– Не припомню ничего быстрее, чем ваши разговоры за ужином, сэр.

Предложение могло показаться ироничным, но это не так – миссис Фуллер настроена серьезно.

– Поскольку вам придется позаботиться о мисс Олив, если можно так выразиться, я бы посоветовала вам начать с правильной ноги.

– Что ты имеешь в виду? – нахмурился я.

– Будьте добры. Эти несколько месяцев окажутся для вас напряженными.

– Если она продержится. Вы уже сделали ставку?

Я знал, что слуги ставили деньги на выносливость гувернанток, переступающих порог Доунхилл-Хауса, и знал, что миссис Фуллер действующая чемпионка. Экономка опустила взгляд на ковер: не подтверждая и не отрицая. Я понял – молчаливое согласие.

– Убедитесь, что у мисс Редигьери есть все необходимое, – сменил я тему. – Моя тетя не хочет проблем со своим другом, а мне не нужны проблемы с тетей.

Миссис Фуллер откашлялась и спросила, поглаживая бровь:

– Ваш брат в курсе ситуации?

– Он обещал держаться от девушки подальше.

Хотя я совсем не уверен, что Джулиан сдержит слово.

– Надеюсь на это, сэр, – вздохнула экономка. – Иначе проблемы с миссис Лэньон все-таки будут.

Джулиан не живет в поместье, ему нравится путешествовать за счет моей компании. Но у него есть комната на третьем этаже, который не используется. Обслуживающий персонал туда заглядывает редко – Джулиан ценит личное пространство, жаль, что при этом не уважает чужое. Никто не знает, когда он появится и когда вновь исчезнет.

После обеда я провел час с дочерью, познакомить ее с мисс Редигьери решил на следующий день. Миссис Фуллер предложила дать гувернантке полдня, чтобы она разобрала вещи. Насколько я понял, их было немного: Миллер занес только один чемодан.

Олив знала, что у нас гостья, и знала, что ее цель – помочь наверстать упущенное в учебе. Дочь высказала мне свое мнение по этому поводу, но я убедил дать мисс Редигьери шанс.

– Ты будешь вести себя хорошо? – спросил я, пока дочь выбирала книгу для чтения.

– Только если ты выполнишь обещание, – пожала она плечами.

Единственная стратегия, которая работала с Олив в последнее время, – бартер. Я попросил ее смириться, что летом придется учиться, она – купить первое издание серии книг о Гарри Поттере. Пришлось привлечь помощника, но, похоже, это будет трудно и, увы, довольно дорого. В любом случае альтернативы не было. К тому же я люблю радовать дочь.

Ужин в Доунхилл-Хаус ровно в семь. Как только маятник в холле отбил последний удар, я вошел в столовую своей обычной размеренной походкой. И застыл на пороге, стараясь не нарушить тишину.

Мисс Редигьери стояла у камина перед большим гобеленом с изображением сцены охоты и анализировала его: время от времени наклоняла голову то в одну сторону, то в другую. Джинсы она сменила на черные брюки, сверху – рубашка со складками на спине. Длинные волосы собрала в элементарную прическу, несколько локонов падали на узкие плечи.

Кэтрин прислала мне чертова крапивника!

– Вы интересуетесь искусством? – заявил я о своем присутствии.

Девушка задержала дыхание и обернулась. Я пришел в замешательство – черты лица не взрослой женщины, но и не юной девушки. Французский нос придавал мальчишеский вид, большие темные глаза и взгляд, в котором читалась жизнь. Сложная жизнь. Будто она несла на плечах всю тяжесть мира. Нельзя было явно сказать, что ее внешность приятна, но она определенно произвела на меня впечатление.

– Моя подруга работает ассистентом профессора истории искусств в Миланском университете. Она хочет стать критиком, дома мы с ней часто говорим о картинах.

Мисс Ридигьери протянула руку, я сжал ее костлявые пальцы без особой убежденности и не в силах отвести от нее взгляд.

– Вы очень хорошо говорите на моем языке, – оценил я, отодвигая для нее стул.

– Я недавно окончила факультет лингвистической и культурной медиации в Миланском университете.

Значит, ей не больше двадцати пяти.

– А вы не слишком молоды для гувернантки?

