– Значит, я тебя заинтриговал.

Она противоречиво вздохнула.

– Я этого не говорила, – возразила она. – Насколько я понимаю, вы планируете некоторое время пожить в Доунхилл-Хаусе, поэтому если я здесь останусь, то хочу знать, с кем буду иметь дело.

– Это место принадлежит и мне, – напомнил я.

Мне неприятно, когда кто-то считает, что я здесь всего лишь гость. Итан управляет поместьем, но Доунхилл наш дом в равной степени.

Амелия подошла ближе, видимо чтобы сделать замечание, – меня окутал ее запах, и в теле проснулось дикое возбуждение. Я хотел ее. Хотел узнать вкус ее губ, узнать, каково это – держать ее в своих объятиях. Каково это – прижимать ее тело к себе, каково это – быть внутри нее, развращать ее наивность. Я желал всего, что связано с ней.

Не давая ей времени прочитать мои мысли, отбросив причины, почему мне стоило остановиться, я сделал шаг и коснулся ее губ своими. Амелия не оттолкнула, она не двигалась, а я наслаждался вкусом, соединившим нас. Мы замерли на несколько мгновений, прижимаясь друг к другу. Оба потрясенные. Оба в ожидании.

Амелия шагнула назад, разорвав нашу связь. У меня перехватило дыхание, она поморгала, отходя от шока.

– О боже, – она прикрыла рот рукой, широко распахнув глаза.

Я провел пальцем по подбородку, собирая каплю ее слюны, растер ее кончиками пальцев и посмотрел на Амелию.

– Ты не дала мне пощечину. Я так понимаю, принцесса, ты не только любопытна, – я решил ее спровоцировать.

Амелия вздрогнула ресницами, на лице появилась тревога.

– Может, продолжим разговор в физическом плане?

– Ты поцеловал меня? – прошептала она, не обращая внимания на предложение, и, скорее всего, не осознала, что перешла на «ты».

– Да, и тебе понравилось. Моя комната на третьем этаже. Я не из тех, кто носит презервативы в бумажнике.

Ее зрачки расширились:

– През… нет. Нет! – энергично запротестовала она. – Ты не понял, я не дала пощечину потому, что ты застал меня врасплох.

– Твой язык был в шаге от моего.

Я приблизился. Она задержала дыхание и не сдвинулась с места, готовая доказать, что на этот раз сможет мне противостоять.

– Уверен, ты умираешь от желания узнать, сколько способов известно мне, как использовать мой…

– Ты воспользовался моей доступностью, – она взволнованно отпрянула, щеки ее покраснели.

– Вовсе нет, я прислушался к сигналам, которые посылало мне твое тело, – я глазами указал на ее набухшие соски.

Она скрестила руки на груди, чтобы скрыть улики.

– Если мистер Бердвистл узнает, что сейчас произошло, мне придется собирать вещи, – она опустилась на скамейку.

– Итан не должен знать, что ты хотела засунуть свой язык мне в рот, – попытался я успокоить в своей манере.

– Ничего я не хотела делать! – прорычала она. – Я пришла сюда только потому, что в записке вы пообещали дать мне ответы.

Видимо, она взяла себя в руки и вернула стену между нами, прикрываясь официальным «вы».

– Мы можем трахаться, а потом говорить, трахаться, пока говорим, или говорить, а потом трахаться. Ты сама решишь, в какой последовательности, – продолжил я провоцировать, сжимая руками ее бедра. – Но если тебе нужен мой совет, предлагаю первый вариант: сексуальное напряжение может повлиять на красноречие.

– Мы. Не. Будем. Трахаться! – слова она усилила жестом, направив указательный палец в землю.

– Почему? Мы уже прошли первый шаг.

– Меня это не интересует.

– Серьезно?

– Конечно, серьезно!

– Ты ответила на мой поцелуй, – проворковал я.

– Я отреагировала, это другое дело. И потом, я выпила.

– Принцесса, у тебя во рту вкус сахара, а не вина, – заметил я, все больше забавляясь.

– Это было сладкое вино, – буркнула она.

– Я тебе нравлюсь, это очевидно.

– Дело не в этом, – раздраженно ответила она, однако отрицать не стала.

– Нас ждет кровать. Пойдем, или ты хочешь остаться здесь и еще долго терзать себя?

