– Он трус! – подруга шикнула на меня. – А тебе нужен честный человек, который не боится говорить все как есть. Тот, кто захочет быть с тобой, даже если ты соберешься полететь на Марс.

На самом деле я до сих пор считала, что причина разрыва – переезд Альберто в Америку. Он очень хотел попытать счастья в отборе и стать частью редакции новостей ABC, правда, когда мы затрагивали эту тему, убеждал, что готов поддерживать отношения на расстоянии.

Я вздохнула и, слегка улыбнувшись, пошутила:

– И где же продают таких мужчин?

– Не знаю, но недалеко от Виченцы есть магазин с широким ассортиментом товаров. – Елена заметила мой хмурый вид и поспешила пояснить: – Шопинг всегда эффективен от хандры. К тому же тебе нужны обновки для Англии.

Ну о чем она? Доходы едва покрывают ежемесячные расходы – я с трудом удержалась, чтобы не напомнить об этом Елене. Да и работать все лето придется горничной, а не фрейлиной.

Ненавижу быть жалкой. Елена обязательно предложила бы свою кредитную карту со словами: «стиль – это не вопрос ролей». Но я не собираюсь пользоваться ее щедростью, поэтому тему шопинга не поддержала, и мы с чашками в руках переместились на маленький диван в гостиной. Он поприветствовал нас скрипом старых пружин.

Елена протянула мне свой ноутбук, я положила его на колени и начала работать с презентацией. Исправила опечатки, словесные формулы, переведенные с английского на итальянский, видимо, с помощью Google Translate, добавила несколько прилагательных, чтобы обогатить содержание, удалила лишние предложения. И застопорилась.

Презентация посвящалась значимым фигурам в области искусства, среди которых выделялись известные галеристы: Лазар Дюво, Джон Доггетт, Амбруаз Воллар, Даниэль Генри Канвейлер и Кэтрин Райт Лэньон.

– Не думала, что она так популярна, – пробормотала я под нос, дважды перечитав биографию Кэтрин.

– Кто? – спросила Елена, не отрывая глаз от экрана мобильника.

– Миссис Лэньон.

– Она практически икона, – Елена отвлеклась от телефона. – У Кэтрин есть способность продать любое произведение искусства, играя на психологии покупателей. Когда кто-то проявляет интерес к работе, она не заключает сделку сразу, а делает все, чтобы желание приобрести именно эту вещь выросло, и в итоге почти всегда умудряется поднять цену. Она вдохновляет многих из нас, – вздохнув, подруга вернулась к набору текста на клавиатуре смартфона.

– Значит, поездки в Англию не избежать, – прошептала я, чем пробудила интерес Елены, пришлось пояснить: – Она та женщина, на которую я буду работать. А ты приедешь ко мне, чтобы увидеться.

Глава 3
Амелия

Месяц спустя

Самолет приземлился в международном аэропорту Лутона, в небольшом городке примерно в часе езды от центра Лондона. Я включила мобильный телефон и написала сначала Лоранди, что полет прошел хорошо, затем Елене, что прибыла.

Подруга сразу ответила.

ЭЛИ: Не забудь замолвить за меня словечко перед миссис Лэньон. Наслаждайся впечатлениями, будь на связи, не ешь слишком много вредной еды и купи сувениры. Люблю тебя.

Мы нечасто переписываемся, но когда расстаемся, а это случается редко, будто чувствуем необходимость напомнить, что мы есть друг у друга, несмотря ни на что.

Вместе с другими пассажирами я получила багаж и направилась к выходу. Мне нравился английский акцент – он настолько музыкален, что я ловила себя на том, что подслушивала чужие разговоры. Во время учебы в университете я познакомилась с носителями языка, которые переехали в Италию, и благодаря им сейчас могла свободно разговаривать. Жаль, что просто знать и понимать чужой язык недостаточно для работы литературным переводчиком – для этого нужна соответствующая квалификация.

Елена постоянно твердит, что одержимость магистратурой – это препятствие, которое я сама себе ставлю на пути к мечте. А все потому, что боюсь отказов. Она предлагала постучаться в издательства как фрилансер, не дожидаясь громких признаний и дополнительного диплома.

