– А где ты был, когда я нанял миссис Купер?

– Эта старая карга не смогла бы расшевелить даже самого похотливого мужчину во вселенной, – хмыкнул он.

– При чем тут это? – я нахмурился.

– Амелия так молода…

– Мисс Редигьери не ищет развлечений, она здесь для иных целей, – напомнил я, намеренно используя фамилию гувернантки, чтобы установить необходимую дистанцию.

– Она, может, и не ищет, зато их ищу я.

Я вскочил, подошел к нему и прорычал:

– Держись от нее подальше!

Джулиан поднял голову, чтобы встретиться со мной взглядом.

– Что же иначе ты сделаешь, брат? Запрешь меня на чердаке? – он встал и с вызовом посмотрел на меня. – Или побежишь к миссис Фуллер?

– Не провоцируй меня, Джулиан. Ты знаешь, на что я способен.

– Ради нее?

– Ради любого, черт возьми!

Несколько мгновений мы молча давили друг на друга взглядами: оба напряжены, оба во власти враждебности, которая между нами с детства. Первым отступил брат.

– Я постараюсь ее избегать.

– Ты должен уйти!

Джулиан подошел к двери, взялся за ручку, но прежде чем уйти, обернулся.

– Итан, наша проблема в том, что это ты находишься не в том месте. Ты можешь притворяться, что это не так, но в глубине души знаешь правду.

Глава 5
Амелия

Ночью не удалось сомкнуть глаз, то и дело ворочалась: может, из-за жесткого матраса или из-за страха перемен – я так и не смирилась в глубине души, что к ним не склонна. А может, все дело в Доунхилл-Хаусе и его странной атмосфере. Персонал здесь любезный: миссис Фуллер встретила меня с энтузиазмом – лучшего я и ожидать не могла, горничная Лиззи была со мной мила. А мистер Миллер, когда узнал, что мне не сообщили о новом месте работы, сразу же попытался успокоить. И все же в воздухе чувствовалось напряжение. Интересно, связано ли это со вспыльчивым характером хозяина дома?

Мистера Бердвистла я пока не поняла. Он обаятельный, но в то же время мнительный и, похоже, способен влиять на настроение окружающих. В его присутствии оказалось сложно сохранять спокойствие. А когда я стараюсь быть спокойной, эффект получается обратный – проявляются признаки логореи: многословие, быстрый темп речи. Как говорит Елена – включается защитный механизм. Я забрасываю людей вопросами, чтобы найти хоть малейшую точку соприкосновения, что угодно, лишь бы не молчать. Обычно мне удается взять себя в руки и снять напряжение, но с мистером Бердвистлом не получилось.

За ужином он явно почувствовал себя некомфортно. Наверное, из-за меня – такие люди, как мистер Бердвистл, не сидят за одним столом с подобными мне. Родители Матильды никогда бы не пригласили меня поужинать. Это не расстраивало – так устроен мир. Да, я жила в богатой семье много лет, но все равно принадлежала к кругу обычных людей.

Говорят, лев не разделит трапезу с зеброй, а зебра никогда не согласится пировать со львом. Зебра рискует быть съеденной, ведь у льва к ней только один интерес: утолить голод. Таков закон джунглей. Он работает и у людей: еда – не определяющий фактор, зато все остальное – похоже.

Хозяин поместья, наверное, не ожидал увидеть разговорчивого собеседника и оказался не готов завязать диалог. Скорее всего, он не привык общаться со слугами. Это наводит на мысль, что мистер Бердвистл тщеславен.

Я здесь всего день, нужно время, чтобы освоиться и понять, как в поместье все устроено. Вот бы Елена оказалась рядом. Мы живем вместе с восемнадцати лет, это Сара подтолкнула меня переехать в квартиру, чтобы я научилась самостоятельно себя обеспечивать. Для мачехи я в то время стала обузой, хотя нет – я ею была с самого начала. Только благодаря ее мужу я не попала в приют в три месяца. Но он и сам скоро ушел, да упокоится его душа с миром. Сара оставила меня у себя, потому что пообещала мужу позаботиться о любимой племяннице, но, как только появилась возможность, с радостью избавилась от меня, оказав, по сути, услугу – спасла от издевательств своих детей.