Я повернулся к ней спиной и сделал шаг к дому. Амелия ожидаемо не сдвинулась с места.

– У меня есть виски, или предпочитаешь кусочек пирога с ревенем? Может быть, сахар действует на тебя как афродизиак? Как и алкоголь, который, по твоим словам, ты выпила.

Я знал, что она не примет мое предложение, не сегодня. Поэтому продолжал давить и с удивлением обнаружил – дразнить ее весело.

Амелия выпалила:

– Мой бывший парень женится на той, с кем, скорее всего, уже встречался, когда был со мной.

Она села на скамейку. Возможно, надеялась, что смогла оправдать свои действия. То, что у нее разбито сердце, – еще одно очко в мою пользу. Это испытание оказалось легче, чем ожидалось.

Я прочистил горло.

– Значит, у нас нет причин не заняться сексом, – вернулся я к теме.

Жилетка для слез я не самая лучшая, зато могу предложить аттракцион удовольствия.

– О боже, Джулиан, – пролепетала она, обернувшись, чтобы посмотреть на меня. – Для тебя это игра?

Ага. Кажется, она чуть оттаяла, дальше разговор пойдет по моему плану.

– Ну, это в любом случае весело, так что…

– Может, пропустим ту часть, где ты пытаешься меня соблазнить, чтобы насолить своему брату, и поговорим о том, почему ты попросил об этой встрече?

– Между прочим, я не пытаюсь тебя соблазнить. Если ты не заметила, мы эту часть обошли стороной, дорогая. Я оптимизирую время.

Я шагнул к ней и снова заметил, что она задержала дыхание, как только пространство между нами сократилось.

– Поцелуй ничего не значит!

– Мы с тобой у двери. Сегодня вставили ключ в замочную скважину. Рано или поздно, нравится тебе это или нет, ты войдешь в мою комнату. Тебе решать, Амелия, как долго оттягивать сей момент.

Она сощурилась, она сопротивлялась искушению, и, возможно, в этот раз собралась влепить мне пощечину.

– Иди в жопу, Джулиан! – выпалила она, вскакивая. Прошла мимо меня и поспешила к одному из боковых входов.

Обида только усилила мое возбуждение. Я догнал Амелию и пошел рядом, не отставая.

– Куда пойдем?

– Спать, я устала, – буркнула она и остановилась. Покачала пальцем перед моим носом. – Еще хоть одна идиотская шутка, и я отправлюсь прямиком к твоему брату.

Я нахмурился.

– И что же ты ему скажешь?

– Что ты ко мне пристаешь.

– Поцелуй был по обоюдному согласию.

– Ошибаешься, это не так.

Если я хочу, чтобы она попалась в мою ловушку, придется пойти навстречу. Я поднял руки в знак капитуляции.

– Хочешь что-нибудь посмотреть? Я знаю, что ты любишь книги.

– Я провожу в библиотеке большую часть времени.

Знаю. И уже придумал, чем ее удивить. Я лукаво улыбнулся.

– В западном крыле есть частная коллекция первых изданий. Тебе понравится.

– Никуда я с тобой не пойду.

– Обещаю не приставать.

– Я тебе не верю, – фыркнула она.

– Ты сама будешь меня умолять.

– Смирись, этого не случится, – возмутилась Амелия.

Меня снова окутал ее запах. Я резко вдохнул и посмотрел в ее глаза, все еще пылающие желанием.

– Быстрее, чем ты думаешь, – прошептал я, не отрывая от нее взгляда.

Амелия не сдавалась, мне нравилась ее твердость духа, вот только она расходилась с языком тела.

– Советую угомонить свои помыслы, иначе успеешь состариться, пока ждешь, – заявила она.

– Не бросай мне вызов, – мой голос понизился до шипения. – Я знаю миллион способов заставить тебя оказаться в моей постели, не прикасаясь к тебе.

– Если я выиграю, ты оставишь меня в покое.

Я положил руку на сердце, и Амелия согласилась пойти за мной.

Мы вошли в Доунхилл через запасной вход, и пока продвигались по длинному коридору, окутанному полумраком, Амелия вернулась к теме, почему Итан, мистер Миллер и экономка просили держаться от меня подальше.

