Да еще тренироваться придется тайком, чтоб матушка не прознала!

Иначе запрет меня в комнате, как пить дать. Лишь бы деточка не уехала никуда, опасности себя не подвергала.

Котенок еле дождался, пока за служанкой захлопнется дверь. Прополз по мне внаглую, шумно спрыгнул под кровать, заурчал и впился в мясо, будто месяц голодал. Я укрылась одеялом, и под звуки пожирания добычи уютно задремала.

Очнулась рывком, как от удара. Бегло оглядела чужую комнату, залитую ярким утренним светом, не обнаружила врагов и откинулась обратно на подушку, тяжело дыша.

Вроде бы выспалась, хотя пробудилась на удивление рано. За дверью царила тишина, лишь из приоткрытого окна тянуло ароматами свежей сдобы.

Кухарка всегда начинает работу первой.

Чувство, что всю ночь пришлось таскать камни, причем бегом. Болело все, до такой степени что я с трудом сползла с кровати, чтобы добраться до ванной.

Срочно нужна печать! Без нее магичить гораздо сложнее. То, что у меня на спине, заменит ее ненадолго. Чернила въелись в кожу, но все равно постепенно будут размываться. Их необходимо обновлять каждую неделю.

Татуировку делать не хочу – все-таки я девочка. Да и на континенте, стоит надеть открытое платье и обнажить узоры, посмотрят как на дикарку. Мне их уважение нужно, а не презрение. Спасибо, накушалась в прошлой жизни.

Комок шерсти внаглую спал на подушке, воспользовавшись моим отсутствием. Когда только успел перебраться?

Я оглядела довольную мордочку.

– И как мне тебя назвать? Черныш? Ворон?

– Я не птиуууц. – не открывая глаз, возразил мохнатый захватчик.

Чувствуя, что голова снова кружится, я присела на край кровати.

– Ты разговариваешь?

– До тебя еще не дошло?

Еще и хамит, мелочь!

– Я думала, к вечеру переутомилась и словила глюк. – честно призналась вслух. – Похоже, мне еще надо отдохнуть.

С этими словами взяла кота под лапки, чтобы перенести в ноги постели. Да так и застыла, потому что мои ладони окутало знакомое зеленоватое сияние.

Обычная реакция магии некроманта на близость тьмы.

От неожиданности я выронила котенка.

Тот шмякнулся на покрывало, растопырив все четыре лапы и недовольно задрав хвост.

– Чего роняешшшь? – возмутился он.

– Ты из Тьмы! – обвиняюще уткнула я в него указательный палец.

Негодник задрал заднюю лапу и принялся тщательно ее вылизывать.

– Я вчера это сказал. Чем ты слушала? – ехидство в голосе мелкого можно было есть ложкой.

– Но прореху я лично закрыла! Точно закрыла! Где-то есть еще одна? – нахмурилась я, прислушиваясь. Но характерной вибрации не уловила. – Где-то далеко? Получается, по лесам бегают толпы тварей…

– Никто не бегает, успокоуууйся и сядь. – устало приказал малыш, устраиваясь в чинной сидячей позе и обвивая лапки тонким хвостиком. До общей пушистости тот еще не дотягивал и выглядел почти крысиным. – Объясняюууу еще раз. Меня послала темнейшая Мараяууум помочь тебе спасти миуррр. Моя прореха – это ты.

Меня как по голове ударило.

Так вот каким образом я попала в прошлое! Меня богиня лично отправила! Но что нужно от меня воплощению зла? Я не собираюсь переходить на ее сторону!

– Стороны придумали вы, люди. – устало вздохнул котенок. – Нет никаких сторон. Есть свет и его противоположность, тьма. Плоть и душа.

– Хорошее и плохое. – добавила я, вспоминая учения жрецов пресветлой Лаандары.

– А вот это уже каждый для себя выбирает. – буркнул зверек. – Горазды вы всех под одну гребенку чесать. Что я вот, по-твоемоуууу, зло?

И вытаращил глазищи, жалостливо сияющие на фоне черного комка меха.

– Не знаю. – строго ответила я, хотя рука сама тянулась почесать паразита за ушком.

Зло коварно, и принимает различные формы, напомнила себе очередную строчку из священных книг.