– На самом деле я уже несколько лет работаю репетитором. Если бы я знала, что мне придется помогать вашей дочери, то привезла бы рекомендации.

Она смотрела на меня, заставляя нервничать. Я привык, что передо мной люди чувствуют неловкость, смущаются, а мисс Ридигьери вместо этого, кажется, изучала меня.

Нас прервали – принесли стартер. На меню я оставил карт-бланш. Лиззи, одна из официанток, подала нарезанный кубиками выдержанный сыр вместе с имбирно-лимонным джемом.

– Надеюсь, вам понравится, – сказал я, как только мы остались одни.

Мисс Ридигьери опустила взгляд на тарелку. Интересно, как она поступит, если я прав и у нее действительно расстройство пищевого поведения.

– Я голодна, мистер Бердвистл, – она взяла столовые приборы и начала есть, проявив приличный аппетит. Доев последний кусок, снова посмотрела на меня. – Ваша экономка сказала, что мисс Олив не ходит в школу. Могу я узнать почему?

Я поднял подбородок, а нож с силой вонзил в кусочек сыра.

– Предпочитаю, чтобы она занималась дома.

– В чем причина? – не успокоилась девушка.

– Я отец, и я решаю, что лучше для моей дочери.

– Несомненно, – без колебаний согласилась она и, не обращая внимания на мою напористость, продолжила: – Значит, девочка никогда не участвовала в групповых занятиях?

– Верно.

Мисс Редигьери кивнула, но по взгляду я понял, что ответ ее не удовлетворил.

– Вы позволите задать нескромный вопрос?

Я вздохнул.

– Задайте, а я решу, ответить на него или нет, – я поднес бокал с вином к губам и замер в ожидании.

– Почему уволилась предыдущая гувернантка?

Сразу к делу.

– Интересно, почему вы хотите это знать?

Она отвела взгляд, словно почувствовала враждебность в моем тоне. Вытерла рот уголком салфетки, прочистила горло.

– Я не привыкла верить сплетням, особенно если речь идет о работе. Мне просто нужно понять, как лучше выстроить обучение вашей дочери.

– И все же сплетни не прошли мимо, – мои слова заставили ее нахмуриться. – Вы уже выяснили, что моя дочь, скажем так, непростая?

– Вовсе нет, – возразила она. – Я опираюсь на факты. Меня пригласили, чтобы заменить коллегу, или я ошибаюсь?

– Интересно, а так ли хорошо вы подготовлены? – поддел я. – Моя тетя предложила щедрую плату за ваши услуги. Я предлагаю ту же сумму при условии, что к концу августа Олив закроет пробелы и будет знать весь материал прошедшего учебного года.

С лица мисс Редигьери исчезла уверенность, она даже отвела взгляд и не ответила. Что стало причиной такого внезапного изменения? Возможно, экономический вопрос.

Подали первое блюдо: жареную курицу с картофелем в сливках. Я расспросил мисс Редигьери об учебе в университете, узнал, что она намерена поступить в магистратуру, чтобы работать переводчиком литературных произведений. Меня удивило, насколько девушка увлечена этой целью и полна решимости ее добиться.

– Почему вы решили поработать на миссис Лэньон?

Только идиот согласился бы провести лето в доме моей тети. Безумец, мазохист, человек, готовый подвергнуться коварным психологическим пыткам, чтобы заработать несколько фунтов. Из какой группы наша итальянская гувернантка?

Прежде чем ответить, мисс Редигьери сделала глоток воды и начала кусать губы. А я завороженно наблюдал, как ее зубы сжимали нежную плоть и отпускали – слегка покрасневшую и припухшую.

– Я никогда не была за границей, – объяснила она, возвращая мое внимание к своим глазам. – Вы же, полагаю, много путешествовали. Вы бывали в Италии?

А она умеет менять тему.

– Несколько раз.

Я едва успел закончить фразу, как на меня посыпались уточняющие «где?» и «когда?», но этого мисс Редигьери оказалось мало, среди вопросов появилось и «почему?». Если по работе – кстати, чем именно я занимаюсь? Если отдыхал, то есть ли у меня знакомые в каком-то городе. Есть ли конкретное место, которое я предпочитаю? А Олив ездила со мной? Была ли моя дочь за границей?

