Доунхилл.

Я шумно вдохнул и процедил:

– Вы же понимаете, что я не позволю снова увезти мою дочь куда вам вздумается?

Габриэль вздохнул, я бросил на него предупреждающий взгляд. Он положил столовые приборы на край тарелки и повернулся ко мне.

– Подумай о благе Олив. Чем дольше она в изоляции, тем сложнее ей понять внешний мир. А что будет, когда придет время отправить ее в колледж? Если она не научится общаться сейчас, то это сильно усложнит ее будущее.

– Ей всего двенадцать, – напомнил я.

– Это особенный возраст, – вмешалась гувернантка, пока Габриэль наливал ей вино.

Их взаимопонимание меня озадачило.

– Олив вот-вот станет подростком, она начнет меняться, в том числе на уровне физиологии.

Амелия подбирала слова с особой осторожностью и все же выбила меня из колеи. Я знал: рано или поздно придется смириться с тем, что Олив взрослеет, но не думал, что время пролетит так быстро.

– То самое время, когда друзья становятся «проводником» на подступах ко взрослому миру, – добавил кузен.

– Ситуация под контролем, – буркнул я. – Миссис Фуллер заботилась о нас с братом и помогла преодолеть все трудности переходного возраста.

– С тобой она, безусловно, справилась, но Джулиан…

Я пристально посмотрел на Габриэля, и он замолчал.

В комнате повисла напряженная тишина.

Кузен знал, почему я изолировал Олив от внешнего мира, а вот гувернантке это знать не обязательно. Возможно, Габриель хотел использовать ситуацию и загнать меня в угол, но он ошибся: манипулировать собой я не позволю.

– Кстати, о мистере Джулиане, – заговорила Амелия спустя несколько секунд, – мне удалось с ним познакомиться.

– Когда? – выдавил я, поперхнувшись вином.

Она посмотрела на меня, прикусила губу и принялась что-то формировать из хлебных крошек.

– Сегодня утром, – ответила наконец.

По движениям ее пальцев я понял – она что-то скрывает.

– Советую не общаться с ним, – вмешался Габриэль.

– Почему? Вы все это говорите, но если я останусь здесь, то, думаю, имею право знать, что с ним не так. Он может причинить мне вред?

Меня разозлило, что Джулиан, вопреки неоднократным предупреждениям, все-таки приблизился к Амелии. Нужно срочно что-то предпринять, иначе он воспользуется ситуацией и сорвет мои попытки спасти эту проклятую семью.

– Если я дам вам еще один шанс, то запрещу разговаривать с моим братом, – буркнул я.

– Не понимаю…

– Мне плевать! В этом доме есть правила. Либо вы будете их соблюдать, либо пакуете чемоданы. Не собираюсь мириться с очередными проблемами.

Амелия посмотрела на меня с горечью своими огромными ореховыми глазами. Хотелось объяснить, что это ради ее же блага. Но я не мог, пришлось бы тогда раскрыть правду. К ней Амелия пока не готова, она не поймет.

Габриэль ошибается: никто не в силах выдержать тот груз, который я взвалил на свои плечи.

Из раздумий вывело покашливание миссис Фуллер. Я обернулся и рявкнул:

– Какие-то проблемы?

– Я просто хотела бы знать, останется ли мисс Раймер завтра в Доунхилле или уедет после обеда.

Мы с Габриэлем обменялись встревоженными взглядами.

– Когда она сообщила о визите? – поинтересовался кузен, уловив ход моих мыслей.

– Сегодня утром. Она разговаривала с Лиззи, сказала, что получила от вас приглашение, сэр, по СМС, – она одарила меня неодобрительным взглядом.

Я не отправлял никакого сообщения и уж точно не приглашал Беатрикс в поместье.

– Джулиан… – простонал я, сжимая в руке нож.

– У вас есть предпочтения по меню? – спросила миссис Фуллер.

– Рыба, – ответил Габриэль. – Мисс любит рыбу.

Амелия рассмеялась. Я бросил на нее косой взгляд, и она мгновенно замерла. Я встал.

– Я устал, пойду спать.

– Итан, подожди! – Габриэль последовал за мной.

Мы попрощались с гувернанткой и вышли в коридор, ведущий в восточное крыло.

– Джулиан что-то замышляет, – прошептал Габриэль, шагая рядом со мной.

– Он хочет отвлечь меня.

– Думаешь, это как-то связано с девушкой?

Я сделал паузу и кивнул.

– Не сомневаюсь.

– Разумеется, ты не властен над ним, что тогда говорить о ней.

– Амелия – не Грейс, она не обязана держать все в секрете, – я пропустил мимо ушей последнее высказывание.

– Однако ей нужны деньги, – парировал Габриэль.