В этом есть смысл: у меня развита интуиция, я легко обучаюсь. Но как можно претендовать на работу, если не уверен, что сумеешь выполнить ее наилучшим образом? Хорошо, что выпала возможность за эти три месяца потренировать языковые навыки.

Лоранди предупредил, что меня заберет водитель – мистер Миллер. Нужно будет найти табличку с моим именем.

Из зоны прилета я вышла через раздвижные двери и тут же столкнулась с порывом ледяного ветра. Хлопковый шарф закрыл мне лицо, по спине пробежала холодная дрожь. Перед вылетом я проверила прогноз погоды – сегодня обещали не ниже восемнадцати градусов. А тут будто холодный осенний день: небо серое, затянуто густыми облаками, асфальт мокрый, видимо, недавно прошел дождь.

– Хорошее начало, – пробормотала я, убирая шарф с лица.

На тротуаре образовалась толпа, я поискала водителя – в конце улицы возле дорого черного седана стоял мужчина с табличкой. Я огляделась – не заметила других ожидающих и в нерешительности подошла к машине. На табличке было мое имя.

Не ожидала такой встречи – похоже, я недооценила богатство миссис Лэньон. Хотя Лоранди и не давал точных описаний, просто сказал: «Она мой хороший друг, она позаботится о тебе».

– Добро пожаловать, мисс Редигьери, – поприветствовал водитель.

Тон дружелюбный, выражение лица доброжелательное – это вселило надежду, что миссис Лэньон тоже будет приветлива. Я пожала мистеру Миллеру руку и благодарно улыбнулась. Он осторожно положил чемодан в багажник и пригласил меня в автомобиль.

Температура в салоне оказалась приятная, сиденья, обтянутые светлой кожей, напомнили кресла в гостиной. Я провела ладонью, чтобы проверить текстуру, и по телу разлилось ощущение комфорта.

Мистер Миллер завел машину и выехал с парковки.

– Миссис Лэньон ждет меня дома? – попыталась я завязать разговор. Было интересно, как далеко ехать и с кем придется иметь дело.

Водитель прочистил горло.

– Разве вам не сказали?

Вопрос застал врасплох.

– Что не сказали?

– Планы изменились. Миссис Лэньон сейчас в Нью-Йорке. Я везу вас в Доунхилл-Хаус, в поместье ее племянника, мистера Бердвистла.

– Для чего? – я встревожилась и придвинулась к спинке водительского сиденья.

– Простите меня, я думал, вы обо всем знаете. Вы ведь учительница, не так ли?

– Да. Нет. Не совсем, я имею в виду… Я занимаюсь с детьми частным образом. В общем, я репетитор, – пробормотала я, все еще сбитая с толку новостью.

– Хорошо, потому что вам придется присматривать за мисс Олив, дочерью хозяина.

– Я не знала об этом, так бы учебники захватила… – я вцепилась в подголовник. – Сколько ей лет?

– Двенадцать, – водитель не отрывал взгляд от дороги. – Олив отстала от школьной программы. Ее отец хочет, чтобы она наверстала упущенное за время каникул.

Здорово, что я буду заниматься своей работой, а не вести домашнее хозяйство, но меня никто не предупредил, и это заставило нервничать, ведь я не знакома с программой английских школ.

– Не уверена, смогу ли помочь, – призналась я. – Итальянский метод обучения и ваш отличаются.

Мистер Миллер снова прочистил горло.

– Учеба – наименьшая из ваших проблем, – предупредил он. – Олив, как бы это сказать, довольно беспокойна. Если вы примете мой совет, мисс Редигьери, постарайтесь продержаться как можно дольше.

– Что это значит?

– Учителя Олив обычно увольняются, не проработав и месяца.

Мечты таяли на глазах, их словно затягивала к себе магнитная сила. В пучину отчаяния не дал упасть образ Матильды: с ней я уже три года. Я не потерплю неудачу из-за очередного избалованного ребенка. Мне есть что терять.

Я откинулась на заднее сиденье и написала Елене о том, что узнала.

«Слушай, может, это и не плохо», – ответила она.

«Почему?»

«Не хотела тебя волновать, но говорят, миссис Лэньон – настоящая стерва. Надеюсь, деньги тебе заплатят такие же».

Конечно, это первый вопрос, который я задам мистеру Бердвистлу.