Елена в тот год искала, с кем из студентов университета вместе снять квартиру, – я ухватилась за этот шанс. Иначе мне пришлось бы жить в монастыре. Не самое подходящее место для такого беспокойного человека, как я. В итоге меня бы просто выгнали.

Завибрировал телефон и заставил вытащить руку из-под одеяла, хоть мне этого и не хотелось. Камин не горел, отопление не работало. Я посмотрела на дисплей, включила прикроватную лампу и онемевшими от холода пальцами приняла видеозвонок.

– Здесь семь утра, значит, в Милане рассвет, – пробормотала я. – Ты уже встала?

– Без тебя слишком тихо, – ответила Елена, потирая глаза.

– Не говори ерунды, – в шутку хмыкнула я.

– На самом деле у меня скоро поезд. Я уезжаю в Рим.

Елена рассказала, что получила предложение на временную работу экскурсоводом в бесплатных музеях столицы, я заслушалась, неохотно вылезла из-под теплого одеяла, а Елена сменила тему:

– Итак, ты скоро встретишь Матильде 2.0.

О развитии дел я написала в сообщении и удивилась, что Елена никак не прокомментировала сразу.

– У меня предчувствие, что она доставит мне неприятности, – поделилась я, не обращая внимания, что подруга уже в тысячный раз ошиблась в имени девочки.

Чтобы свободно перемещаться по комнате, я примостила мобильник на буфет. Раскрыла занавески и окинула взглядом вид за окном. Поместье Доунхилл-Хаус простиралось насколько хватало глаз, его окружала густая растительность. На горизонте – ни одного намека на солнце: небо затянуло дождевыми тучами. Видимо, в этой части Англии лето повернуло вспять. Я закрыла окна и поняла, что стою в растерянных чувствах.

– Ты справишься, – подбодрила Елена.

Я подошла к небольшому двухстворчатому шкафу напротив кровати, сняла с вешалки одежду и положила на одеяло.

– Миссис Фуллер угадала мой размер.

– Это шутка?

Выкрик Елены меня ошарашил. Она прильнула к камере и приблизилась настолько, что я увидела морщины на ее лбу.

– Что не так?

– Ты собираешься на похороны?

Я посмотрела на униформу: кобальтово-синяя хлопчатобумажная туника с рукавами три четверти и прямые брюки того же цвета.

– Обслуживающий персонал носит униформу.

Елена отстранилась от телефона, скрестила руки на груди и вздохнула.

– Неужели подобное еще существует?

– Униформа объединяет тех, кто ее носит, и отличает от тех, кто ее не носит, – объяснила я, вспоминая фразу, которую прочитала на одном из форумов. – Насколько я успела понять, здесь следуют этикету.

– Мне кажется, это такая древность.

– Зато отражает характер хозяина дома.

Я посмотрела на часы: через десять минут миссис Фуллер подаст завтрак – лучше не опаздывать. На душ времени не осталось. Захватив с собой мобильный, я отправилась в ванную, чтобы хотя бы умыться. Елена в это время приступила к макияжу. Мы все делали вместе, даже писали, будто находились в одном доме.

– Кстати, а как выглядит хозяин Доунхилл-Хаус? – спросила Елена.

– Он самый красивый мужчина из всех, кого я встречала, – пробормотала я, борясь с застежкой бюстгальтера.

Справившись, я посмотрела на Елену – у нее помада зависла в воздухе. Я откашлялась и поспешила сгладить ситуацию:

– Но он ворчун.

– Если учесть факт, что еще несколько месяцев назад для тебя существовал только Альберто, мне любопытно. Опиши его, – Елена продолжила красить губы.

Я надела рубашку и мысленно вернулась к вчерашнему ужину. Я не солгала Елене, хоть и ответила спонтанно. Итан Бердвистл приятный. Когда в столовой мы встретились взглядами, у меня на мгновение перехватило дыхание. Обычно на внешний вид работодателей я не обращаю внимания, но вчера не удержалась. Мистер Бердвистл меня поразил.