С другой стороны, я спала рядом с котенком, а он меня не сожрал.

Подавился бы конечно, но сам факт.

– В общем, расслабься, я тебя не обижу. Подскажу, если что, с заклинаниями. Письмоууу могу отнести, если недалеко и не тяжелое. Шпионить буду.

Тут пушистик для наглядности взял и растворился.

После чего совершенно беззвучно материализовался под письменным столом.

– От тебя надолго отходить мне нельзя, растаю. Но сутки продержусь. – деловито сообщил мелкий, с видимым усилием запрыгивая обратно на покрывало.

Я сидела в ступоре и пыталась переварить новость дня.

Всю жизнь сражаться с тьмой и обнаружить, что она твой союзник – открытие не для слабонервных.

– Но почему богиня сама не закроет прорехи? Зачем она их вообще открывает? – изумилась наконец вслух.

– Это не она. Это вы. – печально вздохнул котенок. – Нарушили равновесие, вот вам и прилетело.

Я потерла лицо, особое внимание уделяя вискам. Головная боль не отступила, но переместилась к затылку.

– Мы? – переспросила. – Мы-то в чем виноваты?

– Изгнали Мараяуум, лишили ее власти над порождениями тьмы. Те мутировали двести лет, и вот набрались достаточно сил, чтобы прорвать завесу между явью и небытием.

Из уст пушистика подобное воспринималось как страшноватая сказка. Мне до сих пор не до конца верилось, что я не сплю и все происходящее вокруг – не красочная галлюцинация.

Однако похоже что моя новая реальности именно такова.

Я посланница богини Тьмы.

Кому сказать – не поверят. Но сожгут на всякий случай.

Невольно поежилась, отгоняя обнявший плечи холодок.

Вот теперь мне точно нельзя никому открываться. Даже Камале. Особенно Камале. Служанка яро веровала в светлейшую Лаандару и каждый день Освобождения праздновала с чувством и от души, будто самолично два века назад изгоняла тьму из всех уголков мира.

Ляпни я при ней, что мне помогает Мараям, наперсница меня лично прикопает.

– И что теперь делать? – растерянно спросила в пустоту.

Но котенок ответил:

– Учись. Борись. В тебе есть то, что поможет выстроить барьер между мирами заново. Главное, не сдавайся. Кстати, можешь называть меня Тьмок.

Я нервно хмыкнула.

– Очень приятно. И что же во мне есть эдакое?

Пушистик развел лапками, совершенно человеческим жестом.

– Сам без понятия.

Прекрасно. Спаси мир, не знаю как. Как-нибудь!

Глава 6

Когда Камала принесла на подносе завтрак, я лежала на постели, как положено больной, и пялилась в окно.

Котенок, как ему положено, прятался под кроватью и ни единым шорохом себя не выдавал.

– О чем задумались, танари? – пропела служанка, устраивая поднос у меня на коленях.

– О вечном, – буркнула я в ответ.

В общем-то так оно и есть. Богини по легендам существовали всегда. С момента сотворения мира они отвечали за людей и природу. Пресветлая Лаандара творила добро, помогала солнцу сиять, детям рождаться здоровыми, а королевствам процветать. Если же где-то начиналась война, умирали люди или творилось беззаконие – там наверняка потопталась Мараям.

По крайней мере, так утверждали священные книги. Как оно было в действительности, не знает никто. Даже Тьмок. Он все утро, как я ни расспрашивала, стоял насмерть:понятия не имею, что там происходило и происходит, мое дело маленькое, тебе помогать. Якобы потому порождение Тьмы и приняло форму котенка – только появилось на свет. Осознал себя рядом со мной, но испугался посторонних, а потому не сразу материализовался. Со временем пушистик обещал вырасти в здоровенную зверюгу вроде тигра с южного материка.

Я про такое животное не слышала и, если честно, не слишком поверила. Однако способность мелкого ходить тенями могла действительно принести пользу. Неуловимый шпион – всегда бонус.