– Предлагаешь позволить незнакомке шантажировать меня только потому, что мой брат не может держать язык за зубами?

– Привлеки ее на свою сторону, – предложил он.

Я задумался.

– Соблазни ее или хотя бы прояви к ней особое внимание.

– Рискуя спровоцировать Джулиана?

– Ну, тебе придется быть осторожным.

– Что это изменит?

– Она тебе поверит.

– Она не дура.

– Тогда перестань относиться к ней как к дерьму и начни за ней ухаживать!

– Я ее толком не знаю.

– Тебя влечет к ней, а ее – к тебе.

– Я бы так не сказал, – хлопнул я себе по бедру.

– Ты просто не видишь, как она на тебя смотрит. Твой брат – на шаг впереди. Догони его, если не хочешь потерять все. И лучше бы тебе поторопиться.

Глава 13
Джулиан

«Нет ничего опаснее, чем жить, зная, что ты упустил возможность», – говорила моя мать.

Только не мне – эта гадюка меня ненавидела, – а Итану. Он был ее любимцем, идеальным сыном, тем, кого нужно было воспитать ради будущего семьи Бердвистл. Мне она дарила крохи искаженной любви и чаще всего проявляла жестокую и коварную сторону своей натуры, требуя безусловного уважения.

Брат же всегда осторожничал. По мне, даже слишком часто. Единственный раз, когда он дал слабину, был с Грейс. С женщиной настолько чуждой ему, что я заподозрил, а не из вредности ли он с ней связался. Но понял – Итан влюбился, и очень сильно. Разлучить их оказалось сложно: хрупкая танцовщица Королевского балета крепко привязалась к нему. Пришлось рассказать ей правду. Это был единственный способ защитить остатки нашей семьи.

Я предпочел воспользоваться моментом. Моя жизнь и так достаточно хреновая, чтобы оставлять место для сожалений. Поэтому действовать я решил сегодня, терять время больше нельзя. Амелия должна попасть в мои сети, и поскорее, пока Итан меня не опередил.

Приезд Беатрикс Раймер – прекрасный повод. Пока брат будет сдерживать ее домогательства, я займусь гувернанткой, а когда покончу с ней, в этот дом вернется покой.

Часы показывали полночь. Я посмотрел на мозаику картин на стенах мансарды, она напоминала мне, кто я такой. Портреты располагались следуя временной логике, у них было начало, а вот конца не имелось. Только затянувшийся спуск в ад.

Я задвинул штору, которая скрывала мое тайное убежище, пересек комнату и вышел в коридор.

Если чутье не подвело, то сейчас Амелия ждет меня на каменной скамье перед розарием. Я оставил ей записку под дверью, где пообещал ответить на вопросы. Насколько я понял, в Лутоне произошло нечто неприятное и брат пока не решил, останется ли Амелия в поместье. Но она любопытна и вряд ли упустит возможность узнать, почему все твердят, что от меня стоит держаться подальше. Амелия захочет понять, с кем ей придется иметь дело, если она останется в Доунхилле.

Как я и предполагал, она сидела в назначенном месте: руки сцеплены на коленях, задумчивый взгляд, волосы перекинуты на левое плечо. Увидев ее, я замер, испытывая странное чувство. Вчера, в ее комнате, я почти поцеловал ее, и не потому, что заранее планировал это сделать, – мне просто захотелось.

Нужно быть осторожным, у нее определенно есть надо мной власть. Такая незамысловатая, Амелия будто создана, чтобы свести меня с ума. Она… завораживает.

Оказавшись в нескольких шагах от нее, я растерялся – что делать? Не хотелось напугать, но и ждать, когда она заметит меня, не выход. Женщинам нравится моя находчивость, я вышел из тени и заявил о себе кашлем. Амелия повернула голову, благодаря свету фонаря я увидел ее глаза. Уставшие. Она ужинала с Итаном и прихвостнем Габриэлем. А зная их, можно догадаться: встреча была не из легких.

– Меня здесь не должно быть, – поспешила оправдаться она, наблюдая за моим приближением.

Я шел медленно, потому что изучал ее реакцию. Амелия смотрела на меня с интересом, ей нравилось то, что она видела, и скрыть это у нее не получалось.

– Ты могла бы порвать записку, – я остановился прямо перед ней.

Амелия закусила губу и нерешительно встала. Она миниатюрная, стройная, с изящными и привлекательными формами. До этого я видел ее только в униформе, но сейчас отчетливо рассмотрел извилистую линию бедер и пышную грудь под тонкой тканью рубашки – искушение для моего и без того расшатанного состояния. Я не сексоголик, но влечение к ней становилось непреодолимым.

Спустя несколько мгновений Амелия призналась:

– Я любопытный человек, – и моментально добавила: – И дальновидный.

Словно поняла, что дала мне подсказку, как ее удержать.