Около получаса мы ехали по буколическим равнинам под серым небом с грозовыми тучами. На въезде в Хартфордшир нас поприветствовала табличка с изображением оленя. На перекрестке, наполовину скрытом непроглядной растительностью, мы свернули на грунтовую дорогу. Вдалеке, сквозь листву густого леса, я заметила очертания замка. На первый взгляд, он занимал не менее двадцати тысяч квадратных метров.

Мы остановились перед воротами, украшенными цветочными элементами. Мистер Миллер достал из пиджака пульт дистанционного управления, и через мгновение перед моим изумленным взором открылся вход.

– Добро пожаловать в Доунхилл-Хаус.

У меня не было слов: от увиденного пейзажа перехватило дыхание. По обе стороны от главной аллеи раскинулся пышный елизаветинский «узловой сад» с растениями всех видов, форм и цветов. И еще… фонтаны, партеры с водоемами, небольшие естественные террасы, вырезанные в склонах холмов, лабиринт, окаймленный идеальной живой изгородью. Архитектура напоминала королевский дворец: центральный корпус, два боковых крыла, украшенные шпилями, башенками с эркерами, и два двухэтажных аванкорпуса в торце.

Машина объехала неработающий фонтан, остановилась в нескольких метрах от входа, и в этот момент начался дождь. Водитель вышел с зонтиком, открыл мне дверь, и мы вместе побежали к крыльцу. Прежде чем постучать, мистер Миллер обернулся, и, глядя, как я наматываю шарф на шею в попытке защититься от ветра, прошептал:

– Сделайте одолжение, мисс. Держитесь подальше от брата хозяина. Он опасен.

– В каком смысле? – я не могла не спросить.

– Во всех.

Глава 4
Итан

Я прислонился к оконной раме и наблюдал, как девушка пересекла тротуар: ее лицо скрывал зонтик.

Миллер, как и подобает джентльмену, проводил гостью до входа, стараясь уберечь от каждой капли дождя. Этот жест выглядел довольно естественным для него. Будь я на его месте – не сразу бы вспомнил о галантности.

Этикет я знал и старался ему следовать, но слишком давно не общался с женщинами. Тетя не в счет, как и миссис Фуллер, которая для меня словно мать, а Беатрикс – особый случай. Ее отец – влиятельный человек, и мое отношение к ней сугубо деловое. Хотя в последнее время она ведет себя так, будто надеется на что-то большее.

Я вернулся к наблюдению за гостьей – она миниатюрная и похожа на подростка. Обтягивающие джинсы подчеркивали длинные худые ноги. Что, если она страдает расстройством пищевого поведения? Эта вероятность вызвала опасения: не хочу, чтобы Олив имела дело с проблемными людьми. С ней и так сложно управляться, а тут еще и неуверенность в себе проявится.

Кэтрин сказала, что девушке двадцать пять, но на первый взгляд она выглядела намного моложе. Интересно, сможет ли она со своим телосложением противостоять моей дочери?

О девушке я знал мало, и, честно говоря, ее история мне неинтересна. Она здесь только потому, что я не смог этого избежать. Я постараюсь держаться от нее как можно дальше. Во-первых, у меня нет времени на общение. Во-вторых, это единственный способ уберечь ее. Девушка выглядит слишком хрупкой. Что-то мне подсказывает, что она сломается, если Джулиан поступит с ней так, как привык поступать с другими женщинами.

В дверь постучали.

– Входите! – бросил я, обернувшись.

Мягким шагом вошла миссис Фуллер.

– Девушка здесь, сэр. Для нее приготовлена комната в восточном крыле.

Экономка повернулась, чтобы покинуть кабинет, но я остановил ее вопросом:

– Как вы считаете, мне стоит с ней встретиться?

– Скорее всего, она ждет, что вы окажете ей эту честь. И вам не удастся избежать разговора.

Я поджал губы, а миссис Фуллер добавила:

– Кроме того, не думаю, что я тот человек, с кем мисс Ридигьери стоит обсуждать вашу дочь. Вы могли бы пригласить ее на ужин и за ним объяснить девушке ее обязанности.

– Я думал о чем-то более быстром, – я скрестил руки, опираясь на край орехового стола.