Так происходит, если оказаться перед произведением искусства редкой красоты: оно очаровывает, от него сложно отвести взгляд, о нем продолжаешь думать, даже когда отдалишься. В душе остается отголосок его совершенства и что-то, что не удалось уловить, деталь, которая скрыта, деталь, которая продолжает преследовать.

Интересно, не это ли помешало мне ночью уснуть?

– Тик-так, – вернула меня в реальность Елена.

– Он высокий, крупный… Голубые глаза, темные волнистые волосы, широкий лоб и лицо… идеальное.

– Ты словно список покупок перечисляешь, – усмехнулась Елена. – Ладно, мне пора, как устроюсь, позвоню и расскажу все подробности.

Мы попрощались, и я вышла из своей комнаты. Она располагалась в задней части восточного крыла, где проживал обслуживающий персонал.

На кухне я встретила миссис Фуллер, она накрыла стол на одного человека, пожелала мне доброго утра и пригласила присесть.

– Позавтракай, и я провожу тебя в библиотеку к мистеру Бердвистл и мисс Олив.

От холода у меня возникло желание надеть перчатки. Я глотнула кофе, прижалась ладонями к горячей чашке, откусила яблочный пирог и принялась медленно его жевать, осознавая, что нервничаю.

– Как дела у мисс Олив?

– Полагаю, как у всех двенадцатилетних девочек, – миссис Фуллер не обернулась, продолжая мыть посуду. – Сейчас ей нравится говорить по-французски. Господин хочет, чтобы дочь знала как можно больше языков.

– Почему именно французский?

Миссис Фуллер повернулась, положила мокрую тряпку на стойку и села на стул рядом со мной. Она несколько секунд поколебалась, прежде чем ответить:

– Ее мать много лет назад переехала во Францию. Но, думаю, ты понимаешь, что это нежелательная тема, – фразу миссис Фуллер усилила красноречивым взглядом.

После завтрака мы отправились в библиотеку. Экономка объяснила, что занятия всегда проводятся в центральной части дома.

– Мисс Олив запрещено входить в зону, отведенную для прислуги, – экономка взяла меня под руку и добавила шепотом, будто раскрывала секрет: – Будь осторожна. Девочка любит провоцировать тех, кто не знает правил дома.

– Я постараюсь это запомнить.

Миссис Фуллер удовлетворенно кивнула.

– В любом случае я буду рядом. Если понадоблюсь – обращайся.

– Спасибо.

– Знаете, мисс Редигьери, я рада, – она свернула в очередной длинный и темный коридор.

– Чему?

– Думаю, эти месяцы в твоей компании будут приятными, – миссис Фуллер искренне улыбнулась. – Доунхилл-Хаус – прекрасное место. Усадьба окружена природой. Но временами здесь бывает одиноко. Горничные Лиззи и Джейн – милые девушки, а Миллер – солидный мужчина, с ними приятно общаться, но не на равных: приходится держать дистанцию, чтобы сохранить авторитет. Надеюсь, ты меня понимаешь.

– Так и есть, миссис Фуллер.

Ее опасения понятны, но вряд ли они связаны с культурным уровнем слуг. Скорее всего, на миссис Фуллер давит груз ответственности. Управление таким огромным местом наверняка отнимает много сил. Особенно если хозяин дома – тиран.

Центральное крыло выглядело самым светлым. Мы прошли через холл и остановились перед дверью. Миссис Фуллер высвободила свою руку из моей, взялась за медную ручку и посмотрела на меня, чтобы убедиться, что я готова. Я сделала глубокий вдох, и мы шагнули внутрь.

Первое, что бросилось в глаза, – это количество книг. Их было много, и некоторые явно очень старые. У меня зачесались ладошки, захотелось тут же их полистать. Я точно найду здесь что почитать.

Сама библиотека оказалась просторная и уютная. Три окна выходили во внутренний двор, по бокам висели красные портьеры, центр занимал длинный стол из массивного дерева, а над ним красовалась изящная хрустальная люстра. Я вдохнула запах бумаги, коры и табака – приятное сочетание опыта и истории.