Буйство личных вопросов сбивало с толку. Их количество раздражало – я отвечал односложно, все больше утомляясь от ее напористости. Я не привык к такой лобовой атаке: обычно люди говорят о себе. Рассказывают истории, подчеркивают, выдумывают, хвастаются – в это время на них словно светит маяк и им не хочется погружаться во тьму, теряя внимание к своей персоне.

Большинство окружающих меня людей знают, что я замкнут и не говорю то, что меня волнует. Незнакомые колеблются, столкнувшись с моим враждебным молчанием. Мисс Редигьери же любопытна и упряма: ее очаровал мой мир, она словно перенеслась за неизведанную границу, и ее не волновало мое ощутимое сопротивление.

Но что-то подсказывало: это всего лишь защитная стратегия, чтобы не позволить мне задать вопросы ей. Если это так, то, признаю, она искусный манипулятор.

Перед самым десертом я, утомленный ее вниманием, воспользовался минутой тишины и встал.

– Мне пора.

Мисс Редигьери посмотрела на меня своими большими темными глазами, показалось, что она пронзит взглядом меня насквозь. По трепету ресниц я понял: у нее в запасе еще много вопросов, но с меня хватит. Поколебавшись, она тоже встала, но растерялась, не зная, что делать дальше.

– А как же… Я думала, мы обсудим мисс Олив. Надеюсь, я не была слишком навязчивой, – она опустила глаза и разгладила складки на брюках.

Неужели догадалась, почему я ухожу?

– Мне редко удается пообщаться с новыми людьми, – призналась она, пожимая плечами.

Как интересно. Мисс Редигьери с помощью скромности попыталась выйти из сложной ситуации. Это могло бы вызвать жалость или даже нежность – она казалась сейчас такой хрупкой и маленькой. Мне могло бы польстить и ее внимание. Но я ощутил, что загнан в угол. Неприятное ощущение, и я намерен избавиться от него как можно скорее.

Появилась Лиззи с подносом, она заметила, что мы стоим, и задержалась в дверях, ожидая от меня приказа.

– Мне нужно закончить кое-какие дела, – сообщил я. – Пожалуйста, обслужи нашу гостью. – Я повернулся к гувернантке: – Обязательно попробуйте торт. Очевидно, миссис Фуллер выбрала итальянский рецепт.

Мисс Редигьери кивнула и вернулась на свое место, а я вышел. В коридоре вздохнул с облегчением, ослабил галстук и направился к лестнице.

– Вы уходите, сэр?

Позади меня раздался голос миссис Фуллер. Я обернулся.

– Я устал, – признался я, и это правда.

Она неспешно приблизилась, засунув руки в карманы фартука.

– Могу я узнать, как прошел ужин? – голос звучал примирительно, она не собиралась ставить диагноз, просто оценивала мое настроение

– Я выполнил свои обязательства, – я бросил на нее рассеянный взгляд. – Впредь я бы хотел сохранять дистанцию между мной и гувернанткой.

– Постараюсь лишний раз вас не беспокоить, – пообещала экономка.

Моя комната в западном крыле, я поторопился туда и, открыв дверь, увидел, что у меня гость.

– Выглядишь усталым, – Джулиан сидел с книгой в руках в одном из кресел Честерфилд.

Я подошел к барной стойке, налил себе виски и спросил:

– Давно ты приехал?

– Пару часов назад. Успел насладиться приятной беседой с итальянкой.

В поместье полно скрытых за стенами коридоров, их в прошлом использовали слуги, чтобы переходить из комнаты в комнату и не мешать хозяевам. Ну и, конечно же, чтобы подслушивать. Джулиан – завсегдатай тайных ходов.

– Все еще бродишь по коридорам? – я поднес бокал к губам.

– Только когда оно того стоит.

Сделав глоток виски, я опустился на кровать.

– Тебе не следует здесь находиться. Я просил держаться подальше от Доунхилла, пока девушка остается в поместье.

– Не смог устоять, ты же знаешь, как это бывает. Очарование новизны…

– Ты обещал не вмешиваться.

– Не забывай, Олив – моя племянница. Я волнуюсь за ее образование.