– Рано вам еще о вечном-то. Смотрите, погодка какая чудесная! – Камала распахнула ставни, впуская порыв осеннего промозглого ветра. На подоконник спланировал разлапистый желтый лист каштана. – Выходите, прогуляйтесь. Обратно домой нас не скоро пустят, там сейчас маги все проверяют, не сидеть же в четырех стенах! Я вам сбегала одежду набрала, не замерзнете.

– Пойдем пройдемся. Ты права, – задумчиво кивнула я. – Говорят, у тана Киттипа удивительной красоты оранжерея.

А еще там растет редкое растение из рода орхидей, файланна. Ее эссенция помогает восстанавливаться выгоревшим магам, устраняет боли в каналах, способствует здоровой циркуляции магии.

Не думаю, что хозяин усадьбы будет сильно ругаться, если я сорву красивый цветочек. А концентрата из лепестков мне надолго хватит, там по капле дозировка.

Загвоздка в том, что растение только недавно обнаружили и его полезные свойства до сих пор толком не изучены. Лишь через пять лет, когда образец доберется до Скайгарда, откроют его исключительную полезность.

На материке любят потрошить все, что под руку попадется, это здесь, на Сомираве, предпочитают созерцать и не вмешиваться.

На пра такое не свалишь, придется тайком вываривать эссенцию. Но она мне очень пригодится, пока буду готовиться к инициации весной.

Инициация – дань традициям и не слишком цивилизованному прошлому архипелага. Жаждущих независимости подростков отправляют в лес, выживать самостоятельно сутки.

На руке каждого – браслет-следилка, так что в случае чего экстренно приедут спасатели и эвакуируют бедолагу. Но документа ему, естественно, после этого не видать до настоящего совершеннолетия.

Несчастные случаи, к сожалению, не редкость. Вылизать весь лес до абсолютной безопасности нереально, да и ни к чему. Теряется суть испытания. Если ты претендуешь на взрослость – сумей увернуться от ловушки, определить съедобные ягоды и победить в схватке с манулом.

Ну или хотя бы убежать вовремя.

Я переоделась с помощью Камалы, еще раз сокрушенно обозрела себя в зеркале и констатировала, что работать над собой придется много.

Надо же не просто продержаться ночь на дереве в лесу, а найти и раздобыть указанный жюри артефакт! Он же станет и призом, и наградой, и стартовым капиталом для будущего совершеннолетнего.

Ведь церемония инициации – не только традиция, но и увлекательное шоу, на которое собираются зрители и находятся спонсоры. Билеты далеко не бесплатны, но все равно их раскупают задолго до начала.

И заявку на участие надо подавать заранее.

Как ни крути, а в этой затее без помощи служанки мне не обойтись.

Стоило нам выйти на улицу, из-за спины раздался возглас матушки:

– Тебе разве уже можно вставать? Что говорит целитель?

Ну вот, сейчас следом увяжется, и до цветка не добраться будет. Вовремя она.

Камала привычно бросилась на мою защиту. Даже вперед выступила, чуть прикрыв меня плечом.

– Тан целитель сказал дышать свежим воздухом! – звонко заявила она.

– И не напрягаться! – воздела палец матушка.

Какое напрягаться? Мне ходить и то тяжело. До оранжереи доберемся и обратно бы доползти. Но матушке лучше этого не говорить, иначе запрет меня в комнате как пить дать.

– Мне скучно! – выпятила я нижнюю губу, как маленькая.

Танну Рангсин это отчего-то неизменно умиляло. Думаю, потому что я становилась похожа на маленькую девочку, мамину малышку, которой еще нескоро заинтересуются мужчины и прочие взрослые проблемы.

– Ну ладно. Только держись за меня! – она подставила обтянутый плотным рукавом локоть, чтобы я на него оперлась.

В тринадцать я уже ростом ее почти догнала, так что вряд ли маменька меня удержит, случись что. Но от возможности коснуться давно забытого родного тепла отказываться не стала.

До сих пор не верилось, что все на самом деле и я не проснусь вот-вот от боли в больнице или в чьем-то желудке. Но скользящий под пальцами гладкий шелк был слишком реален. Как и привычный аромат меда и роз, прочно ассоциировавшийся с матушкой.

Мы двинулись в нужную мне сторону – вроде бы куда глаза глядят. Танна Рангсин принялась рассуждать на тему моего взросления и ответственности.