– Ты болен? Я имею в виду, у тебя есть какой-то недуг, о котором мне нужно знать?

Я тихо посмеялся и снова стал серьезным.

– Миссис Фуллер рассказала, почему ушла мать Олив?

– Она намекнула на любовника.

Я свернул во второй коридор, Амелия неторопливо последовала за мной, настороженно оглядываясь. Я успокоил, что мой брат, должно быть, уже спит и что персонал не появляется здесь в вечерние часы. Немного поколебавшись, она расслабилась.

Между нами до сих пор пробегали искры, ее выдавало дыхание, меня – твердость члена. Он стоял с момента, как я прижал Амелию к себе. Но лучше не спешить, наша прогулка важна, приходилось усилием воли сдерживаться. Вот только ее обнаженные ножки… Они притягивали взгляд, сбивали с настроя на каждом шагу.

– Да, это так, – признал я, остановившись перед дверью.

– Она с ним сбежала?

– Между ними не могло ничего получиться.

– Почему?

– Я предал своего брата, но, если бы пошел до конца, это его бы убило.

Амелия округлила глаза, и пока она переваривала информацию, я вошел в комнату, где хранилась частная коллекция, приглашая следовать за мной. Внутри у Амелии разбежались глаза, она восторженно осматривала стеллажи, заваленные книгами.

– Боже мой, здесь просто чудесно, – прошептала она.

Подошла к полке, провела кончиками пальцев по корешкам и вопросительно посмотрела на меня.

– Моя бабушка была коллекционером, – объяснил я, кивнул на тома, которых она касалась. – Это книги Конан Дойла. Тридцать пять томов, изданных 1891–1907 годах, в подарочной мягкой обложке. Еще здесь ты найдешь «Поездку на маяк» Вирджинии Вульф 1934 года в переплете с позолоченными буквами на плоском корешке.

– Должно быть, эти книги стоят целое состояние, – оценила она, окидывая взглядом коллекцию.

Я обошел разделяющий нас стол и приблизился – Амелия, заметив меня, напряглась, а на шее я разглядел мурашки.

– Значит, у тебя был роман с невесткой? – вернулась она к разговору.

Эффект, который я производил на нее, однозначен: я хорошо знаю женское тело и могу определить, когда женщина меня хочет.

– У меня не было цели сделать брату больно, – решил уточнить я. – Мы не ладим, но роман… Это не было преднамеренно.

– Как это случилось?

– Грейс нравились мы оба, но она в итоге предпочла Итана. Она решила, что он именно тот, кто ей нужен. Итан дал ей то, в чем она нуждалась: безопасность, экономическую стабильность и привязанность, – я прикурил и сделал затяжку. – Однажды мой брат уехал, у него всегда на первом месте была работа… и мы с Грейс сблизились.

Амелия села в кресло, я устроился напротив нее.

– Ты мог бы проигнорировать ее внимание.

– Я пытался, но в конце концов сдался. Любой на моем месте поступил бы так же.

Я сделал еще одну затяжку, наблюдая за сосредоточенным выражением лица Амелии, и не мог понять, о чем она думала. Возможно, это к лучшему. Это не история со счастливым концом, это история о предательстве.

– А потом? – Амелия не сдавалась.

– Мой брат узнал и попросил ее сделать выбор.

– Полагаю, она передумала и захотела остаться с тобой.

– Разве можно ее винить? – я озорно улыбнулся.

Амелия покачала головой и опустила взгляд. Я наклонился к ней.

– Я не знаю ни одной женщины, которая не заключила бы сделку с дьяволом, чтобы оказаться в моей постели, а попав туда, уверяю тебя, никогда не захотела бы уйти.

Она прочистила горло.

– Грейс попросила тебя уйти с ней?

Я откинулся на бархатную спинку кресла.

– Она потеряла голову из-за меня, но мой брат мог дать ей гораздо больше: жизнь, которую она всегда хотела, – сказал я с ноткой горечи.

Лицо Амелии стало задумчивым.

– Это было до или после того, как Грейс забеременела Олив? – она пристально посмотрела на меня.

Ответил я не сразу, выдохнул дым, дождался, когда он рассеялся в воздухе, и сказал коротко:

– Первое.

– И…

Рука с сигаретой зависла, а я прищурился.